Правдивая история попаданки

— Голову проломишь.

— Да тебе и это уже не навредит.

— Ну да. Только если еще и ты сорвешься. Тогда мне точно конец. — прошептала я. Одинокая слезинка впиталась в черный камзол (или как тут называется эта мужская одежка).

— Я не сорвусь, запомни. — твердо пообещал он. И так хотелось поверить.

— Ты его убил?

— И тебя это волнует? После...

— Представь себе.

— Жив он. Только на сколько — не знаю. Оттащил к дороге, вскоре его подберут.

— Наверное, это было правильно.

— Я тебя не понимаю.

— Я тоже себя отчасти не понимаю. И многого, что твориться вокруг, тоже. — вздрогнула я, прокручивая в голове события, произошедшие не больше часа назад недалеко от того места, где мы сидели над небольшой пропастью.

Быстрая полноводная речка так и манила искупаться, тем более, что лето и в Нирэнне набирало свои обороты. Это был последний день путешествия — к вечеру мы уже должны были прибыть к месту назначения. Эта скудная информация была единственной, что мне удалось выпытать у непривычно молчаливого вампира. Чувствует груз вины, что везет меня на заклание, гаденыш? Другого обьяснения не было, потому что помирились мы уже через пол-дня, как выехали от Герхардов.

Кстати, в этот раз ни одна лошадь и вправду не пострадала. Мы ехали не спеша, а я уже старалась попадать в ритм, чтобы не вредить коню. Гнедого звали Юстас, следующую вороную Кея, а вот теперь нас вез Эниас. Их упырь обменивал в селениях, где мы ночевали. Доплачивал еще, наверное.

Белый красавец Эниас, так похожий на единорога (ему бы прицепить рог для антуража, что ли: младая дева на единороге — так мило бы смотрелось) вместе со своим временным хозяином паслись на облюбованной поляне, пока я искала пологий берег, чтоб спуститься к воде. Любительница чистоты во мне еще не умерла, но рисковала сдохнуть от запахов своего и чужого пота. Антипреспирантов же здесь в деревнях не штампуют! Так что я спешила ее спасти от поистине глупой смерти и, увлекшись, не заметила коварной подсечки.

Я закричала что есть мочи, понадеявшись, что меня услышат. А пока пнула напавшего. Это не возымело должного результата, но, полагаю, подарило считанные доли секунды, которые потом спасли мне жизнь. Темно-бордовые глаза мелькнули перед моим затуманенным ужасом взором. Полная трансформация. Мне кирдык... Незнакомый упырина не прилагал почти никаких усилий, чтоб удерживать мои руки и ноги в неподвижном состоянии, а сам, будто играючи, стал царапать горло клыками. Еще чуть-чуть и он со всей силы всадит их глубоко в кожу. Еще пара секунд, и убийца упьется своей властью над жертвой. Еще пара секунд, и он начнет пить по-настоящему. Всего пара секунд и Иллару уже некого будет спасать.

Одна...

Удары сердца оглушали, отдаваясь в голове набатом.

Две...

Вампир, все лицо которого уже перемазано в моей крови, скалится, готовясь попировать хотя бы в этот день.

Три...

Клыки достигают горла, но не в полной мере, а лишь снова оцарапывают его, оставляя небольшие борозды, из которых маленькой струйкой снова льется ярко алая жидкость с привкусом железа. Неизвестный уже не удерживает меня. Он с метательной звездой в плече валяется неподалеку, а рядом со мной на колени падает Иллар, у которого из неизменной косы выбилось несколько черных прядей.

— Успел. — шепчу я, с неподдельным ужасом разглядывая свою окровавленную ладонь, после того как провела ею по шее. Иллар хмуро дает мне платок — больше тряпок у нас не было. — Спасибо... Но мне надо побыть одной. — не оглядываясь, на трясущихся от пережитого страха ногах побрела к обрыву, который заприметила еще когда искала спуск к воде. Оттуда открывался удивительный вид на покрытую дикими цветами равнину на другом берегу быстрой речки. Умиротворяющий пейзаж никак не вязался с тем, что только что произошло. А тем более с тем, что могло произойти...

