Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Рядом со мной на старое стёганное одеяло, практически силой навязанное мне заботливым Кощеем, плюхнулась довольная Лукава со жбаном кваса и миской квашеных рыжиков.
— Будешь? — протянула она мне грибочки.
— Ага, где взяла?
— Так лешие целую бочку прикатили. А где все? Что одна сидишь?
— Марла с Волком дичь загоняли, ушли переодеваться. Джинни с сестрами и Юдиком ребятню развлекают. Хмара с Баськой в овражке отдыхают. А муж разлюбезный с Рыськой куда-то запропастились.
— Давно?
— Угу, часа два уже, как их нет. Хмара вернулся давно... Прямо с той поляны и ушли.
— Это где тебя Баська спас?
— Да.
— А я не успела к вам. Как раз Игоря отмывала. Вот герой, тоже в драку влез! Варь, как это у василиска получилось тебя только снаружи ...э-э-э... окаменить?
— Перун сказал, что я гениально использовала свою силу. Увидела Баську, сообразила, что он может мне сделать каменный панцирь, и пожелал этого. И в камень не превратилась полностью, и от стрелы спаслась. А я вот за собой такого не помню, ну, что бы я так последовательно всё придумала. Я лишь пожелала, что бы на мне выросла броня... А потом эти зелёные глаза...
— То есть, ты хочешь сказать, что можешь контролировать смертоносный взгляд василиска.
— Типа того.
— Кофель — нагель! — русалка, по-мужски, хлопнула себя по коленям. — Во, блинд, здорово! Как ты эту шняву отбайдарила! Ну, полный пепукс!
— Лукава, ты ругаешься, как Боцман!
— Я то, ладно. Так Игорь Витальевич ещё чище меня ругаться научился! Даже папа заслушивается!
— А где он, кстати?
— Грозный? Так с папой. Про воспроизводство рыбьего поголовья беседуют. Знаешь, папа его уважать стал, за то, что таким полезным делом, как рыбоохрана, занимается! — похвалилась русалка.
— Это хорошо... Но где же всё-таки Май?
— Андрей, ты что надумал?
Мужчины быстрым шагом двигались в сторону Стивратовки, оплота вражьих сил.
— Он мне надоел! С этим пора кончать! Ну, ладно я! — негодовал Май. — Но Варю... Сволочь!
— Ты про кого говоришь?
— Про него, Рыська, про него!
— Не ходи туда, — фолк преградил дорогу другу и тревожно заглянул тому в глаза.
— Предлагаешь оставить всё как есть? — стиснул зубы Андрей. — Нет уж! И... не ходил бы ты со мной!
— Как это понимать? — вызверился Рыська.
— Прости, друг, — смутился Май, — я не подумал.
— Забыто, — тут же смягчился фолк и продолжил гнуть свою линию. — Варя им и так все планы разбила. Вакантных мест больше нет. Они сами притихнут.
— Не притихнут, Рыська. У них новая пакость родиться может.
— Какая? — Рыська из всех сил старался понять друга, но умных мыслей в голову что-то не приходило.
— Моди, — резко бросил Май.
— Моди? При чём тут скандинавский бог?
— При том... Он ведь у них погиб не так, как наши, — объяснял свои мысли Андрей, яростно жестикулируя руками, — от гонений на пантеон. Ведь так?
— Что ты этим хочешь сказать? Что они могут...
— Вот именно... Они могут устроить кому-нибудь из наших такой же несчастный случай... — мужчина невесело усмехнулся. Потом какая-то идея пришла ему в голову, и он замолчал на какое-то время.
— Ты о чём задумался, Май?
— А как это произошло у скандинавов? Как Моди умудрился погибнуть на охоте? Такое когда-нибудь в истории было? Ну, что бы бог погибал вот так? А, Рыська?
— Я не припоминаю... У греков что-то было, между старыми и молодыми богами.
— Получается, что бога может убить бог...
— Это возможно.
— А не пал ли наш могучий друг Моди от руки предприимчивого жителя нижних пещер? — высказал предположение Май. — Как ты думаешь?
— Детективов перечитал? — нахмурился фолк.
