— Тренируются! — проворчал пилот. — Слезы, а не тренировка! Какой дурак подсунул им в юности симуляторы воздушного боя? Расстрелять бы его из трассеров! Теперь отучаем от дурных привычек и отучить не можем! Они же первым делом норовят с хвоста зайти! А у дисколета нет хвоста! И узкого прицела нет! Какая разница, откуда они заходят? Вот, прицельная глоба! Вот мы, вот цель, вот пространство боя! Ну, шарахнут олл-аут, так на этот случай второй стрелок сидит, и сфера целиком прозрачная, и есть автономные системы подсветки целей! Как тут подкрасться незаметно? Но они считают, что смогут, идиоты, и горят, как фанера над Парижем, как говорится в фильме...
— Командир, не тяните, а? — подал голос стрелок. — Нас пугает ваша манера бороться с гневом, откладывая разговор! А вдруг однажды гнев победит? Даже не могу представить, что вы тогда с нами сделаете! Короче, задавайте вопросы, а? Мы ответим, мы хорошо подготовились.
— Подготовились — в смысле, нас никто, кроме нас же, не слушает? — уточнил офицер. — Меня это устраивает. С недавних пор сам стал ценить тайну. Вопросы... они есть, как без них. Но сначала я сам расскажу вам кое-что...
Офицер рассеянно покрутил в руках пистолет, потом спохватился и спрятал оружие. И решительно выпрямился.
— Я, ребятки, служу по-настоящему. Это вы, надеюсь, уже поняли. Чего не поняли, так это того, что означает настоящая служба. Вы много чего говорили при мне — а я слушал и не отбрасывал ничего. Вообще ничего, понятно? Ни мистику, ни сказку, ни фантастику. Тут... ученые утверждают, человечеству до бессмертия, как до Китая пешком. Ну, я как-то посмотрел из интереса карту: знаете, от нынешнего Валдая до империи Цинь не так уж далеко, можно одолеть пешком во вполне разумные сроки! Так что ученых еще понять правильно требуется. Вот что они имели в виду, а? Вы, говорите, лично видели, как оно было в... дай Даждь-бог памяти... в восемьдесят девятом, девяносто первом, девяносто втором и...
— И в сто двадцатом, — напряженно сказал старшина.
— Да, спасибо. Я посмотрел архивы, насколько хватило допуска: знаменитые оказались года и события. Много видеоматериалов сохранилось, я бы даже сказал, слишком много для кое-кого, и не все из них секретные... и если пропустить их через программу идентификации личностей, то...
Офицер посмотрел на слушателей. Что ж, его слушали очень даже внимательно, и оружия в руках ни у кого не наблюдалось. Пока что.
— ... то, во-первых, это съедает весь лимит на разнесенный трафик, так что мне сейчас даже новый фильм не взять. А во-вторых, обнаруживается, что бессмертия, может, и нет — а бессмертные есть.
Офицер усмехнулся, видя их напряжение.
— Восемьдесят девятый, — напомнил он. — Луна-2, летно-испытательный полигон. Знаменитый бунт против руководства, тогда впервые отправили в штраф-эскадру весь сержантский состав полигона. Начался с игнора руководства, все верно. Необычная психушка проявилась там же, у некой троицы инженеров, ну это вам должно быть известно лучше меня...
— Десантуру с тех пор не выношу! — буркнул стрелок. — Костоломы. Им своих калечить в радость, сволочам полосатым...
— Девяносто первый — унизительное поражение у астероида Редкоземельный, — продолжил офицер. — Точно как вы вспоминали, перехват на последней трети полета, внезапный ракетный удар, страшный разгром... и везучая троица, сумевшая чудом уцелеть и возвратиться к месту постоянного базирования на всего лишь истребителе "Урал"...
— Мишень дефективная, а не истребитель! — поморщился пилот. — Как на них воевали, еще и побеждали иногда, не понимаю! Элементарный "Черт" намного лучше, если его не испоганить модификациями...
— .... и у того же астероида встречное сражение двух флотов в девяносто втором, это когда обе стороны заявили о победе....
