Я вернусь

Минут за двадцать я добрался до дока. Сержант у шлюза вскинул руку в воинском приветствии, я кивнул, одёрнул китель и шагнул внутрь к причальному мосту. Тут же увидел Андерсона, в парадной форме, при кортике. Капитан беседовал с флотским в звании контр-адмирала, с лицом, которое показалось мне смутно знакомым, с сеточкой морщин вокруг глаз, упрямым волевым подбородком, и поджатыми в недовольстве губами… И тут память Шепарда дала ответ, рядом с капитаном стоял командир шестьдесят третьей разведывательной флотилии Пятого флота, контр-адмирал Старинов, Пётр Михайлович. «Мда, чувствую, я сейчас выслушаю», — подумал я, вспоминая момент из игры: «Только вроде рановато, как-то. Хотя, логично, он явно, не последний в комиссии по оценке ходовых и боевых качеств фрегата». Вспомнив наставления Волкова, шагов за пять, перешёл на строевой, где-то за шаг до Старинова замирая и рявкая:

— Здравия желаю, товарищ контр-адмирал!

Тот вскинул бровь в некотором удивлении, но, однако, это не убрало с его лица выражения крайнего неудовольствия.

— Коммандер. Или теперь к Вам надо обращаться — СПЕКТР? — с лёгкой язвительностью поинтересовался Старинов.

— Коммандер, тащ контр-адмирал. Из рядов вооружённых сил Альянса меня не исключали.

— Не исключали… Я рад, что вы помните об этом. Хочу также напомнить, что и «Нормандия» не была выведена из состава Флота, из состава МОЕЙ флотилии. То, что фрегат временно, подчёркиваю, временно, передали вам, ещё не означает, что вам дозволено нарушать Устав, тем более в отношении корабля экспериментального и секретного. Я, с инспекторской проверкой прибываю на борт, и что вижу! — было видно, что контр-адмирал сдерживается, не переходя на матерный, но по тому, как вжал голову в плечи Андресон, я понял, что уж капитану Пётр Михайлович высказал всё, не выбирая выражений.

— На борту свободно разгуливают инопланетяне. Квариане! Турианцы! Как вы умудрились ещё азари с кроганами сюда не запихнуть! Мне капитан Андерсон мямлил что-то, про ваше задание как СПЕКТРа, но я, признаться, не совсем понял, может вы, мне ещё разъясните?!

«Мда, общение будет тяжёлым».

— Тащ контр-адмирал, кварианка и турианец, присутствующие на борту, привлечены мной в качестве экспертов для выполнения поручения Совета Цитадели по поиску бывшего СПЕКТРа Совета Сарена, организовавшего нападение на Иден Прайм.

Магические слова «Сарен» и «Иден Прайм» чуть успокоили Старинова. Он покачал головой, буркнул, переходя на более неофициальный тон:

— А что, людей найти нельзя было?

— Нет, у нас нет специалистов по гетам даже близко сравнимых с кварианами, а Тали’Зора нар Райя давно занимается их изучением и эволюционированием. Офицер Вакариан, оперативник СБЦ, отслеживает деятельность и контакты Сарена более полугода, вряд ли кто-то знает больше него о мятежном «СПЕКТРе». Это лучшее, что можно было найти на сегодняшний момент, тащ адмирал.

— Ладно, Шепард, верю. И хочу, чтобы ты поймал и вздёрнул эту тварь, безо всякой пощады. Но перемещения инопланетян по кораблю требую ограничить второй и третьей палубой, на мостике им делать нечего, боевые посты естественно тоже.

— Есть, тащ адмирал!

Командир шестьдесят третьей флотилии усмехнулся, оттаивая.

— Я подумаю, что написать в рапорте. А теперь ты, капитан, — Старинов обратил внимание на, старающегося не отсвечивать, Андерсона. — Расскажи мне, какой умник придумал так разместить мостик и навигационный пост. Нет, я знаю, что твоего мнения никто не спрашивал, ты мне обрисуй достоинства и недостатки в боевой обстановке. Коммандер, — кивнул он мне напоследок. — Можете быть свободны.

