— В знак благодарности он предложил нам свои услуги...
Силы небесные, с каждой секундой я понимала все меньше...
— Меер Аквариан желает дополнительно обучать тебя ряду наук, которые не преподаются в нашем приюте. Надеюсь, ты не будешь возражать против этого?!
Вот так попала! Я разинула рот и уставилась на эльфийку ошалелыми глазами. Мало мне было тех наук, что в меня старались вдолбить досточтимые учителя, так вот ещё — дополнительно. Но по пронзительному взгляду женщины я поняла — выбора нет. Фраза: "Надеюсь, не будешь возражать..." явно подразумевала настоятельную рекомендацию, если не приказ... Я, как девочка умная и догадливая, быстро поняла, какой ответ от меня ожидается и с притворно доверчивой улыбкой ответила.
— Как мне благодарить вас за заботу, меир. Конечно же, я буду только рада принять предложение нашего гостя позаниматься со мной.
В душе я злобно выругалась, и ехидно усмехнулась. Хочет позаниматься? Отчего же, пускай занимается. До начала каникул осталось чуть больше недели. Без сомнения, моего терпения хватит на эти дни, чтобы уделить достаточно времени " нашему гостю".
— Я знала, девочка моя, что ты сделаешь правильный выбор. — Эльфийка улыбнулась и я заметила, что у неё словно камень с души упал. Настолько просветлело лицо, и распрямились плечи. — Теперь же, пойди, отдохни. В твоих услугах меер больше не нуждается.
Я присела на прощание в глубоком реверансе и стремительно побежала в спальню. Отвлечься и отдохнуть мне, и в самом деле было необходимо. Завалилась на кровать и тут же заснула.
Меня разбудил скрип отворяемых ворот и негромкий разговор. Я вскочила и метнулась к окну. В утреннем полумраке смогла разглядеть всадника, готовящегося в дорогу. Вот как, меер Аквариан уезжает! Или просто решил сбежать?
Я откинула занавеску и вплотную прильнула к окну. Неописуемая радость пронзила сердце. С отъездом мужчины улетучивалась нависшая угроза дополнительных занятий. А парочку зачетов за два дня бдения у кровати больного я уже получила!
Я так увлеклась душевным ликованием, что не заметила, когда всадник обернулся, чтобы окинуть взглядом здание приюта. Конечно же, он увидел мою сморщенную физиономию, приникшую к окну. Мужчина улыбнулся, грациозно снял шляпу и поклонился. Я отпрянула прочь от окна и упала на пол. Прислушалась. Приглушенный топот копыт слышался все тише, пока и вовсе не растворился в предрассветном тумане.
* * *
Последний день занятий — праздник для всех воспитанников приюта. Впереди нас ждали три месяца каникул. Беззаботное времяпровождение в обществе любящих родственников — для тех, кто не был круглым сиротой. Или же бестолковое скитание из угла в угол, для нас — круглых сирот. Я и еще полдюжины воспитанников с легкой завистью смотрели на счастливчиков, собирающихся уезжать на каникулы к родне. Ну что же, пускай им повезло больше, чем нам. Это вовсе не повод для обид и ненависти. Я обняла и расцеловала каждого, желая им веселых каникул и доброго здоровья. Мы махали вслед отъезжающим, пока последняя повозка не скрылась из вида.
— Нора! — настоятельница стояла чуть поодаль, поджидая меня.
— Я здесь, меир.
— Ты помнишь, девочка о нашем разговоре? Меер Аквариан ожидает тебя в западном крыле.
Я не поверила своим ушам. Как это может быть?
— Он вернулся и хочет заниматься со мной? Летом? — настоятельница повернула меня к входу в приют и слегка подтолкнула в спину.
— Ты же сама дала согласие, забыла?