— Победили мы, — твердо сказал старшина. — Только потом драпанули. Но сначала — победили!
— Вам виднее, — не стал спорить офицер. — Там награждали один экипаж с очень характерными данными, правда, с другими позывными... кстати, почему награды не носите?
— Так отменили же! — моргнул стрелок. — Награды, полученные ранее нулевого, в российском космофлоте недействительны!
— Да? — удивился офицер. — Не знал. А почему?
— Потому что умерли все награжденные! — буркнул старшина. — В космосе долгожителей нет — радиация, говорят.
— А бессмертные, значит, есть? — настойчиво спросил офицер. — Потому что в сто двадцатом та же самая троица оказалась в числе спасенных тралом "Ладога". Очень странный случай был, вроде ресурс скафандров давно кончился, а космонавты живы... ведь живы, как я вижу?
— Не страннее, чем недавнее возвращение на потрошеном тральщике, — возразил пилот. — Там... просто все, не сложнее, чем тральщика увести, в общем. И что, вы считаете, что нашли "тринадцатого"?
Офицер криво улыбнулся:
— Я считаю, что нашел бессмертных. Имеющих прямое отношение к "тринадцатому". Это не так?
Мы не бессмертные, — поморщился старшина. — Убить нас можно. И, кстати, не "тринадцатый". Просто жертвы одного закрытого генетического проекта.
— "Кроссинговер" называется, — встрял стрелок.
— "Кроссинговер", — подтвердил старшина. — Планы клонирования одаренных личностей, если вы в курсе, блистательно провалились в свое время...
— В курсе, — сказал насторожившийся офицер. — Гения недостаточно родить, такой был вывод. И?
— И тогда создали нас! — снова влез стрелок. — Чтоб, значит, выручали! Проект "Кроссинговер", тройное скрещивание, убойный набор хромосом...
— Ну что ты несешь? — поморщился офицер. — До генетического конструирования человечеству как... до Альфа Центавра на ракетной тяге!
— Лабораторные образцы погибли, — кивнул старшина. — А мы — нет.
— Мы не образцы, мы испытателями были! — ухмыльнулся стрелок. — Добровольными! Ну, дураки были, что с нас взять по юности? Денег очень хотелось! И что-то ученые в нас переклинили, что мы перестали стареть!
— И вас выпустили из лаборатории? — не поверил офицер.
— Чуть на составляющие не разобрали, — признался старшина. — Но мы жить хотели, и даже очень. Пришлось бежать. Так и бегаем с тех пор. Так что мы не "тринадцатый", кэп, у нас просто жизненного опыта до черта.
— И ненависти ко всему миру, — с непонятной интонацией сказал офицер. — Значит, вы просто дезертиры? Понятно... действительно не "тринадцатый". Он-то защитник и единственная надежда России, а вы... просто жить хочете. Понятно. Больше у меня вопросов нет. Пока что. Почему дисколет летает, как теоретически не способен, и почему у нас связь есть после олл-аут, я понял сам. Потому что вы — в том числе инженеры с Луны-2, с закрытого полигона. Но это неважно. Важно то, что вы, ребятки, многое могли бы сделать для России, но предпочли сбежать в неизвестность. Даже "тринадцатый" — мелковатый проект при ваших возможностях...
— Мы не "тринадцатый"! — отрезал старшина.
— Я понимаю. Вы — дезертиры. И очень хочете жить. Да, понимаю, но второго такого предательства не прошу. Ясно?
— Его не будет! — клятвенно заверил стрелок.
— Слишком легко согласились. На вранье похоже.
— Потому что решение легко принять, — серьезно объяснил стрелок. — Чтоб что-то изменить в России, раньше нам требовался лидер. А мы, кэп, на эту должность не подходим, никто из троих, потому что жить хочем. Это ж убийственная работа! Вот и... сдезертирили. Зато сейчас у нас есть вы и все вам приписываемое. Мы не предадим, товарищ младший лейтенант, вы только правьте.
Офицер с подозрением уставился на экипаж. Дезертиры ответили ему открытыми, абсолютно честными взглядами.
