— Правда? Что ж, — Стилет как-то странно изогнул угол рта, — тогда я, пожалуй, тоже порадую собравшихся... историей. Хотя всем известно, что некроманты появляются в мире непосредственно из пасти Эрготра (он, знаете ли, брезгует нас глотать и выплёвывает, когда мы попадаемся ему на зубок)... так вот, у меня тоже когда-то была семья. Странно, не правда ли? Мне и самому уже в это не верится. Более того: семья у меня была большая, одних только родных братьев и сестёр пять штук. Но интерес для нас сейчас представляет только одна моя сестра. Младшая. Та, которая тоже уродилась магом. Вот только ей достались силы света и воды. Я очень любил её и гордился её успехами, а она гордилась мной. Правда-правда. Мы, тёмные, отлично чувствуем ложь. Вот оттенки правды — дело иное... но когда сестра говорила, что любит меня, я ей верил. Когда она говорила, что желает мне только хорошего, я тоже не ощущал неправды. Она всегда была очень искренней, это подтвердил бы любой, кто её знал...

— И как кончилась идиллия?

Стилет одарил Клина таким взглядом, что у того рука сама собой дёрнулась к рукояти меча. Дёрнулась — и сжалась в кулак.

Казалось, Стилет этого не заметил.

— Кончилась? Проще простого. У нас дома жил кот. Старый, толстый и ленивый. Как-то раз он перестал дышать. Я увидел, как горько плачет над телом любимца моя светлая сестричка. И тогда я сделал так, что кот встал. Дышать ему, правда, было больше не нужно, и мурлыкать он уже не мог. У зомби плохо с проявлениями чувств. И никого бы он не смог согреть, устроившись на коленях, если только перед тем он не лежал какое-то время у камина. А мышей он и раньше не ловил. Зато мёртвый кот стал гораздо охотнее прибегать на зов. И команды понимал гораздо лучше. Включая такие, каким обычного кота не научишь даже за год. А я... не могу сказать, что я рассчитывал утешить сестру, подняв кота. Я вообще ни на что не рассчитывал. Глупо, не правда ли?

Некоторое время Стилет молчал. И мы тоже молчали.

— Да. Кот-зомби был первым камешком. Первой ступенькой. Хотя тогда сестра промолчала. Мои братья и другая сестра, а также племянники, племянницы и прочие родичи играли с котом, как с ожившей игрушкой. Радовались, что он стал такой умный, и огорчались, что он потерял аппетит. Но так как он при этом и не худел, никого это особенно не тревожило. Не играла с котом только та, ради слёз которой всё было затеяно... больше ни разу. За первой ступенькой последовало ещё несколько. Одно, другое... Я никого не анимировал, я просто делал вещи, вполне естественные для некроманта: спасал от окончательной порчи начинающие подгнивать овощи; вытягивал, превращая в энергию, боль от переломов и вывихов, за что пострадавшие искренне меня благодарили; усмирял рычащих собак, забирая их злость... Я старался держаться подальше, когда рубили головы курам, и убегал, когда кого-нибудь должны были начать сечь за провинности, но сестра всё реже говорила мне, что любит меня, и всё чаще — что желает мне добра. Когда к нам в дом явились стражи храма Карающего Меча и отец спросил, что им нужно, младшая именно так и сказала. Я, желая добра своему старшему брату, сказала она, позвала этих доблестных воинов, чтобы они привели его к алтарю Исирана для покаяния и отречения. Чтобы бог, прозванный Карающим Мечом, исцелил меня, как хирург исцеляет больного гангреной, чтобы я больше не творил тёмной магии в родном доме. Она говорила что-то ещё, но что именно, я не знаю. Потому что в тот же день и час я сбежал из дома. Банальная история, не правда ли, многоуважаемые?

— Мне, — сказал Клин, — не кажется банальным то, что храмовая стража упустила тебя. Уж кто-кто, а служители Исирана — настоящие воины!

