— Спасибо, Динки, — благодарно улыбнулась Гермиона, смочив пересохшее от долгого рассказа горло.
Перевернув несколько страниц, она показала мне общую фотографию нашего курса. Полтора десятка подростков в форменных мантиях стояли напротив гриффиндорского стола в Большом зале и махали руками фотографу. Это фото было сделано магическим способом, и фигурки на нём двигались, подпрыгивали и смеялись.
— Это Невилл Лонгботтом, — показала Гермиона на фигуру среднего роста полного парня. Он заметно горбился и неуверенно улыбался фотографу.
— Дин Томас и Симус Финниган, — два стоявших рядом подростка, размахивавших руками и притоптывавших.
Постепенно факультет Гриффиндор раскрывался передо мной. Отдельные мелкие детали я старался запомнить, чтобы в дальнейшем не попасть впросак при общении с этими людьми. В целом они походили на обычную компанию подростков-студиозусов, да они и были ими, и ничем не отличались от обучавшихся в сотнях небольших школ Метрополии.
— Кстати, Гермиона, — задал я вопрос, который постепенно беспокоил меня всё больше и больше, — а я встречался с кем-нибудь из девушек?
Гермиона неожиданно смутилась.
— Ты никогда особо не посвящал меня в такие вещи, — подумав, ответила она. — Тебе, вроде бы, нравилась Чжоу Чанг, ловец сборной Равенкло. А ещё...
Она замялась.
— Ещё что? — подколол я её. — Я сейчас подумаю, что мы начинали встречаться с тобой, судя по твоему смущению.
— Нет! — воскликнула Гермиона. — Просто... Я не знаю, видел ли ты это сам, но Джинни Уизли влюблена в тебя с первого курса.
— А почему я мог этого не знать? — удивился я. — Или я был таким тугодумом?
— Просто... Джинни ужасно стеснялась, к тому же тебе нравилась другая девушка, — Гермиона покачала головой. — Но со мной она пару раз разговаривала откровенно.
— А сколько ей лет? — решил я уточнить, чтобы окончательно выяснить всё необходимое.
— Она учится на одном курсе с Колином, то есть младше нас на год, — Гермиона неожиданно хихикнула. — И она вместе с Колином организовала клуб фанатов Мальчика-который-выжил.
От неожиданности я чуть не подавился.
— Это... наверное, лестно, но незаслуженно, — прокашлявшись, ответил я. — Надеюсь, этот клуб не слишком популярен?
— Ну как тебе сказать... — хитро улыбнулась Гермиона. — После того, как ты стал всё увереннее теснить конкурентов за победу на Турнире...
— Я не уверен, что хочу слышать то, что ты сейчас скажешь, — в деланном ужасе, я поднял руки вверх.
— К концу года число твоих фанатов достигало пары десятков человек только в Хогвартсе, — хихикнула Гермиона, — но тебя они не посвящали в свои дела.
— У нас сегодня вечер раскрытия тайн, — нарочито растерянно пробормотал я, подумав, что Поттера эти сведения ввели бы в прострацию и панику.
— Сам напросился, — неожиданно насмешливо заметила Гермиона.
Подумав, я решил продолжить допрос.
— Гермиона, а я знал, кем было занято твоё сердце?
Девушка покраснела.
— Думаю, даже не догадывался, — смущенно ответила она.
— Ну, если не хочешь, можешь не рассказывать, — ухмыльнулся я. — Пусть всё остаётся на своих местах. У тебя есть фотографии Джинни и Чжоу Чанг?
Гермиона порылась в альбоме и показала мне фотографию, где Поттер парил в воздухе недалеко от черноволосой невысокой девушки с раскосыми глазами. Я скептически взглянул на фотографию: похоже, Поттера привлекали плоские, словно доска, девушки. О вкусах не спорят. Следующая фотография была фотографией самой Гермионы в обнимку с рыжеволосой девушкой в окружении двух ехидно улыбавшихся рыжих парней.
— Это её старшие братья? — уточнил я.