— Тогда к делу, — нехорошо улыбнулся офицер. — Что мы можем сделать для успешного похода на Клондайк?
Стрелок тихо взвыл и беспомощно уставился на старшину.
— И нечего смотреть, я тоже считал, что Клондайк — дезинформация для пущей секретности! — буркнул старшина.
Противно загудел какой-то датчик, пилот лениво потянулся и убрал звук.
— Что это было? — немедленно напрягся офицер.
— Первый приводной маяк прошли, — отозвался пилот. — Без них в межзвездном пространстве не полетаешь, если что.
— В смысле, не полетаешь? Астронавигацию уже отменили?
— Ну астронавигация, — проворчал пилот, не отрываясь от привязки на следующий маяк. — Подумаешь, астронавигация. А разброс какой? Это двигатели у нас суперсовременные, послезавтрашнего дня, мы даже не до конца понимаем, как они работают... А все остальное? Стреляем тем же, чем в позапрошлом веке, смотрим тем, что в прошлом веке придумано. Если кто не согласен, пусть выйдет без приводных хотя бы обратно на центральную базу флота, я посмотрю.
— Если б база находилась рядом с массивными космическими телами, то запросто, а если как сейчас, то, конечно...
Офицер вдруг озадаченно замолк.
— То есть если пойти на Клондайк через "черную бороду" ...
— ...то получится на порядок дальше, и выйдем с таким отклонением, что расходников не хватит на коррекцию, — лениво продолжил пилот. — Хотя задумка показательная. В том смысле, что...
— ... что дебилы-десантники считают так же! — радостно подхватил стрелок. — Они считают, что стоит зайти с тыла, и победа в руках. А тыла-то и нет в космосе! Какая разница, откуда мы на Клондайк свалимся? Там Седьмой флот! Они нас засекут знаете на какой дистанции? На офигенно большой, вот на какой! И как дадут!
— Полагаю, виноваты космооперы, — задумчиво сказал старшина. — Там столько хрени показывают, но выглядит красиво, и новички-дурачки впечатляются. И с тыла там заходят, и противник всегда светится, как на выставке, и бронирование на истребителях, как будто это танки, и от лазеров на виражах уклоняются, и... и не о том мы говорим. Почему Клондайк? Вот настоящий вопрос. Логичней было бы урвать свой кусок от империи. Напасть на одну из дальних лун, как предлагал Быков... почему?
И экипаж внимательно уставился на офицера.
— Застрелите, если дам неверный ответ? — криво усмехнулся он.
Стрелок серьезно кивнул.
— Можете стрелять, — вздохнул офицер, — но гражданскую войну я отказываюсь начинать. Понятно? Или мы все вместе, или никак! Я не враг России!
— Почему Клондайк? — настойчиво спросил старшина.
— Потому что это наша работа, — пожал плечами офицер. — Мы призваны защищать Россию, верно? Ну так на Клондайке тысячи наших пленных, и для меня они гораздо важнее, чем какие-то территории! Они и есть Россия, понятно?!
— Понятно, не кричи. А ты понимаешь, что генерал Маркелов нас именно врагами считает? И уничтожит при первой возможности? Его мысли о судьбе России не остановят.
— Понимаю, — тоскливо сказал офицер. — А вы понимаете, что в бунте ради захвата власти нет смысла? Какая разница, Маркелов на троне или я, если мы будем придерживаться прежних правил? Нам, старшина, надо менять не властителя, а правила. Или так, или никак.
— И по новым правилам военные должны защищать родину, — пробормотал старшина. — То есть — идти на Клондайк для освобождения военнопленных, вместо того чтоб бороться за власть... А как называются твои новые правила, если не секрет? Коммунистическая идеология? Или новая религия?
— Никак не называются, — пожал плечами офицер. — И они не мои правила. Они — общие. Военные должны защищать свою страну, начальство должно координировать деятельность общества для блага населения... ну, это же очевидно!
— Не, погодите! — возмутился стрелок. — На Клондайк?! А ничего, что я еще жить хочу?!
— Олег, кэп по большому счету прав...
