Один из операторов связи нервно сглотнул и увеличил картинку. И резервный командный центр увидел во весь рост страшную сказку прошлых войн, русского космодесантника в экзоскелете — стоящего перед камерой у стартовых створок матки!

— Привет, суки! — гулко сказало чудовище в устройство внутренней связи. — Не ждали? Молитесь.

Короткий взмах, металлический взблеск — и изображение почернело. Операторы вжали головы в плечи, боясь взглянуть друг на друга — и на адмирала. Адмирал криво улыбнулся. Русских космодесантников еще никому не удалось остановить.

— А счастье было так близко, — признался адмирал разведчику. — Думал, добиваю русского медведя. А оказалось, я его будил. Но ничего еще не потеряно. Буковски! Всех, способных держать оружие — а у нас все способны, как-никак военный корабль, хе-хе! — к стартовым створкам! Вымети эту нечисть в космос, под наши лазеры! Наши — и русских! Думаю, русский карательный корпус будет бить своих предателей, а не европейцев-героев! Как полагаешь, сынок?

— Мы выкинем их, адмирал! — рявкнул Буковски.

— Вот и занимайтесь...

Капитану не повезло. Или повезло? Или то и другое в одной упаковке? Он успел собрать под своей командой курьеров связи, военных полицейских, резервных пилотов и вообще всех встречных и поперечных, потому что адмирал был прав, как всегда — на военном корабле нет неспособных держать оружие! Он даже успел провести отряд вплоть до стартовой палубы. И успел выскочить за поворот коридора первым, подавая пример подчиненным. И уткнулся взглядом в невозможное: русский "Черт" стоял, перегораживая путь, и чуть покачивался на противотяге. За спиной капитана охнули:

— "Тринадцатый"!

Пронесся шум множественных движений, характерных для отступающей пехоты, и капитан почувствовал за спиной пустоту.

— Выходи один на один! — в ярости заорал Буковски, бросил на гранитный пол бесполезную штурмовую винтовку и принял боевую стойку. — Если мужчина — выходи!

Он еще успел увидеть, как стремительно провернулся диск русского истребителя, ориентируясь на врага нулевым градусом... потом на капитана равнодушно глянул прицел трассера, и Буковски не стало. Совсем. Как и его отряда, но это чуть позже. Так что можно сказать, что не повезло. Зато никто даже боли не почувствовал. Трассер бьет так, что для боли просто не остается места и времени. А погибнуть без боли — в космосе многого стоит. Повезло.

Трассер простучал коротко и зло.

— Товарищ младший лейтенант, оставьте работу десантникам! — буркнул старшина.

— И, кстати, дальше дисколету ходу нет, — добавил пилот. — Осевые мы вычистили, а коридоры жилого сектора для рядового состава узкие, не то что на адмиральской палубе. Совсем как у нас. Падлы. А болтали, у европейцев демократия.

Офицер глянул на пилота сухими воспаленными глазами, и тот замолчал.

— Старшина, общую связь! — приказал офицер так, словно требовал нечто рутинное, а не работу электроники после олл-аут.

— Есть! — так же буднично отозвался старшина, и дисколет наполнился многоголосием боя.

Офицер слушал, уткнувшись шлемом в скрещенные руки. Сквозь русские маты на равных прорывались вопли на немецком, испанском и польском, словно для техники старшины не существовало фазового шифрования противника. Где-то далеко, на пределе слышимости, даже звучали деловитые переговоры офицеров карательного корпуса, носящего издевательское название "Свободная Россия". Российские шифровальные машины, самые надежные в мире, приемники старшины игнорировали с такой же легкостью.

— Он сказал — у него нет надежного пилота, — пробормотал офицер, не поднимая головы. — А я не понял. И он отправил сестру — единственного надежного человека. И получается, это я Лючию сжег. Своими руками. Мне жить неохота... Только Лючия сказала жить! И я выполню ее приказ! Старшина, защищенную нитку на десант.