— Разве я сказал, что стража меня упустила? Я сказал только, что сбежал из дома.

— Тогда это тем более не банально. Если они тебя поймали...

— Нам пора ложиться, — вклинилась я. — А что касается историй, то путь на север длинен, и мешочек с шихемом, даже если заваривать его на каждом привале, опустеет ещё не скоро.

— Но...

— А если вы намерены лишить меня сна, то вы очень скоро узнаете, что я, как всякая женщина, от таких лишений имею обыкновение стервенеть.

После глагола "стервенеть" на тихой поляне у лесного ручья до самого рассвета больше не было сказано ни слова.

...человеку, который что-то знает, постоянно приходится мириться с мыслью, что большинство людей не хотят ничего знать. Наверное, так устроен мир.

С. Браст "Атира"

— Итак, вы отступили.

— Да, эрт.

— Почему?

— Все причины указаны в отчёте. Сначала костяной дракон, то появляющийся, то исчезающий, как козырь в руках шулера. Потом заклятье, в сути которого так и не удалось разобраться, хотя след от него даже слишком ясен и глубок; если бы я верил в невозможное, то сказал бы, что это заклятье напрямую манипулирует пространством...

— Разве это невозможно?

— Теоретически возможно всё. Но ведь мы преследовали тёмных магов. Некромантов. Они сильны прежде всего ритуалами, тщательно подобранными ингредиентами, правильно принесёнными жертвами и прочими атрибутами своего переусложнённого искусства. Большинство мощных заклинаний некромантии требует на подготовку, самое малое, нескольких часов. Отдельные сверхмощные ритуалы, насколько нам известно, длились месяцами. Даже годами. За такой срок можно скопить колоссальную энергию, которая выплеснется, вложенная в действие, за мгновения. В таких случаях невозможное и впрямь приближается на расстояние вытянутой руки. Но ведь там, на дороге, долгого ритуала не было! Просто быстрая концентрация сил, короткая ключевая формула — и тут же результат. Так менять реальность некромантам не по чину. Разве что...

— Ну?

— Мне только сейчас пришло в голову. Что, если ответственность за всё происшедшее несёт никто иной, как грандмастер тьмы?

— Магистр Тарц, вы сознаёте, что говорите? Высший тёмный маг — в Остре?

— Как вам будет угодно, эрт. Но только при этом условии всё сходится... и сходится даже слишком хорошо. Лишь гранду под силу сотворить заклятье прямого действия[8] без долгой подготовки, на одной только внутренней дисциплине и чёткости образного ряда. Лишь Высший маг мог так быстро обработать ту четвёрку зомби с их более чем качественной комплексной защитой.

— Понятно. Вы отступили, почувствовав, что противник превосходит вас классом.

— Да. Конечно, грандмастера — не боги; даже Орфус в итоге был повержен и обращён в бегство. Но справиться с таким врагом объединёнными силами трёх старших магистров и семерых магистров второй ступени? Нереально.

— Эрт Даури!

— Эрт Шамри? Какая неожиданная встреча...

Глава Золотой опоры трона, канцлер Суйвел ир Шамри — богато одетый осанистый вельможа с поседевшими висками и крупным некрасивым носом — презрительно фыркнул.

— Не верю, эрт. Не верю. Неожиданно вскрывшийся заговор некромантов — это да, это возможно. Неожиданный арест нескольких ваших людей в Лагском Приморье? Запросто. Внезапная смена правящей династии в Венедре? Вполне вероятно. Но вот неожиданная встреча с вами в коридорах дворца... извините, в такие совпадения я не верю.

— А в Великих магов вы верите?