— Убить меня хотите?! — взвыл стрелок. — Сергей, хоть ты им скажи!
— В нейтралке нет наблюдателей, — флегматично заметил пилот. — Пока что нет. Я так думаю. Не перехватят, как в прошлый раз. Или как в девяносто девятом. Нормальная идея.
— Хорошо, нейтралка! — разозлился стрелок. — Пусть даже попадем в Клондайк не целясь, но метко, как умеет наш кэп... А там Седьмой флот. И?
Глубокое молчание было ему ответом. Только пропищал приветствие очередной приводной маяк.
— Седьмой флот — сила! — наконец с уважением признал офицер. — Нам и с Пятым не справиться. А если очень быстро?
— "Локи" разогнать и потом маневрировать? Кэп, а ты физику изучал?
— Я в академии, между прочим...
— Я сказал, физику, а не то кастрированное убожество, что преподают в школах! Не изучал. Так вот: на "Локи" не получится. А "семерки" для освобождения бригады военнопленных маловато будет.
— Сергей... — подал голос старшина.
— Я девяносто лет Сергей, и что?! Мы — не — разгонимся! Точка!
— Хорошо, не разгонимся, — терпеливо сказал старшина. — Есть же другие способы. Там, между прочим, наши техники, а мы им лично кое-что обещали.
— А где время на саму операцию по освобождению возьмем? — брюзгливо спросил пилот. — Как будто я не хочу ребят вернуть. Я тупо погибнуть не хочу! Пока астероид найдем, купол сковырнем, эвакуацию еще непонятно чем проводить... а Седьмой флот спать будет, да? Нашлись тут... патриоты! Лучше б физику учили!
— Я учил физику, — тихо сообщил офицер. — Я вообще очень хорошо учился. И понимаю, что "Локи" держит предел Фридмана. Так?
— Не знал, что предел Фридмана уже включили в программу военных академий, — неохотно сказал пилот. — Это... меняет дело, да. Предел Фридмана не всякий понять способен.
— Но вы, ребятки, этот предел на "семерке" разок ненароком проскочили. И еще парочку базовых положений теории нарушили. Не заметили, наверно, такую мелочь? А я заметил.
— Свалился нам на голову умник! — с тоской сказал стрелок. — Глазастый, черт бы тебя побрал... Принципиальный. Упертый, аж противно. Вот мы... вот мы только раз нарушим что-нибудь на "Локи", а кто-нибудь глазастый заметит вроде тебя... а что там замечать, технические средства контроля примерно равны у всех участников конфликта, и экспертные отделы работают, сам в таком сидел... да за нами начнут гоняться все без исключения! Дружно, объединив усилия! Еще раз на пыточный столик не хочу, мне семьдесят первого хватило по самые увулы!
— Кэп хочет, он там не был, ему любопытно! — брюзгливо добавил пилот.
Офицер подавленно молчал. С этой стороны он операцию не догадался рассмотреть — а должен был, коли понял, с кем его свела судьба.
— Мы пойдем на Клондайк, если Седьмого флота там не будет, — решил старшина. — Делай, что хочешь, хоть на коленях умоляй отойти, хоть дожидайся, когда они на америкосов отвлекутся, но чтоб их у Клондайка не было. Понял?
— Борух, ты совмещение программ контроля пространства отладил? — вдруг неприятным голосом спросил пилот. — Включи-ка. А то я понять не могу, что вижу...
— М-мать... — прошипел старшина, и сфера осветилась разноцветными отметками.
Экипаж завороженно изучал картину. Офицер тоже вгляделся. Выглядело, как будто старшина свел воедино все программы контроля пространства и еще добавил анимации. Крохотные кораблики на сфере выглядели б потешными, если б это не было так страшно. Далеко впереди шел яростный бой.
— Я бы предположил, что это карательный корпус ложным вектором по наши души прет, — подал голос стрелок. — Только для карательного корпуса что-то их мало... а для нашего пополнения все же много. И какие-то они разносортные, что ли. Убей меня об стену, если вот это не контейнеровозы! И кто их крошит, а?
