Губернатор позвонил в колокольчик и приказал явившемуся слуге отвести сеньора Алехандро и его слугу. Когда те ушли, повернулся к Анри:
— Ну что, вы узнали, что хотели?
— Да, ваше превосходительство. Теперь я знаю, что мне действительно надо побывать в Буэн Рекодо. На рассвете я дам необходимые распоряжения, и, думаю, ещё до полудня мой отряд будет готов к отъезду, если ваше превосходительство предоставит мне лошадей.
— Я не смогу дать вам более тридцати, сеньор Анри, — устало ответил губернатор.
— Ну что же, тогда, с учётом того, что я не соберу более двенадцати, мне придётся соответственным образом скорректировать количество людей.
Губернатор задумался.
— Я могу добавить ещё пять из своей конюшни, но для большего количества мне бы пришлось проводить конфискацию у горожан, а это заберёт время.
— А время — это то, чего у нас ещё меньше, чем лошадей — продолжил его мысль Анри. — Ничего, ваше превосходительство, сорок семь человек — это уже немалый отряд.
Губернатор обошёл огромный стол и уселся на стул с высокой резной спинкой. Придвинув к себе лист бумаги, вытащил заточенное перо из длинного пенала отделанного серебром тяжёлого каменного письменного прибора, откинул блеснувшую золотом в пламени свечи крышку чернильницы и стал писать. Закончив, посыпал лист из изящной песочницы того же благородного металла и, стряхнув песок на стол, подал бумагу Анри:
— Вот приказ, подчиняющий лейтенанта Мигеля Контрераса дону Себастьяну Альварес де Толедо и Пименталь. Мои люди и лошади будут ожидать вас в форте Сан-Педро, — передавая Анри приказ, сказал сеньор Альварес и позвонил.
Взяв из рук губернатора бумагу, Анри поклонился и вышел из кабинета, сопровождаемый доном Себастьяном, не дожидаясь, пока губернатор отдаст распоряжения слуге. Сойдя вниз, в ожидании своих плащей и шляп сначала Анри, а потом Себастьян прочли написанное губернатором. После этого капитан-лейтенант свернул бумагу трубочкой и засунул её глубоко в сапог.
Обратно к дому Фернандо шли молча, в полной темноте, сопротивляясь налетевшему ветру и сильным косым струям тропического дождя. Как путеводная звезда им светил вывешенный над дверью и раскачиваемый ветром фонарь. В доме их ждали. На стук медного кольца дверь отворилась почти мгновенно, и промокших путников пустили в дохнувший теплом коридор. Забрав их мокрые плащи и шляпы, слуга повёл мужчин в гостиную комнату, оставляя на каменном полу мокрую дорожку. В гостевой комнате друзей уже ожидал одетый в длинный атласный халат поверх белой шёлковой рубашки Фернандо, потягивающий ликёр. Увидев вошедших, он вскочил и, пока слуга стаскивал с дона Себастьяна мокрый камзол, бросился помогать Анри. Потом, пригласив своих поздних гостей сесть в кресла, сам лично налил каждому по рюмке ликёра и стал ждать их рассказ.
Наслаждаясь разлившимся по телу теплом от спиртного, Анри устроился в кресле поудобнее и во всех подробностях рассказал коммодору услышанное у губернатора.
Фернандо слушал очень внимательно, иногда покачивая головой. Когда друг замолчал, он позвал слуг и приказал им сопроводить гостей в их комнаты и уложить спать. Сотоварищам же лишь пожелал спокойной ночи. Да и что он мог ещё им сказать? Отговаривать Анри от этой опасной затеи, зная его характер, было бессмысленно. Проситься идти с ними? Но тогда кто подготовит армаду к выходу в море? Вчера, вернее, уже позавчера, в пьяной драке ранили мастера одного из галеонов, и теперь надо было найти на "Сапсан" нового, так как по словам доктора с "Альбатроса" — Якопа Дженовезе, старый морской волк Хулио Паэс, отдаст богу душу в ближайшие дни. Да и, наверное, прав был Анри, когда говорил, что Андрес нуждается в его отцовской любви, проявленной не только заботой. Фернандо вспомнил, как защемило его сердце, когда он увидел, как льнёт к Анри его сын. Вспомнил коммодор и то, как горели глаза мальчишки, когда он впервые по просьбе друга взял его на "Победоносец", и с каким восторгом смотрел его сын на пусть крёстного, но всё же не родного, отца, когда тот водил мальчика по кораблю, рассказывая и показывая, терпеливо отвечая на многочисленные вопросы. "Надо будет взять завтра Андреса на "Альбатрос", — решил неожиданно для себя коммодор и, допив ликёр, отправился спать.