— Да, это Фред и Джордж Уизли, — ответила Гермиона. — Шутники и пакостники, каких свет не видывал. Они вечно воюют с еще одним старшим братом, Перси, старостой Гриффиндора.
— Их стоит опасаться? — хмыкнул я.
— Скорее — не пить при них ничего, если не наблюдаешь всё время за своим стаканом, — криво усмехнулась Гермиона.
— Могут подлить что-нибудь... эдакое? — хохотнул я.
Гермиона фыркнула.
— Я каждый раз предостерегаю первокурсников, чтобы они не пили и не ели никаких напитков и сладостей из тех, которые предлагают им близнецы. Профессор МакГонагалл всё время настороже, пока Фред и Джордж учатся на Гриффиндоре.
— Они выпускники? — уточнил я.
— Да, они должны доучиться последний год, — кивнула Гермиона.
— Я учту, что надо быть осторожным, — криво ухмыльнулся я. — Интересно, где можно купить амулет-детектор ядов?
Глаза девушки слегка округлились.
— Они не настолько опасные, Гарри! — звонко рассмеялась она. — Или ты стал таким же подозрительным, как профессор Грюм?
— Ну... — я сделал вид, что глубоко задумался, а потом рассмеялся, — его точка зрения мне нравится. ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!
Я неумело спародировал хриплый, слегка задыхающийся голос старого аврора.
Разговор затих, и некоторое время мы сосредоточенно изучали каждый свою книгу. Я листал оказавшуюся очень полезной "Дуэльную трансфигурацию", со стыдом понимая, что пока не в состоянии воспроизвести с нужной скоростью даже самую простую формулу. В совместном труде Флитвика и МакГонагалл описывались приёмы, с помощью которых можно было создавать прямо из воздуха преграды на пути перед атакующими заклинаниями, создание небольших, нацеленных только на одну задачу боевых големов, а также различные интересные и невероятно полезные для здоровья противника способы насадить его на внезапно выросшие из земли каменные клыки или раскрыть под ним озерцо кипящей воды.
Гермиона, захлопнув свою книгу, наконец встала со своего кресла и прошла мимо меня, бросив взгляд на открытую страницу с рисунками тушью, изображавшими движения палочки.
— Что ты читаешь? — с любопытством спросила она, вглядываясь внимательнее.
— Я нашёл в магазине книгу, написанную профессорами Флитвиком и МакГонагалл, — честно ответил я, надеясь, что упоминание профессоров позволит избежать ненужного внимания к книге, отсутствовавшей в списке "благонадёжных и дозволенных для изучения в Хогвартсе". К списку этому относился весь основной книжный фонд замка, а всё, что лежало вне его пределов, рассматривалось Министерством как подозрительная литература. Как произведение двух лучших Хогвартских педагогов не попало в необъятную библиотеку волшебной школы — я не знал.
— Её же нет в библиотеке, — протянула Гермиона, с лёгким подозрением глядя на книгу.
— Но это работа профессора МакГонагалл и профессора Флитвика, — с нажимом повторил я. — Может быть, школьные издания растащили студенты, и мне они не достались.
— В Хогвартсе самая лучшая подборка книг по защите от темных искусств, — задрала носик Гермиона. Её поведение меня чем-то настораживало: настолько быстрый переход от любопытства к умеренной агрессии не мог быть вызван естественными причинами. Это нужно было выяснить дополнительно. Почему самая умная студентка Хогвартса так слепо верит Министерским догмам.
8 июля 1995 года. Хогвартс.
Солнечный блик отразился от узкого лезвия кинжала, который я пристально рассматривал. За четыре дня работы в импровизированной кузнице мне наконец-то удалось закончить работу над ним, и теперь я блаженно развалился в созданном Комнатой-по-желанию кресле, допивая принесённый с собой ягодный сок. Простой прямой клинок, сужающийся к концу, довольно грубой отделки рукоять и гарда, выкованная из цельного бруска металла и с превеликим трудом насаженная на черен клинка. Рукоять пришлось делать из обычных деревянных плашек, обточенных ножом. Подбросив кинжал в воздух, я поймал его за рукоять и убрал в сшитые из толстой грубой кожи ножны — их я сумел изготовить в вечерние часы. Пришлось сделать еще один скрытый карман в ткани мантии, чтобы кинжал не висел открыто на поясе, а был удобно прикреплен к ремням на бедре. Теперь, если я не найду что-то более качественное в лавках в Косом переулке, кинжалу придётся служить мне ещё долго.
