Во-первых, единственная война, которая по моим сведениям шла в империи — с варлоками, а это, если вспомнить слова Лари, очень серьезно.
Во-вторых, Нуби был из старшей группы Воинов, так же, как и Аник. Значит ли это, что ВСЕ они отправились на войну?
В-третьих, почему же тогда юноша сказал мне, что уезжает на боевые учения?..
После последнего вопроса и напросившегося на него ответа у меня началась паника. Аник скрыл от меня правду. Почему?! Не доверяет, или не хотел расстраивать?
* * *
Медленно шла домой, вспоминая события последних дней. Аник был грустным вчера, но его настроение ещё больше ухудшилось после прочтения треклятой газеты, в которую Валли завернул виноград. Что там такого было напечатано?
Бросилась бежать по дорожке, соображая, где помятая страница. Кажется, валяется в углу, за поленьями. Помню, Лари рассказывал, что в газетах описывают основные события последних дней. Самая важная информация о жизни империи. Тогда я не смогла представить, что же такое газеты. Позже разочарованно узнала, что это всего на всего большие тонкие листы бумаги, на которых мелким шрифтом печатаются различные заметки.
...Так и есть. Именно при виде этой заметки, Аник помрачнел. На первой странице крупным жирным шрифтом было напечатано объявление от имени короля. Военное министерство объявляло дополнительную мобилизацию юношей в возрасте от двадцати до двадцати пяти лет, для участия в боевых сражениях с ненавистным врагом, вторгшимся в наши владения.
Теперь все стало ясно. В тот вечер он уже знал, что назавтра уезжает далеко и надолго. А выдумка о боевых учениях была лишь для отвода глаз. Скажи он мне правду, что было бы тогда? Паника и истерика!
Неужели дела так плохи, если король призывает на службу недоучившихся юнцов, обрекая их, может быть, на смерть...
Он знал, но не сказал мне, оберегая от страшной правды. А я, — смахнула с ресниц слезинку,— даже не попрощалась с ним по-настоящему. Уснула, как младенец и не слышала, как меня укутали в одеяло и заплели растрепавшиеся за день волосы в две аккуратные косички.
Аник оставил для меня записку. Небольшой листок бумаги, исписанный аккуратным, чуть витиеватым почерком, лежал на столе. Я обнаружила его только вечером следующего дня, когда взялась, наконец за домашние задания.
Нора, солнце мое!
Я надеюсь, что ты поймешь меня, и не будешь держать зла за маленькую ложь, которую я позволил себе напоследок. Верю, что мы с тобой вскоре встретимся, и я за все выпрошу у тебя прощения... А пока, хочу, чтобы ты знала — твое появление в моей жизни — счастье. Надеюсь, что ты питаешь ко мне что-то подобное...
Умоляю, береги себя и будь осторожна. Постарайся не ввязываться в ссоры с посторонними, и даже с одногруппниками (Я имею в ввиду Эри)
Я всплеснула руками и присвистнула от удивления. Оказывается, Аник знал о моем не очень вежливом разговоре с парнем. Но, словом не обмолвился, ждал, что я сама признаюсь.
... Я не успел, к сожалению, разыскать тех, кто напал на тебя. Поэтому умоляю, будь осмотрительнее.
Целую нежно, нежно и обещаю помнить о тебе каждую минуту.
Аник.
Перечитывая письмо снова и снова, я роняла на листок крупные капли соленых слез, которые оставляли после себя размытые следы. Почему же светлая полоска моей жизни оказалось такой неимоверно тонкой.
* * *
Пролетело несколько дней, которые я провела как в тумане, ежеминутно думая об Анике. Юноша может быть, жизнью рискует, а мы здесь, как ни в чем, ни бывало, ходим на занятия, обедаем и даже. иногда, смеемся.