03.
Утренние лучи пробивались сквозь решётчатое окно и нежно гладили Анри по лицу. Сон был непродолжительным и тревожным, наполненным какими-то обрывками воспоминаний. Сев в постели, он потёр руками виски, пытаясь вспомнить, что же ему снилось, но ничего связного не припоминалось — сон ушёл, оставив после себя лишь беспокойство. Пока Анри умывался, пришёл слуга и принёс подсушенные за ночь вещи. Увы, кафтан был всё ещё влажный, поэтому, порывшись в своём огромном сундуке, Анри вытащил старый колет, шпоры и кожаный мешок, в который засунул несколько рубашек, пару чулок, панталоны и запасной плащ. Узнав от слуги, что дон Себастьян уже покинул дом, он подивился такой прыти капитан-лейтенанта и невольно ускорился. Одевшись, прицепил на перевязь не раз испытанную в битвах саблю, заткнул за пояс кинжал, привычным движением руки спрятал в сапоге стилет и, стараясь не греметь шпорами, вышел из комнаты.
Внизу, в гостевой, мимо которой лежал путь к выходу из дома, его уже ждал хозяин. Мужчины обменялись рукопожатием, и Фернандо дал знак слуге. Тот тут же протянул гостю туго завязанный небольшой кожаный мешок, подобный тому, что висел на плече Анри.
— Это тебе немного припасов на обед. Ничего особенного, лишь хлеб, сыр да пара колбас. Губернатор вряд ли распорядится позаботиться о вас, а твой управляющий раскошелится лишь на сухари, — Фернандо хлопнул Анри по плечу и улыбнулся. — Ну и бурдюк с португальским, чтобы было чем спасённых сеньор угостить.
Анри грустно покачал головой:
— Не думаю, что оно пригодиться. Если женщин увели индейцы, вряд ли они их будут держать в ближайшей деревне, а лезть в города ица у меня людей не хватит.
— Так на что же ты рассчитывал, когда мальчишке сеньора Эухениа обещал мать вернуть? — недоумённо посмотрел на друга коммодор.
— На переговоры. Думаю, у меня есть, что предложить индейцам за женщин.
— Ну что же, тогда буду молиться, чтобы эти краснокожие дали тебе хотя бы возможность высказаться, — сдержанно и непривычно тихо сказал великан и обнял друга на прощанье.
Ещё влажное после ночного ливня утро дохнуло на Анри лёгким бризом. Немного подумав, он отправился в свою торговую контору, полагая что его вчерашний приказ собрать там небольшой отряд для поездки в Алтун-Ха никто не отменял. В какой-то мере Анри оказался прав, и его там действительно ждал один солдат и две лошади.
Не успел Эль Альмиранте поговорить с пехотинцем, как из дома выскочил сеньор Хакоб и, на ходу выкрикивая традиционные приветствия с упоминанием всех святых, направился к нему. Закончив как раз приблизившись к Анри, отдышался и сразу перешёл к делу:
— Ваш аристократический офицер уже был тут и передал новые распоряжения, сеньор капитан. Я очень расстроен, но конюхи сейчас седлают всё, что есть, Фебе вместе со слугами собирает провизию, а волы с телегой уже отправлены на припортовой склад за бочонками для воды. Одну лошадь забрал ваш дон офицер, но, прежде чем ускакать, он отправил четырёх солдат поднимать остальных, способных держаться на ногах, а вам просил передать что отправляется в форт Сан-Педро, — управляющий перевёл дух и преданно посмотрел на Анри, ожидая нового приказа.
— Сколько у нас верховых животных в наличии? — спросил Анри, приторачивая к седлу жеребца принесённые мешки.
