Правдивая история попаданки

Ну а людям, эльфам и гномам я в таком случае сильно сочувствую. Если в тот раз они еле смогли оттеснить вампиров обратно в Сальторию, перед этим изрядно уменьшив численность населения, то на этот раз кровососы учтут свои предыдущие ошибки, будут истреблять не только опальный род Гайчюнай, а всех подряд, да еще и делать это с полной уверенностью и безукоризненной верой в исполняющееся на глазах пророчество.

По такому раскладу выходило, что я в ответе не только за собственную жизнь, но и за сотни тысяч других. И от правильности (ну или неправильности) моих решений могло зависеть очень многое. Но, как и полагается, в голову не шло ничего дельного, кроме мысли о побеге. Ведь не будь я настолько важной королю в начале войны, Иллара бы просто так фиг бы за мной кто отправил. И тут выходит очень странная штука — приказ того, кого я уже успела возненавидеть, фактически спас мне жизнь. Ведь именно посланник короля, коим являлся Иллар, и выдернул меня чуть ли не из-под костра. А некоторое время спустя лицемерный и корыстный Алерис сам же и намекал на то, что укокошить меня ему ничего не стоит. Верней, сказал это прямым текстом. Но это уже лирика. Главное разработать план этого самого побега. И на это у меня оставалось всего пять дней.

А пока — очередная тренировочная рутина.

— Рысью, Юрик, рысью! — пыхтела я, но вороному ехидному коню кажется было совершенно пофиг на мои бесконечные шенкеля* и даже легкое постукивание хлыстиком — он продолжал трусить неспешным шагом.

— Толкай сильней значит! — ухмылялся Аэрн, стоя под навесом. — А то привыкла к легкой жизни.

Это он намекал на мою привязанность к Лину, достаточно молодому, но более-менее спокойному жеребцу, с которым мы довольно быстро нашли общий язык. Светло-серый Лин в холке был выше меня, и пока я наловчилась на него взбираться, сколько же я язвительных комментариев выслушала... На этом Аэрн не останавливался, продолжая шпынять меня за ошибки при езде — не так облегчаюсь, сильно плюхаюсь в седло, не так даю шенкель, неправильный разбор поводьев, смотрю не между ушей лошади, пятка не внизу, слишком опираюсь на стремена... И это только малый перечень моих чайниковских ошибок. Но через недели полторы ежедневных тренировок я вдруг поймала себя на мысли, что замечаний стало едва ли не в два раза меньше. К концу второй недели Аэрну оставалось только ворчать по незначительным поводам, так как мы с Лином уже привыкли к друг другу. Он слушался меня, а я старалась изо всех сил, чтоб не вредить ему. Неправильная посадка наездника ведь может искалечить лошади спину. Немаловажную роль в налаживании отношений также сыграли яблоки, которыми я щедро угощала Лина после каждой тренировки.

— Где моя лошадь?! — не выдержала я.

— А чем тебя эта не устраивает? — продолжал издеваться Аэрн, нарочно вручив мне флегматичного Юрика. Тот меня ни во что не ставил, а посему делал то, что ему хотелось. Ну уж нет, Наставник, я не сдамся.

— Рысью, блин! — рявкнула, разозлившись я, в который раз всаживая пятки в бока вороного. И тут случилось... нет, не чудо. Катастрофа. Флегматичный Юрик вдруг исчез. В него вселился черный демон, который, сделав свечку*, во время которой я еле удержалась в седле (и то исключительно благодаря тому, что инстинктивно ухватилась за гриву), начал галопировать по манежу. Меня жутко колошматило в седле, потому что я умудрилась потерять стремена, а из-за паники не могла сосредоточиться даже на лошадином ритме.

— Заворачивай на вольт*! — сквозь сумбур панических мыслей прорезался знакомый голос. И как здесь оказался Иллар?! Но решив это уточнить немного позже, я все-таки решила спасать свое бедственное положение, а то мало ли что взбредет в голову понесшему коню? Но Юрик на мои попытки завернуть его не реагировал, как бы я сильно не натягивала повод, как бы не было ему от этого больно. Наоборот, совершив парочку огромных кругов по манежу, он устремился к месту, где ограждение было самым низким — всего каких-то полтора метра. Всего. Но не в этом случае.

