Вот и заканчивается очередной день нашей робинзонады. Осталось всего чуток новостей, частью приятных и полезных, а некоторые из оставшихся наводят на неприятные размышления, и требуют соответствующих выводов.
Первое — Лана сразу после обеда вывесила три листка с рукописной газетой. Почему три? Так один на русском, а второй — на испанском. Их, испаноязычных, вдруг неожиданно много у нас оказалось. И третий — на английском и немецком, так сказать — международные, их практически все европейцы знают. Вот весь вечер, возле стенда, что наши строители соорудили, а Лана на нем вывесила свое первое "произведение", постоянно крутятся люди, читая новости и обмениваясь своими мнениями.
А сейчас она готовится выходить в эфир — и прогноз, примерный, ради шутки, погоды зачитает, и пустит минут на пятнадцать-двадцать разную музыку, и нашу и иностранщину. Ведь не только для русских мы это начинаем.
Второе — был вызов от Кота, третий за сегодня. Его радист передал информацию — вот и читаю записанное сообщение:
— "Стас, ещё в самые первые дни пребывания тут нам удалось обнаружить листок с текстом на неизвестном языке. А вот только сегодня нашелся специалист, который это смог перевести. Дальше идет текст:
— "На острове, где мы теперь находимся, была обнаружена записка, в ней сообщение — раньше, задолго до нас, тут жила тройка — поляки Януш, Малгобжета и Юзеф. Как мы поняли, эти люди попали сюда во время Второй Мировой войны. Год, месяц, когда они сюда попали, были просто не проставлены, но прожили они там достаточно долго, как мы разобрались с их подсчетом, это триста пятьдесят-четыреста дней. Вроде потом появился кто-то другой из жителей, мы всё не поняли, но они перебирались на другое место, а этим новичкам, что пришли, оставили предупреждение: 'здешней весной бывает нашествие больших крокодилов' и 'будьте очень осторожны, готовьтесь к возможным неприятностям'. И хотя они и пережили это, но ушли в другое, более безопасное место. Куда — они не указали, а мы сами не знаем.
Стас, если уж они смогли всё то пережить, то и мы конечно выдержим. Поспрошай у своих — может кому приходилось с такой нечистью сталкиваться, и знают какие реальные способы, или варианты обороны?"
Вот и внезапно ещё одна проблемная неприятность нарисовалась, хорошо что хоть она вроде не срочная, будет время на выискивание нужной информации и выработку стратегии по отражению этого "броненосного и зубастого" нашествия.
И второе — парусник, точнее парусная лодка, что под рукой Марио ходила к самым дальним от нас островам на поиски плюшек и людей для пополнения, напоролась как на ценную находку, так и на страшную, просто кошмарную и непонятную неприятность.
Марио, мореход и поисковик
— Ну и что вы там такого нашли, что даже у тебя до сих пор бледный вид? — задал мне вопрос Стас, только я успел сойти на берег.
— Нашли остров, большой и далеко от нас.
— Ну и что?
Вот Глава не может понять, что после того кошмара, что мы там увидели, не сразу придешь в себя. Хорошо, что хоть в команде не было женщин — без их истерик мы бы там не обошлись.
— Ещё по пути к нему пристали к малому островку, точнее скалам, которые образовали внутри своего нагромождения бухточку всего метров в двадцать диаметром, и с таким сложным входом, что не передать. Да и мы туда забрались только потому, что у двоих из экипажа прихватило живот, и были просто вынуждены для этого искать берег. А на водной глади покачивалась находка — шикарный, небольшой стеклопластиковый моторный катер белого цвета. И в качестве 'ложки дегтя', как вы русские говорите — идеально пустые баки под топливо. Сделав свои дела, покрутились-поискали на берегах островка бочку или хотя-бы пару полных канистр, и не найдя ничего, ушли. Решили тогда — дома доложить о находке, и взяв что заливать в бак, вернуться на следующий день.
А потом мы добрались, и к нашему счастью незамеченными, к 'Находке', мы так назвали тот остров — не зная ещё какие кошмары нас там ждут.