— Ты дрожишь. — удивился парень. Я вздохнула, стараясь навсегда вычеркнуть неприятные воспоминания, и открыла глаза.

— Почему солнце на закате? — золотой круг уже на четверть спрятался за горизонтом. Небо окрасилось сотней оттенков — от ярко-оранжевого до нежно-фиолетового. Красиво...

— Ты задремала. — а ведь Иллар все это время сидел рядом, не давая свалиться в каньон.

— Так мы не доберемся туда до ночи?

— Если поторопимся, то еще успеем. Ты в порядке? — вопреки словам, он торопиться не собирался, пристально вглядываясь мне в глаза.

— Вроде да. — вздохнула я, и первой направилась к 'почти единорогу' Эниасу. О том, что я солгала, ему знать вовсе необязательно. Как и заботиться о моем моральном состоянии. Если я поняла правильно, его работа заключалась в том, чтобы доставить меня живой и более-менее невредимой в определенное место. Втирается в доверие таким образом? Тогда зачем? А если все же нет, если это не часть плана... Черт, ты поплатишься, Арвидас, и за это. За то, что разрушил мою веру в людей, разучил доверять, заставил видеть в каждом добром поступке ложь и обман. Если я, конечно, переживу встречу с нанимателями Иллара.

— Я хоть не стану вампиром после этого? — с надеждой спросила я, задрав голову и дожидаясь, когда Иллар закончит обрабатывать неглубокие, но болезненные царапины все той же самопальной гномьей водкой.

— Вампирами рождаются, а не становятся. И еще немного... — парень щедро оросил меня водярой.

— Ты что творишь? Я ж вонять теперь буду, как последний алконавт!

— Зато хоть ненадолго собьет запах крови. Через три версты уже город.

— С тысячами голодных вампирчиков? — ехидно поинтересовалась я. Худо же ему придется, если от них всех отбиваться надо будет. И как же не вовремя было это нападение! Житель деревни, где была наша последняя остановка, все же не смог справиться с искушением и последовал за нами. Дождался, пока я осталась одна, и... Результат налицо, как говорится. На шею, в данном случае.

— Там тебе почти ничего не грозит. А это — он кивнул на флягу — просто перестраховка.

— Конечно-конечно. — буркнула я, чувствуя скользкие, пока еще небольшие, щупальца страха. А в седле мстительно откинулась на грудь Иллара. Хоть последние минуты проеду в относительном комфорте. Парень только хмыкнул, но продолжил выполнять роль спинки кресла. Чувствую, в скором будущем меня тоже может ожидать какая-то мелкая пакость.

— Вот мы и приехали. — довольно пробормотали над ухом через пол-часа.

— Достала я тебя, ага? — с моим фиговым зрением ночью мало что разглядишь. Тем более, когда в городе нет ни намека на свет — будь то фонарь, факел или свечной огарок.

— Безумно. — злорадно ответил Иллар, за что тут же получил несильный тычок под ребра.

— Нехорошо себя так вести в обществе. — продолжил измываться спутник. Мы и вправду были на многовампирной улице. Я только видела неясные силуэты и слышала шум толпы. — Тем более, в столичном.

— Так у меня экскурсионный тур по столицам Нирэнны? Как занимательно! А к эльфам мы тоже на огонек заглянем? — нервно процедила я. Сказывалась близость такого числа кровососущих хищников.

— Увы, нет. Сейна* является конечной точкой нашей увеселительной прогулки. — наигранно опечалился упырь. — И не куксись, все же хорошо.

— А-ага. — послушала Иллара и сделала наоборот. Вжалась в него, как только могла, короче. Тот неслышно выругался, прилагая все усилия, чтобы не быть выпихнутым из седла вообще. А мы все ехали и ехали... Ну и громадная у них столица, я вам скажу. Круто люди с Осанной лоханулись. И неужели им ни капли не завидно? В свое время СССР так старался перегнать Америку, аж дым с ушей (и всех возможных отверстий) шел. Тут же — ну никакой гордости, блин.

