Прогрессоры Кн. 2 (Остриё клинка)

— Интересная перспектива. А что ещё я с этого буду иметь, кроме возможности держать деньги в Казначействе?

— Очень многое. Мы мыслим так. Новые технологии, технические разработки, сама техника — всё это будет использоваться внутри Империи. А за пределы будут продаваться товары. И всё. Хочешь иметь что-либо — покупай в Империи. А сам делать не сможешь. Хочешь сам производить — вступай в Империю. Плюс Университет, который будет находиться тут в Ашаме, но готовить технические кадры для всей Империи. Теперь понял?

— В основном — да. Но вопросы ещё остались.

— Это нормально. Потом ещё новые возникнут. А я их в рабочем порядке прояснять буду. В принципе против идеи ты не возражаешь?

— Не возражаю.

— Тогда готовься, через несколько дней Совет владетелей соберётся. Там и порешаем. А сейчас давай определимся, что с зерном будем делать. Я привёз пятьсот тонн ржи и ещё тонн триста — четыреста должны после моего отъезда доставить на элеватор в Ядане. Мы их весной заберём, когда пойдём к Западному побережью. К сожалению, двести тонн мы намочили, и их можно будет использовать только после сушки. Тебе с учётом острова и форта сколько нужно?

— Тонн двести хватит. Мы же ещё ячменём будем грузиться.

— Пускай будет двести. Тогда сделаем так. Выгружаем сейчас со "Свободного" сто тонн, половину из них сразу пускаем в продажу, десять отвозим во дворец и сорок во владение Гая. Там у Степана сейчас работает почти две тысячи человек и их каждый день нужно чем-то кормить. Остальные двести тонн оставляем на "Свободном". Сверху загружаем ячмень. И ещё пару новых барков нужно будет ячменём загрузить. Закончили их?

— Почти всё готово. Сейчас оснасткой занимаемся. За пару дней должны управиться.

— Ну, пара дней у нас точно есть. Так что пока будем не торопясь грузить бригантины, а потом уже займёмся барками.

— Две бригантины ещё не разгружены. Я же тебе сказал про золотой песок.

— Пусть разгружают прямо сейчас. А я пока транспорт организую. Надо прямо сегодня доставить золотой песок в казначейство. А то у меня деньги кончились.

Через два часа в сторону казначейства потянулся караван из восьмидесяти четырёх влекомых ослами повозок, на каждой из которых лежало всего по три маленьких двадцатилитровых бочонка. По бокам в качестве эскорта следовало полторы сотни вооружённых матросов.

Казначей знал, что я привезу большое количество золотого песка, но у него и в мыслях не было, что его окажется настолько много. Отозвав меня в сторону, он простонал:

— Анатоль, у меня нет столько денег!

— Ничего страшного, — успокоил его я, — давай, сколько есть, а за остальными я приду позже. Часть мы вообще у тебя до весны оставим. Кстати, новые золотые уже есть?

После восшествия на престол королевы, казначейство начало штамповать на золотых монетах её профиль. Вес монеты при этом не изменился, составляя чуть больше четырёх граммов, но выглядеть она стала привлекательней.

— Тысячи четыре наберётся.

— Вот их и давай. И пару повозок серебра. За следующей партией я через пару дней подойду.

Я забрал золотые монеты (пуд, однако) и, оставив Морана контролировать приёмку золотого песка, которая грозила затянуться до вечера, повёл караван обратно. На этот раз порожняком. И не весь. Четыре повозки оставил Морану для транспортировки серебряных монет. Чтобы не привлекать особого внимания он их упакует в бочонки из-под золотого песка. Сначала он возмутился — почему, мол, я ему только серебро оставил?

— А зачем тебе сейчас золото? — удивился я. — Ты им с командами собрался расплачиваться?

— Нет, с командами серебром. Но мне то оно понадобится. Да и капитанам надо немножко отсыпать.