— Э, нет, мой друг, Рысий! Сам посуди: если хочется тебе, скажем, своих подручных во власть пропихнуть, а тут как раз места свободные... И Берегиня так кстати отсутствует. И начинает наш злой гений воплощать свой план в действие. Выбирает исполнителей, всё строго конфиденциально, сам остаётся в тени. Те начинают действовать. Но...
— Появляетесь вы, — догадался фолк.
— Совершенно верно, — подтвердил Лоцман, — появляемся мы. Но он от своих планов не отступает, полагая, что с неопытными Проводником и Берегиней легко справится Злод и его компания.
— Просчитался, выходит?
— Угу, но отступать и не подумал!
— Подожди, Май, а причём тут Моди?
— Я думаю, они вариант отстранения бога путём банального убийства репетировали.
— Но Моди появился у нас раньше, чем вы.
— Всё правильно. Берегиню-то ждали со дня на день. Это запасной вариант был.
— Дальновидно.
— Дальновидно, но... близоруко.
— Я что-то не понял.
— Перспективу он продумал, а с нами, теми, что под самым носом были, просчитался. Я полагаю, мстить он нам будет по всей программе. Поэтому надо его остановить!
— А сможешь? — недоверчиво осведомился фолк.
— Смогу! Не смотри на меня так снисходительно, — усмехнулся Май, — я не хвалюсь. Я тут кое с кем консультировался... Всё должно получиться.
— И с кем ты, стесняюсь спросить, консультировался? — недоверчиво осведомился у приятеля Рыська. Уж больно уверенно вёл себя Май...
— С Родионом Кузьмичом.
— Со сказителем?
— С ним самым.
— ???
Лоцман обошёл Стивратовку с севера и направился прямиком в чёрные скалы, словно это был его дом родной. Рыська не спорил с другом, полагаясь на его чутьё. Давно заброшенный проход в подземные пещеры оказался вполне пригодным для хождения. Им всего пару раз пришлось пробираться на коленях, преодолевая небольшие завалы шахты. Рыська совсем ничего не видел и слушал команды Лоцмана, который безошибочно угадывал нависший низкий потолок, поворот или другие препятствия.
— Пригнись... сейчас налево... осторожно, ступеньки... пригнись...
— Как ты это видишь? — недоумевал фолк. — Три месяца назад в предрассветном лесу спотыкался о каждую корягу, а теперь в кромешной темноте идёшь, словно солнце тебе тут одному светит?
— Я понял свои ошибки и поработал над ними. И потом, мне здесь ориентироваться гораздо проще, так как пространство закрытое, и я его очень хорошо чувствую.
— Как это, чувствуешь? — проворчал сзади Рыська, мало что поняв из объяснений друга.
— Сейчас объясню. Ты представь, что достаёшь из банки огурец посредством засовывания руки. Представил?
— Представил, — отозвался фолк.
— А теперь представь, что всю эту операцию ты проводишь... Пригнись! ... в полной темноте. Представил?
— Представил, представил.
— Вот. Твоя рука протискивается в горлышко... Налево.
— Зачем налево то? Чёрт! Так это ты не про руку...
— Сильно ударился?
— Нормально. Так что там про банку?
— Ты рукой ощущаешь сначала сужение пространства, а потом банка расширяется... и...
— Дальше то что?
— Что, что, достаёшь огурец. Вот так я чувствую это пространство, как рука банку.
— Теперь более-менее понятно. А чем чувствуешь?
— Да всем телом, похоже. Вставай на четвереньки, и поползли.
— Май, там свет впереди?
— Нет, это твоё глазное дно шалит.
— Ты сегодня весь день загадками говорить будешь? — обиделся Рыська.
— Что ты! — поспешил оправдаться Май. — Это эффект такой, часто наблюдаемый у людей, находящихся в полной темноте. Глаз сам себя обманывает, показывая, что где-то впереди находится источник света, которого на самом деле нет. В народе это зовётся Белым спелеологом. Вроде, как светит он заблудившимся в пещерах, и к людям выводит.
— Серьёзно?
— Легенда. Сейчас направо.
— Далеко ещё?
— Нет, пару раз по-столько и придём, — Май уверенно полз в темноте.
