Прогрессоры Кн. 2 (Остриё клинка)

Сейчас, усевшись на бухту каната на баке идущего на всех парусах выжимателя ветра, я вспоминал события, прошедшие за полгода, минувшие с момента образования Империи. Покушений на императрицу не случилось. Может быть это целиком наша заслуга. Всё-таки поработали мы в этом направлении очень существенно, постаравшись кардинально отсечь все возможности для подобного эксцесса. А возможно Игорь ошибся, и ей ничего этакого вообще не грозило. Хотя, на Морана за это время было пять покушений. Два раза его пытались отравить. Спас перстень с камнем-индикатором, меняющим цвет в присутствии ядовитых химических соединений. Ещё два раза убийцы навещали его ночью, но были нейтрализованы охраной. Ну, а последнее покушение вообще произошло среди бела дня и, если бы стилет, которым его ткнули в грудь, был ещё и отравлен, оказалось бы успешным. А так, благодаря надетой под верхнюю одежду кольчужной футболке, привело лишь к образованию небольшой ранки между рёбер.

Стёпа выплавил, наконец, сталь. Пусть мало, но зато двумя разными способами. Это позволило ему изготовить прототип трактора. Тоже на дровах, но с двигателем значительно мощнее автомобильного. Да ещё и на гусеничном ходу. Мы уже перегнали это чудовище ко мне во владение, и сейчас оно распахивает целину. Я ещё с осени, посоветовавшись с Таней, выдал Стёпе заявку на весь комплект прицепного инструментария. И сразу после того как сошёл снег он привёз мне все эти плуги, бороны и сеялки в двойном комплекте — чтобы при серьёзной поломке весь агротехнический цикл не нарушить. Подрядил я на это дело полтора десятка мужиков из ближайшей деревни, старшим над ними поставил племянника Бэрри, да Стёпа еще трёх механиков-водителей и кузнеца выделил. Вместе с двумя новыми грузовиками. Так что колхоз не колхоз, а некий прообраз механизированного артельного хозяйства с непонятной формой собственности у меня во владении теперь имеется. С Таней в качестве консультанта-агротехника. Для начала сажаем ячмень. Почти всё как обычно, только размер участка в несколько раз превышает по площади всю совокупность земельных наделов обеих деревенек.

А опытное поле под картошку уже готово. Совсем небольшое, площадью всего в два гектара. Посадочный материал нам должны прислать через несколько дней. Не знаю, где именно они нашли картофель с вегетативным периодом в сорок суток. Честно говоря, в заявку мы этот пункт просто на всякий случай включили. Вдруг, где-то и такое диво имеется. Поэтому, когда нам сообщили, чтобы готовились принять четыре тонны, радости буквально не было предела.

Стёпа начал в Русе строительство металлургического комбината, состоящего из большой домны, двух конверторов и мартена. Собирается отливать рельсы для железной дороги, катать листовую сталь и всевозможные профили, тянуть проволоку. В Гвардию он в этом году набрал ещё около четырехсот молодых парней. Желающих было во много раз больше, но тут он проявил принципиальность. Решили изначально, что в год будем формировать по три сотни полного штата (по сто двадцать пять человек), — пусть так и остаётся.

— Иначе, — говорит, — вся система обучения коту под хвост пойдёт.

Дело в том, что десятниками на новый набор Стёпа назначает тех гвардейцев, кто уже прослужил год и успел отличиться, полусотенными и сотниками — десятников, которые подготовили за год лучшие десятки. Первые две сотни он сейчас использовал в основном для охраны дворца и специальных поручений. Две из трёх сотен второго призыва сейчас распределены по четырём нашим баркам, а третья оставлена в городе в качестве мобильного резерва. Перед отходом я спросил его:

— Почему ты именно этих взял, а не ветеранов?

— На обкатку, — говорит, — пусть боевого опыта наберутся.

— Так мы, вроде, торговать, а не воевать направляемся.