Только Амели понимала мои переживания. За последние дни девушка забросила учебу и сидела на занятиях, тупо глядя в окно. Её не привлекали так недавно любимые ею посиделки с приятелями и бесконечные разговоры с подружками о моде и парнях. По осунувшемуся лицу я видела, что отъезд брата очень беспокоил девушку. Надо же! А я считала детей леди Риолы поверхностными и бессердечными. Выходит, ошибалась!
Амели, медленно перебирая ногами, шла по дорожке от учебного корпуса, безразлично поглядывая по сторонам. Я рискнула окликнуть её и нагнала.
— Как дела, Амели? — негромко спросила, заглядывая в глаза. Если не захочет отвечать, все же догадаюсь по взгляду.
— Дела? Нормально — задумчиво ответила девушка, глядя в пустоту.
— Есть известия о... — замялась — ...о твоем брате. — Стыдно! Я даже полного имени молодого Виллеониса не знаю. А нужно было бы поинтересоваться, хотя бы у Зиры.
— Нет, — покачала она головой. — Отец тоже ничего пока не знает.
— Держись, — коснулась я её руки. — Нужно надеяться на лучшее.
— Да, — сжала она в ответ мою ладонь и слабо улыбнулась.
* * *
Время — лучший лекарь. Это, несомненно, верное изречение. Как бы ни тосковала я по Анику, все же спустя несколько дней, горечь от расставания немного поутихла. Сперва показалось, что я стала его забывать. Нет! Это не так. Я училась ждать. Твердо знала, что он вернется, ведь обещал, и просто ждала. А чтобы ему не было стыдно за подружку, которая с горя забросила учебу, решила все время посвящать занятиям. Во-первых, это позволяло вытеснить из головы плаксивые мысли. Во-вторых, было на самом деле необходимо. Душевная боль и тревога возвращались, когда я засыпала, свернувшись калачиком на кровати. Только во снах возвращалась в то время, когда имела счастье держать Аника за руку и слышать его дыхание...
Иногда он мне снился — веселый и улыбающийся. Аник подмигивал мне, нежно обнимал и склонялся к моему лицу... Всякий раз сон обрывался на самом интересном месте и я просыпалась, сгорая от желания почувствовать на губах сладость поцелуя...
Ещё мне снились грифоны. Страшные желтые глаза приближающегося монстра, хищно смотрели на меня, и казалось, что надсмехаются над моими страхами и тревогами... Хотелось закричать, со сил не было. Я бежала, долго и безуспешно, пытаясь укрыться от вездесущего взгляда грифона...
Однажды я проснулась с твердым убеждением, что должна стать сильной и не пасовать перед опасностью.
Вскочила с кровати — полна решимости и твердости духа. Где мои друзья-приятели, которые сделают из меня отличного воина?!
* * *
На время отсутствия Матиша моим спарринг партнером стал Ксан. Нужно признать, что владел он оружием гораздо лучше, чем мой предыдущий напарник. Но это не мешало ему так же, ловко и, как он считал, незаметно, поддаваться мне. Напрасно. Мне нужна была основательная тренировка и обучение, а не игра. Тем более, что теперь, когда угроза нападения варлаков так близка, я решила заниматься чаще и серьезней.
-В поддавки играем?! — сквозь зубы прошипела я парню, когда он в очередной раз отступил в сторону, не нанося ответного удара.
— Глупости, — ответил Ксан, сдувая с влажной челки капли пота.
— Не ври!
— Никогда! — отпарировал он мой выпад и легко, играючи, толкнул меня в плечо.
— Сам виноват! — обозлилась на явную ложь и поднатужилась. Через десять минут, когда Ксан посерьезнел, и уже молча и основательно, бился со мной, отражая настойчивые быстрые удары меча, применила чисто женский выпад — подставила парню ножку. Тот растянулся на полу во весь рост, ударившись затылком о пол.
— Вот так! — приставила меч к шее юноши и улыбнулась. — Повержен!
— Само собой — Ксан с опаской поглядывал на лезвие, блистающее в сантиметре от лица. — Сдаюсь.
Выпрямилась и убрала оружие.