Я шла по коридору, с трудом сдерживая горькие слезы обиды. Попасть в такую передрягу! Лето, единственное время, когда можно почувствовать себя свободной. На каникулах не было нужды ежедневно соблюдать строгий распорядок дня. Мы с ребятами частенько забирались летом в какой-нибудь дальний уголок парка, разжигали костер и, ночи напролет просиживали у огня, наслаждаясь дымным ароматом. Пересказывали друг другу истории из приютской жизни и старинные легенды, подслушанные где-нибудь. Пекли картошку, предусмотрительно выменянную на местном рынке. Продукты питания менялись, в основном на кружевные воротнички. Рукоделие воспитанниц ценилось за стенами приюта. Большую часть наших работ настоятельница щедро раздаривала своим подругам, но кое-что нам удавалось припрятать, на всякий случай.
Итак, лето испорчено. Один выход — сделать его невыносимым и для других. Мелькнувшая в голове мысль понравилась. Ну что же, теперь дело за малым. Нужно вывести мужчину из себя до такой степени, чтобы он сам отказался заниматься со мной.
Резко, собрав все силы, я распахнула дверь и ворвалась в кабинет. Мужчина стоял у окна, любуясь закатом. Он быстро, на каблуках, обернулся и встретил меня обворожительной и открытой улыбкой.
— Доброго вечера тебе, моя спасительница! — Высокий, статный, он беспечно смотрел на меня обворожительными, цвета шоколада, глазами и, казалось, был искренне рад встрече.
Я опешила. Нахамить меру Аквариану с порога не получилось.
— Добрый вечер. — Ответила я, потупив взор. Почему-то стало неловко и стыдно за невыполненные ещё планы и дурные мысли. Мужчина не спеша прошелся по комнате, не произнеся ни слова. Давал мне возможность заговорить первой.
— Меир говорила, вы решили дополнительно заниматься со мной... — я решилась нарушить затянувшееся молчание. — Боюсь вас разочаровать, но я крайне неспособная ученица...
"Ловкий ход!" — похвалила я себя за находчивость. Теперь, если я окажусь полной дурочкой, не способной к обучению, он будет уже знать об этом.
Но мужчина не внял моим словам. Напротив, он покачал головой в знак несогласия. Густые, черные как смоль волосы, переливающиеся под лучами заходящего солнца, плавно зашевелились, повинуясь его движениям.
— Тебе понравятся мои уроки. Скоро ты убедишься в том, насколько необходимы они для тебя. А пока, может чаю?
Он не стал дожидаться ответа. Протянул руку и вскинул вверх крохотный серебряный колокольчик, прятавшийся на столе среди нагромождения книг и каких-то свитков. Неужели он тешит себя надеждой, что все это я соглашусь изучать?
По комнате разнесся пронзительный мелодичный перезвон. Тотчас боковая дверь распахнулась и одна из служанок настоятельницы внесла поднос с едой. Мгновение, и она также неслышно исчезла за крохотной дверью. Ужин был таким же, как и для приютских детей. Единственной разницей стала ваза с фруктами. Нам их давали редко, только в большие праздники. Мужчина наполнил мою чашку чаем и протянул, беспечно улыбаясь. Я поблагодарила и решила расслабиться. Забралась с ногами в широкое кресло и с аппетитом откусила кусок пирога. Меер вел себя более сдержанно, хотя осуждающего взгляда я не уловила.
— Нора, твоя спальня в дальней комнате. Для всех ты сегодня уехала на каникулы с неожиданно объявившимся дядюшкой. Скажу сразу, я тебе не дядя. — Он сделал глоток и зажмурился от удовольствия. — Но, это совершенно не важно. Пока я здесь, ты будешь для меня не только ученицей, но и родным человечком.
— Зачем вам это? — я с недоумением посмотрела на мужчину.
— Это нужно не столько мне, сколько тебе — он вернул чайную чашку на поднос и ловко подхватил с вазы полупрозрачную сахарную грушу. — Чуть позже ты сама, девочка, убедишься в правдивости моих слов.
— И в чем же вы хотите меня убедить? — с легкой ноткой скептицизма поинтересовалась я. Мужчина воспринял мои слова серьезно и ответил также.
— К примеру, мы с тобой разговариваем на эльфийском. Но ты — не эльф. Как ты будешь общаться, когда покинешь стены приюта?