— Ну и что же вас так напугало?
— Сначала, ещё на порядочном расстоянии от него услышали звуки барабанов, примерно такие, как показывали в фильмах о дикарях Африки или Южной Америки по телевизору. Там-татам-там-та-та-там-там-татам. Примерно вот так, но чаще и громче. От радости, что ещё нашли людей, чуть не кинулись сразу искать, где же они, эти 'Там-тамы'. Но на наше счастье, уже почти у самого берега услышали страшный далекий крик нечеловеческой боли. Мы вдвоем высадились, а третий с лодкой спрятался под нависающей береговой скалой, откуда неплохо был виден пляж. Это мы потом, когда убегали, смогли рассмотреть, и порадоваться тому, что нас сразу подобрали.
На большой поляне, где-то метрах в трехстах от берега, куда мы подобрались, скрываясь за пальмами и всякими кустами, меж двух деревьев стоял растянутый за поднятые вверх руки белый человек, весь в крови, который почти уже не кричал, а только хрипел. А стоящий сзади разукрашенный негр в это время вёл ножом его по спине и плечам, а потом с ещё живого начал сдирать кожу. Как мы не обгадили кусты перед нами, до сих пор не знаю, но удержались.
Чудом смогли отвести взгляды от того кошмара, и осмотреться вокруг. По краю поляны сидело десятка два, может больше, черных, которые в такт ударам барабанов били в ладоши. Барабанщики сидели с левой от нас стороны, а справа, чуть в стороне, почти возле сидящих кругом негров, на коленях стояло ещё трое белых, среди них одна женщина — её выдали длинные волосы, которых охраняло шестеро бойцов, двое из них стояли с помпами, один с винтовкой, а остальные были вооружены обычными копьями. Мы уже хотели кинуться в бой, глядя на тот ужас, что творился на поляне, но смогли перебороть себя. Что можно сделать с одной винтовкой и парой пистолетов против больше трех десятков современных дикарей? Осмотрелись ещё раз, и как мыши двинули к берегу — лично я на ходу думал 'как хорошо, что они не поставили часовых, в этом наше счастье'.
Где это, вы запомнили? — спросил после моего рассказа, Стас — у которого резко побелело лицо, и заходили желваки.
— Мы же все делаем свои участки морской карты, где ходили и что нашли — так что есть полный маршрут, и со всеми его ориентирами.
Иван, доктор группы
После разговора с Марио Стас подошел ко мне с белым лицом и бешеным взглядом:
— Вань, что там с экипажем парусника? Кто пришел в себя? — но разговаривает, как и обычно — вежливо и культурно.
— К самому вечеру очнулась одна из девушек — самая младшая, Сара.
— Она что, еврейка?
— Не она одна. Оба мужчины, она и ещё одна молодая женщина, прилетели из Тель-Авива, по просьбе близкого друга хозяина судна, правда вот кто он — этот хозяин, я не успел понять, австралийского миллионера Бориса Гершвина. Все они представляют собой хирургическую бригаду крупной частной медицинской клиники. Остальные две женщины — приданы им как недостающие специалисты, тем же Борисом-Борухом. Нужно было выполнить тяжелую и срочную операцию у человека, которого было невозможно транспортировать. Вот они и отправились на судне в морской переход к своему пациенту — вышли вчера днем, а к вечеру влетели во внезапно начавшийся сильный шторм. А она очнулась только тут — и что происходило и за бортом и на судне в течении ночи, не помнит. Её первую бросило во время резкого крена на пол, и она сразу потеряла сознание от удара. Вот и всё, что она успела рассказать, пока была в сознании. Скорее всего у неё сотрясение мозга, и похоже что средней тяжести, ну уйма синяков и ушибов.
— А зачем вызывали спецов аж из Израиля? Своих, что ли нет?
— Тот что постарше, один из лучших кардиохирургов, а операцию нужно было делать только на месте. Вот их и вызвали.
— А кто это — кардио?
