— А как же Фебе? — совсем тихо спросил Анри.
— Она знает, что я несвободен, — так же тихо ответил доктор.
— И что вы намерены делать дальше? Отец хотел бы выдать её замуж.
— Я знаю, — печально ответил Антонио. — Я говорил этой милой девушке, чтобы она не губила свою молодость. Я доктор, Анри, и я понимаю, что рассудок моей бедной Мерседес не вернётся, но я по-прежнему люблю её, даже такую, — Антонио снова взглянул на друга и тот увидел, как заблестели его глаза.
Анри тяжело вздохнул:
— Фебе любит вас, Антонио. Она не отступится.
Антонио сокрушённо махнул рукой:
— Пойдёмте, Анри, нас ждут.
Подойдя к Хуану, Анри тщательно заправил кружевные воротник и манжеты рубашки под колет и подставил руки под тёмно-коричневую густую жижу. Когда под одобрительный гомон солдат он закончил размазывать эту кашицу по лицу и шее, дон Себастьян уже заставил Хуана влезть на одну из лошадей. Смыв глину с рук, Анри натянул перчатки и вскочил в седло. Как только сильный голос капитан-лейтенанта покрыл атриум командой "В седло!", Анри первым покинул монастырский двор.
16.
Выехав на каменную дорогу, кавалькада лёгкой рысью приближалась к Белизу. Когда до западных городских ворот оставалось меньше лиги, Анри почувствовал запах гари. По мере продвижения вперёд запах усиливался, лошади беспокойно запрядали ушами. Дон Себастьян приказал отряду остановиться.
— Впереди горит лес? — предположил он, всматриваясь в небольшое белесоватое облако над лесом на фоне чистого голубого неба.
— Боюсь, что это горит лесопилка сеньора Арройо, — ответил Анри и направился дальше. Через некоторое время он уверенно повернул вправо на едва заметную узкую тропинку, вившуюся среди деревьев, увлекая за собой отряд.
Запах гари был всё сильнее, вскоре глаза стал застилать дым, с каждым пасо становившийся всё гуще. Внезапно кавалькада выехала на большое открытое пространство. Бараки рабочих и охранников были охвачены огнём. Полыхали лесопилка и хозяйственные постройки, а ненасытный огонь постепенно подбирался к складам древесины. То тут, то там лежали в лужах крови батраки и охранники. Внезапно сеньор Антонио слез с лошади и кинулся к одному из них.
— Этот ещё жив! — воскликнул он, склонившись над телом.
— Всем спешиться и осмотреться. Ищите живых! — приказал дон Себастьян и вместе с Анри подошёл к доктору. Тот уже срывал одежду с раненого. Анри бросился помогать ему. Человек застонал и открыл глаза. Внезапно он вскрикнул, а его лицо перекосила гримаса ужаса. Раненый из последних сил оттолкнул доктора и закричал:
— Уйди от меня, Нечистый!
— Да успокойтесь, вы не в аду. Пока что. Но если будете мешать мне вас осматривать и перевязывать, то скоро там будете! — прикрикнул на него доктор, разрывая снятую с бедняги рубаху на полосы.
— Кто вы? — слабым голосом, дрожащим то ли от слабости, то ли от страха, спросил охранник.
— Я торговец из Белиза сеньор Анри Верн, а это мои люди. Что здесь случилось?
— Сеньор Анри? — неверующим голосом переспросил раненый.
— Что, не похож? — попытался усмехнуться Эль Альмиранте, но засохшая глиняная маска не позволила ему это сделать. Только сейчас он понял, что так испугало охранника.
— Нет, — ответил тот, уже успокоившись.
Пока доктор перевязывал раненого, солдаты нашли ещё троих, а Анри и дон Себастьян успели узнать, что на лесопилку напал большой отряд пиратов.
— Скорее всего они высадились сегодня утром в бухте Сибун и по просекам добрались сюда. Перебив всех, они набрали досок и сколотили себе несколько больших охранных щитов, из чего я могу предположить, что они отправились штурмовать город, — закончил свой рассказ охранник.
— Сколько их было? — спросил его дон Себастьян.
— Не знаю, сеньор, — ответил раненый. — У меня не было времени их считать, но человек сто, если не больше.
— Ваше решение, адмирал? — дон Себастьян посмотрел на Анри.