— Не понял! А зачем оно вам здесь? Подойдём перед вашим отходом ещё раз, и возьмёшь сколько нужно. Как раз за это время новых монет наштамповать успеют.

— Подожди, что значит перед вашим отходом? Ты здесь остаёшься?

— Так я владетель теперь. Мне ведь нужно хотя бы просто осмотреть своё владение. Так что перезимуете без меня. А весной буду тебя тут дожидаться. На ту сторону вместе пойдём.

— Слушай, а может, мы и Елену с собой захватим?

— Думаю, что не только Елену, а и Степана с несколькими сотнями его ребятишек. Я, честно говоря, опасаюсь в Манадию без военной силы соваться. В океане то нас и так никто не тронет, а на берегу желательно иметь при себе профессиональное воинское подразделение.

— Тебе мало моих головорезов?

— Мало. Я же сказал, что в море они меня вполне устраивают. Но не на суше. Ты не обижайся, но твои головорезы против Стёпиных мальчиков в рукопашном бою вообще не котируются. Там совсем другой уровень подготовки. Подозреваю, что даже ты со всем своим опытом не выстоишь и минуты против любого из Стёпиных десятников.

На обратном пути я заглянул к Игорю и оставил половину золота для него и Степана. Потом, организовав загрузку повозок рожью, часть отправил во владение Гая, а с остальными прогулялся до дворца. Кратко отчитался перед королевой и получил от неё приглашение на ужин, после чего вернулся в порт — нужно было оплатить поставку ячменя и организовать его погрузку. После чего направился на верфь — расплачиваться за старый заказ и размещать новый, а также решить вопрос с ремонтом старого барка. Я всё-таки решил оставить его пока в строю. Далеко его отправлять было рискованно, но почему бы не использовать достаточно крепкое ещё судно для каботажных рейсов? Пусть в хорошую погоду возит зерно и репу из Ашама на остров, а в преддверии шторма просто остаётся в гавани.

В этом году я снова заказал четыре барка. С использованием моих нововведений верфь стала выпускать значительно более качественные корабли, так что имело смысл поставить их производство на поток. Тем более что Степану, наконец, удалось организовать стабильные поставки лиственницы, вырастающей в верховьях Хелема до невиданной в других местах семидесятиметровой высоты. За это лето Панас пригнал на верфь уже четыре плота. Да и местные поставщики существенно активизировались. Так что сейчас темпы строительства зависели уже не от поставок, древесины, а исключительно от скорости её переработки. Доски всё ещё пилили вручную. Ну, ничего, это поправимо. У Степана, насколько я понял, уже появился действующий прототип теплового двигателя внутреннего сгорания, работающего на газогенераторных газах. И сталь нормальная скоро появится. Так что проблему с распиловкой брёвен мы решим.

Так я до самого вечера и пробегал. А потом был ужин у королевы, на котором мы обсуждали предстоящий Совет владетелей.

* * *

Два дня назад мы закончили плавку чугуна, и теперь домна остывала. Напоследок я отлил несколько десятков колёсных дисков с ободьями. Понимал, конечно, что это далеко не лучший вариант, но за неимением гербовой бумаги пишут на простой. Чтобы продемонстрировать Совету владетелей первый трёхосный грузовик, пришлось изгаляться не по-детски, используя сочетания, которые ни одному нормальному мастеру и в страшном сне не привидятся. На дубовых осях двух задних мостов, подрессоренных ясеневыми досками, были жёстко посажены чугунные диски колёс, с ободьями, покрытыми толстым слоем вулканизированного каучука. Чтобы предотвратить малейшую возможность прокручивания, крепление усилено четырьмя шпонками, толщиной в большой палец моей руки. С передней парой колёс, которые были не только ведущими, но и поворотными, пришлось повозиться особенно долго, комбинируя бронзу, дерево, вулканизированную резину и чугун в разных, порой невообразимых сочетаниях.

