Шальной ветер

— Сейчас подъедем к кафе, — сказал отец, — посидим немного.

Он и правда, почти сразу вслед за словами, свернул куда-то. Остановил и велел не выходить из машины. И ушёл к ярко сияющему павильону, рядом с которым до сих пор, несмотря на вечер, стояли лёгкие столики и сидели люди. На стоянке тоже были люди. Они сидели в машинах с раскрытыми дверцами, болтали с соседями из других машин или со своими пассажирами и пили что-то из высоких стаканчиков... Алекса жалась к матери и почему-то вспоминала детство, когда всё в жизни было так интересно, а что-то сложное можно было легко взвалить на плечи родителей.

На освещённую дорожку вынырнул из теней отец, неся на руках коробку со стаканами и какими-то свёртками и коробками. Он сел рядом с женщинами на заднее сиденье и раздал им порционные наборы.

— Фаст-фуд, конечно, — сказал он, пожимая плечами. — Но, будем надеяться, не отравимся. Алекса, это ты хорошо придумала — поговорить сейчас, чтобы в дом не вносить худого. Рассказывай, что произошло в доме Тиарнаков.

— Старший сын Тиарнаков живёт в полной тьме. — Алекса выговорила, с трудом двигая застывшей челюстью. — Он перегорел на игре и не может контролировать выброс огня. У меня, как оказалось, есть дар, восстанавливающий у огневиков свойство контролировать выброс. Одному парню я уже помогла, сама о том не подозревая. Не полностью. Это можно сделать постепенно. Тиарнаки вычислили: если их сын проведёт со мной ночь, наутро он сможет жить, как все нормальные люди. Любовный приворот устроили, чтобы сделать вид, будто я сама этого захотела. Ну, провести ночь с ним.

— Доченька... — Мама обняла девушку за плечо. Всмотрелась в неё. — И ты?..

— Карей вмешался. Я сумела сделать так, как вы сказали. Дотронулась до него кольцом. И он вмешался. Папа... Почему? Почему они не попросили меня? Я бы могла помочь ему — пусть и не сразу вылечиться, но помогла бы!

— Они решили использовать... — Старший Коллум споткнулся, но договорил: — Они решили использовать ночь, потому что не хотели ждать постепенного возвращения сына к нормальной жизни. А ночь... В магии это очень сильное действо, потому что животная энергия — сексуальная — одна из самых сильных. Любой дар женщины в мгновения соития действует очень сильно. Особенно если женщина об этом даре не знает. Особенно если эта ночь первая в её жизни. Мужчина может даже просто забрать этот дар, использовав его до последней капли. Многие языческие обряды совершались на основе соединения на капище мужчины и женщины. Я же говорил: Тиарнаки — прорицатели, моделирующие будущую реальность. Тебе повезло, что они учли не все составляющие задуманного... Что будем делать, мать? Они ведь сегодня приедут. Может, отослать дочь к деду?

— Что?! — перепугалась Алекса. — Почему ты думаешь, что они приедут?!

— Доченька, представь, что это у тебя... Скажем так, наш Люк живёт несколько лет в полной темноте, не смея выйти на улицу даже глухой ночью. Хотя мы-то не смогли бы ему обеспечить комфортное существование — наш дом на такое не рассчитан. И появилась надежда. Неужели же ты не захочешь попытаться помочь брату? Тиарнаки приедут. Если уже не в пути. Поэтому нам надо решить очень жёсткий вопрос: или ты, Алекса, уезжаешь, если не желаешь с ними встречаться, или ты будешь согласна помочь этому парню. — Последнее отец произнёс хрипловато и быстро отпил из своего стакана.

— Папа... Он меня... Он меня изнасиловать хотел, а ты говоришь...

— Алекса, сейчас тобой управляют чувства. Но... Напоминаю, нам надо решать немедленно. Сегодня же вечером нам предстоит разговор с Тиарнаками. Решай прямо сейчас. Потому что потом у тебя времени не будет.

— Папа, я в таком состоянии...