— Ты должна удержаться! — в сознание прорывается все тот же голос, а перед глазами стоят кадры из однажды увиденного видео на ютубе. Падения наездников на соревнованиях по конкуру*. Иногда с летальными исходами. А ограда все ближе. Пять метров, два метра... Вся сжимаюсь, закрываю глаза...Только бы не упасть, только бы...

* * *

— Неудобно же, свалюсь сейчас. — все еще выбивая дробь зубами пожаловалась я.

— Придется потерпеть уже. — вздохнул Иллар. Ну да, ему ведь тоже нелегко пришлось — догонять взбесившегося вороного в поле. Это хорошо, что на пути бешеной скачки не встретилось больших колдобин, прикрытых травой, или овражков. Тогда не поздоровилось бы ни мне, ни лошади. Вампир, еле догнавший нас, тут же забрал повод и вскоре сумел перевести взмыленных лошадей на шаг, а потом за шкирки перетащил к себе в седло. Теперь я 'по-принцессьи' восседала перед гвардейским боссом, судорожно балансируя. Ох, и не завидую же я тем барышням, которым в дамском седле приходилось когда-то ездить! Но в данном случае хоть немного успокаивало кольцо илларовских рук — ведь поводья ему держать же не боком было. Проехав немного шагом таким образом, он снова остановился. Юрик, за повод привязанный к седлу гнедой лошадки, на которой мы ехали, покорно последовал примеру. З-зараза, и где было твое послушание пять минут назад?

— Что случилось? — я вопросительно заглянула ему в глаза.

— Тебя трясет.

— Есть немного. — невесело хмыкнула я. Взять и сразу же успокоиться мне было не под силу. Если я никогда до этого не боялась лошадей, то это не значит, что вдруг понесший конь и прыжок в полтора метра — плевое дело. На самом деле внутри меня колотило еще больше, чем снаружи — чего только стоит незабываемое ощущение ужаса в тот момент, когда лошадь отрывается от земли во время прыжка. То, что меня не выбросило из седла — просто небывалое везение.

— Все уже позади. — Иллар мягко прижал меня к себе. — Держись за меня, хватит на сегодня геройства.

Если бы мы были в азиатской дораме, то этот момент, длившийся несколько секунд, замедлили бы, растянули до минуты, показывая лицо героини крупным планом со всех ракурсов. Фоновую музыку сделали бы погромче — дабы усилить производимый на зрителя лирический эффект. Такие штамповые приемы фильммейкеры использовали в случаях неожиданных поцелуев, обьятий или просто хватаний за руку. При этом действие выполняет чаще всего главный герой, а героине положено застыть соляным столбом и всем своим видом выражать крайнее изумление, граничащее со смущением.

И пускай это прозвучит глупо, но наверно в тот момент я так комично и выглядела со стороны. Иллар — тот, кто много раз спал в метре от меня, кто видел меня во всех ситуациях — от нелепых до ужасающих, тот, кто не раз спасал мою жизнь и махом убивал миллионы нервных клеток, выводя из себя. Близость такого знакомого Иллара вдруг вызвала во мне какие-то совершенно непонятные чувства. И вряд ли это было связано с недавно пережитым испугом. Чтоб скрыть смущение, я уткнулась в его грудь и нервно засопела. За что тут же была поглажена по волосам ничего не заметившим вампиром, который по-прежнему думал, что я недалека от истерики.

Мы ехали самым медленным шагом, который только можно представить, уже минут пять, а строений конюшни еще даже не было видно на горизонте. Далеко я успела ускакать.

— Алия... — негромко позвал вампир, нарушая молчание.

— Ммм? — вяло отозвалась я, пригревшись в его обьятиях. Даже спорить по поводу этого имени не хотелось. Но последующие его слова заставили насторожиться.