— Конечно, в противном случае я бы всех взял. Только вот на Земле в былые времена бытовала хорошая поговорка: "Хочешь мира — готовься к войне". Ты, кстати, тоже свой "коктейль" захвати. В том числе и в более мелкой фасовке.

Так что сейчас в моей каюте рядом с сундуком с золотом принайтован ещё один небольшой ящик, служащий своего рода защитным саркофагом для своего чрезвычайно опасного содержимого.

Но главное, это всё-таки товары. А их номенклатура за эти полгода изменилась капитально. Сейчас кроме привычного ассортимента мы везли штуки фабричного сукна, "книжки" линованной бумаги, чугунные сковороды, стальные ножи, топоры, пилы, кирки и лопаты. Имелось на барках и ещё кое-что новое, не являющееся товаром и категорически не предназначенное для продажи. На баке и юте были установлены крепления под стационарные крупнокалиберные арбалеты, стреляющие стальными дротиками. Сами арбалеты и боезапас к ним пока скучали в кладовой на второй палубе. Никак не могу привыкнуть, что сталь может быть или упругой или нержавеющей. Бывают, конечно, и такие сплавы, которые совмещают оба эти свойства, но в этом мире они появятся ещё нескоро.

Изменилось и холодное оружие. В частности, Стёпины гвардейцы теперь были вооружены мечами из пружинной хромово-кремниевой стали, обладающей высокой прочностью и ударной вязкостью. Их твёрдости недоставало для разрубания пополам меча противника, но прочность была вполне достаточна для того, чтобы сломать его или погнуть. Я для ребят Морана тоже хотел заказать у него кортики из такой стали, но Стёпа посоветовал мне подождать следующего года. Тогда он сможет обеспечить их клинками из алмазной хромово-вольфрамовой стали. Для длинных мечей она не пригодна, так как является чересчур хрупкой, но любой доспех на раз пробивает, так как обладает более высокой твёрдостью, чем у корунда. Поэтому для короткого абордажного кортика в самый раз будет. Если его не метать, конечно.

А вот завершить строительство Университета нам пока не удалось. На сегодняшний день только нулевой цикл закончили. Да и то лишь благодаря тому, что зимой нам на санях достаточное количество камней завезли. И сразу, как только сошёл снег, мы смогли приступить к строительству бутобетонных конструкций. Сейчас от запаса камней уже почти ничего не осталось, но зато практически каждый день подвозят кирпич. Два грузовика под это дело задействованы. Так что теперь можно за лето не только стены выгнать, но и перекрыть всё до начала осенних дождей. А это значит, что уже этой осенью можно начинать занятия. Тем более что коттеджи для преподавателей уже готовы.

Проект, кстати, мы немножко подкорректировали. Решили, что не имеет никакого смысла размещать котельную и электростанцию в разных зданиях. И теперь строим работающую на угле теплоэлектростанцию, которая станет выполнять обе функции одновременно. Причём задействована она будет не только под Университет, но и дворец заодно обеспечит. Но это всё ещё впереди, а вот техноцентр, строительством которого руководила Лена, уже вовсю функционирует. И сейчас не только мы везём его продукцию на продажу. Она нас тоже везёт. Продукция. Та самая, которую в данный момент у меня над головой ветер натягивает. Весят эти паруса почти столько же, что и предыдущие, а по прочности отличаются от них, по меньшей мере, вдвое. И отдача больше. Потому что не морщатся они как лоскутные одеяла, а ровно натягиваются. Да и выглядят при этом куда эстетичнее.

Ветер между тем постепенно крепчал. Сейчас его можно было рассматривать как умеренный. Волны удлинились. Мы пока ещё двигались быстрее их. Догоняли. Придавливали волну форштевнем, чуть приподнимаясь на её спине, разрезали надвое и пропускали вдоль бортов. По-хорошему, мне сейчас следовало прогуляться на ют и бросить лаг. Проверить насколько изменилась скорость. Но не хотелось. Очень уж нравилось мне сидеть вот так, греясь в уже почти по-летнему тёплых лучах Анда и совершенно ничего не делать. Может человек впервые за прошедший год немножко расслабиться? В конце концов, не я на этом корабле капитан.