Буревой спокойно кивнул, мол, нет проблем, можем и с десантниками связаться, ведущими бой в недрах вражеской матки, и связь защитить, и все это на жалких ресурсах обычного истребителя.

— Полосатики, доклад! — приказал офицер в пространство.

Пилот со стрелком переглянулись — десантники за такое слово убить могли. Бывало не раз, что и убивали.

— Гробим матку! — прохрипели по связи. — Большая, сука!

— Отбой! — отрывисто сказал офицер. — Вариант "Двойная звезда", как мы и предполагали. Гарантированно выведите из строя лазерные группы и возвращайтесь в элементары. На все десяток минут, больше нам Штерн не даст.

— Кому возвращаться, кэп? Сгорели ребята. Нас треть осталась, понимаешь?

— Понимаю, майор, и даже лучше тебя. Но я так решил. Матка для нас слишком большая, не справимся. Готовьтесь к атаке. Вам пробьют разгонную.

— Кто пробьет?!

— "Тринадцатый".

Десантник удивленно крякнул и отключился.

— Штерн — осторожный гад, обязательно должен был подстраховаться кораблем огневой поддержки, — пробормотал офицер. — Думаю, подойдет что-то класса "Асгард". Может, сам "Локи", он у европейцев за лидера... Мои наблюдатели в бой не вступали, предупредят о подходе. Но если его не покрошить, он нам все истребители уничтожит. Думал его десантом давить, только из-за предателей на лазерах у них огромные потери, непонятно кем матку ломают... так что придется нам, ребятки, пробивать десантникам разгонную.

— В одиночку? — ужаснулся стрелок. — Не, на это мы не согласны! Мы жить еще хочем!

— Тогда пойдут амазонки — а не хотелось бы. Они у меня на крайний случай. На самый крайний, понятно?

— Разгонную! — с отвращением сказал пилот и взялся за управление. — Подумаешь. Всего-то пробить створку, занырнуть внутрь, покрошить три десятка роботов да разнести лазерные батареи в одном секторе. Да, и еще "Торы" палубного размещения. И ракетные комплексы. Подумаешь... лишь бы ширины осевых хватило, а то бегать с пистолетами по кораблю огневой поддержки как-то лениво... он же километр в диаметре, полторы тысячи экипажа...

— К "Локи" еще подойти надо, — заметил старшина. — Через лазеры.

— Ах да, еще и подойти...

— Подойти не проблема, — подал голос стрелок. — К "Локи" все SS кинутся... ну, те, кто целы еще. Они же без матки остались. Вот мы с ними и отступим... главное, опознаватель не забыть переключить, а то будет, как в девяносто седьмом...

— Вот эти SS нас там и затопчут!

— А если быстро?

— Ну, если очень быстро... Только я в компенсаторах после боя не уверен.

Дисколет подкатился к одному из проломов в стартовых створках, покачался, выжидая удобный момент — и невидимкой скользнул в черноту космоса...

Через пару десятков минут они уже стояли в стартовой зоне "Локи" возле побитой "семерки". Лицевой щиток офицеру разбили вместе с противоударным, самым надежным в мире российским десантным шлемом. Покореженные SS дымили, и офицер надрывно кашлял. На ногах он держался плохо, и две амазонки подпирали его под плечи. Из раскрывающихся элементаров выпрыгивали и бежали вглубь рукастые чудовища. Рев "слава России!" сотрясал корпус корабля и нагонял ужаса на экипаж "Локи".

— Ай "тринадцатый", ай молодец! — счастливо проорал майор-десантник изнутри экзоскелета и запрыгал следом за своим озверевшим отрядом.

— Чтоб я еще раз участвовал в абордажной операции! — простонал офицер и вновь попытался выкашлять легкие. — О... хуже было только в земном имитаторе... Оля... ты умница, не выполнила приказ. Одних нас бы грохнули. Долбаные SS! Долбаные беспилотники! Долбаные "Торы"! Вовремя вы подскочили! Спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Комэск амазонок беспокойно оглянулась на свой дисколет, косо стоящий на двух опорах.