— Хуан! — позвал тот старого майя. — Ты останешься тут с доктором и поможешь ему перевязывать раненых. А мы помешаем пиратам войти в город, — это уже было дону Себастьяну.
— Их намного больше, сеньор Анри. Не лучше бы было попытаться проникнуть в город и присоединиться к его защитникам?
— Возможно, их больше, но они не ждут нападения с тыла, — резонно возразил Анри.
— Да, адмирал! — ответил дон Себастьян и закричал: — В седло! Оружие к бою!
И вот уже кавалькада неслась по широкой деревянной дороге к видневшемуся вдали могучему частоколу из заострённых стволов деревьев, окружавшему Белиз.
Ещё издали Анри увидел два отряда пиратов, под прикрытием щитов медленно подбиравшихся к крепким деревянным воротам. Часть их сотоварищей, спрятавшись в лесном подросте, прикрывала диверсантов мушкетной стрельбой по испанцам, безуспешно пытавшимся с галереи на внутренней стороне частокола расстрелять подрывников.
Остановив отряд, Анри приказал семерым солдатам следовать за ним, а остальные с доном Себастьяном должны были заняться стрелками и абордажниками, прижавшимися к лесу.
Отряд бандитов, часть которых держали сколоченные из досок щиты над головами и с боку, защищаясь ими от пуль мушкетёров, подобрался к левой створке ворот и укладывал под неё гранаты. Под правой створкой орудовала вторая такая же группа.
Отделив из своего отряда четырёх солдат, Анри жестом указал им на одну из диверсионных групп, а сам повёл оставшихся с ним на вторую. Диверсанты, услышав за спинами крики и топот копыт, успели лишь обернуться, но не успели они сопроводить гримасы ужаса криками, как сабля Анри и полупики его солдат уже нашла свои цели. Спешившись, альмиранте вместе с пехотинцами кромсал опешивших подрывников под радостные крики испанцев на галерее.
Вновь вскочив в седло, Анри направил лошадь туда, где были слышны крики и звон стали. Заметив бегущих вдоль частокола пиратов, он пришпорил жеребца и, догнав одного из них, взмахнул саблей. Блеснув на солнце, сталь рассекла тело до пояса. Разрубив следующего, Анри услышал позади пение толедской стали, отбирающей у врагов жизни. Внезапно его конь вздыбился. Один из убегавших вдруг остановился, отшвырнул свою абордажную саблю, пал на колени почти под ноги лошади и закрыл лицо руками с криком: "Devils! They are devils!"
Анри соскочил с седла и ударом ноги повалил англичанина на землю.
— Что это он бормочет? — раздался за его спиной голос дона Себастьяна.
— Он говорит, что мы слуги Преисподней, — перевёл Анри другу, который за два года службы так и не удосужился изучить английский язык.
Дон Себастьян спешился и подошёл ближе.
— Вы хотите сохранить ему жизнь, адмирал? — спросил он, наступив на лежащего ниц приватира.
— Нам пригодятся пленные. Да и расспросить бы его не мешало, — ответил Анри.
Дон Себастьян махнул рукой одному из солдат и приказал связать пленного.
— Похоже, это индейское средство от москитов так же хорошо и против пиратов, — попытался усмехнуться аристократ. — Они бегут от нас, практически не оказывая сопротивления. Пожалуй, уже лишь ради этого стоило обмазаться глиной! — заключил дон Себастьян. — Однако я бы многое сейчас отдал за возможность умыться.
— Боюсь, это будет не скоро, — ответил Анри, прислушиваясь. Со стороны моря донёсся грохот канонады.
Оставив отряд и пленных на попечение капитан-лейтенанта, Анри вскочил в седло и направился к воротам. Их массивные створки уже были распахнуты. Солдаты городского гарнизона вытащили взрывные заряды, закопали дыры под частоколом и вдохновлённо конвоировали пленных в город.
Отыскав глазами офицера, Анри поспешил к нему. Увидев человека, спасшего городские ворота от пролома, офицер пошёл ему навстречу, но, приблизившись и увидев лицо Анри, отшатнулся. Однако немолодой дворянин быстро взял себя в руки и заговорил первым:
— Кто вы, сеньор и откуда явились?
— Я Анри Верн, местный торговец, ваша милость. Несколько дней назад я был отправлен его превосходительством сеньором губернатором на спасение женщин, похищенных с асьенды Буэн Рекодо.