К раме из лиственничных брусьев железными гвоздями был пришит настил из красного дерева. Из него же изготовлены борта кузова. Передний закреплён жёстко, а боковые и задний выполнены откидными, на латунных петлях. Двухместная кабина, также изготовленная из красного дерева, имела четыре остеклённых окна. Широкое переднее и узкое заднее были глухими, а боковые (на дверях) можно было приоткрывать. Между кузовом и кабиной располагался горб прямоточного газогенератора, соединённый бронзовыми трубками с вынесенным вперёд четырёхцилиндровым двигателем внутреннего сгорания. Всю переднюю часть кузова занимал длинный (на всю его ширину) но узкий "бензобак" — плотно закрывающийся сверху крышкой деревянный ящик, заполненный берёзовыми чурками.

Вначале я собирался делать полуторку, но быстро понял, что овчинка явно не будет стоить выделки, так как конструкция получалась чересчур тяжёлой, и перенацелился на трёхтонный грузовик. Если сама машина весит почти две тонны, так пусть она лучше везёт три тонны, а не полторы. Да и три моста позволят более равномерно распределить давление на грунт.

Двигатель в паре с газогенератором перед установкой на раму долго регулировали на стенде, подгоняя отдельные элементы. Коробку передач сделали простейшую: нейтралка; две прямые — троганье с места и реверс; одна повышенная — для движения.

Когда всё было готово, я раскочегарил газогенератор, но в кабину пока не полез. Всё равно сразу не поедешь. Тут ведь в газогенераторе целая куча процессов происходит: пиролиз древесины, очистка газов от золы и охлаждение. А пока выделение газа не стабилизируется, можно ещё раз осмотреть это чудо техники снаружи. Неплохо, кстати, первый блин получился. Отнюдь не монстр. Даже некоторое изящество просматривается. Закрашены только диски колёс, а также железные листы кожухов двигателя и газогенератора. Все деревянные элементы гладко простроганы и покрыты бесцветным лаком, ни в коей мере не скрывающим текстуру благородной древесины. Все бронзовые элементы начищены до блеска, стёкла чисто вымыты. В целом это всё смотрится необычно, конечно, но стильно и органично. Машина должна быть красивой. Не знаю почему, но это резко увеличивает шансы на успешность и эффективность её эксплуатации. Заметив возвращавшуюся со стройки Лену, пригласил её поучаствовать в испытаниях. Пусть тоже прокатится.

Я распахнул дверь и подсадил жену в кабину, предварительно достав оттуда кривой стартер. Крутанул. Молчит, зараза. Двигатель завёлся с третьего оборота. Я забрался в кабину, послушал. Вроде бы ровно работает. Ну, поехали. Воткнул передачу. Да, туговато идёт, и усилие приходится неслабое прикладывать. Не всякий сможет быстро управиться с этой операцией. Машина тронулась с места и мягко покатилась. Я переключился на вторую передачу и начал разгоняться, чтобы определить скорость на мерном участке дороги. Спидометра, как впрочем, и остальных приборов, в машине пока ещё не было. Тридцать пять километров в час. Очень даже неплохо. Мы проехали ещё пару километров, и я начал притормаживать. Надо было оценить, как грузовик разворачивается. Туго. Радиус поворота велик, и к рулю приходится прикладывать большое усилие. Но в несколько приёмов развернуться на дороге можно. Поехали обратно. Теперь надо было испытать груженую машину. А заодно и Гая прокатить.