— Как вам сказать... скорее да, чем нет. Полагаю, Великие маги, они же Высшие — нечто вроде зелёного бриллианта. Да, и такие бывают, наряду с фиолетовыми и синими. Но бывают они крайне редко, как любое исключение из общих правил. Вот, например, наш Хромец, главный маг королевства — не Великий, хотя довольно близок к тому. Но, как бы ему ни хотелось иного, экари Эрендин лишь первый среди равных: самый опытный, самый искусный, самый сильный старший магистр Остры и окрестностей. Таких, как он, на Больших Равнинах всего с полсотни... слишком много, чтобы всех их чтили как Великих. Выдающегося таланта для величия маловато, для истинного величия надобно быть гением.

— Благодарю за подробный ответ. И сообщаю: по достоверным данным, на просторах Больших Равнин объявился гений некромантии.

— Вроде Орфуса, что ли?

— Вроде. Только вряд ли этот гений так же помешан на власти.

— Но ведь на чём-то он должен быть помешан, не так ли? Сумасшествие гению так же необходимо, как базарной торговке — визгливый голос.

— Возможно, вы правы. Но этот гений пока проявил себя недостаточно, чтобы можно было судить о его наклонностях, не рискуя ошибиться.

— Клянусь плащом Хэтаса! — Канцлер моргнул и откинул голову назад, словно стремясь рассмотреть своего собеседника под необычным углом. — Да вы не шутите!

— Не шучу. И, раз уж мы встретились, хочу попросить вас в связи с этим о небольшой услуге.

— Просите.

— Насколько удалось узнать, в данный момент грандмастер, о котором идёт речь, покинул пределы королевства. И направляется он, похоже, на север... пока что. Вот только однажды он уже сотворил заклинание, переместившее его со спутниками на три перехода за смехотворный срок. И я не дам гарантии, что он не сотворит нечто подобное ещё раз. Поэтому было бы неплохо предупредить наших политических союзников о появлении столь... необычной фигуры. Да и противников предупредить не помешает. Некромант такой силы... ну, вы понимаете.

— Понимаю. Что ж, о предупреждениях я позабочусь.

...однако в определённом смысле Гемис ир Даури безнадёжно опоздал. Слишком много разумных, принадлежащих разным расам, лично видели кружащий над Юхмарской тюрьмой угловатый силуэт дракона, слышали его жуткие вопли и даже — мысленное, но очень громкое притом обещание вернуться. Заинтересованные лица могли наблюдать отъезд магов с сотенным отрядом гвардии (зрелище, сказать прямо, редкостное и легко увязываемое с необычными событиями в столице), а также их возвращение; причём некоторые, особенно заинтересованные, считали и всадников, и коней отряда, найдя число уезжавших и вернувшихся равным. И не так уж сложно было узнать результаты рейда. Предательская вонь позорного поражения к тому времени уже повыветрилась, но гвардейцы Нерана Седьмого были вполне обычными людьми. Они нередко засиживались в питейных заведениях и под выпивку начинали болтать больше обычного. Да и Арбитры, если найти к ним подход, тоже оказываются не лишёнными языков. Коллеги эрта Даури, посланники дружественных и не очень государств, главы торговых домов (среди которых случаются люди столь же могущественные, как короли, — или, по крайней мере, столь же богатые), представители нечеловеческих рас, тесно связанные со своими далёкими анклавами, — было, было кому собирать слухи о происшедшем в Остре и складывать из этих слухов мозаику случившегося.

Даже предположение магистра Иренаша Тарца о появлении Высшего мага тьмы... строго говоря, Тарц был не первым, даже не пятым. И то, о чём он высказывался гипотетически, в иных устах прозвучало проверенным фактом.

Второе утро после налёта на Юхмарскую тюрьму, дальние окрестности Остры.

Это было воистину прекрасное место. Ледяная, кристально чистая вода из близкого источника, сокрытого в недрах земли, собиралась в чёрной чаше маленького озерца, окружённого караулом древних елей, и проливалась с наклонённого края чаши небольшим водопадом. Поток шипел и пенился, но вскоре вновь обретал прозрачность. Облитые стеклистыми водами, камни в ложе ручья блестели, словно полудрагоценные. Только тщётно было бы пытаться украсть хотя бы малый осколок природной прелести: унесённая и засушенная в какой-нибудь витрине, галька с этих берегов оказалась бы попросту унылым тусклым камнем, каких в мире миллионы.