Я задумчиво сдвинула брови и замерла, не зная, что сказать в ответ. Аквариан утвердительно хмыкнул и продолжал.
— Также ты совсем не умеешь вести себя в обществе людей. Придется заняться и этим. — Он смачно откусил грушу, лукаво взглянул на меня и мгновенно бросил мне сладкий плод. Я поймала и улыбнулась в знак благодарности.
— Молодец! Еще... — затих, пережевывая очередной кусочек, -... займемся твоей подготовкой к отражению нападения, защитой от темных сил, ... и другим, по мелочам.
Глава 3.
Так и начались мои самые сложные, и как оказалось позже, самые интересные каникулы в жизни. Рано утром, когда все вокруг ещё десятый сон видели, учитель будил меня, заставляя совершать недолгую пробежку к реке и обратно. Свои длинные приютские платья я сменила на широкие хлопковые шаровары и легкую тунику. Меир Аквариан был так предусмотрителен, что преподнес мне в подарок одежду в первый же день. Он внимательно оглядел меня с ног до головы и остался доволен.
— В южных странах такая одежда для женщин вполне обычна. Удобно, не правда ли?
Сам учитель для пробежки напротив, снял лишнюю одежду и остался в одних штанах, предлагая моему вниманию обнаженный мускулистый торс. Не упуская момента, решила осмотреть его, привлекательное для любой женщины, тело. Вновь поймала себя на мысли, что оцениваю на Аквариана, как женщина и покраснела, пристыдя внутреннее "Я" за непристойные фантазии. Но, любопытство пересилило стыд, и отворачиваться я не стала.
Помимо шрама на плече, который несколько дней назад показался мне страшным, на теле мужчины обнаружилось ещё пара-тройка приличного размера рваных и колотых ран. Мелких ожогов и едва заметных шрамиков, оставшихся он незначительных, по всей видимости, ранений, было просто не счесть. Одно из двух, решила я для себя, или мой учитель страшный хулиган, готовый броситься в драку в любой момент. Или же он опытный воин, много повидавший в жизни и не склоняющийся перед опасностью. Конечно, мне больше по душе был второй вариант. Но, в любом случае, злить его не стоило. Хотя... вряд ли он будет разгуливать во время занятий с мечом в руках. Насколько ошибочны мои предположения мне предстояло убедиться очень скоро. А пока — мне нужно было совершить невероятное — ежедневно бегать кругами вокруг приютской ограды, словно пчелой ужаленная.
Плюсы нового гардероба я смогла оценить уже через полчаса. Бежать в штанах, конечно же, было удобнее, чем в платье. Не нужно было поминутно приподнимать подол, который волочился по земле и норовил зацепиться за вездесущие корни и коряги.
После пробежки — физические упражнения, которые были под силу только рослым могучим парням, а не хрупкой девочке. Первое время я бессильно падала на пол, жалобно хныча и прося о пощаде. Но Аквариан был терпелив и настойчив. Он давал мне передышку, длиною в минуту. А затем просто поднимал меня в воздух, строго смотрел на болтающую ножками хитренькую девочку и ставил на пол.
— Начнем сначала.
Серия упражнений повторялась вновь и вновь. Чем чаще я падала без сил, тем дольше мы занималась физкультурой. Наконец, я решила, что самым правильным будет один раз выдержать экзекуцию и не вспоминать о ней до следующего утра. Первая победа над учителем была одержана. Я была счастлива от мысли, что не доставлю ему удовольствия созерцать меня беспомощно растянувшуюся на полу посередине зала. Глупенькая, как я удивилась при виде радостного лица мужчины.
— Молодец! Теперь ты поняла, что быть слабой не выгодно в первую очередь для тебя самой!
Я вырвалась из его рук и бросилась в спальню. Что же получается, я пытаюсь насолить несносному Аквариану, а он радуется, когда должен бы, по моим расчетам, быть взбешенным от злости?