С удовлетворением покрутив полученный кинжал, я вышел из комнаты и несколько раз прошёлся мимо картины, чтобы перестроить обстановку. Вернувшись сквозь всё ту же круглую дверь, я застал превосходный тренировочный зал — покрытая мягкими матами часть пола в одном углу, стойка с разной длинны деревянными учебными мечами, пара десятков манекенов для отработки ударов оружием и голыми руками. Вытащив из ножен кинжал, я направился к одному из деревянных манекенов — некоторые удары следовало отработать так, чтобы они выполнялись, словно минуя сознание.
За ужином произошло сразу два примечательных события: из своей поездки вернулся директор, а Гермиона получила письмо, принесённое большим чёрным вороном вместо совы. Впрочем, спустя несколько минут письмо получил и я: маленький бумажный журавлик спикировал ко мне со стороны преподавательского стола.
"Гарри, после ужина жду тебя и Гермиону у себя в кабинете. Пароль: "Лакрица".
Лакрица так лакрица. Покосившись на Гермиону, я обратил внимание на пикантую деталь: лицо девушки, читавшей письмо, нельзя было назвать спокойным, скорее наоборот — она периодически вспыхивала от смущения, и снова углублялась в чтение объемистого свитка, исписанного крупными буквами. Похоже, писал какой-то поклонник.
— Гермиона, — тихонько позвал я её. Девушка оторвалась от перечитывания письма и с лёгким смущением взглянула на меня. — Нас приглашает к себе директор.
Аккуратно свернув свиток и убрав его обратно в футляр, Гермиона всем своим видом показала готовность идти. В два глотка допив сок, я встал.
— Нужно сказать пароль, — с заметным волнением сказала Гермиона.
Совершенно нелепое занятие — разговаривать с каменной статуей, но пароль так пароль.
— Лакрица, — каменная статуя отъехала в сторону, открывая нам узкую винтовую лестницу.
— Здравствуйте, директор Дамблдор, — я вежливо склонил голову.
— Здравствуйте, Гарри и Гермиона, — директор оторвался от изучения сваленных на столе свитков. — Присаживайтесь.
Гермиона послушно опустилась в то самое мягкое кресло, я же сел в соседнее, чуть менее мягкое и затягивающее.
— Как твои дела, Гарри? — Дамблдор посмотрел на меня поверх своих очков.
— Довольно неплохо, сэр, — я заставил себя неуверенно поёрзать в кресле и опустить голову, а потом уже с большим энтузиазмом продолжить. — Я уже добрался до начала четвёртого курса по трансфигурации, чарам, защите и зельеварению!
— А как же история магии, травология и астрономия? — хитро прищурился Дамблдор. — Они не менее важны.
— У меня останется еще минимум две недели, чтобы хоть прочитать все учебники по ним, — честно ответил я.
— Профессор МакГонагалл говорит, что была впечатлена тем, как ты трансфигурировал металл, — заметил Дамблдор. — Это большой прогресс в твоём случае.
— Я понимаю, сэр, — я смущенно улыбнулся, хотя принимать вид робкого ученика перед строгим директором мне было противно. — Думаю, у меня были хорошие учителя все эти годы, и тело само помнит нужные движения палочкой.
— Значит, моторная память сохранилась, — пробормотал директор. — Мадам Помфри еще не предлагала тебе написать статью по твоему случаю?
— Предлагала, — кивнул я. — Я не возражаю: может быть, мой случай покажет, как лечить потерявших память людей!
Мне показалось, по рассказам Сириуса и Гермионы, что Поттер был добрым мальчиком, и такой ответ был бы вполне в его духе.