— Издеваешься? — бубнил сзади фолк.
— Аккуратно вставай. Осторожно. Пришли.
— Уже?
— Уже. Эй, хозяин! — Голос Лоцмана прогремел под сводами пещеры так неожиданно, что Рыська малодушно вздрогнул. Хорошо, что они находятся в полной темноте.
— Чего кричишь? А вдруг он здесь?
— Нет его, — уверенно ответствовал Май, — это я тоже чувствую. Чернобог!!! — снова заорал он.
— Май, а где мы находимся? — полюбопытствовал Рыська, хотя какая разница, где ты находишься, если всё равно ничего не видишь.
— Я так полагаю, это его тронный зал.
— Что-о? И его не охраняют?
— Охраняют, наверное. Но охрана обычно стоит снаружи, а не внутри.
— А как же мы прошли?
— По крысиным тропам, — раздался под сводами пещеры третий голос.
— А вот и хозяин пожаловал, — обрадовался Андрей, — и ждать себя не заставил.
— Напрасно радуешься, Проводник. Прийти-то, ты пришёл, а вот уйти... вряд ли
— Мои слова говоришь, — всё так же радостно произнёс Май.
— О чём это ты? — раздражённо отозвался из темноты Чернобог.
— Я должен тебе сказать, что теперь ты вряд ли покинешь свои пещеры. И твои подчиненные тоже.
— Ха-ха-ха! Какой ты страшный!
— Опять не правильно говоришь. Я не страшный, а опасный, — голос Мая остался спокойным. — Как говорит моя любимая жена: "Не надо недооценивать противника".
— Сам не попадись на эту удочку. А то стоишь тут, бахвалишься. А что ты запоёшь, когда мои подданные приволокут твою беременную жёнушку сюда, да развлекутся с ней? Что молчишь?
Рыська не мог видеть друга, но воочию представил перекошенное гневом лицо Мая. Однако голос того прозвучал из темноты вновь спокойно и даже насмешливо.
— Варя находится сейчас на той самой поляне, где идёт праздник, рядом с ней Хмара, Баська и, не поверите, Кощей, взявший над ней шефство. Сначала это меня разозлило, но в свете сказанных Вами слов, такая опека теперь не кажется мне лишней.
В темноте явно послышались звуки зубовного скрежета, и бледный луч метнулся на голос Лоцмана. Рыська понял, что это уже не зрительные галлюцинации, а вполне реальное покушение на друга.
— Не попал! — весело констатировал Андрей. — Ты, Чернобог, больше так не делай. По голосу ты меня не засечёшь, я векторы сместил. Рыськины, кстати, тоже. В следующий раз я закольцую твоё заклинание, и оно поджарит твой, извиняюсь, зад.
— И кто только тебя этому научил... — прошипела темнота.
— Самоучка я, экстерном, стало быть. Ладно, давай приступим к делу.
— Чего же ты от меня хочешь? — поинтересовался язвительный голос хозяина, больше не предпринимающего попыток достать наглого гостя.
— Ничего. Абсолютно ничего. Я лишь пришёл исполнить приговор, вынесенный вашему племени высшим судьёй за подлое поведение, нарушение "Хартии", неоднократные покушения на жизнь Лоцмана и Берегини. Сегодняшнее было последней каплей, которое переполнило чашу ваших гнусных деяний.
— Это ты не про Рода ли упомянул? — прозвучал во тьме насмешливый голос хозяина.
— Про него.
— И ты, смертный, решил, что я поверю, будто Род выбрал тебя исполнителем приговора?
— Ну почему чуть что, сразу — смертный, — огорчённо произнёс Андрей. — Вы ведь тоже достаточно умираемы. Не так ли? Просто живёте несколько дольше... Для бабочки — однодневки я тоже бессмертен.
— Демагог!
— Варя называет меня философом...
— Хватит! — рявкнул хозяин. — Выкладывай, с чем пришёл!
— Да я уже почти закончил, — спокойно, не взирая на крик Чернобога, ответил Май.
— Что закончил?
— Формулы писать.
— Что-о-о?