— Всего двенадцать, сеньор капитан: четыре лошади и восемь мулов, — с готовностью ответил сеньор Финеесес.
— Вести с каменоломни есть? — спросил торговец, не выдавая тревоги.
— Нет, сеньор капитан. Вчера должна была прибыть телега с камнем, но не прибыла. Я хотел завтра послать туда человека, если и сегодня не приедут, но не посылать же мне его пешком, — жалостливым тоном закончил свой ответ старый марран и развёл руками.
— Не посылать. Я как раз туда... — конец фразы прилип к губам Анри, когда он увидел выходящего из дома Финеесесов доктора Эрнандеса, — ...собираюсь, — договорил он и посмотрел на сеньора Хакоба.
Проследив за взглядом работодателя, управляющий кивнул и, заискивающе улыбаясь, по-своему истолковав удивление Анри, посчитал необходимым объяснить появление доктора:
— Сеньора доктора разбудил ранний визит дона офицера. Услышав, что вы отправляетесь к индейцам, он изъявил желание присоединиться. Я не смог отговорить сеньора доктора от этой затеи, а ваш дон офицер даже и не пытался, сказав, что решать будете вы, сеньор капитан.
Выслушав старика, Анри лишь пожал плечами, ожидая, когда подойдёт доктор. Его не удивило, что, узнав о походе и даже не зная его причины, сеньор Антонио решил присоединиться к нему — доктор считал своим долгом быть всегда там, где рисковали жизнями люди с "Победоносца", ставшие — как неоднократно говаривал сам сеньор Антонио — его семьёй. Но в этот раз роль сыграла особая любовь доктора к индейцам — его, человека с учёной степенью университета Саламанки, восхищали познания майя в целебной силе окружающей их природы. Даже великий Парацельс не чурался изучать живую и неживую природу и их взаимодействия, потому как считал человека микрокосмом, в котором отражаются все элементы макрокосма. Так как же мог он — доктор медицины — упустить возможность дополнить труды великого немецкого учёного новыми познаниями? Однако Анри удивил сам факт присутствия доктора в доме Финеесесов ночью, учитывая, как тот пресекал все разговоры по поводу его отношений с Фебе. Но, дав себе однажды зарок не заговаривать с доктором на эту щекотливую тему, Анри лишь ответил на его приветствие, не задавая вопросов. Вопрос задал сам доктор:
— Вы позволите мне присоединиться к вам, сеньор Анри?
Прежде чем ответить, торговец повернулся к сеньору Хакобу и приказал принести кошелёк, набитый песо. Лишь когда недовольный подобным приказом, бурчавший себе что-то под нос явно по поводу денег управляющий удалился, Анри вернулся к доктору и его вопросу:
— Это будет не дружеский визит, сеньор Антонио. Губернатор посылает меня найти и наказать индейцев, убивших семью сеньора Эухенио и всех обитателей асьенды Буэн Рекодо.
Доктор побледнел:
— Неужели никто не выжил?
— Один из пеонов спрятался в овощах в подвале вместе с сыном сеньора Эухенио. Кроме того есть шанс, что ещё живы женщины с асьенды, включая сеньору Паулу. По словам пеона, индейцы не убили женщин, а забрали их с собой.
— Ну тогда тем более моё место с вами, сеньор Анри! Может понадобиться помощь — вдруг ещё кто-то жив, но ранен.
— Я не буду разубеждать вас, сеньор Антонио. Более того, я послал сеньора Хакоба за деньгами, чтобы купить вам мула. Как только соберётесь, приходите к форту Сан-Педро. Только не прощайтесь слишком долго, я хочу отправиться в Буэн Рекодо до полудня.
От Анри не ускользнуло, что доктор покраснел.
— Дайте мне пару минут взять свои вещи, и я отправлюсь с вами прямо сейчас, если Хосе уступит мне свою лошадь, — сеньор Антонио повернулся к пехотинцу и пристально на него посмотрел.
Солдат смутился и, не смея отказать не раз латавшему его доктору, перекинул ответственность на дуэнё:
— Только если альмиранте прикажет, сеньор доктор!