— Это хорошая цель, Гарри, — довольно улыбнулся Дамблдор. — Если бы все ставили перед собой такие цели — не было бы Вольдеморта.
Его глаза погрустнели.
— Я договорился с семьей Уизли, они были бы рады видеть вас в гостях на весь август. Вас обоих или по отдельности. Мисс Грейнджер, если вы хотите, вы можете возвращаться к родителям, и потом либо принять приглашение миссис Уизли, либо приехать в Хогвартс уже к началу учебного года.
Гермиона заколебалась, а я решил уточнить кое-что.
— А мне вы предлагаете вернуться до августа к родственникам?
Не то чтобы я их опасался, но я уже узнал о существовании системы Контроля магии, и не хотел подставляться лишний раз за пределами замка.
— Если ты хочешь, ты можешь вернуться к Дурслям, Гарри, — ответил Дамблдор. — А потом я бы настоятельно рекомендовал тебе навестить Рона и Джинни: общество близких людей, возможно, будет теми положительными впечатлениями, которые позволят тебе вернуть память.
Разумная мысль... Душевнобольных часто разрешали посещать близким родственникам, и душевное тепло иногда возвращало их к жизни лучше, чем немногочисленные специалисты по ментальной магии. Странно, что для начала он предлагал мне навестить тех, от кого положительных воспоминаний у Поттера не было никаких, если верить Сириусу. Учитывая, что Уизли очень бедны... Нужно будет подумать, как компенсировать им пару лишних ртов.
— Если вы не возражаете, директор Дамблдор, — подумав, ответил я, — я бы хотел остаться в Хогвартсе. У Дурслей я не смогу практиковаться в магии и отстану от сверстников. К тому же, там нет такой замечательной библиотеки. Да и крёстный обещал помочь мне с практикой по чарам и защите...
— Я бы хотел, чтобы часть практики по чарам и защите у тебя была с профессором Флитвиком, Гарри, — покачал головой Дамблдор. — Сириус Блек очень сильный и довольно искусный маг, но... его репутация в стране делает его не слишком подходящим наставником.
— Хорошо, сэр, — я кивнул, не став выяснять, что в действительности не устроило Дамблдора в кандидатуре Блека.
— А я съезжу к родителям, — кинула на меня извиняющийся взгляд Гермиона.
Дамблдор, как и в прошлый раз, погрузился в изучение недр своего необъятного стола. Наконец он с заметным трудом вытащил весьма увесистый мешок, размером примерно с голову человека, и со звяканьем поставил его на стол.
— Министр Фадж распорядился передать его тебе, Гарри. Турнир Трёх волшебников официально выиграла Англия, но торжественной церемонии из-за гибели Седрика Диггори не будет. Это твой выигрыш за победу — ровно тысяча галлеонов.
Это хорошо... Деньги лишними не будут, а я многое хотел бы купить в ближайшее время.
Рядом с мешком лёг на стол небольшой кружок из белого и жёлтого золота.
— А это медаль победителя Турнира, — улыбнулся Дамблдор. — По обычаям волшебного мира ты можешь носить её в любое время.
— Пожалуй, это не самая лучшая идея, сэр, — скромно ответил я. Глупо привлекать к себе внимание бесполезной блестяшкой. — Я не хотел бы привлекать к себе внимание других людей и хвастаться победой, сопровождавшейся смертью моего товарища.
— И это тоже хорошая мысль, Гарри, — величественно кивнул директор.
Глава 8. Испытание.
9 июля 1995. Косой переулок.
— Ты уверен, что мы в безопасности? — подозрительно уточнил я у крёстного, который в своей маскировке ограничился мантией с накинутым капюшоном.
— Аврорат недавно получил в подарок от оставшегося неизвестным благотворителя небольшую партию оч-ч-чень интересных амулетов, — хмыкнул Сириус, глубже надвигая капюшон на лицо. — Будучи в руках искусного мага, они предупреждают о том, что в радиусе десятка метров появился человек под Оборотным зельем. А в Косом переулке есть места, где ширина просвета между домами несколько меньше. Так что по дороге мы обязательно пройдем через несколько аврорских постов.