Оставив Андерсона отдуваться дальше в одиночку, я обошел офицеров по крутой дуге, поднимаясь на борт фрегата. Причальный рукав плотно присосался к борту «Нормандии», возле раскрытого люка бдил вахтенный, утомлённо лупая глазами, ещё бы, комиссия на судне и вокруг судна, не расслабиться. Мне нужно было переговорить с Гаррусом на предмет проведённого им анализа в отношении Сарена и его деятельности. Того, чем турианец занимался каждую свободную минуту с момента вылета с Цитадели.

По понятным причинам, ни Гаррус ни Тали с корабля не сходили. Военная база это вам не гражданская станция: инопланетяне тут появляются или в рамках официальной делегации, от ваших нашим, или под конвоем, третьего не дано. Поэтому турианца стоило искать в его кубрике, из числа резервных, не закреплённых за командой. На третьей палубе было тихо, команда вся на базе, бокс БТРа пустовал, видимо мехвод угнал на полную диагностику, только у раскрытого грузового люка виднелось какое-то шевеление. Неразборчивые голоса я различил за несколько метров до искомой двери, еле слышные, они, тем не менее, разделялись на два тона. Вдруг из резко распахнувшегося створа на меня вылетела девушка из корабельной команды. Почти столкнувшись, она ойкнула, глядя на меня расширившимися глазами. Дико покраснела, пискнув:

— Извините! — И умчалась, как будто за ней гнались все демоны ада.

— Развлекаешься? — поинтересовался я, переступая порог оставшегося распахнутым створа. Вольготно расположившийся в кресле Гаррус, до предела раскрыл мандибулы, что наверняка означало широкую улыбку:

— Руки чешутся, как хочется заняться калибровкой.

— Твоё знание земных идиом меня умиляет, — вернул я ему ответную улыбку, — Девочку хоть пожалей, тебе калибровка, а её со службы попрут.

Турианец щёлкнул жевалами, хрипло рассмеялся. Я поморщился.

— Ладно, шутки в сторону.

Взглянул ещё раз на заметно подобравшегося Гарруса.

— Сарен и Бенезия. Давай, выкладывай, что смог накопать.

Турианец дёрнул жвалом, крутанувшись в кресле, одним движением набрал пароль:

— Смотри сюда, Шепард, — раскрывая и разворачивая схему на полный экран.

— Мда, — только и смог вымолвить я, глядя на изыски турианской оперативной мысли. Детище Вакариана, было видно, что он им гордится, как качественно выполненной работой, занимало в распечатке, по моим прикидкам, размер метра два на три. Какая-то хитрая программка построения связей с пиктограммами. Типа виденной в моей прошлой жизни британской разработки, программы «Аналистс ноутбук», для британской же полиции. Два центральных элемента: Сарен и Бенезия. А вот и линия связи от матриарха к Лиаре, дочери, увлекающейся археологией. А здесь, оба-на, Гаррус и по Новерии нарыл, что у Бенезии там свой интерес. И это притом, что на Новерии клиентов своих и деловых партнёров стараются не светить, по максимуму обеспечивая конфиденциальность. Обе цели и Лиара, и Бенезия, замечательно, но первая в списке Лиара. Собственно, по задуманному мной плану, именно ей отводится почётная обязанность аккумулировать в своем мозгу видения маяков Протеан. Сделав умное лицо, похмыкал, потом ткнул в пиктограммку Лиары:

— Ну, теперь всё понятно. Разведка флота обнаружила гетов в системе Кносс, созвездия Тау Артемиды. С колонией людей, которая находилась на планете Терум, потеряна связь. Как раз где-то там, судя по твоей схеме, свои исследования проводит и Т’Сони. Думаю это не просто совпадение, всё-таки для Бенезии это серьезный рычаг давления. Как считаешь?