— Обещай, что будешь драться со мной в полную силу. Мне нужна хорошая подготовка.
— Согласен, — Ксан устало поднялся с пола и поправил одежду. — Только не понимаю, зачем тебе это.
— Нужно быть подготовленной к войне.
Слишком уж настороженно глянул на меня юноша, чтобы поверить в его неведение. Тема войны, наверное на их факе одна из основных. Вот бы выведать у парня что-нибудь.
— Ксан, скажи, это так серьезно?
— Что? — чужим голосом переспросил тот, опустив взгляд. Я начинала раздражаться.
— Прекрати из меня дурочку делать! Я знаю, что много лет в империи идет война с варлоками. Знаю, что старшие курсы Воинов отправили на защиту рубежей. Значит, все плохо?
Пока я стояла посреди зала и глядела на Ксана, глазами преданной кошки, надеясь хоть что-нибудь услышать в ответ, он, молча и, предельно медленно, собирал оружие.
— Говори! — не выдержала я.
— Окси, — тяжело вздохнул юноша. — Зачем тебе эти кошмары? Война — это кровь и ужас.
— Я не маленькая.
— В этом и проблема. — Тяжелый вздох и минутное замешательство. Юноша бросил на меня печальный взгляд и чуть заметно кивнул.
— Да, — ответил он, — все очень плохо. Об этом не говорят вслух, но, боюсь, что скоро и нам туда же...
Я онемела. Неужели! Что же будет?
— Я тоже буду проситься на войну! — решительно заявила я. Ксан вскинул голову и испуганно уставился на меня.
— Не смей! Слышишь? Никогда ещё девушки не воевали.
Что ж такое! Меня оберегают все, кому не лень. Теперь точно будет по пятам ходить, чтобы я на битву не убежала.
— Ладно, ладно, пошутила. — Натянуто улыбнулась, и часто заморгала ресничками, изображая глупышку.
— Ох, не знаю, — судя по печальной искорке в карих глазах парня, он не поверил ни единому моему слову — Наш ректор не может противостоять твоим чарам и поддерживает любую идею.
— Не думаю, что эта придется ему по душе — упавшим голосом закончила я. Только теперь стало понятно, что на это меер Ксаниель не пойдет никогда.
* * *
Тоска и одиночество — вот что поселилось в моей душе после отъезда Аника. Уличная осенняя серость как нельзя лучше, гармонировала с моим настроением. Поэтому когда по щекам текли горькие слезы, это вполне можно было списать на проделки нудного моросящего дождя.
Я натянуто улыбнулась своему отражению в зеркале, подхватила книги и побежала и библиотеку. Все же коротать время среди книг куда полезнее, чем плакать дни и ночи напролет, уткнувшись в подушку.
Ничего страшного. Совсем скоро вернется Стася и мне будет легче. А то я уже начала временами сама с собой разговаривать.
Матиш вернулся один и привез для меня неутешительные вести. Стасе пришлось задержаться дома на неопределенное время. Короче говоря, её маме не полегчало, и скорее всего несчастной девушке придется оставить учебу...
— Ужас! — воскликнула я, гладя на угрюмого парня. Видимо, он тоже не в восторге от подобного поворота событий. Матиш понурил голову и развел руками.
— Видишь, как все обернулось.
Я захлюпала носом, представляя состояние подруги и её горе. В такие моменты будешь рада, что нет родственников, которые могут заболеть или, того хуже, умереть. Нет близких — нет потерь... Юноша обнял меня и погладил по голове, стараясь утешить.
— Ничего, — промямлила я, пряча мокрые глаза в складках его мантии. — Может быть, все не так уж плохо и скоро Стася вернется.
— Вряд ли.
— Ну почему мне не позволили поехать с вами!
— Это ничего бы не изменило...
Да, моя черная полоса разрослась на неопределенную ширину и, похоже, поглотила всю империю.
* * *
Стук в дверь. Подпрыгнула на кровати о неожиданности и уставилась на дверь. Давненько ко мне никто не захаживал.