— Шурка глаза пожгла! — пояснила она. — Нарвались на лазер, защита еле выдержала, а она же, дура, противолазерный щиток терпеть не может, говорит, целиться мешает! Георгий, ты как вообще? Ее бы посмотреть.

— А я знаю, как я? — пробормотал офицер. — Чем мне шлем разбили, а? Он противоударный! Удивительно, голова не противоударная, а целая, зато шлем... Олег, ты еще здесь? Не тормози.

Стрелок изменился в лице и сорвался с места. Вдвоем со старшиной они осторожно достали амазонку из покалеченного истребителя. Девушка держалась за лицо и тихо скулила. Офицер переборол кашель и побрел в ремзону, где вроде было не так задымлено.

— Эс-оу-эл! — донеслось торопливое из динамиков внутренней связи. — Личный состав "Локи" выходит из боя! Согласно гуманным принципам войны требуем коридор безопасности для отхода! Или хотя бы уберите этих зверей! А-а!..

— Я им покажу коридор безопасности! — угрюмо пообещал старшина. — Я им покажу гуманность! Олег, у тебя трассер на автономке есть?

— У меня даже ракетные кассеты есть! — зло сказал стрелок. — Борух, я с тобой!

Офицер оглянулся — пилот без лишних слов уже снимал с диска что-то грозное и совершенно офицеру незнакомое. Белокурая комэск амазонок проводила убегающий экипаж "семерки" озадаченным взглядом.

— Психушка, — пояснил офицер. — Вот так у них проявляется. Экипаж очень болезненно воспринимает участие девушек в войне. Пожалуй, даже не болезненно, а... с ума он сходит. Александру на ровную поверхность, вот этот стеллаж подойдет. И принесите медицинский набор из "семерки" ... если он уцелел, конечно...

Он осторожно взялся за узкие ладошки амазонки и тихонько отвел от пораженного лица. Глянул — и внутренне признался себе, что тоже больше всего на свете хочет сейчас взять в руки гранатометный "залп" и убить, как грозился старшина, всех. Вот просто — взять и убить. Только он не мог себе позволить эту слабость. Он — врач. Он — лидер мятежа. И сейчас его дело — не убивать, а спасать доверившихся ему людей.

Глаза девушки, к его огромной радости, оказались целыми. Успела зажмуриться, умничка! А обгоревшая кожа что? Пустяк, банальная задача для обычного медицинского геля! И, конечно, противошоковое, но это само собой...

Он осторожно и четко работал. Ольга Милая заглядывала через плечо, и тогда светлые кудряшки щекотали ему щеку. Это было новое и удивительно приятное ощущение.

— Товарищ младший лейтенант, — неожиданно робким голосом произнесла амазонка. — А вы сами видели "тринадцатого"?

Офицер закончил обработку ожога, обернулся и недоуменно уставился на нее.

— Ну... не могли же все это сделать вы? — смутилась Ольга. — Три десятка беспилотников, SS, палубные "Торы", охрана стартовой зоны... когда мы подоспели, здесь же было все разгромлено! Мы так, добили да вас прикрыли. Здесь точно побывал кто-то еще! Так видели?

Офицер оглядел учиненный ими хаос, сам удивился, покрутил в затруднении пальцами...

— А как же? — в результате пробормотал он. — Как тебя.

— Значит, нас действительно поддерживают, — задумчиво сказала амазонка. — Невероятно, но факт...

И внимательно глянула на офицера. Но он только головой помотал. На него снова накатила тошнота, не до загадок.

— Кэп, срочно в пилотажную! — внезапно сказал по переговорнику Буревой. — Каратели подошли! И знаешь, что они делают? Жгут наши истребители, которые рубятся с европейцами! Если у тебя ничего на этот случай нет, нам конец!

— И где пилотажная? — торопливо спросил офицер, знаком передавая амазонкам раненую.

— В виртуальном верху, где же еще! Не тормози, кэп, бегом!

— А местный экипаж не помешает?

— Какой экипаж?