— Возможно, Шепард, возможно, — Гаррус быстро добавил к схеме уточнения, собираясь что-то сказать. Но тут нас, как всегда некстати, прервали. Щёлкнул коммуникатор:

— Джон, это Андерсон. Зайди к Хакету, он какой-то недовольный с утра, особо подчеркнули, что это не приказ, а просьба, но ты, всё-таки не тяни, хорошо?

— Хорошо, Дэйв. Сразу к нему направлюсь.

Отключился, хмуро потёр пальцами висок. И что адмиралу от меня понадобилось сейчас. По туманности Андерсон отчитался, весь прошлый день в штабе провёл. По действиям группы Сара тоже отписалась подробно. Опять какое-то секретное спецзадание?

— Вызывают? — риторически поинтересовался турианец.

Я кивнул, чуть улыбнулся:

— Не вызывают, просят.

Гаррус рассмеялся:

— Конечно, ты же теперь большая шишка.

— Смейся, смейся. Ладно, всё потом.

В приёмной адмирала было тихо. Только порученец за столом, на манер секретарши, что-то перебирал, раскидывая бумажки по папкам. Оторвавшись от нудного занятия, он кивнул мне как старому знакомому, показал на дверь:

— Тебя уже ждут.

— Что адмирал? — поинтересовался я.

— А-а! — махнул рукой порученец, скривившись.

— Не в духе?

— Ну да, с утра.

— А что так?

— А-а! — махнул снова рукой тот, ничего не объясняя, и снова зарылся в канцелярию.

Пожав плечами, мало ли у Хакета день не задался, видать переехал адъютанта своего пару раз за сегодня, приложил руку к панели доступа, створки разошлись, небольшой тамбур с встроенными в стенки сканерами, за ним ещё одни створки, захожу:

— Сэр! Разре…

Но тут меня прервали.

— Джон Шепард, первый СПЕКТР-человек! Рад, рад! — и всё это, растягивая слова и округляя гласные, и откуда такая барственность в голосе? Вздёрнув бровь, я смотрел, как от стола, за которым, сидя, хмурился Хакет, ко мне шагнул, протягивая руку, некто в дорогущем костюме. Неизвестный просто лучился улыбкой, на запястье протянутой руки блеснул золотом хронометр со строгим чёрным кожаным ремешком.

— Позвольте представиться — сенатор Манделл! — я мысленно присвистнул, это же глава комитета по межзвёздным вопросам. Это всё равно, что в сталинские времена со мной бы Молотов пришёл беседовать.

— Сэр! — осторожно пожал я протянутую руку. Если сенат клубок змей, то сейчас передо мной форменная анаконда, которая сдавит в своих тисках, доброжелательно улыбаясь, и сожрёт без остатка. То-то адмирал такой грустный. А тип этот явно по мою душу, вон как прямо весь сияет добротой ко мне грешному.

— А я ведь вас таким и представлял, — продолжал тем временем сенатор. Приобнял за плечи, разглядывая. Обернулся. — А, адмирал? Герой, воин, со стальным блеском в глазах! То, что называется — опора человечества. Такие люди нам нужны! — отойдя, наконец, от меня, Манделл, присел на краешек стола, барственно махая рукой. — Джон, не стойте у порога, проходите, здесь все свои.

Я взглянул на Хакета, молча спрашивая одобрения, всё-таки хозяином кабинета был он. Тот, заметив мой взгляд, коротко кивнул, подтверждая.

— Адмирал, — мягко произнёс Манделл, улыбнувшись уголком губ, от него не укрылся мой взгляд и жест одобрения Хакета, — Я понимаю, что вам не хочется отпускать столь ценный кадр. Шепард, несомненно, выдающийся офицер, но он теперь СПЕКТР, и как бы нам и вам сейчас не хотелось, но мы должны перестать его воспринимать как лицо подчинённое, как коммандера Шепарда. Он теперь обособленная и весьма значительная фигура в той шахматной партии, которую мы ведём с Советом Цитадели. Но, самое главное, что эта фигура легко может, по одному лишь своему желанию, поменять цвет и начать играть против нас, независимо от того будем ли мы «за» или «против» такого развития событий, — Манделл перевёл взгляд на меня. — Прошу прощения, Джон, что говорю вот так, напрямик, я ничуть не сомневаюсь в вашей лояльности к человечеству, но считаю, что играть с вами в дипломатические расшаркивания, не только бесполезно, но и откровенно вредно, вы человек прямой и можете это воспринять резко негативно.