Тем временем, мы заехали в какой-то парк. Вампиров там было поменьше, и они медленно прохаживались по вымощенным аллеям, занюхивая благоухание всевозможных хвойных деревьев и кучи неизвестных мне растений. Вскоре нам пришлось остановиться у кованных ворот. Иллар, не спешиваясь, что-то коротко сказал одинокому охраннику на незнакомом языке. Тот быстренько впустил нас на какую-то жутко приватную территорию. Это был тот же парк, но там уже не наблюдалось ни души. Еще через метров триста пришлось пройти похожую процедуру на КПП. Он меня что, на секретную военную базу тащит, что ли?

— Куда это мы едем? — без особой надежды на ответ решила поинтересоваться я, завидев на горизонте громадное здание. Ну как, громадное, — для этого мира. И по форме подозрительно смахивающее на...

— Королевский замок. — добил меня Иллар.

— Трансильвания, блин! Осталось Ван Хельсинга найти...

— Сделай одолжение, изьясняйся нормально.

— Неважно. — отмахнулась я, пытаясь поднять свое сердце, находящееся где-то в области левой пятки. И зачем меня притащили в эту вампирскую цитадель? Стать главным блюдом на каком-нибудь званом приеме?

' — Достопочтимый херр, не желаете ли отведать коронное блюдо сегодняшнего вечера — запеченную Юлю под соусом из осьминогов?

— Да, положите мне кусочек.

— Как вам понравился ужин, херр?

— О, благодарю, запеченная человечинка была изумительной.'

От такого представленного диалога мне резко поплохело. Из оцепенения вывел Иллар, чьи руки пытались отодрать меня от седла.

— Ану слазь! — прошипел упыреныш, несильно дергая, чтобы ненароком не навредить.

— Не хочууу! — заныла я, уцепившись за переднюю луку седла мертвой хваткой. Поняв, что так дела не будет, этот гад просто расстегнул подпругу* и сдернул меня вместе с седлом. — Иллар, пощади, пожалуйста! — перешла я на вой, когда парень потащил меня к небольшой лестнице, в конце которой возвышалась дверь — по всей видимости, один из нескольких черных входов в замок.

— Ты так даже перед казнью не голосила! — разозлился вампир.

— А сейчас мне есть кому давить на жалость. — блин, я что, это вслух сказала? Вот курица!

— Просто помолчи! — меня затолкали в саму по себе открывшуюся дверь. Это уже потом я поняла, что в коридоре находились слуги. И то, исключительно по голосам. Темень же была непроглядная.

— Покои готовы?

— Да, херр Айлиш. — смиренный женский голос.

— Хорошо. Тогда попросите херрису Хелину подняться туда.

— Да, господин. — немного спертый воздух рядом колыхнулся, что означало уход служанки.

— Господин? — ядовито прошипела я, когда меня под локоть поволокли куда-то вглубь каменной громадины.

— Не все же такие хамы, как ты. — хмыкнул 'херр Айлиш'. И снова в памяти всплыл злополучный список, который гласил: 'Главная героиня обязана быть самоуверенной хамкой. Если она ею не является, то к середине повествования всё равно станет'. Оппа, хоть что-то совпало. Только почему я перенимаю все самое плохое? Нет, чтоб полезное, типа 'Получая в руки тяжелый рыцарский меч, героиня начинает с лёгкостью им размахивать, даже если 'на гражданке' тяжелее карандаша в руках ничего не держала' или 'Сражаясь с закованными в доспехи рыцарями, героиня блокирует мечом удары их мечей'.

— Неправда, я не хамка! — решила обелить свою персону я. И врезалась лбом о холодную каменную стену.

— Вот видишь, тебя даже высшие силы наказывают за столь дерзкое вранье. — сдерживая смех, нравоучительно поведал кровосос.

— В лице тебя, что ли? Ну ты и... — великий и могучий русский мат все же пришлось проглотить. Мало ли, он тут биг босс — тогда мне точно несдобровать. Зато насчет мести за седло можно уже не беспокоиться — это наверняка была она.

— И кто же я? — любопытно оскалился Иллар.

— Херр Айлиш, да вы никак свое имя подзабыли? — послышалось спереди.