— Пока мы здесь одни и никто не услышит сказанного... Почему ты вдруг начала усердно тренироваться? В чем подвох?

— А он должен обязательно быть? — я мысленно вздохнула — внезапно возникшая идиллия долго не продержалась, херр Айлиш решил устроить мне допрос с пристрастием. Хорошо он хоть не Ишхан — тот уже давно разгадал мои планы, но пока не спешил в них никого посвящать. Почему — это уже не такой важный вопрос, но на него тоже следует найти ответ.

А вот Иллара можно попытаться провести. И правду ему ведь не расскажешь — слишком предан королю, не поверит, не пойдет на измену стране. Вся проблема была в том, что не только Иллар, но и все без исключения были свято уверенны в правильности и честности всех действий и слов Алериса. Крикни я на площади что-то вроде 'Эй, народ, вас же дурачат! Пророчество — обман, король лишь сделает из вас пушечное мясо, пойдет по трупам ради завоевания власти в Нирэнне!', меня бы четвертовали на месте, без суда и следствия сами вампиры.

— До определенного момента ты к занятиям относилась совсем не так, как сейчас.

— Откуда ты знаешь? Тебе Аэрн докладывает?

— Что-то докладывает, что-то я и сам вижу.

— Так... ты следил за мной?! — ну это уже слишком, знаете ли.

— Наблюдал время от времени, скажем так. — хмыкнул вампир, и я тут же представила его привычную полуусмешку. Отрываться от неожиданно теплого и уютного Иллара совершенно не хотелось. Наоборот, хотелось как можно дольше слушать его приятный грудной голос, и чтоб его губы утыкались в мою макушку, как сейчас... Стоп! Я дернулась, отгоняя нежелательные мысли.

— Ай! — и, соответственно, ударилась головой о вампирский подбородок. Ему-то ничего, а у меня шишка наверняка будет.

— Я и не сомневался в том, что ты можешь выкинуть все, что угодно, — засмеялся упырь, — но это какая-то подлая месть.

— А не подло 'наблюдать'? — уцепилась за соломинку я. Намеренно или нет, но он дал мне шанс сохранить хоть каплю гордости.

— Подло бы было бросить тебя одну в замке. — с непонятной интонацией ответил гвардейский босс.

— Но это бы не вышло за рамки приказа. — ляпнула я и тут же об этом пожалела. Ведь это очень толстый намек на его чрезмерную опеку обо мне.

— Зато за рамки моих полномочий не выходит узнать причину твоего странного поведения, так это напрямую связано с судьбой моего народа! — разозлился Иллар.

— Да прямо-таки! Можно подумать, что если я чихну, то все вампиры в округе подохнут? — режим 'Под дурочку' активирован.

— Посмотри на меня. И честно скажи, что ты задумала. Пожалуйста... Юлия.

Больше всего меня поразило не спокойное 'пожалуйста', ни серьезный тон, а именно мое настоящее имя, впервые услышанное в этом мире из чужих уст. И как бы мне не хотелось врать, поступить иначе я не могла. На кону ведь стояла моя жизнь, да и не только она.

— Да ничего я не задумала! Алерис рассказал мне о своих планах, и я начала тренироваться, чтоб не загнуться вовремя долгих конных переходов.

— И это единственная причина?

— Да. — наигранно холодно ответила я, делая вид, что задета недоверием. — У меня должно быть гораздо больше причин не доверять тебе и жителям этого мира в частности, тебе так не кажется?

— В чем это я тебя обманывал?

— Да даже в том, что скрывал свою вампирскую сущность под платком. — мило оскалилась я. — И таких примеров еще пруд пруди.

— Ты путаешь умалчивание с ложью, так же как деланье этого на благо кому-то и на зло... Предательство, я имею в виду.

— Давай, отправь меня к дознавателям, или сразу в пыточную, раз не веришь! — пытаясь унять орду мурашек, кочующих по моей спине, огрызнулась я.

— У меня есть долг. Перед народом, королем, семьей. Не осуждай меня за его исполнение. — глядя мне в глаза, негромко, но твердо произнес вампир.

— А ты вообще не вправе меня осуждать, учитывая мое пребывание в мире, где меня пытались сжечь, разорвать горло, посадили в тюрьму, опозорили на балу и возложили груз ответственности за судьбу всех вампиров...

— Может хватит жаловаться? Ты осталась жива, вообще-то. — саркастически отрезал упырь, которому я представлялась тряпкой. Но меня уже это не заботило. Я сделала все возможное, чтоб перевести тему и не попасться на лжи и, судя по напряженному молчанию, которое длилось всю оставшуюся дорогу, мне это удалось.

— Иди-ка сюда, херриса. Десять кругов за промах. — с такими словами и недовольной миной Аэрн сдернул меня с лошади. Как тренер он был зол, я понимаю — не справилась с лошадью и все такое, но вот дергать со всей дури было не обязательно. Можно так и руку вывихнуть, в конце-концов. Если не выдернуть насовсем. Силы у кровососущих тварей же немеряно. Увидев, что я это так спускать не намерена, вампир меня опередил. — Двенадцать кругов.

— Облезете, Наставник! — возмутилась я такой несправедливости.

— Ах ты, соплячка... — он не успел вылить на меня все заготовленные оскорбления только потому, что его прервал доселе молча наблюдавший за перепалкой Иллар.

— Аэрн! За еще одним оскорблением херрисы последует твое временное отстранение от должности. Уже не говоря о том, что ты намеренно дал ей норовистую лошадь, из-за чего она едва не убилась! Ты хоть понимаешь, что только что едва не произошло?! — по мере высказывания, Иллар все повышал голос, переходя чуть ли не на крик. Тренер молчал, толи признавая вину, толи боясь возразить. Пару секунд посверлив его взглядом, командующий королевской гвардией уже тише добавил. — Если что-то с ней случится, пойдешь под трибунал.

Потом он развернулся и быстро зашагал в сторону замка, оставляя нас в легком недоумении по поводу этой внезапной вспышки гнева. Потому что по словам окружающих, херр Иллар Айлиш был не из тех, кого легко вывести из себя.

— Что-то случилось, херриса? — осторожно спросила Стел, после того, как я ввалилась в свои покои часом позже. Мда, эту тренировку я надолго запомню, по всей видимости.

— Так заметно? Конь потащил, чуть не убилась, спас Иллар. Я в ванную. — на ходу хватая полотенце с халатом, резюмировала я, сразу закрывая дверь во избежания целой кучи уточняющих вопросов. После получаса приятного одиночества в теплой водичке на эти самые вопросы пришлось-таки отвечать. Но делала я это весьма коротко и неохотно, так что служанки ничуть не удивились моему желанию прогуляться по парку в одиночестве. Но отделалась от них я, понятное дело, не по причине восстановления душевного равновесия.

— Проводи меня в покои херрисы Хелины, пожалуйста. Я, видимо, немного заплутала. — мило попросила я проходящую мимо незнакомую служанку. Той деваться было некуда — вампирская дисциплина была на высшем уровне, и от том, чтобы ослушаться приказа, слуги и помыслить не могли. В результате уже через пять минут я стояла перед тяжелой деревянной дверью. Постучав в дверной молоточек, я скрестила пальцы: только бы магичка была у себя!

— Зачем пожаловала? Жить надоело? — расплылась в улыбке крокодила ведьма.

— Напротив. Нужно поговорить.

Подняв бровь, девушка скептически хмыкнула, но все-таки впустила.

— Слушаю.

— Надеюсь, никто посторонний этого сделать не сможет? — поинтересовалась я, мельком оглядывая ведьмино логово. А ничего так, уютненько. Ни кипящих котлов, ни метел в углу, ни воронов на жердочке.

— На моих покоях всегда стоит защита. Отсюда никто даже не сможет выбраться без моего разрешения. — милый оскал.

— Да что же ты ехидная такая?