В общем, не стал я никуда ходить. Слишком уж хорошо думалось. Теперь я вспоминал о том, как получилось, что мы отправились в этот поход именно в таком составе. Первоначально к Западному побережью мы с Мораном собирались отправиться вдвоём. Ну, Марча ещё взять планировали. Потому что с самого начала это ему обещали. Конечно, Лены мне не хватало. И мне хотелось взять её с собой. Но я понимал, что она замужем и носит под сердцем ребёнка. Поэтому тащить её в штормовой океан явно не следует. Слишком опасно это для беременной женщины. Но потом я узнал, что Лена сама хочет пойти с нами. Снится ей океан. И Степан очень даже не против составить жене компанию. Ну ладно, хочет, не хочет — это эмоции, а что-то посущественнее имеется? Оказывается, да. Втолковали мне, что если они вдвоём меня подстрахуют, то я имею все шансы целым и невредимым из этой экспедиции вернуться. А в противном случае — бабка надвое сказала. Я интересуюсь: кто у нас бабка? Оказывается, Игорь. Ну, это другое дело. Есть у него чувство предвидения. Пусть не чёткое видение, а так, на уровне ощущений. Но пока ни разу не промахивался. Так что к его словам имеет смысл прислушаться.

От Лены мои мысли плавно перетекли к Гервине. После того как осенью я перебрался во дворец, мы виделись ежедневно. А иногда и почти весь день вместе проводили. Не знаю, как уж так получилось, но нам было хорошо вместе. Какая-то необъяснимая лёгкость возникала. И все сложности куда-то улетучивались. Причём то, что ей было со мной интересно, я ещё как-то могу понять. Человек из другого мира всё-таки, обладающий обширными знаниями и умениями. Способный на любой вопрос ответить. А вот что я в ней нашёл? Может быть младшую сестрёнку, нуждающуюся в моей защите и поддержке? Или просто человека, перед которым не нужно таиться. А можно просто рассказать всё как есть и потом выслушать совет. В общем, странные у нас с ней установились отношения. И было совершенно непонятно, во что они могли перетечь в дальнейшем.

В этот момент мне в лицо брызнуло из-за борта. Солёненьким. Я оглянулся по сторонам. Волны ощутимо подросли. Метров до двух, если не больше. Форштевень барка разрезал их всё также легко, но килевая качка уже ощущалась. Да и ветер уже начинал в снастях посвистывать. Значит, он уже до свежего окреп. Пятибального. Всё, хватит бездельничать. Надо, действительно, лот кинуть, пока Моран дополнительные паруса спускать не начал. Интересно же, с какой скоростью мы сейчас идём. Вон, какой мощный бурун по бокам форштевня вырос.

Лот показал, что барк идёт со скоростью в четырнадцать узлов. Очень даже неплохо. Это даже не Земле считалось хорошим результатом. А впрочем, почему собственно даже? Тут ведь природные условия посерьёзней земных. И опыт у кораблестроителей очень даже сравнимый. Мы ведь, при всех своих теоретических знаниях и с учётом земного опыта, совсем немного им подсказать смогли. Да и то, скорее технологий касалось, а не кораблестроительных принципов. Вот и сейчас. Я теоретически понимал, что в ближайшее время площадь парусов понадобиться сокращать. Чтобы нас, невзначай, порыв ветра на воду мачтами не уложил. Но в какой именно момент и с чего требуется начинать, представлял себе смутно. А Моран вышел на палубу, глянул по сторонам и, дав короткую команду помощнику, сразу же вернулся в каюту. Он просто почувствовал нужный момент и сразу, совершенно не раздумывая, принял необходимое решение. А ведь он всего в третий раз вышел в океан на этом паруснике! Моран тут свой. Органически встроен в этот мир с самого рождения. А у меня процессы адаптации и акклиматизации всё ещё продолжаются. И будет ли когда-нибудь достигнуто подобное единение, никто заранее сказать не сможет.