— Херриса Хелина, а вы, я вижу, в добром здравии и светлой памяти? — так же неприязненно ответил парень.

— В моем юном возрасте грех жаловаться на здоровье. — язвительная тетка подошла поближе.

— О, простите, что не смог прийти на ваш пятидесятый юбилей. — ничуть не раскаиваясь разливался соловьем вампир. Ого, юный возраст! Молодиться бабка, однако. Как Пугачева рядом с Галкиным.

— Ничего страшного, уверяю вас. — а в тоне отчетливо слышалось 'я щас тебя придушу, гаденыш'.

— Пройдемте в покои, херриса. — Иллар отворил боковую дверь, куда поспешил меня впихнуть, дабы не сбежала. А так все, деваться некуда. Я в ловушке.

— Так зачем звали? — уже без наигранного почтения поинтересовался холодный женский голос.

— Для нашей гостьи требуется пульсар с привязкой на ее ауру. А то простому человеку весьма проблематично находиться в замке.

— Почему я должна выполнять все ваши прихоти?

— Может, потому что вы — придворная магичка?

— Это был риторический вопрос. — прорычала ведьма. Или магичка. А чем они, собственно, отличаются? Вот кого искала инквизиция... Значит, магия еще не совсем выродилась, а просто осталась на вампирских землях? Ведь конечно разумней уже кантоваться тут, ибо на родине всех таких Хелин просто уничтожали.

На миг в абсолютной темноте воцарилась еще и абсолютная тишина. Для моей нежной детской психики это было слишком, поэтому я судорожно нащупала илларовскую прохладную руку. В ту же секунду в метре от меня начал постепенно зарождаться шар, который вскоре сиял как двенадцативаттовая* энергосберегающая лампочка — мягким белым светом. Увидев лицо предполагаемой старушки-ведьмы, я выпала в осадок. На меня в упор смотрела невысокая девушка лет двадцати пяти — на вид так вообще ровесница Иллара.

— Вот ты какая. — взглядом сканировала меня Хелина, словно у нее был встроенный рентген. Или волшебный глаз, как у Аластора Грюма из всемирно известной поттерианы. Хотя, вообще он не 'Грюм', не 'Хмури', а именно Муди. Имена собственные же не переводятся. Мы же не говорим на Шерон Стоун 'Шерон Камень', а на Бреда Питта 'Штифт Питт'! Я, конечно, понимаю, что фамилии и прозвища Роулинг не из потолка брала, они подчеркивают какие-то качества персов и в русском варианте эти аллюзии* не сохранятся, если придерживаться правил, но... Какого фига министр магии Кингсли Шаклеболт превратился в Кингсли Бруствера? Если учесть то, что 'Shacklebolt' буквально переводится как 'кандальер', а бруствер — это вообще насыпь, предназначенная для удобной стрельбы. Где логика? Так, что-то занесло меня в переводческие дали...

— А ты хорошо сохранилась. — недовольно парировала я, все еще судорожно сжимая вампирскую конечность и оттого чувствуя себя смелее. Упырь улыбнулся во все тридцать зубов и два клыка.

— Вижу, вы найдете общий язык.

— Не сомневаюсь. — сказали мы в унисон, зло косясь друг на друга, отчего вампир не удержался и все-таки захохотал. Отлично, я с первой минуты пребывания в вампирской цитадели нажила себе врага в лице придворного мага. Чем дальше в лес...

— Херриса, расскажите нашей гостье о свойствах пульсара. И залечите ей шею. А я вынужден вас покинуть, дамы. — с трудом отцепив мои пальцы, Иллар поспешил ретироваться.

— Чтоб ты сдох! — весьма не эстетично пожелала ведьма закрытой двери. Что за дурдом? Потом махнула рукой над моей многострадальной шее, отчего она начала немилосердно чесаться. — Пульсар будет следовать за тобой повсюду на расстоянии метра. Тушится и зажигается силой мысли. — отчеканила девушка и тут же грохнула дверью с противоположной стороны, оставляя меня в полнейшем недоумении и одиночестве. От пореза не осталось и следа.