После зарядки и короткого отдыха, учитель проводил со мной занятия по языку. За несколько минут он успевал переодеться и теперь представал предо мной в облике статного мужчины с умными глазами и спокойным выражением лица. Светлая изысканного покроя рубашка и черный кожаный жилет придавали Аквариану вид светского мужчины. Невольно я прониклась уважением к нему, и всякий раз внимательно слушала его слова. Начали мы с изучения местного диалекта — языка нариентов. Через пару недель я с удивлением обнаружила, что понимаю, о чем бойко переговариваются конюхи, выгуливающие у реки своих подопечных. Жаль, что меер появился так не вовремя и, изобразив на лице ужас, мгновенно наложил ладони на мои ушки.
— Не пристало юной девице слушать разговоры простолюдинов! — серьезный, с укоризной взгляд, напомнил мне, что все же, по сути, я невинная девочка, а не мальчишка-подросток, который сует нос, куда не следовало. Поэтому виновато опустила глазки, густо покраснев, и припустила в сторону приюта.
К концу первого месяца занятий я уже могла свободно говорить на трех наречиях и без ошибок писала письма. Стоило ли говорить, что адресатом был все тот же меер Аквариан. Кстати, однажды, во время вечернего чаепития, он неожиданно сказал.
— Нора, я не являюсь официальным лицом. Так что, может быть, ты будешь называть меня просто — Ларигрен? И, перейдем на "ты"?
Я хитренько улыбнулась, вытаскивая из бездонного мешка шалостей, очередную пакость.
— Ларингрен? — удивленно вскинула брови и недовольно поморщила носик. — А как тебе — Лари? По-моему, неплохо?
Я опять проиграла. Мужчина не выразил на лица и малейшего недовольства. Напротив, он снисходительно кивнул в знак согласия. И только!
Нет, мне определенно начинал нравиться мой учитель — меер Ларингрен Аквариан, с его ангельским терпением и пытливым умом.
После легкого обеда и короткого отдыха ежедневно мы занимались фехтованием. Для девицы, которую в приюте готовили к жизни скромной и существованию на кухне, эти занятия нравились мне особо. Ощущения, что в любой момент сможешь защитить не только свою честь, но и жизнь — дорогого стоят. Поэтому, я внимательно прислушивалась к каждому слову, вглядывалась в каждый жест Лари, стараясь не упустить даже мелочи. Мужчина радовался моей сообразительности и гордился мною, как талантливой ученицей. Я со стыдом вспоминала свои "черные" мысли и робкие попытки испортить учителю само существование в стенах приюта. Случись это, как многого бы я лишилась.
За ужином, как правило, мы вели непринужденную беседу. Лари рассказывал о далеких странах, в которых ему приходилось побывать. Скоро я знала о жизни и обычаях нашей провинции — Нариенты и ближайших соседей. Я стала также неплохо разбираться в ветвях королевских династий, как нашего государства, так и других стран. Удивительно, но когда учитель назавтра требовал пересказа вчерашних историй, я не чувствовала себя на экзамене. Напротив, с огромным удовольствием раскрывала перед Лари все тайные уголки памяти, частенько приукрашивая исторические события всплесками собственной фантазии. Когда заходила в своем увлечении слишком далеко, мужчина со смехом останавливал меня, указывая на несуразицы и логические ошибки. Однажды мы от души смеялись, над моим чрезмерно подробным описанием бала в соседней Сарикании, где в список присутствующих гостей я опрометчиво внесла и короля Викарии — маленького горного государства, которое располагалось в северной части Непроходимых гор.
— Нора! — учитель разразился звонким заливистым смехом, хотя я видела, что он пытался сдержаться. — Вспомни, кто является правящим лицом в Викарии?
Я нахмурила бровки и стала нервно покусывать ноготь. Прокрутила в памяти лекции по истории королевских династий и процитировала
— ... Власть в стране переходит от матери к дочери. Престолонаследницей по Кодексу в горной стране является старшая дочь королевы. Она обладает правом самостоятельно выбирать для себя жениха из числа высокопоставленных подданных королевства. Или же давать согласие на брак с царственными особами мужского пола других государств, если имеется в наличии данное предложение. Однако, муж королевы не имеет права именовать себя королем, оставаясь на втором плане. На самом деле он нужен лишь для продолжения рода династии Викар.