— Врач, делающий операции на сердце, это если простым языком, для доступности.
— Хоть это узнали, и то хорошо. Спасибо, Иван — почему-то поблагодарил он меня.
Потом Иван меня ещё раз дергал к себе, но об этом разговоре будет уже завтра.
Маша, зам по всем вопросам и боевая подруга
Как хорошо, конечно относительно, прошел день, и с каким дрянным настроением Стас пришел в комнату:
— Что случилось? Чего такой злой? — я рискнула спросить у него.
— Всё нормально, Машенька, всё хорошо. Извини милая, я за сегодня так вымотался, что кроме как провести ночь братиком, ничего больше не могу, — разделся и рухнул в постель.
Ну а я немного 'помедитировала', вспомнила события этого суматошного дня. Начинался он, как и почти все предыдущие, разве что такой шторм ночью был впервые. Потом пошло — потерпевшие кораблекрушение, их спасение. Только вчера пришедшие к нам люди — самостоятельно, без животворящих пинков под зад, для ускорения инициативы, сделали два крутых предложения по добыче продуктов. Вроде позже Стас что-то ещё подобное решал, но оно просто прошло фоном мимо меня. Потом — пилорама, очередное нападение, очень интересная беседа с Федоровичем. И так, в суматохе и организационных вопросах пролетел очередной наш день, тут — на островах. А в конце дня — послушали первый музыкальный концерт на наших Забытых Островах. Какая прелесть — мы смогли ЭТО организовать!
Прижалась к спине Стаса — и почти мгновенно провалилась в сон.
День Двадцать седьмой
группа Кота
Кот и ... все остальные категории населения острова Дом, классификация "почти по Дарвину"
(утро нового дня или "Без женщин жить нельзя? На свете — нет!" А если задуматься?)
Вот кто где и когда сказал, что женщины не умеют мыслить? И главное — зачем этот неведомый кто-то так сказал? Умеют! Всё-то они умеют. Иногда. Не всегда это вдруг заметно становится, порой... впрочем ладно, проехали. Даже, порой лучше многих мужиков. И в этом им не откажешь. Только, сразу скажу — они мыслят не как мы, не совсем теми, понятными нам, грубым и примитивным мужикам, образами и категориями. Порой такое накреативят, таааакое — что не враз-то и выполнить возможно. А уж запросы — это прямо из сказки, которая в мечтах только и возможна.
О чем это я? Вот хоть требования их, чтоб что-то строительно-ремонтное сделать недорого, качественно и быстро. Это я свою прежнюю жизнь и работу вспоминаю, если сразу непонятно. И чего еще можно от таких заказчиц ожидать, когда логики в этом нет никакой. И когда просишь вдуматься что выполнить все эти три требования одновременно ну никак не возможно, ну вот совсем и лучше выбрать всё-таки два — еще и удивлялись, чуть ли не до глупых обид.
Не, есть всякие, конечно, не могут не быть. Где-то, чаще всего далеко. Заранее прошу прощения, даже в мыслях, вслух такое не скажу, да и на бумаге отобразить не рискну — зачем, что мне, жить надоело? Ведь узнают про такую "классификация" — со свету сживут. Точно-точно! Достанут, причем у любом из миров, да так что мало не покажется. Ни мне, ни кому-нибудь другому. Сделают секвестр, причем головы, которую жалко, ведь не только ж я в нее ем, но еще и думаю ею о разном, иногда.
Причем даже и не важно, прав я или нет, а просто — из чувства самоутверждения. Да-да, именно так! Хоть на покинутой нами Земле, хоть тут, на Островах. Кстати, вот интересно, как-то пока еще мыслить в масштабах здешней планеты, пусть она как угодно в каком-то чьем-то реестре числится как Платформа намбе файф, или там еще как-то, мне без разницы, у нас тут, здесь и сейчас — Острова. Вот про них и размышляю. Приземленно так. Или приплатформенно? А не один ли хрен огородный? Вот. Будет достаточно информации извне, кроме той, что мы тут со своей кочки над морем наблюдать можем — буду рассуждать ширшее и глубжее. А пока — так. По-островному. Так что пока про женщин порассуждаю — для разминки воображения. Тем более они, мои островитянки, как раз именно сейчас внутри своей стаи разбираются, расставляя очередные приоритеты, и у меня есть немного времени с утра хоть что-то наперед прикинуть и обдумать.
Классификация какая? Та, за которую, если озвучить, пострадать можно? Ну, что ж, можно и с нее начать.
Есть такие, условно скажем так — "лягушки", исходя из нашей тутошней сугубо островной местности, это те, что дальше своего островного "болота" никогда не "упрыгают". Ибо зачем? Вот-вот, типа нашлось их место в мире, где условно безопасно, сытно, есть мужики, которые что-то там добывают, есть какой-то устоявшийся быт, некое сообщество. Вот и ладно, чего еще-то стоит желать? Ква-квак. "Поели? Можно и поспать. Поспали — пора и поесть." Помните откуда? Ну да, из мультика про "Дюймовочку", ага "двухдюймовочку", у которой не глазки а снайперская винтовка... Утрирую, конечно же, опять, не без этого, но и такие тоже — есть. В любой стайке дам.
Вот наблюдаю наш многоязыкий табор — и постепенно понимаю, что от национальности и менталитета это не зависит. Совсем! Среди любой группы людей найдутся. Причем мужикам-квакшам можно для вразумления по морде иногда настучать или как-то иначе воздействовать, то есть, пробудить от спячки — а с женщинами... Кто ни пробовал ими руководить — не враз поймет, тут ощутить все прелести такого лягушачьего болота надо. На себе. Про начальника или смотрителя гарема некогда не задумывались — не размышляли о сложности его работы? А оно стоило бы.
Есть "утки". Кря-кря, "а почему нас тем-то и этим не обеспечили? Вы обязаны!" Боролись-боролись разные эмансипирки за эмансипацию и равные права, и вот опять и снова — "обязаны им", видите ли, все. Причем всегда и везде, и не важно, просто наплевать, что все мы ТУТ в равном положении оказались. Каком? Робинзонствовать по островкам и скалам. Кто-то призадумался в поисках изменения ситуации, большинство — нет. Кря-кря, а почему такие-то вот те блага имеют, а нам, сирым, их не достается, а если и достается — всегда не то и не те? Ну и кучу всякого такого. Кря-кря, один треск и никакого конструктива, вынь да и положь. Что и откуда, и главное как — неважно, короче — дай и все! На перспективу подумать — не, это не к ним, вот начальство есть, пусть у них бОшки и болят. И мы их при этом еще и обсуждать и осуждать будем. Кря-кря.
Если узнают — к какой категории даже мысленно их отношу... впрочем, об этом уже упомянул, но себе при этом — не завидую.
Тех, кто как орлы или орлицы летают выше других и смотрят на все с некой высоты — всегда было, есть и будет меньше. Их не любят, чаще всего, но за ними — идут. Никогда не наблюдали за сельским стадом? Не доводилось? Нет? Правда нет? Зря! Иногда интересно подглядеть. Причем не за КРС, у них-там своя иерархия и свои лидерА, а за предыдущей их ступенькой — МРСами, в просторечии не коровами и быками, а за овцами и баранами. Да-да, именно за ними.
Короче говоря — впереди стада разнообразных "баранов" и "овец" всегда идет козел, а чаще всего даже и коза. Можете проверить. Не, по бокам того стада и позади его крутятся собаки-пастухи, а впереди — всегда козлы. Они и ведут. Хоть на пастбище к лучшей жизни, хоть на бойню. Причем "пастухи" зубастые хоть и делают вид что козлы ими не командуют, идут туда же, как и все, в общем стаде, защищая его от внешних "волков". Их задача — жизни положить, но врага и близко не допустить. Лучше бы конечно и не свои, а вражьи, но если более никак — то и таким образом. За что свою косточку и будку имеют и этим довольны. Чаще всего — довольны.