— Но полторы тысячи бойцов так просто не... — начал офицер, потом вспомнил экзоскелеты десантников, махнул рукой и побежал по осевой к лифтам.

— Кто у вас командир? — спросила спешащая следом Ольга. — Что-то я так и не поняла!

— Я тоже! — признался офицер. — Иногда я. Чаще старшина. И еще пилот командует, но он так, по случаю. Да какая разница? В бою не мешает, и ладно.

— Странный вы экипаж. И старшина ваш странный...

Амазонка резко замолчала. У офицера тоже не нашлось слов при виде груды тел у лифтов. Такое могли сотворить только российские космодесантники в экзоскелетах. Или, кстати, трое пораженных психушкой очень необычной формы...

— И психушка у вас странная! — вырвалось у амазонки. — Жуть какая!

— А у вас не жуть? — машинально спросил офицер.

— Но не такая же!

— А какая?

Лифт опустился резко и неожиданно, рука офицера дернулась к оружию, но пара трупов в углу зеркальной кабины уже не представляла опасности. Офицер отпнул валяющуюся в проходе конечность и вежливо пропустил девушку вперед.

— Да у нас-то... — пробормотала амазонка, не в силах отвести взгляда от разорванных тел, — Шурке рожу бью...

— Однако!

— А что она не подчиняется? Дура царапучая!

— Так у вас парная? — припомнил офицер свои научные труды. — Когда у Шурки психушка, она тебе бьет?

— Я сильнее!

Ольга смутилась. Откровенные признания явно были для нее непривычны, и офицер понял, что сейчас последует деликатная просьба. Такая манера появилась на флоте недавно: открывать немножко душу, чтоб получить взамен равноценно интимную информацию. Офицеру не нравилось, как не нравилась любая расчетливость во взаимоотношениях, но все же это было гораздо лучше, чем наглая бесцеремонность, оставшаяся со времен российского капитализма.

— Георгий, а что ваш старшина так на меня смотрит? — выпалила девушка. — Ну, когда думает, что я не вижу?

Офицер отвлекся от мыслей, как выручить прижатые у матки Штерна истребители, и озадаченно глянул на амазонку. Потом вдруг припомнил, что амазонки все неестественно красивы, и кое-что стало понятным. Клоны. Для какой цели элитных красавиц бросили в мясорубку войны, и не просто бросили, а сначала выучили, разрекламировали?

— Инкубаторская? — на всякий случай уточнил он.

Девушка покраснела и кивнула. Офицер тоже кивнул. Девушка из инкубатора вполне могла не понимать, почему мужчина на нее смотрит. А старшина, насколько мог заметить офицер сквозь приступы кашля, не только смотрел на нее, но и держал за плечи, и, кажется, целовал.

— Моя девушка сгорела сегодня, — пробормотал он. — Заживо. Думаю, поэтому.

— Да, но я же... — начала возражать амазонка, покраснела еще сильнее и замолчала.

После тесноты сферы дисколета пилотажная "Локи" поражала простором. Здесь трупов не было, и офицер недоуменно посмотрел на старшину.

— Сбежали! — зло пояснил Буревой. — Пилоты, м-мать, реакция хорошая, а у нас заряды кончились!

Старшина стиснул зубы и замолчал.

Офицер осмотрел радарные развертки — и побледнел. Эскадра прикрытия базы гибла. Гибла от ударов своих!

— А что я могу? — пробормотал он в смятении. — Ну не бог же я... Старшина! Общую связь можешь без "семерки" сделать?

— Одностороннюю — без проблем, "Локи" под олл-аут не попадал, уроды с центральной даже этого не сделали...

— Борух, связь!

Офицер выпрямился, зная, что его сейчас видят все, у кого остались работоспособные глобы — на флагмане карателей обязательно. Незаметно он прихватил комэска амазонок за запястье и поставил рядом с собой в сферу трансляции. Белокурая красавица скривилась от боли — может, на фоне старшины кэп и выглядел маленьким, но только не рядом с амазонкой. И хватка у него оказалась беспощадной, совсем как у борца или рукопашника.