— Я тут у вас на стене написал формулы закольцованного пространства, — менторским тоном стал пояснять посланец Рода. — Так что, выйти Вам отсюда не удастся.
— Раз мне не удастся, значит и вам обратной дороги нет! — обрадовался Чернобог.
— Ошибаетесь, уважаемый. Нам дорога всегда открыта. Я знаю, что в формулах изменить надо, что бы пространство открытым стало... А вот вам подумать придётся, тем более, что формул этих вы не видите в связи полным отсутствием здесь источников света.
Натужный стон был ему ответом. Тяжёлый, надрывный стон человека, поднимающего упавшего на него слона. Слабая полоска тусклого, серого света образовалась в центре тронного зала. Прилагая титанические усилия, Чернобог раздвигал завесу вечной тьмы. Полоса с трудом, очень медленно, но увеличивалась, и с увеличением освещённого пространства, усилия бога становились всё меньше и меньше. Когда зал осветился полностью, хозяин устало опустил руки и исподлобья посмотрел на гостей мёртвыми чёрными глазами. Потом перевёл взгляд на стену.
— Это формула?
Незнакомые Чернобогу закорючки исписчирили почти всю стену.
— Она самая, — подтвердил довольный Май.
— Она уже работает? — обречённо вопросил бог.
— Разумеется.
— И чем ты это всё нарисовал? — хмыкнул Чернобог, явно придумав какой-то выход.
— Думаете стереть? — догадался автор шедевра. — Это маркер... хороший маркер, специальный, для стекла...
— И что, — ядовито вопросил хозяин, — нет средств, что бы это уничтожить?
— Есть, конечно, — добродушно пояснил гость. — Но дело в том, что, стирая что-то со стены, вы тем самым будете изменять формулу, и как тогда она будет работать, остаётся лишь догадываться. Если вы её измените так, что разомкнёте пространство — вам повезло. А если эффект будет прямо противоположный, и вы обрушите пространство в бесконечное сужение... Это уже грозит катаклизмом. Так что, я не советовал бы вам...
— Убью! — несмотря на только-что потраченные силы, Чернобог ринулся на Мая... И с гулким ударом впечатался в стену, пролетев гостя насквозь.
— Я уже предупреждал, что векторы смещены, — наставительно прокомментировал столь необдуманный поступок Лоцман.
Рыська во все глаза смотрел на друга и не узнавал его. Раньше никогда Проводники не обладали такими возможностями, которые сейчас демонстрировал Андрей. Впрочем, это у них, похоже, семейное. Просто Варя освоила свою силу чуть раньше. А ведь и впрямь, боги в них конкурентов углядеть могут. С одной Варварой они ещё смирятся, а вот если и Андрей чудеса творить начнёт... точнее, уже начал...
— С вашего позволения, — донёсся до фолка голос Мая, — мы покинем вас через парадный ход. Очень, знаете ли, ползать не хочется.
Беспрепятственно покинув Каменное ущелье, что очень удивило Рыську, друзья заторопились в обратный путь, ещё надеясь застать праздничное гулянье в той стадии, когда народ весел, держится на ногах и лицом в квашеную капусту падать пока не собирается. Рыська некоторое время двигался молча, не зная, как относится к поступку Андрея. То, что друг совершил свои деяния от имени Рода, сильно напрягало фолка. Род, Абсолют, Создатель... Не мог же Андрей обмануть Чернобога. Но когда? Когда они могли встретиться? И эти новые возможности Лоцмана. Пространство чувствует, векторы какие-то меняет...
— Май, мне всё это не приснилось? — не выдержал неизвестности Рыська.
— Приснилось, — односложно пояснил друг.
— Я так и подумал... А всё-таки?
— Понимаешь, Рыська, как не странно, но настало время мне скрывать от тебя правду, — грустно признался Май. — А полномочия я себе не присвоил. Они мне действительно были выданы...
— Давно?
— Летом ещё, после той истории с волкодлаком.
— Кем?
— Абсолютом, кем же ещё?! Сказано было, что любое следующее проявление агрессии по отношению ко мне или Берегине со стороны Чернобога или его подданных, и я могу их запечатывать, как джиннов в бутылку.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |