Сама себе фея

— Не сделали бы, их плотно зажали.

— Меня беспокоит, что нас здесь только трое. Неужели остальных повязали?

— Даже если и так. Сурха сразу говорил — кто попался, сам виноват, вытаскивать он никого не станет. Остальные должны действовать согласно плану.

Чужаки остановились совсем близко, и Викис съежилась, словно это помогло бы ей стать еще незаметнее.

— Может, займемся уже магическим поиском?

— А если засекут?

— Кто? Эти двое должны быть под воздействием немута как минимум сутки. Да и что они нам смогут сделать?

— Не скажи. Поговаривают, в окружении короля есть повелители стихий. А ну как та девка тоже?

Повелители, значит? Что ж, будет вам повелительская магия! Викис уже не боялась, она злилась, даже встряхнуться пришлось, чтобы отбросить ненужные эмоции, обращаясь к ветру. Ветер погладил по щеке, ласково пошевелил и без того взлохмаченные волосы... понял. Уведет преследователей, заставит плутать. Пусть поищут!

Викис открыла глаза и встретилась взглядом с Тернисом. Похоже, король пришел в себя довольно давно и успел кое-что услышать. Он дождался, пока голоса преследователей стихнут вдалеке, и лишь после этого заговорил, с трудом шевеля непослушными губами:

— Я с землей тоже поговорил. Она задержит.

— Ты бы молчал... Сил много на разговоры уходит.

— Да... только ты свяжись там... с нашими. Скажи, что здесь еще трое.

Свяжись! Ох, видно совсем она голову потеряла, раз не сообразила: и Керкиса в любой момент позвать можно, и сережки на месте. Но лучше, конечно, с наставником поговорить, а то фамильяр — существо себе на уме, передаст только то, что сочтет нужным, да и то, может, в такой форме, что не всякий и поймет.

Магистр Нолеро выслушал внимательно и посоветовал не двигаться с места:

— Мы уже вычислили ваше местонахождение, спасибо Керкису, но нам потребуется время для настройки прямого портала, слишком мало данных. А от стационарного до вас далековато. Ты без магии?

— Только мой воздух.

— Мы постараемся побыстрее.

Спустя полчаса королю стало заметно лучше, он смог подняться и сесть, прислонившись к стволу дерева. Викис пристроилась рядом.

— Ты меня спасла, — шепнул Тернис.

— Тебя спасли амулеты, подаренные Тиллис.

— Ты меня спасла, — с нажимом повторил король, — запомни это и не спорь.

— Почему?

— Потому что это ступенька на пути к нашему будущему.

— Ты... знал, что сегодня случится?

— Отчасти. Кое-что предсказала Ринья. У девочки странный дар — она не впадает в транс, как другие прорицатели, просто иногда 'видит', как она говорит... Кое-что просчитал Линс — он ведь уже почти вышел на нашего... недоброжелателя, не хватало лишь пары звеньев. Надо полагать, сегодняшние события обеспечили ему недостающие звенья. Не удивлюсь, если сегодня к вечеру преступник будет уже у него в руках.

— Но ведь он был против!

— Разумеется, против. Он не хотел подвергать меня опасности. Но раз уж ситуация сложилась, он решил ею воспользоваться. Просчитал почти все, не учел только артефакта, перенаправляющего порталы.

— И все равно ты очень рисковал. Неужели ты так безоговорочно веришь в предсказания Риньи?

— Я верю в себя. В тебя. В судьбу, которая никогда не сводит людей случайно. Кстати, именно сегодня... или, может, вчера тебе исполнилось девятнадцать.

— Правда? — Викис постаралась быстренько подсчитать, сбилась и махнула рукой.

— Правда. Ты теперь совершеннолетняя. И мы этим воспользуемся. Вернемся во дворец — подашь прошение о принятии в подданство.

— А до сих пор какое подданство у меня было?

— Простолюдин считается подданным той страны, на территории которой проживает. Ты до поступления в школу жила в Альетане. Сейчас — в Ирегайе, но нам может понадобиться документальное подтверждение. Кстати, для этого мне нужны твои настоящие имя и фамилия.

— Настоящие? — Викис усмехнулась. — Что ж, давай знакомиться заново. Меня зовут Виктория. Виктория Кром — фамилия настоящая.

— И необычная. Как и имя. Звучит пышно, но совершенно непонятно.

— Да, потому что это имя другого мира, откуда я родом, — признаваясь, Викис с трудом поборола желание зажмуриться в ожидании приговора.

Вместо ответа, Тернис прижал ее к себе и поцеловал в макушку.

— Ты знал? — сообразила она.

— Догадывался. И не только я. Кстати, надо будет и в школе сообщить, чтобы диплом оформили на настоящее имя. Это важно... Скажи, а как это — очутиться в другом мире?