Когда управляющий принёс туго набитый кошелёк, доктор уже сидел в седле, к которому пехотинец Хосе приторачивал его мешок с вещами. Всё ещё возмущаясь по поводу бессмысленной траты денег направо и налево, сеньор Хакоб передал кошель Анри и поинтересовался, кто и когда придёт за мулами.
— Не волнуйтесь, я пришлю сюда людей. — Анри взвесил на ладони мешочек с деньгами — надеюсь, мне удастся купить ещё хотя бы пару мулов на каком-нибудь складе.
— Сеньор Кристиан Арройо недавно хвастал, что приобрёл отличных мулов для своей лесопилки, — сообщил сеньор Хакоб.
— Ладно, загляну и к сеньору Кристиану, — пообещал Анри и, увидев, что мешок доктора прочно занял своё место, подозвал Хосе: — беги к падре Играсио и передай ему мою нижайшую просьбу прийти в форт для благословения нашей экспедиции за час до литургии третьего часа/113/, — и, махнув рукой, одновременно давая сигнал доктору и прощаясь с управляющим, тронул поводья.
* * *
Своих мулов сеньор Кристиан продать категорически отказался. Не смягчила его даже причина, ради которой Анри отправлялся в деревни индейцев. Зато случайно оказавшийся рядом местный торговец сеньор Мигель Кастельянос был так огорчён услышанной от Анри печальной новостью о асьенде сеньора Эухенио, что не только сам предложил предоставить на время похода сразу пять своих животных, но и отказался взять за них плату, предложив считать их его взносом в спасение несчастных сеньор. Попросив сеньора Мигеля доставить обещанных им мулов в форт Сан-Педро как можно скорее, Анри и следующий за ним доктор направились туда же.
Возле казармы было весьма оживлённо. Среди множества одетых в тёмно-синее людей Анри чёрные колеты двадцати солдат губернатора были почти незаметны. Узнав у одного из них, где можно найти лейтенанта Контрераса, Анри оставил доктора и лошадей с солдатами и направился в комендатуру.
Лейтенант, временно расположившийся в кабинете айютанте, выслушивал донесения своих людей о подготовке к походу. Там же, заняв место самого айютанте, сидел дон Себастьян, не менее внимательно слушавший рапорты. При виде Анри оба дворянина встали для приветствия. Обменявшись информацией о количестве людей, лошадей, запасов продовольствия и воды, Анри принял любезное предложение лейтенанта Мигеля Контрераса выпить чашечку кофе и занял свободное место за столом секретаря, откуда было удобно наблюдать за продолжавшими прибывать солдатами в тёмно-синих колетах.
Когда солдат доложил о прибытии падре Игнасио со служкой и Святыми Дарами, все присутствовавшие отправились во двор. Офицеры вышли перед строем, и дон Себастьян скомандовал:
— На молитву!
Падре провёл короткое богослужение с поклонением Святым Дарам и благословил отряд выступать, пожелав, с Божьей помощью, удачного исполнения их трудного дела.
Не успел колокол церкви святого Франциска призвать верующих на литургию третьего часа, как отряд уже был готов к отправлению.
Тревожные новости быстро разлетелись по городу, и потому проводить карательный отряд вышли чуть ли не все его жители. Проезжая знакомыми улицами и площадями, Анри невольно всматривался в горожан, замиравших при виде кавалькады. Хмурые лица мужчин сменяли скорбные лики женщин.
Город затих.
04.
Лёгкий морской бриз, сопровождавший всадников в городе, остановился на границе тропических джунглей, обступивших вымощенную камнем дорогу. Влажный тяжёлый воздух, пропитанный запахами зелени и гнили, вместе с тучами летающих кровососущих тварей облепил людей и животных.
На неширокой дороге свободно могли двигаться рядом лишь двое всадников, поэтому отряд сам по себе разделился на пары и длинной сине-чёрной змеёй споро продвигался вперёд. Животные, которым мошкара досаждала не меньше, чем людям, сами перешли на рысь, надеясь как можно скорее покинуть этот лес, пугавший своей густотой и доносившимися из него звуками. Во главе колонны ехали Анри и дон Себастьян, а за ними — лейтенант Контрерас и доктор.