— Дочка моя, сейчас этим ты отговориться не можешь. Понимаю, что сейчас ты вся думами в том, что с тобою едва не произошло. Я — взрослей, поэтому мыслями в том, что может произойти. Они богаты. Они влиятельны, потому что работают на государство. Где гарантия, что они не наймут кого-нибудь тебя похитить и довершить начатое? Но и ты уже взрослая, чтобы решить некоторые вопросы, которые касаются именно тебя. Решай прямо сейчас: или уезжать и прятаться, или помогать — в открытую.

Алекса сначала чуть не разревелась снова. Почему папа так говорит?! Он же видит, что она не в состоянии!.. Но рядом осторожно вздохнула мама. Девушка сдержала порыв расплакаться, помолчала и сказала:

— У меня есть время до дома. Плюс есть время до того, как им приехать. Я подумаю.

А потом они просто посидели, забыв о взятых в кафе наборах и тяжело размышляя каждый о своём.

Приехали домой более или менее успокоенные, и Алекса медленно, чувствуя себя тяжёлой и неуклюжей, поднялась к себе, подавленно радуясь, что младшие и Эмбер сидят в своих комнатах, а не в гостиной, где пришлось бы всем и каждому объяснять, почему она так рано вернулась с вечера и почему её платье выглядит ужасающим образом.

Отец оказался прав.

Алекса только и успела переодеться, как услышала дверной звонок. Сердце сначала обмерло, а потом начало колотиться так, что пришлось отдышаться. Но вышла из комнаты и осторожно подошла к балюстраде над гостиной первого этажа. И застыла от негодования и страха: Люк подбежал к Карею, появившемуся первым на пороге, и, не обращая внимания на неизвестных взрослых, идущих следом, радостно закричал:

— Карей пришёл! Карей!

— Привет, Карей!

Алексе пришлось стремительно отшатнуться от перил: младшие сёстры, заслышав звонок, выбежали из своих комнат и с радостным криком и грохотом спускались по лестнице в гостиную. Судя по всему, здороваться с тем, кого считали другом старшей сестры и просто симпатичным человеком. Прижавшись к стене, чтобы её не было видно снизу, Алекса с горечью подумала: "И каково ему, когда его так радостно встречают те, кто не знает о его предательстве? Доволен? Считает — так и надо?"

Она стояла так до тех пор, пока по лестнице не поднялась мама.

— Пошли, дочка. Они сидят в папином кабинете. — Она оглядела Алексу и кивнула. — Да, так одеться будет правильней.

Стараясь быть раскованней, девушка хмыкнула, но ничего не сказала. Ей хотелось защиты — и одновременно спрятаться. Оделась в чёрный брючный костюм. Волосы туго стянула в пучок на затылке. И чувствовала себя натянутой струной.

Первой в кабинет вошла мама. Алекса не зашла — шмыгнула, примерно зная, где должны сидеть Тиарнаки. И стеной прошла так, чтобы её не сразу заметили. Кабинет был освещён довольно ярко. Кресла для гостей хозяева заранее постановили так, чтобы представители обеих семей смотрели друг на друга. Алекса заметила, что взрослые Тиарнаки сидели спокойно и открыто, не беспокоясь о том, что могут быть восприняты враждебно. Зато Карей оказался чуть в стороне, сидел не полностью в кресле, а с краю и ссутулившись. Поскольку мама до сих пор обладала хорошей фигурой, то Алекса скользнула к её креслу и присела рядом. Карей поднял глаза на неё и тут же опустил, сумрачно уставившись в пол.

Как ни странно, первой заговорила мать Тиарнаков. Отец Карея, откинувшись на спинку кресла молчал, приглядываясь к родителям Алексы и не обращая внимания на саму девушку, хотя это было трудно, если помнить, что она сидела вместе с матерью. Но девушка чувствовала, как скользит его взгляд мимо неё.

— Вы уже в курсе происшествия, так что прелюдий не будет, — заявила госпожа Тиарнак. — Наша семейная ситуация такая: малейший намёк на свет — и мой сын умирает в огне. Можете осуждать меня сколько угодно. Это не ваш ребёнок умирает. Мой. Ничуть не сожалею из-за попытки свести вашу дочь с Ферди. Очутись вы на моём месте — сделали бы то же, лишь бы ребёнок жил нормальной жизнью. У нас было полтора сумасшедших года с Ферди: лечения, маеты с целителями, поисков средства, которое его вытащит из мрака, — прежде чем мы смирились с происходящим. Мы искали лучших магов, лучших профессоров, но они все только разводили руками перед несчастьем нашего сына... С полицией разборок не хотим. Да и, честно говоря, не думаю, чтобы вы туда обратились. Мы настроены по-деловому и готовы платить. Согласна ли ваша девочка приезжать к нам и одним своим присутствием лечить Ферди? Каков будет ваш ответ?

Кресло отца повёрнуто так, чтобы он сразу видел дочь. После реплики женщины он взглянул на Алексу. Девушка чуть подняла голову.

— Я помогу вашему сыну без денег. Но при одном условии.

— Согласны на любое, — поспешно сказала госпожа Тиарнак. Кажется, её видимая самоуверенность тоже была неполной.

— Во время моего присутствия в вашем доме я не увижу Карея. В дом привозить и увозить меня будет мой отец. Я не хочу, чтобы в моей жизни был человек по имени Карей.

— Всего-то? — пренебрежительно спросила госпожа Тиарнак. — Это условие выполнить легко. Завтра же Карея не будет в городе. И он не появится, пока Ферди не восстановит способность контролировать свой огонь.

— Что вы сказали? — переспросила ошеломлённая Алекса, глядя на Карея, который ещё больше ссутулился в кресле.

— Ты не хочешь видеть Карея, — терпеливо, как дурочке, объяснила госпожа Тиарнак. — Значит, Карей уедет. Я уже говорила и повторю ещё раз: ради Ферди наша семья готова на всё.

Девушка собралась с мыслями. Что-то тут не то. Эта женщина так легко обрывает младшему сыну карьеру ведущего баскетболиста и прерывает его учёбу на последнем курсе? Да, госпожа Тиарнак и впрямь смотрела решительно, да и Карей не возражает. Так почему же она, Алекса, а не они, чувствует себя поступившей... подло? Сухо озвучила:

— Не настаиваю на столь жёстких мерах. Достаточно того, чтобы Карей вёл себя со мной так, как будто мы незнакомы.

— Как скажешь, — согласилась женщина. — Итак, перейдём к расписанию. Когда ты будешь свободна, чтобы приезжать к нашему Ферди? Мне бы хотелось, чтобы ты навещала его утром, до занятий, и вечером. Устроит тебя такое расписание?

— Да.

— Что ж. Завтра — городской праздник. Будем ждать тебя часов в десять. До завтра.

— Минуточку, — вмешался старший Коллум, и все взглянули на него, спокойного и даже бесстрастного. — У меня есть небольшая поправка. Наша дочь привыкла жить в семье и не всегда осознаёт... скажем так, деловые принципы, которые играют в этом мире. О сумме за лечение вашего сына мы договоримся чуть позже.

Алекса удивлённо похлопала глазами, но промолчала. Если отец так говорит, значит, он и в самом деле рассчитывает что-то, чего ей пока не понять. Другое дело, что потом он всё объяснит ей.

Тиарнаки-старшие встали и вышли из кабинета, не прощаясь со взрослыми хозяевами дома. Переглянувшись, родители Алексы заторопились следом — проводить "гостей". В кабинете остались двое.

— Чего расселся? — враждебно спросила Алекса. — Иди.

Карей сразу встал и подошёл к двери. Взялся за дверную ручку и обернулся.

— Спасибо, что разрешила остаться в городе. И... прости.

— Стой! — обозлилась Алекса, чувствуя, словно она сидит в машине, у которой отказали тормоза в начале спуска с крутого оврага. — За что — прости?! То есть ты прекрасно понимал, что совершаешь гадство, и продолжал его делать? И не надо прикрываться больным братом! Своя голова на плечах должна быть! Ты обещал мне, что не надо будет бояться, а что было?! Рассчитывал, что мне не будет страшно, потому что буду одурманена приворотом? И больно мне не будет из-за этого подлого приворота?

— Нет. Не только, — угрюмо сказал парень. — С самого начала я был рядом. Шёл за тобой. И аквамарины твои... смешные...

— Что?! — вскинулась Алекса.

— Родители в своих расчётах учли и твои камни... Была примерная возможность, что ты узнаешь о привороте. Расклад показал, что ты можешь надеть нечто, что может воздействовать на меня. А я... Мне просто подумать не дали... К чему всё это сейчас? — Карей отвернулся и поморщился. — Теперь всё в прошлом. Ты сама сказала, что мы теперь... — Он смолк, напряжённо кривя губы. — Мы теперь незнакомы.

— Сама? — с горечью повторила девушка. — А если бы использовали тебя? Как бы ты тогда себя чувствовал?

— Как обычно, когда меня используют, — бросил он и вышел.

Девушка растерянно смотрела ему вслед, хотя дверь уже сама по себе закрылась.

Что он имел в виду? Что его тоже использовали? Но ведь он один из Тиарнаков!

Решив не заморачиваться всем этим, Алекса вышла из кабинета отца и наткнулась на младших сестёр и Люка. Все трое бросились к ней.

— Алекса! Почему Карей не остался? Мы хотели посидеть с ним, поболтать!

— Алекса! Он в прошлый раз обещал посмотреть со мной ещё одну игру!

— Карей... — Алекса запнулась. Втравливать детей в перипетии взрослой жизни не хотелось. — Когда-нибудь у него будет время, и он посидит с вами, хорошо?

— Ну-у... — обиженно протянул Люк и ушёл в свою комнату насупленный.

— Алекса, а ты про вечер расскажешь? — с любопытством спросила Дэйзи. — Ну, кто там был, в каких нарядах. Это же почти как бал! Мне так хотелось побывать там!

— Девочки, я немного устала. Давайте обо всём расскажу завтра?

— Как хочешь, — разочарованно протянула Джесмин и вместе с сестрой ушла наверх.

А девушка осталась дожидаться родителей. Они вернулись не сразу. Судя по плащам на них, успели немного погулять по саду.

— Папа, извини, что я так сказала — ну, что ты будешь привозить меня, — сразу сказала девушка. — Я буду ездить на такси. Если они и в самом деле на всё готовы, значит — оплатят мои поездки.

— Ничего страшного, — отозвался отец. — На первых порах и я могу тебя возить. Я рад, что смогли мирно договориться. Ты как? Пришла в себя?

— Да. Пришла. Папа, почему ты хочешь взять с них деньги?

— Обычный принцип перераспределения энергии, — усмехнулся отец. — Вы же это изучали на первом или на втором курсе. Ты что-то отдаёшь. Пустота. Он что-то получает, не отдавая. Перенаполнение. В результате ты доберёшь самостоятельно. Зато Тиарнаки получат впечатление, что им всё и далее будет даваться проще, если они будут идти нахрапом. Для них всё закончится... мягко говоря, плохо. Они пока не думают об этом, потому что их больше волнует внезапная возможность что-то изменить для сына. Плюс, по тому же закону, этот парень, Ферди, долго не продержится с твоим излечением, если оно легко ему дастся. Так что... За всё платить надо. Иначе ценить не будут. Об этом вопросе не беспокойся. Все деньги пойдут на банковскую карточку. На твою. Бесприданницей не будешь.

А мама ничего не сказала, только погладила по плечу. Алекса обоим кивнула и пошла наверх, к себе. Привычно включив настольную лампу, она села на стул и некоторое время смотрела на брошенное на кровать вечернее платье. Эмбер так старалась...

На папиной машине даже лучше будет. Папа сразу в университет отвезёт, ко всему прочему. А значит, не надо будет встречаться с... С кем? Надо бы узнать, что там у Эмбер с Мэтти. Купил ли Карей ему машину взамен взорванной?.. Перед глазами снова взвилось пламя страшного взрыва, и Алекса поспешно зажмурилась, чтобы не видеть — напряжённого лица Карея. Ведь ей тогда показалось, что он взорвал машину Мэтти, потому что... И снова открыла глаза, заставляя себя думать о другом! Не о Карее!.. А когда лечение закончится, надо будет приучить себя вставать раньше и ходить в университет пешком, как раньше. Тем более сейчас мама дома, разбудит остальных...