— Знаешь, у нас сочиняют истории про людей, попавших в другие миры. Когда-то я такие истории увлеченно читала. Эти попавшие приносят с собой свои представления о жизни, о том, что они считают правильным. И — осознанно или неосознанно — переделывают мир под себя, по крайней мере, ту его часть, с которой непосредственно соприкасаются. А на самом деле так не бывает. Мир принимает тебя — и переваривает. Переделывает на свой лад. И только когда ты становишься частью этого мира, ты можешь что-то в нем изменить, меняя одновременно и самого себя. И это страшно, потому что в итоге получается совсем другой человек, не тот, кто жил в прежнем мире. А тот... тот, наверно, умирает в процессе переплавки, чтобы дать жизнь новому, и оставляет ему в наследство часть своей памяти.

— Почему только часть, а не всю?

— Потому что его память, его опыт противоречат реальности нового мира. Из всего опыта остаются только детские страхи и вера в чудеса. Потому что без этого не могло бы случиться то, что случилось.

Викис сама удивлялась, как ей удалось столь гладко сформулировать мысли, которые давно зрели у нее в голове.

Остальное время ожидания они скоротали за рассказами о ее родном мире, где нет магии, зато имеются умные машины, которые для несведущего — все равно что волшебство. Викис говорила, Тернис слушал, время от времени задавая вопросы.

А потом лес наполнился людьми. Короля сразу переправили в надежные руки целителей, а Викис успела еще увидеть пойманных преступников. Вид они имели самый жалкий и перепуганный. Еще бы не испугаться, если твердая земля начинает вдруг засасывать, как болото. Вроде и не особо глубоко, а с места не сдвинешься. И Викис бы их даже пожалела, если бы эти несчастные жертвы стихии еще недавно не охотились за ней и ее королем...

* * *

— Ну что, все-таки нашел? — Керкис материализовался на рабочем столе короля прямо среди книг и документов.

— Благодаря тебе, — улыбнулся Тернис, — осталось немного — дождаться, пока она получит диплом. Но ты все-таки присматривай за ней — что-то мне тревожно из-за предсказания Кейры. А от Риньи я по этому поводу ничего не добился.

— Ничего-ничего, — мурлыкнул фамильяр, который знал куда больше, чем говорил, — если что и случится, всем это пойдет только на пользу. Уж поверь.

Кот шевельнул ухом и испарился, а в дверь уже стучался следующий посетитель.

— Воды? Отвара? Вина? Или чего-нибудь покрепче? — привычно осведомился король, когда на пороге появился глава службы безопасности.

— Сегодня можно и покрепче, — улыбнулся Линс.

— Взяли?

— Разумеется! Я же вам говорил, что не уйдет.

— Мне нужно, чтобы он дожил до казни, — лицо короля посуровело.

— Доживет. Два менталиста с ним поработали, так что никуда не денется. Во всем признался, смиренно ждет своей участи.

— Чего он все-таки хотел добиться?

— Трона, разумеется. Для начала, если бы не вышло устранить всех сразу, он готов был удовлетвориться регентством при Ринье, как ближайший родственник мужского пола.

— Регентством? То есть...

— Да, сын дочери. Тоже женская линия. Едва ли ему удалось бы доказать свое преимущественное право на престол перед вашими сестрами.

— Я очень благодарен вам, Линс.

— Я просто делаю свое дело.

Глава 9. ТАЙНА, СОКРЫТАЯ СТРАХОМ

Хорошо, что на свете есть тайны. Они напоминают нам о том, что жизнь — это больше, чем чередование работы и удовольствия.

Никто не знает, на что способен человек в критических условиях. И особенно женщина.

Костер весело потрескивал, выхватывая из сгущающихся сумерек серьезные, задумчивые лица членов маленького боевого братства. Где-то неподалеку суетились старшие маги, создавая заготовку для будущего портала, который свяжет эту уютную лесную полянку не только с ближайшим городком, но и напрямую с королевским дворцом — мало ли что. Временный лагерь экспедиции принимал на себя обязательства якоря в пространстве, благодаря которому можно найти друг друга или просто отсидеться в случае усталости или опасности.

Викис, уже немного сонная — но не настолько, чтобы искать убежища в палатке, — любовалась пламенем, прислонившись к надежному плечу Терниса. Его теплое дыхание шевелило волосы у нее на макушке, и эта сегодняшняя близость была куда интимнее, чем любые поцелуи под луной и самые смелые прикосновения.

Впрочем, теперь, когда главная угроза, нависавшая над их будущим счастьем была устранена, и прикосновения стали куда смелее. И вообще, король позволял себе оказывать Викис знаки внимания даже при своих советниках, чего прежде не случалось. Словом, жизнь уже наполнилась ожиданием чего-то большего, такого, что и в словах не умещается.

Нынче утром они отправились в путь и достигли края Уртайского леса. Здесь он выглядел вполне нормально — никаких призраков и прочей таинственной гадости, да и растительность самая обыкновенная, разве что твари встречаются чаще обычного. Но отнюдь не твари стали причиной того, что крестьяне окрестных деревень избегали углубляться под кроны этого леса — дальше опушки даже при великой надобности не заходили. Объяснялось это невнятным 'нехорошо там' и более вразумительного ответа маги не добились.

— Милуетесь, голубки? — Ренмил неслышно подошел со спины.

— А тебе завидно? — улыбаясь, откликнулся Тернис.

— Вот еще! — фыркнул сайротонский принц, плюхаясь рядом. — С чего бы мне чужому счастью завидовать? У меня свое будет. Вот дождусь, пока твоя сестрица подрастет...

Викис внимательно посмотрела на принца, силясь понять, шутит он или говорит всерьез, но так и не определила...

...А утром они направили свои стопы туда, где, по мнению магов, их ждали ответы на вопросы. По мере углубления в лес окружающая атмосфера неуловимо менялась, и ощущения все больше напоминали те, что возникали от созерцания живописного полотна 'Призраки Уртайского леса'. Призраки им, правда, не попадались (да и то, от такой толпы магов любые призраки разбегутся!), зато в траве то и дело стали попадаться фиолетовые искорки крийсов, а фигурные листья вековых улвов хищно скалились непривычно острыми краями.

Словом, Викис было здорово не по себе. И, судя по всему, не одной ей. Держались маги вроде бы вполне уверенно, но там и сям на лицах мелькало тревожное выражение, кто-то оглядывался беспокойно, кто-то неосознанно стремился занять такую позицию, чтобы от неведомых опасностей мрачного леса его отделяли спины товарищей, другие, наоборот, начинали сторониться своих попутчиков. В исполнении бывалых боевых магов все это выглядело настолько странно и нелепо, что Викис уже готова была остановить всех криком, воззвать к разуму... Не успела.

Странное обернулось страшным, неконтролируемые эмоции окончательно вытеснили разум. Несколько человек бросились бежать, поддавшись панике. Оставшиеся смотрели друг на друга, как на лютых врагов, примериваясь, как бы понадежнее нанести удар.

Не все — братство эти перемены не затронули, здравый смысл сохранили также магистры Нолеро и Гровир, а с ними еще некоторые маги, включая королевских телохранителей, которые тут же обступили Терниса и его друзей, ограждая их всевозможными щитами.

Король на некоторое время замер потрясенно, словно не мог поверить собственным глазам, потом присел и коснулся ладонью земли. Он был похож на изготовившегося к старту бегуна, покуда не поднял голову и не заговорил:

— Прекратить! — мощный голос короля разнесся над лесом, достигнув каждого, даже тех, кто успел довольно далеко убежать. — Возвращаемся в лагерь.

Возражать охотников не нашлось. Вернувшиеся в здравый разум маги угрюмо зашагали в сторону лагеря, благо уйти они успели не так уж далеко.

Обедали молча, стараясь не смотреть друг на друга. Одним было стыдно, что они позволили себе впасть в такое состояние, другим — неловко оттого, что им довелось увидеть позор друзей и соратников.

Обсуждать произошедшее не хотелось никому — не только из-за чувства неловкости, просто что-то не давало, какой-то внутренний барьер. Но все же обсудить было необходимо, и тем, кто не справился с этими барьерами самостоятельно, помогли менталисты — в отряде их было двое, и они, кстати, влиянию леса не поддались.

Кроме них сохранить разум удалось всем, у кого имелась хорошая защита от ментального воздействия. Таким образом, кое-что становилось на свои места: нечто воздействовало на разум, пробуждая страх и агрессию и одновременно заставляя молчать о пережитом. Похоже, спутники Иарда Лумира пали жертвой подобного воздействия, раз их до сих пор так и не удалось разговорить. Одного лишь стыда за недостойное поведение для этого явно недостаточно. И, возможно, небольшие группы исследователей, которые интересовались аномалиями, не только гибли в неравных схватках с тварями, но и просто поворачивали назад, не в силах преодолеть отвращающую стену страха, которая ограждала тайну.

Лишь спустя три дня, когда всех членов экспедиции удалось обеспечить надежными амулетами от ментальных атак, продвижение в глубь леса возобновилось.

Поначалу все было тихо. Конечно, совсем избавиться от неприятных эмоций у магов не получалось, но, по крайней мере, они были в состоянии себя контролировать, хотя настроение большинства оставалось неизменно мрачным.

Викис старалась держаться поближе к Тернису, словно его присутствие могло что-то изменить в случае неведомой опасности. Между тем, опасность была близко, и свои предчувствия Викис не могла объяснить одним только негативным воздействием этого неприятного места. Нет, она ясно слышала голос интуиции, и этот голос держал ее в постоянном напряжении.

Когда опасность обрела, наконец, реальные очертания огромной стаи граухов, стало неожиданно легче — когда видишь, что тебе противостоит, не тратишь силы на бессмысленную борьбу с неопределенными страхами, а просто сражаешься.

Впрочем, на долю братства граухов не досталось — тварей было, конечно, много, но ведь и магов немало.

Однако появление граухов сыграло положительную роль — маги воспрянули духом, стряхнув в короткой битве отягощавшее плечи дурное настроение, и еще более решительно устремились к истокам тайны. Теперь они точно знали, куда идут — именно оттуда двигались им навстречу твари, оттуда исходил и страх, который они недавно испытывали.