Но камней здесь никто и никогда не собирал. Никто не искал среди корней хворост, не ломал ветвей и не рубил деревьев, не ставил силков, не бортничал. Ни углежоги, ни смолокуры, ни охотники не промышляли близ заповедных вод. Древняя магия — куда древнее, чем неугомонный род человеческий, затопивший окрестные земли, — берегла округу от бесцеремонных вторжений.

...он появился у края природной чаши, не потревожив ни листика, не задев ни травинки, не издав ни звука. Он появился, но вода озерца не отразила его, словно он и впрямь был призраком, а не существом из плоти и крови. Мелочь, лишний раз подчёркивающая его ущербность... но он всякий раз обижался на упрямую воду как впервые. А заставить или хотя бы попросить озёрное зеркало он не мог: собственный давний выбор навсегда связал его с воздухом и огнём.

"Эритар!"

Мысленный зов, меняясь, достиг водной глади, а затем, изменившись снова, умчался далеко за пределы ординарного колдовского зрения. Прошло несколько минут. Пришедший хотел повторить призыв, но в тот же момент понял: незачем. Вода озерца вспухла прозрачным горбом, поднялась, высокомерно презрев притяжение земли, а затем изменилась. Несколько секунд — и вот на чёрном зеркале стоит, попирая дарительницу жизни, влагу (или находя в ней опору: это уж как посмотреть), ещё одна фигура.

Случись поблизости сторонний наблюдатель, он непременно отметил бы сходство явившегося и призванного. Узкие бледные лица, огромные, не человеческие и не звериные глаза, полное отсутствие волос над одинаково высокими лбами... отдалённое сходство имела и одежда: мантия мага с щегольским воротником-стойкой у первого, свободное ниспадающее одеяние у второго.

Но двое экари, встретившиеся при помощи магии, про сходство не думали ни мгновения. Для них отличия были много важнее.

— Эритар, — сказал стоящий на берегу. И склонился под строго вымеренным углом, пряча глаза, отдавая долг покорности.

Нарушитель нескольких великих заповедей экари, отступник, он соблюдал малые заповеди скрупулёзнее многих истинных.

— Эрендин, — спустя время сказал стоящий на воде. И глава Острасского Круга Магов распрямился. — Голос крови силён, несмотря ни на что. Я пришёл.

— Голос крови силён, Эритар, — согласился Хромец. — Я позвал, чтобы сообщить отринувшим меня грозную весть.

Короткая дрожь в уголках губ.

"Кто кого отринул? Кто, подавая так много надежд, свернул с истинного пути?"

"Мир больше, чем наши представления о нём. Пути магии не исчерпываются теми, которые вы готовы признать. Хотя бы этому стоит поучиться у асванну, эйлони, людей и саххартов".

"Назвать ли достойным приходящее не от Леса?"

"Почему нет? Но вы никогда не признаете, что отход даже от единственной малой заповеди может быть благом. Не раньше, чем деревья сойдут со своих мест, чтобы пуститься в пляс..."

Давний спор не возымел продолжения, оставшись наглухо замурованным в памяти.

— Говори, — сказал Эритар. Хотя, соблюдая малую заповедь, должен был сказать: слушаю.

Ну да ничего, подумал Хромец с долей злорадства. Я скажу, о да...

— В подлунном мире по тёмному небу вновь летает хари-зерр*, — отчеканил он медленно. — Дороги стонут, неся к неведомой цели шерт дагорак**. И тени сгущаются.

[* — буквально: "нагая смерть". Так экари называют костяных драконов]

[** — буквально: "чёрный разум". Обычные некроманты — сах дагор, "тёмные умы". Суффикс "-ак" указывает на превосходную степень, т. е. на высший уровень магического искусства]