Вернувшись назад, я подкинул дров в газогенератор и вытряхнул золу. Дал команду загрузить машину тремя тоннами зерна (только вчера его Толик подогнал), а сверху посадил несколько механиков — пускай тоже оценят результаты своего труда. Лена уступила место в кабине Гаю, и мы поехали. Сказать, что Гай получил массу впечатлений, это всё равно, что ничего не сказать. Не знаю, какими словами можно было передать его состояние. Может быть крайняя степень обалдения? Этакое восторженно-удивлённое выражение лица, в сочетании с кратковременной потерей дара речи. А в кузове взрослые дяди просто повизгивали от восторга. Тридцать километров в час, которые развивала груженая машина, это совсем небольшая скорость для нас c Леной, но для людей никогда не видевших более быстрых транспортных средств, чем увлекаемая ослами повозка, это было нечто запредельное. Положим, верхом на осле можно и вдвое быстрее промчаться. Километров пять. Ну, может быть даже десять. А тут мы практически за полчаса преодолели почти весь путь до города (заезжать туда, во избежание преждевременных разговоров пока не стали), развернулись и спустя ещё тридцать пять минут вернулись назад. Остановив машину, я проверил температуру воды в радиаторе — горячая, но до кипения ещё далеко.

Гай попросился за руль. Я подбросил в газогенератор новую порцию берёзовых чурок, дождался, пока рабочие разгрузят машину и, посадив Гая за руль, начал объяснять ему принципы управления. Сначала, пока он осваивался, мы немножко поездили на прямой передаче и задним ходом. А потом, убедившись, что у него всё получается нормально, переключились на повышенную передачу. И почти сразу мне пришлось вцепляться в руль обеими руками, чтобы удержать грузовик на дороге. Оказалось, что Гай решил посмотреть в установленное за окном зеркало заднего вида и чисто автоматически повернул в ту же сторону руль. Объяснил ему, что ещё секунда и машина оказалась бы в кювете. Нельзя мол, сидя за рулём ни на что отвлекаться и смотреть нужно только на дорогу. Спустя некоторое время, убедившись, что Гай рулит уже достаточно уверенно, я разрешил ему выжать полный газ. Потом мы отрабатывали разворот и опять чуть не попали в кювет. Ладно, ещё несколько уроков вождения и можно будет разрешать человеку самостоятельные рейсы.

В очередной раз проверив температуру воды в радиаторе и подкинув в газогенератор новую порцию дровишек, я дал команду установить в кузов поперечные скамейки, рассадил по ним два с половиной десятка желающих прокатиться. Самого толкового из механиков усадил за руль. Не буду же я на этой машине постоянно работать водителем. И Гаю это не по чину. Так что надо побыстрее выучить этого парня на шофёра. Тем более что с обслуживанием машины он уже знаком. На стенде мы гоняли двигатель вместе с ним. Этот научился водить даже быстрее Гая. Может быть потому, что хорошо понимал, что именно делает. Мы поездили ещё некоторое время, потом загнали грузовик в заводской корпус, чтобы разобрать, осмотреть и почистить все системы двигателя и газогенератора. Выяснилось, что мы поставили достаточно качественные воздушные фильтры, и золы в двигатель почти не попало. А вот в очистительно-охладительном блоке, расположенном на выходе из газогенератора, её наоборот, много. Так что надо будет покумекать, как в дальнейшем его чистить без разборки. Скорее всего, лючки специальные поставим. И ещё один в газовом отстойнике. Общий результат испытаний меня удовлетворил. Грузовики после минимальной доработки можно было запускать в серию.

Теперь, когда двигатели начали собирать без моего участия, я мог всерьёз заняться выплавкой стали. Долго раздумывал с чего начать. Какую именно печь я буду строить в первую очередь: конвертерную или мартеновскую. Первая, несомненно, проще, Принцип её действия заключается в продувке воздуха через расплавленный чугун. Кислород воздуха окисляет содержащийся в чугуне углерод, после чего тот удаляется из расплава. Таким образом, чугун превращается в сталь. Вот только продувку желательно осуществлять чистым кислородом, а не воздухом. Такой возможности у меня пока нет. А без кислородного дутья я получу не слишком хорошую сталь. Да и поворачивание печи для выливания стали мне будет очень сложно осуществить технически. Поэтому, скорее всего придётся делать её одноразовой.