Я вернусь

От той бури в душе, заставившей переволноваться медицинское оборудование, не осталось почти и следа, только тяжёлая вязкая горечь поселилась где-то глубоко внутри. Хромая, в раздумьях, по БИЦу, я нет-нет, да возвращался мыслями к спасённой азари. Лиара тоже как привлечённый эксперт осядет на борту «Нормандии». Её сведения по Илосу, да и слияние разумов, в будущем очень сильно пригодятся. А вообще, если не считать крогана, все классические персонажи в сборе. Но Рэкс в поисках Илоса не шибко-то и нужен. Да и вообще, бравым кроганом нужно заняться попозже.

Несколько дней до финиша на «Арктуре», я мерил каюту и БИЦ не зная, к какому решению прийти, да периодически загорал в восстановительной камере. Всех раненых удалось поставить на ноги, нескольким ещё с месяц придётся провести в восстановительном центре на базе, но главное все остались живы.

Одно меня несколько напрягало все эти дни, то, какими глазами смотрела на меня Лиара. Эти её детские нотки в голосе, и восхищение с полуобожанием, каждый раз, когда она встречала меня в коридоре. Причём, судя по частоте таких, вроде бы случайных встреч, старший научный сотрудник банально меня караулила.

После одной из таких встреч, мне даже посочувствовал, случайно оказавшийся рядом, Кайден. Проводив смущённую собственной настойчивостью азари долгим взглядом, он покачал головой, взглянул уже на меня, с какой-то жалостью даже, глубокомысленно изрёк:

— С этими бабами надо держать ухо востро, будь осторожен, Джон, будь осторожен.

И ещё раз сочувствующе покачал головой.

А потом мы прилетели на «Арктур».

— Адмирал уже ждёт, — кивнул нам, как старым знакомым, адмиральский же порученец.

В этот раз настроение у командующего было, похоже, хорошее и лейтенант-коммандер не носился по приёмной как наскипидаренный, а сидел расслабленно за столом, не отрывая жопы от кресла. А это знак. Похоже ситуация выправляется в нашу сторону.

— Капитан, коммандер, — в ответ на наше с Андерсоном синхронное воинское приветствие, Хакет коротким жестом указал на свободные кресла напротив. Мы присели, обменявшись кивками с уже находящимся в кабинете полковником Васильковым. Начальник контрразведки флота был задумчив, но само настроение главного «молчи-молчи» мне никак не удавалось распознать, видно мысли, которые им владели, не были, ни хорошими, ни плохими.

Меня же подмывало поделиться своими «озарениями», но без дополнительной проверки, даже для меня самого они были только предположениями.

— Джентльмены, хвалебные слова опустим, скажу только, что ваши действия оценены на самом верху и оценены высоко.

Было видно, что адмирал находится в приподнятом настроении. Ещё бы, противник выбит со всех плацдармов на территории Альянса, несмотря на техническое превосходство гетов, с вполне приемлемым соотношением потерь. 5-й флот снова показал высокий уровень подготовки и выучки экипажей, грамотных действий командования и штабов. А значит «звездопад» не обойдёт стороной самый боевой флот Альянса, включая и его командующего.

— Также хочу сказать, что после изучения боевой эффективности фрегата «Нормандия», принято решение запустить его в полноценную серию, в будущем все разведывательные флотилии будут укомплектованы именно этим типом фрегатов.

— А что с предыдущим поколением? — поинтересовался Андерсон.

— Вопрос решается. Постепенно будут выводиться на модернизацию, правда пока думают над оптимальной схемой перевооружения, возможно будет два направления, ударные фрегаты с упором на ракетное вооружение, и фрегаты поддержки, с мощной РЭБ и модернизированной системой «ПОИСК», для прикрытия крейсерских групп.

«И это правильно», — подумал я. В прямом боестолкновении фрегаты Альянса гетам на один зуб, бой на орбите Фероса это показал с абсолютной ясностью.

— Ну да это не ваша головная боль. У вас своей хватает, и вот с вашей, коммандер, головной болью, как раз я и хочу помочь, для чего вас и вызвал. Полковник?

— Адмирал, — Васильков, сбросив задумчивое состояние, уже по-деловому взглянул на нас.

— Десантной группой на Феросе, в ходе боевой операции, была захвачена одна из десантниц азари, сопровождавшая матриарха Бенезию и прилетевшая на Ферос на том же самом линкоре гетов, на котором передвигается Сарен.

— Жива?! — прервал я полковника.

— Жива и здорова, — контрразведчик ухмыльнулся. — Располагается в самых комфортабельных апартаментах нашей внутренней тюрьмы.

Я покачал головой в такт своим мыслям, вот она та ниточка, которая логически приведёт нас к Илосу, глядя на Василькова, поинтересовался:

— Что говорит?

— Много интересного. Протокол допроса я вам перешлю, очень занимательное чтиво.