Тут пришёл мой черёд улыбнуться:

— Вам это посоветовала ваша аналитическая служба? Что со мной надо говорить прямо, не играть в полунамёки и излишние политесы?

Сенатор рассмеялся почти искренне. Поднял руки, словно сдаваясь.

— Ты меня раскусил! — успокоившись, он внимательно, даже оценивающе, оглядел меня. — Что же, наши в тебе не ошиблись, поэтому буду говорить прямо. Ваше участие в операции в Туманности Армстронга, конечно, похвально, участие СПЕКТРа Совета, всё это неплохо скажется на Вашей растущей известности в Альянсе. Но, согласитесь, что это, в общем-то, рядовая армейская операция, в которой Вы здорово рисковали, Вы — первый, за чёрт знает сколько лет упорного труда, СПЕКТР-человек, — в голосе Манделла явственно зазвучало неудовольствие. Правда, отчего-то казалось, что оно идёт больше в сторону Хакета, — Использовать там Вас равносильно забиванию гвоздей микроскопом, можно, конечно, но молотком проще и дешевле, неизмеримо дешевле. Полностью вам что-то запретить, равно как и адмиралу, я не могу, да и не в моей это власти. Но я прошу, Джон, прошу, забудьте уже эту Вашу игру в войнушку, Вы уже не тупой оловянный солдатик, Вы — совершенно иная фигура, Вы — наш шанс сдвинуть с мёртвой точки позицию людей в галактическом сообществе. Если Вашу деятельность организовать в нужном русле, то через пять-десять лет, чем чёрт не шутит, люди смогут войти полноправно в Совет Цитадели. А это уже совершенно иной уровень! Как Вам, Шепард, а? Вот это даст человечеству много больше, чем любые ваши забеги с винтовкой наперевес, — совестил меня сенатор, и, надо сказать, вполне заслуженно. Его можно понять, он не знает, в отличие от меня, что ждёт эту галактику в очень недалёком будущем.

Легко соскочив со стола, Манделл, заложив руки за спину, прошёлся по кабинету. Бросил взгляд, очень внимательный, очень серьёзный:

— Подумайте, Джон, и пересмотрите приоритеты, Вы сейчас острие нашей политики, публичная фигура, с помощью Вас мы можем и должны повысить уровень доверия к людям в целом у галактического сообщества, — тут он приостановился, задумавшись, потом полуулыбнулся каким-то своим мыслям. — Стоит, однако, признать, кое-какие полезные нашей цели шаги Вы уже предприняли. Очень умно было взять в свою команду турианца и эту кварианку. С турианцами у нас вообще сложные отношения, сколько копий поломано дипслужбой, чтобы хоть как-то снизить напряжённость между нашими расами. Но что самое интересное, Вам ведь попался очень интересный субъект, — Манделл хитро прищурился. — Не знаю, в курсе Вы или нет, но этот Ваш Гаррус Вакариан, сын турианского адмирала, и, что ещё более хорошо, одного из тех военных, кто за нормализацию отношений с Альянсом. Он представляет левое крыло, так сказать дружественное нам. А ведь есть и группа тех, кто за полное уничтожение человечества. Тех, кто выкормил и выпестовал Сарена. Да-да, Сарен — протеже право-радикального крыла в верхушке военного ведомства на Палавене и Совету Цитадели подчинялся чисто номинально.

— Даже так… — в пустоту, ни к кому не обращаясь, протянул Хакет.

— Да, адмирал, — бросив быстрый взгляд, ответил сенатор. — Между прочим всё благодаря нашему СПЕКТРу. Он так качественно взбаламутил это болото на Цитадели, что зашевелились все, ну, а уж мы это шевеление засекли и получили нужные сведения.