Сама себе фея

— Вот. Надеюсь, тебя это устроит. Здесь обычно никого не бывает, и тебя не потревожат. Охрану я предупрежу, — и исчез.

Викис уселась на скамеечку и с наслаждением прикрыла глаза, отрешаясь от всего внешнего.

Ветер не подвел. Да и когда он подводил? Подул в заплаканную душу, изгоняя изнутри всю горечь и обиду, оттесняя тени, освобождая место для света и тепла, столь необходимых любой фее... да и просто всякой юной девушке, которая хочет жить и радоваться жизни.

Викис и впрямь никто не тревожил, она даже позволила себе потанцевать немного в потоках воздуха. Ну как — танцевать... не больно-то она и умела, просто двигалась в свое удовольствие, не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Хотя, наверно, танец, навеянный ветром, не может показаться некрасивым даже самому придирчивому зрителю, ибо его порождает сама стихия.

Она устала, как может устать человек, хорошо поработавший на свежем воздухе, и отпустила ветер с легкой душой, оставшись с уверенностью, что все непременно будет хорошо. Может, не сразу. Придется, наверно, пройти через какие-то трудности и испытания. Будут и сомнения, и неверие в близких, и страхи — обоснованные и беспричинные. А у кого их не бывает? Но главное — кончится все хорошо. Может, не так, как они себе представляют, но — хорошо.

Когда Ренмил пришел звать ее на ужин, Викис уже окончательно пришла в равновесие, принцы с королями ее больше не пугали и не раздражали. У них собственные цели? Ха! А у кого их нет? Просто некоторым власть дает дополнительные возможности. Что ж, а у нее зато есть другие возможности, о которых некоторым королям только мечтать остается.

— Викис, — остановился перед ней сайротонский принц, — я еще не успел поговорить с отцом и не знаю, что между вами произошло, а потому не могу просить тебя о том, чтобы ты его простила, но... ты можешь попробовать как-то отделить меня от него? Я не делал и не желаю делать тебе ничего плохого. Вы все дороги мне... Знаешь, принцы чаще всего одиноки, в семье мы приложение к планам родителей и орудия для их исполнения — даже если нас любят. Просто такова плата за то, чтобы находиться на самом верху. У королевских детей редко бывают друзья. Мне повезло — рядом со мной с самого детства был Лертин. А потом повезло еще больше, когда появились вы. И я не хочу терять никого из вас... Я клянусь, — Ренмил вытянулся, расправил плечи, — что никогда политические интересы не встанут между мной и остальной командой, если это будет хоть в малейшей степени зависеть от меня.

Три слова формулы, придающей необратимую силу магической клятве, отзвучали и были унесены легким ветерком в наступившей тишине. Клятва реальная — вместо той, которую она отказалась дать королю. Клятва драгоценная, ибо дана от чистого сердца. И страшная, потому что отменить ее невозможно, даже если ее исполнение будет стоить сайротонскому принцу не только короны, но и жизни.

— Ренмил, — растерянная и одновременно растроганная Викис погладила парня по щеке, — все будет хорошо, вот увидишь.

...Встреча с придворным магом, запланированная на послеобеденное время, была перенесена на вечер. Викис подозревала, что это из-за нее, но совесть ее не мучила. Могли бы и после обеда собраться — все равно от участия Викис толку не было никакого: она витала в облаках, на внешние раздражители реагировала слабо, а после того как она пару раз невпопад ответила на вопросы, ее предпочли оставить в покое, наедине с собственными мыслями.

И именно в покое она больше всего нуждалась в этот вечер.

* * *

Король сайротонский устал и нуждался в покое не меньше, чем Викис. Вот только покой ему даже и не снился: несмотря на поздний час, монарх оставался в своем кабинете, просматривая накопившиеся документы, обдумывая события минувшего дня и морщась от головной боли.

Даже две стопки травяной настойки не помогли ему снять напряжение.

А как тут расслабишься, когда собственный отпрыск смотрит на тебя с таким укором, что поневоле начинаешь чувствовать себя последним мерзавцем?

— Не надо, — легким взмахом руки он остановил готового разразиться гневной речью сына, — я знаю все, что ты собираешься мне сказать. Я не мог поступить иначе — мне обязательно нужно было ее проверить. А доверие... не сомневаюсь, что вы справитесь и с этим.

— И как, проверил? — криво улыбнулся наследник.

— Хорошая девочка... даже жалко, что не из благородных. В боевые подруги — да, а вот...

— А королева и должна быть боевой подругой, — прервал его Ренмил, — чтобы и плечо подставить, если надо, и спину прикрыть. И поддержать в любой ситуации. Разве на это способна хоть одна из тех придворных хищниц, которые начнут осаждать Терниса, стоит ему надеть корону? Благородство — оно ведь не в крови, а в душе. Да о чем я тебе рассказываю — сам меня этому учил!

— Да я разве спорю? Но если он на такое пойдет, его сожрет собственная аристократия.

— Только в том случае, если ему не удастся обставить все идеально с точки зрения закона. Иначе аристократии только и останется, что бубнить по углам.

— Ты так в него веришь?

Ренмил пожал плечами:

— Хочу верить. По крайней мере, я убежден, что он будет искать возможность. Ты ведь знаешь, кто ищет, тот...

— Мальчик мой, если он найдет то, что ищет, я первый поздравлю его. И поддержу, если в совете королей кто-то посмеет выразить свое недовольство.

Принц улыбнулся и поймал ответную улыбку родителя.

— Вот, — король извлек из ящика стола крохотную узорную шкатулку, — передашь ей при случае. Скажешь, пусть откроет, если почувствует, что пришло время... для королевских даров.

Глава 10. ДРУЗЬЯ И ВРАГИ

Нельзя недооценивать противника. Его надо сначала уничтожить, а уж потом недооценивать.

Засада — это вроде сюрприза.

Портал в пограничной крепости располагался в подвальном помещении. Кроме мага и коменданта группу принца ирегайского никто не встречал. Никто больше и не знал об их прибытии, все держалось в строжайшей тайне, чтобы раньше времени не пошли слухи. Нет, претенденту на престол следовало сначала встретиться со своими сторонниками, заручиться поддержкой сомневающихся, и только потом выходить из тени. Тот факт, что среди членов команды есть еще два принца других государств, решено было обнародовать лишь в самом конце, когда они понадобятся как свидетели, или в том случае, если молчание будет грозить наследникам опасностью. Поэтому из крепости команду выводили тайным ходом, сохранившимся еще с той поры, когда здесь велись кровопролитные войны и защитники покидали свой пост, если отстоять твердыню уже не представлялось возможным.

После полумрака подземелий яркое солнце было благословением, пусть и немного болезненным. Казалось бы, много ли времени они провели в тайных ходах? Час, от силы полтора, а вышли — как узники навстречу долгожданной свободе.

Лес радовал запахом разогретой травы, шелестом листьев, легким ветерком, щебетом птиц.

Они были пока в Сайротоне, но еще полсотни шагов — и там ждет другая страна, лишенная законного правителя, раздираемая противоречивыми слухам, стоящая на грани гражданской войны.

От этих мыслей Викис поежилась. Мучили сомнения: что она-то тут делает? Боевой маг? Повелитель стихии? Не смешите! Девчонка. Да еще и трусоватая, если честно. Правда, она сама не знала толком, чего боится. Если подумать, можно было, конечно, прикинуть, каких опасностей ожидать, но давать волю своей фантазии Викис не желала — эдак можно было додуматься невесть до чего и запугать себя до невменяемого состояния. Поэтому она просто шла узкой тропой и старалась наслаждаться той радостью, что дарил летний лес.

После пересечения незримой границы двух королевств путники, словно по соглашению, прекратили всякие разговоры и долгое время шагали в молчании, лишь изредка обмениваясь негромкими короткими замечаниями, в основном касательно выбора направления на очередной развилке.

Приграничные селения заранее договорились обходить, ночевать в лесу, благо неженок среди них не водилось — даже Малена, хоть и не боевик, была девушкой крепкой и лишений, связанных с походной жизнью, не страшилась.

А Тернис, стоило ему ступить на свою землю, враз преобразился. Куда делся тот парень, с напряженным, тревожным взглядом? Где теперь изгнанник, оболганный мачехой принц, лишенный собственного дома и доброго имени? Где юноша, с мечтательной улыбкой нежно гладивший по руке свою подружку? Сейчас по тропе впереди своего отряда шагал король: суровый решительный, знающий свой путь. Хозяин земли.

Викис наблюдала за ним исподтишка и диву давалась. И все больше убеждалась в том, что между ними — пропасть, преодолеть которую можно только совместными усилиями. Даже если бы ему удалось, как он обещал, 'что-нибудь придумать', смогла бы она сесть рядом с королем — так, чтобы никто не усомнился в ее праве, и в первую очередь — она сама? Сейчас эти мысли не причиняли боли, словно на время похода, пока у них есть общее дело, одна влюбленная девушка со своими мечтами и желаниями уступила место другой — тоже влюбленной, но умеющей договориться со своим глупым сердцем. А сердце, пожалуй, и радо было жить здесь и сейчас, не терзаясь бесплодными мечтаниями.

Лагерь на ночь разбили на лесной прогалине, неподалеку от прозрачного ручейка. Девчонок решительно освободили от всякой деятельности, и они сидели рядком, с любопытством наблюдая, как парни суетятся, разжигая костер, готовя нехитрую походную трапезу, тщательно устанавливая защитный контур перед сном. И спать все завалились, едва стемнело — усталось сказывалась, а впереди был еще не один день пути...

К крупному селу, раскинувшемуся у торгового тракта, вышли на четвертые сутки. Рон и Мирт, знатоки маскировки, оставив остальную команду под защитой лесных зарослей, отправились на разведку. Вернулись они спустя час не в самом радужном настроении. — Есть сложности, — доложил Рон, — в трактире висит портрет государственного преступника. Догадываетесь, чей?

— Да уж догадываюсь, — мрачно кивнул Тернис. — Что делать будем?

Конечно, без комфортного ночлега можно было и обойтись, но ведь надо было пополнить истощившиеся запасы провианта. Легенда у них имелась. Даже не легенда, а почти правда, точнее, одна из ее сторон: ученики магической школы на практике, ходят по лесам, тварей высматривают. И руководитель при них, даже бумаги на магистра должным образом оформлены. И твари, кстати, были, не слишком опасные, но — есть чем гордиться — вовремя замеченные и обезвреженные. Однако легенда не предусматривала варианта, при котором принца в каждом селении в лицо знают.

— Может, отправить двоих-троих за провизией, — предложил Грай, — а переночуем уж как-нибудь снова в лесу?

— Эх.... Помыться нормально хочется, — вздохнула Малена.

— Есть идея, — лукаво улыбнулась Кейра, — будем нашему принцу внешность менять.

— Личина? — насторожился Лертин. — У тебя есть амулет какой-нибудь? Опасно, есть люди, на которых эта магия не действует.

— Зачем личина? — бормотала Кейра, шаря в своем пространственном кармане. — Мы по-простому, без всякой магии.

И она, хитро прищурившись, извлекла на всеобщее обозрение небольшую коробочку.

— Грим, — пояснила девушка, — мы с братом и кузенами дома часто в театр играли. Я в школу взяла — думала, найду подходящую компанию, будем вместе развлекаться.

— А мы, значит, неподходящая компания? — ухмыльнулся принц сайротонский.

— Вы — очень даже подходящая. Только наша учеба времени для таких развлечений не оставляет.

С гримом Кейра управлялась мастерски. Ничего особенного — чуточку утяжелить веки, дать пожестче тени на скулах, небольшой шрам, отвлекающий внимание от всего остального, — и лицо выглядит совсем иным. Не то чтобы вовсе незнакомым, но это для своих, а по портрету точно не опознают. Магистр Нолеро, с любопытством наблюдавший за процессом преображения, даже языком цокнул от восхищения.

В трактир они ввалились веселой гурьбой — адепты как есть, школяры, в общем, — шумные, открытые, шаловливые. Наелись от души, хоть в пути вовсе и не голодали. Просто, когда самим не надо о пропитании заботиться, это способствует здоровому аппетиту и настраивает на благодушный лад.

Правда, благодушие адептов было лишь видимостью. Наворачивая за обе щеки нехитрую деревенскую еду, маги прислушивались к разговорам за соседними столами. О политике в селе говорили мало, все больше о погоде и урожае, но того немногого, что они услышали, хватило, чтобы осознать неприятный факт: если еще несколько дней назад мнения разнились, то сегодня простой люд единодушно уверен в преступности принца-бастарда...

Хозяин выделил им пять комнат, девчонки разместились вместе, остальные — по двое.

Теплая ванна, девичьи перешептывания в темноте... Сон на настоящей постели с чистым бельем стал счастливым завершением беспокойного дня. Никто их ни в чем не заподозрил, принц Эатернис остался не узнанным. Но только теперь стало окончательно ясно, что их поход не обратится триумфальным шествием, что законному наследнику все же придется сражаться за трон. И неизвестно, какие формы примет это сражение, какие потери они понесут, чем это все обернется для них самих.

На следующий день зарядил дождь, а трактир в ближайшей деревне, куда маги добрались незадолго до заката, оказался таким убогим, что спать они вынуждены были на полу в общей комнате, а о воде для мытья и вовсе речи не было, под крышей — и то ладно.

Путь их лежал не в столицу, а в город поменьше — Лимерту, где жили родители Тиллис и где претендент на престол должен был встретиться с посланцем от эйра Неелиса.

Вместо этого команду встретила засада — задолго до въезда в город. Вернее, собиралась встретить — Керкис обнаружил ее заранее и предупредил Викис, а той, конечно, пришлось выкручиваться перед друзьями — дух своего присутствия не выдал. Тернис и Ренс, разумеется, знали о нем, а вот остальные поглядывали на Викис не то чтобы подозрительно, но с немалым интересом, когда она объявила о засаде.

В разведку отправились снова лесные. Вернулись со сведениями:

— Двадцать человек, дорога перегорожена. Не маги, похоже — наемники. И да, судя по разговорам, именно по наши души. И ждут конных, о том, что мы пешие — не знают.

— Я не говорил эйру Неелису, что мы передвигаемся пешком. Но... Неелис — верный! И клятву обойти не может. А будь он искренне убежден, что я преступник, а не законный претендент на престол, то действовал бы иначе, не так низко, — принц пребывал в смятении.

— Неелис — да, но тот, кому он поручил тебя встретить... — Ренмил поморщился. — Что делать-то будем?

— Ну уж всяко не в бой вступать. Обходим лесными тропами, потом поговорим. — решил Тернис.

Они сделали солидный крюк, вновь избегая проезжих дорог. Но выходить из леса, завидев вдалеке город, не спешили — мало ли какие сюрпризы могут их еще поджидать.