— Кстати, — перебил полковника адмирал. — Шепард, ваша догадка о природе этого линкора, похоже, находит своё подтверждение. По описанию, данному десантницей, устройство и внутренняя архитектура корабля совершенно отличны от виденных ею технологий гетов. Похоже это действительно привет из прошлого, технологии протеан.

— А как вообще она там оказалась? — задал я логичный в данной ситуации вопрос, пусть мне и хорошо известный.

— О, а это интересный вопрос. Сарен ищет ключ к той информации, что получил на Иден Прайм.

— И он его нашёл?

— Нашёл. По крайней мере, со слов азари, — серьёзно ответил полковник, бросив короткий взгляд на Хакета, продолжил. — Нам повезло, что для получения ключа ему пришлось использовать слияние разумов и всё, что знает он, теперь знает и она. Правда не всё понимает, но кое-что ей удалось выяснить.

— Что? — напрягся я.

— Что протеане погибли в глобальной войне, а маяк передавал кодированное сообщение о «последнем шансе» или «последней надежде». Есть сведения о планете, где эта «последняя надежда» находится, но азари не может её идентифицировать.

— Не страшно, — я прищурился. — У нас крупный специалист в этом вопросе, Лиара Т’Сони, если азари передаст ей всю информацию через слияние разумов, возможно она узнает эту планету.

Офицеры переглянулись, от меня не укрылась некоторая заминка в вопрошающем взгляде особиста, словно Васильков, по какой-то причине, не хотел отдавать пленницу, однако адмирал, чуть дёрнув головой в отрицающем жесте, мне поощряюще кивнул, широким жестом вверяя азари:

— Действуйте, коммандер.

На следующий день, я, удобно развалившись в кресле пыточной… вернее, допросной блока внутреннего изолятора особого отдела флота на «Арктуре», наблюдал это самое «обнимите вечность», в исполнении Лиары. Страшная, всё-таки вещь это слияние разумов, ни солгать, ни промолчать.

Шаилу, так звали десантницу с Фероса, нам конечно не отдали. Сейчас она ценный свидетель гособвинения в деле о военных преступлениях Сарена. Но дали постоянный допуск во внутреннюю тюрьму СБ, где мы могли вполне свободно разговаривать.

— Шепард, это Илос! Точно он. Я диссертацию по нему защитила! — Лиара, казалось, сейчас запрыгает от радости. Но вдруг резко погрустнела, посмотрела на меня большими печальными глазами. И сказала чуть не плача: — Только никто не знает, где он сейчас.

Резкий переход от безудержной радости к, чуть ли не потокам слёз, меня слегка ошарашил. А старший научный сотрудник уже вывалила на меня кучу своих персональных обид, что такая интересная протеанская планета, на которой столько всего интересного, не дождалась её персонального Лиариного посещения, а бессовестно скрылась в неизвестном направлении, прикрывшись взрывом ретрансляторных врат, этак пару тысяч лет назад.

Из всего потока информации, я выловил два основных тезиса. Первое, что планету гравитационным возмущением, вызванным близким взрывом ретранслятора, выдернуло из звёздной системы и унесло далеко в межзвёздное пространство. И второе, что траектория движения планеты неизвестна ни одному из разумных видов. В момент подрыва в системе находились только рахни — вид разумных насекомых, с которыми шла кровопролитная война, и которые были полностью уничтожены, после переброски и вступления в конфликт на стороне Цитадели боевых подразделений кроганов.

— Не расстраивайся, мы что-нибудь обязательно придумаем, — мягко произнёс я. Всю такую несчастную инопланетяночку хотелось погладить по голове, утешить, прижав к себе, но я сдержался. Экзотика она конечно — да, но всё же боязно как-то это, спать с синекожей женщиной с щупальцами вместо волос. Поэтому ограничился словами. Рахни, рахни, дорогого будет стоить зрелище вытянувшихся морд Совета Цитадели, когда они узнают об экспериментах на Новерии, надеюсь, хотя бы тогда они наконец поймут, что непростительно заигрались в свои галактические политические игры. Но до этого момента нужно, во-первых, выяснить, кто инициатор этих плясок, и вынудить Совет пойти мне на уступки, иначе, как бы высокопарно это ни звучало, спасать галактику будет очень и очень непросто.

А от Совета мне нужна всего лишь малость. Секретные лаборатории на Новерии, принадлежащие Бенезии, расположены на планете считающейся независимой, со своей собственной СБ, исполняющей полицейские функции. Однако всё это явно до тех пор, пока на ней не пересекутся интересы государства, не говоря уже о надструктуре в лице Совета. Никакой боевой коммерческий флот не остановит, не то, что, турианскую эскадру, но даже альфа-эскадрон Земного Альянса из крейсера и восьми фрегатов.

Гаррус уже прилично наработал в этом направлении, а значит, пусть подключается внедрённая агентура Совета. Все эти, якобы, конфиденциальные, коммерческие сделки, слияния и переделы рынков сбыта, альянсы и мезальянсы корпораций, да даже рейдерские захваты и бандитские разборки, конфиденциальны лишь до тех пор, пока не затрагивают государственную безопасность. Той агентуре, что сидит там, плевать на всю эту мышиную возню, пусть даже на кону крутятся миллионы и миллиарды, сравнимые с бюджетом колонии, но не дай Господь, кому-нибудь попытаться обмануть государство, тем паче Совет, никакая конфиденциальность и независимость не спасут.

Нет, агентура там есть, а, значит, если её правильно ориентировать, то информацию по выращиванию рахни можно будет получить уже на этом этапе, а это, ууу…

Я аж поёжился от открывающихся перспектив. Воображение тут же нарисовало десятки боевых кораблей на орбите Новерии, сотни штурмботов, превентивные орбитальные удары давящие посмевшие вякнуть отряды ЧВК. Особенно хорошо получилась картинка со мной самим во главе, могучим ударом, выносящим двери в офисе главного администратора планеты, и тяжёлые, словно вылитые в металле, в ответ на визгливое: «Вы не имеете права!», слова: «СПЕКТР, мы имеем право на всё!»

Н-да. Тряхнув головой, отгоняя героические картинки, я связался с Гаррусом, попросил сбросить на ПАДД всё, что он нарыл по Бенезии, особенно, всё, что связано с «Байнари Хеликс».

Нет, про рахни Совету я заикаться не буду, пускай они узнают об этом сами, тем сильнее это их проймёт, нет, повод для агентурной проверки есть вполне себе на поверхности: установление местонахождения мятежного матриарха, ну и проверка активов компании на предмет финансирования террористической деятельности Сарена. Ну а дальше грамотные аудиторы найдут ту дыру в бюджете компании, через которую ведётся финансирование секретных разработок. По косвенным определят и наличие незадокументированного комплекса лабораторий, а дальше наличие этих лабораторий уже сам по себе повод прикрыть лавочку. А уж если агентура вытащит, пусть даже слух, даже ничем не подтверждённые слова о рахни, всё, писец котёнку.

Дело за малым, убедить Совет, эту самую агентуру задействовать. И вот тут, если я, со своими предположениями, всё-таки оказываюсь прав, разговор с Советом Цитадели сразу расставит все точки над «i» и кто есть «ху», и будет непростым, крайне.

Моя прозорливость меня не подвела. Стоило только заикнуться о привлечении дополнительных сил и средств, как оказалось, что я неправильно понимаю суть работы в СПЕКТР.

На что мне, член Совета — турианец, со всей неприкрытой турианской прямотой и указал. Его скрипучий голос немилосердно резал слух:

— Спектр, вы и есть полевой агент, с широчайшими, между прочим, полномочиями, данными Вам Советом. Не вижу причин, мешающих Вам самому там, на месте, провести расследование и получить необходимые Вам сведения.

Ему вторила азари:

— Спектр, вы глаза, уши и руки Совета. Никакой иной, как вы выразились, «агентурой на местах», Совет не располагает. Да и к тому же, особый статус Новерии…

Я возвёл глаза к потолку, с немой мольбой: «Боже, дай мне сил».

Только саларианин, решил осторожно поинтересоваться причинами такой моей просьбы:

— Спектр, Ваши мотивы не совсем понятны. Ресурсы в вашем распоряжении, Ваш статус откроет перед вами любые двери. Почему бы Вам, действительно, лично не…

Тут уже я взорвался:

— Мотивы?! Время, вот мой главный мотив! Я мотаюсь по галактике, лично проверяя каждую зацепку, трачу бесценное время на перелёты только для того, чтобы в очередной раз убедиться, что Сарен оставил нас на шаг позади. Мы каждый раз прибываем к шапочному разбору. А мне нужно быть на шаг впереди. Нужно ЗНАТЬ, где он ещё только появится, а не где уже был.

Холодная ярость нахлынула неожиданно. Не так я собирался строить беседу. Но эта их баранья тупость просто взбесила.

— Ресурсы… Какие ресурсы? Статус… — я вздохнул, вспышка гнева прошла. — Поймите, сейчас реальную помощь мне оказывает только разведка Земного Альянса. Всё указывает на эскалацию конфликта с гетами. И если это случится, то одним Земным Альянсом геты не ограничатся, они просто сотрут с лица освоенной галактики органическую жизнь, не делая различий между видами. Не из-за этого ли, кварианцы так и не обжили ни один земной мир, а до сих пор ютятся по кораблям, прикрываясь, якобы проблемами с иммунитетом, потому что так бежать сподручнее, скрыться от порождения собственного разума?

Члены совета переглянулись.

— Это домыслы, — наконец, заявил турианец.

— Как и любая другая версия, — парировал я. — Но вы можете привести хоть какие-то доказательства «за или против»? Я — нет. Машинную логику гетов нам понять пока невозможно. Так что любые варианты развития событий равновероятны. Поэтому даже самый худший из них мы должны проверять со всей серьёзностью и тщанием.

На этот раз турианец промолчал.

Слово взяла азари:

— Как бы то ни было, Спектр, но таких ресурсов, как местная агентура, у Совета нет, как и нет даже подобного аппарата управления.