— Входите. — Прохрипела я. Иногда от страха теряю голос.
На пороге стояла Амели. Мокрый дождь со снегом порядком подпортили её прическу. Да, видок у неё ещё тот! От неожиданности я онемела и чуть не упала с кровати.
— Привет! — наконец справилась с тапочками и подбежала в гостье. — Что-то случилось?
Та кивнула, и крупные капли посыпались с её волос на пол, мгновенно образуя лужицу.
— О! Амели, ты совсем промокла. Проходи ближе к огню. Снимай плащ.
Мимоходом высушила лужу на полу. Помогла снять мокрую одежду, и усадила её на кресло у камина.
— Сейчас чай заварю, иначе простудишься. В такую погоду не хочется даже нос на улицу без необходимости высовывать.
— Да, — согласилась со мной девушка, с любопытством оглядывая комнату. Собственно, рассматривать было нечего. Основную обстановку составляли учебники и тетради, примостившиеся на столе, подоконнике и даже полу у кровати.
— У тебя уютно, — чему-то улыбнулась Амели, протягивая ноги ближе к огню.
— Главное, тихо, — ответила я, протягивая чашку с травяным настоем. Гостья сделала пару глотков и серьезно глянула на меня.
— Я к тебе по делу...
Кто бы сомневался. Вряд ли такая воображала, как Амели Виллеонис пойдет по дождю в серое и мрачное общежитие без необходимости.
— Рассказывай. Какие-нибудь вести от брата?
— Нет. — Погрустнела девушка. — Но, я получила письмо из дома.
— Правда! — оживилась я. — Как здоровье леди Рианеи?
— Благодарю, все хорошо. Но... — она запнулась и растерянно посмотрела на меня. В замешательстве сделала ещё несколько глотков.
— Аниккоавиль Зирьярдяр — друг Нуби, написал моему отцу.
Сердце предательски сжалось, затем застучало часто-часто. О содержании письма я не могла даже предполагать, но уже то, что Амели пришла из-за этого ко мне, настораживало.
— Речь шла о тебе.
Я молчала.
— Оказывается, ты с ним знакома.
В голосе Амели чувствовался упрек. Поэтому посчитала нужным кое-что объяснить. Хотя, вряд ли ей стоит знать правду.
— Это произошло совершенно случайно. — С невинными глазками воскликнула я. — Я и не знала, что они с твоим братом друзья!
В душе возник неприятный тяжелый комок. Не люблю лгать, тем более, что особой необходимости в этом не было. Но другой вариант — правда — был бы сейчас тоже некстати. Хотя, Амели видимо это не слишком волновало.
— Он просил в будущем году принять тебя в нашем поместье на время летних каникул.
Вот как! Аник позаботился обо мне и выбрал для этого самое безопасное, как мне кажется, поместье. А на тот случай, если я придумаю что-то более экстравагантное и может быть рискованное, решил заранее разучиться согласием советника и его супруги. Крайне предусмотрительно и очень приятно!
— Нет, — поспешно возразила я. — вы совсем не обязаны...
Амели не позволила мне договорить, остановив мою сумбурную речь повелительным жестом.
— Я не об этом. Мама писала, что и без его просьбы была бы рада видеть тебя снова. — Девушка улыбнулась, повторяя в точности улыбку матери. В будущем Амели станет такой же красавицей, как леди Риола. — Я хотела поговорить о другом.
— Что? — я не понимала смысла.
— Зирьярдяр. Насколько хорошо ты его знаешь?
"Странные вопросы задает Амели" — подумалось мне. Но нужно было что-то ответить.
— Пару раз говорили ни о чем. — Быстро соврала я, нимало не заботясь, поверит ли девушка моим словам. Она же в ответ округлила глаза и наклонилась ближе.
— В таком случае, я хочу тебя предупредить... — оглянулась, будто могла ожидать чьего-то присутствия рядом. — Он вовсе не обычный человек!
— Маг-колдун? — подыграла я гостье.