* * *

В Ядан мы пришли в первый день лета, умудрившись добраться туда всего за двое суток. Это был мой первый выход в море на "Свободном" — головном корабле серии, которую Толик доработал для дальних океанских маршрутов. И не прогадал. Отличные корабли получились. Я побаивалась, что беременность помешает мне принять участие в этом походе. Даже со Стёпой договорилась, что если на пути в Ядан меня будет укачивать, то останусь там и буду дожидаться их возвращения на фактории. И вот мы в Ядане, а мне всё нипочём и на тошноту даже намёка нет. Так что не придётся нам со Стёпой расставаться. Вместе дальше пойдём. Но сначала нужно разгрузить кирпичи и часть грузов, затариться зерном, ну и, заведомо, с начальником гарнизона пообщаться.

Моран подогнал свой "Форт Росс" непосредственно к причальной стенке, а остальные три барка встали у причалов. Пока мы со Стёпой и капитанами рулили выгрузкой (гвардейцев тоже припахали), Толик смотался на элеватор. Вернулся довольный: ржаного зерна имеется целых шестьсот тонн, и оно нисколько не испортилось за зиму. Поэтому четыреста тонн можно сразу засыпать в мешки и грузить на барки, а оставшиеся двести пусть до нашего возвращения полежат. Мы их на обратном пути заберём. Потом Толик со Стёпой сходили на верфь. Чтобы там плоскодонные баржи под зерно заказать. Да не простые плашкоуты, а с водонепроницаемой верхней палубой. Чтобы ни дождь, ни заплёскивающие волны не могли намочить груз. Мы со Стёпой этой весной уже заказывали аналогичные плавсредства на ашамской верфи. Для перевозки руды. Причём, в комплекте с двумя буксирами. Один из них на следующий год сюда перегоним.

К начальнику гарнизона пошли вчетвером: директорат Анлемо в полном составе и начальник Корпуса Имперской Гвардии собственной персоной. Не с пустыми руками, разумеется. Местное гостеприимство дело хорошее, когда гость ожидаемый. А мы как снег на голову свалились. Так что захватили с собой две корзины привезённых с собой копчёностей и солёностей, а также бочонок хорошего вина с фактории. Перед этим послали гонца к местному владетелю — чтобы можно было одним застольем обойтись. И, заодно, разрулить все проблемы связанные со строительством автомобильной дороги. Пока автомобильной. Скоро рядом железную потянем. Но сейчас ни гу-гу об этом — паровоз ещё не готов.

Стёпа решил, что полномасштабную эпоху пара мы тут пропустим, так как коэффициент полезного действия у паровых машин слишком маленький, но вот паровозы будут обязательно. Во-первых, их достаточно просто изготовить. Даже на теперешнем уровне развития техники. Во-вторых — всеядность. Этому аппарату по большому счёту по барабану, на чём именно работать. Да, на нефти или высококачественном каменном угле его коэффициент полезного действия выше, чем на низкокачественном угле. Но при необходимости он не только на дровах, но даже на торфе и отходах деревопереработки поедет. И ничего ему не будет от этого. В-третьих — надёжность. При нормальном обслуживании паровоз может и сто лет пробегать. Имеется и ещё одна причина. Паровоз может неограниченно долго развивать максимальное тягловое усилие. Если электровоз упереть в стену, у него сгорит двигатель. Тепловоз просто заглохнет. А паровоз будет давить со всей дури, пока у него колёса не сточатся. При прохождении крутых затяжных подъёмов это качество ой как востребовано. Есть и другие преимущества: низкая нагрузка на ось и высокая скорость передвижения. Пароход нельзя хорошенько разогнать, так как вода оказывает высокое сопротивление его движению. И с увеличением скорости это сопротивление растёт. А паровоз можно разгонять практически без ограничений. В наших условиях 100...150 км/час — это вполне реальные цифры. Абсолютно невероятные для этого мира.