— Я лейтенант Пабло Фелипе Монтойо и Кинтера, идальго. Командую городской стражей. Надеюсь, вы нашли несчастных, сеньор Анри?
— Не совсем, ваша милость. Я знаю, где они будут находятся завтра, но, боюсь, им придётся подождать некоторое время, прежде чем я приду за ними. Ваша милость могла бы просветить меня по поводу происходящего?
— Проклятые англичане сегодня утром явились большой армадой и начали обстреливать крепость Сан-Хуан-де-ла-Крус и форт Сан-Педро. Последнее, что я знаю, что эти вероотступники высадили десант и начали штурм крепости. Человек губернатора привёз мне приказ выделить половину моих людей для помощи осаждаемой крепости. Так что когда это продажное пиратское отродье попыталось прорваться в город через частокол, у меня было так мало людей, что мы не смогли бы оказать им достойного сопротивления, проломи они дыру в наших воротах! Вас послало к нам само Провидение, сеньор! Но позвольте мне поинтересоваться — почему вы выглядите так... — офицер замялся, подбирая слово, — необычно, — закончил он фразу и посмотрел на Анри не без смущения.
— Это долгая история, ваша милость. Но ничего не происходит без воли Господа. То, что должно было спасти нас от москитов, спасло город от жестокости приватиров, — услышав это, лейтенант Монтойо перекрестился и благочестиво вознёс благодарность небесам.
— Полагаю, ваш путь сейчас лежит во дворец, сеньор Анри? — спросил он с неподдельным уважением.
— Я непременно отправлюсь туда, ваша милость, но вначале я должен увидеть свои корабли и привести себя в порядок. Могу я попросить вашу милость, изыскать возможность отправить обоз на лесопилку сеньора Арройо? На неё было совершено нападение, и там есть раненые. Мой хирург уже оказывает им помощь, но они не могут там оставаться, их надлежит доставить в городской госпиталь.
— Я позабочусь об этом, сеньор.
— Благодарю вашу милость, — поклонился Анри и, пришпорив лошадь, отправился на пристань.
Глава 3
01.
Полуденное солнце блистало в вышине, посылая на землю жар. Белиз обезлюдел, однако в воздухе витала не присущая этому времени дня умиротворённость, а страх. Он загнал жителей в храм, где в совместной молитве богатые и бедные просили Господа и святую Деву защитить город от вероотступников. Тех же, кто остался дома, страх заставил наглухо запереть засовы на дверях и оконницах, разносясь над крышами строений тревожным звоном соборного колокола.
Город, разместившийся на правом берегу Ревущего потока в начале сороковых годов, унаследовал своё имя от испанского поселения, в свою очередь получившее его от самой полноводной реки Юкатана. Майя называли реку "Бел итца", что значит "Дорога ица". За нецелое столетие колонисты упростили "Белитса" до "Belice" — Белиз/124/.
Поселения, одно за другим получавшие название "Белиз", без устали уничтожались английскими приватирами, но упорно возрождались выжившими колонистами всё дальше и дальше от реки, давшей им имя. И лишь последнее из них, добравшись до места, где Ревущий поток вливает свои воды в Гондурасский залив, успешно укрепилось на этом месте.
Недалёкое поселение Саламанка, расположенное в весьма негостеприимном, но недоступном пиратам месте, планировалось как главный город провинции Северный Гондурас. Однако постоянный убыток населения из-за бесчинствующих тропических лихорадок привёл к тому, что Саламанка так и не смогла получить статус города. Зато стала источником рабочей силы в новом поселении на берегу залива. Благодаря большому количеству древесины и перебравшимся сюда людям из Саламанки, Белиз довольно быстро обзавёлся частоколом. Алькальд Саламанки, покинувший её одним из последних, приказал разобрать здания в опустевшем поселении, дабы перенести их в новое. Но отправленное им прошение в Мериду утвердить его алькальдом Белиза и выделить средства на возведение форта было удовлетворено лишь частично — прибывший из Мадрида сеньор Рикардо Лопес Хиль, обладающий познаниями в построении малых фортификаций, привёз с собой не только деньги, но и высочайшее постановление занять место алькальда Белиза, а бывшего алькальда исчезнувшей Саламанки отправить под арестом в Мериду.
Рисунок 5 Саламанка на карте Юкатана Джона Огилби, XVII век.
https://a.radikal.ru/a01/1809/a4/d6a0816c382f.gif
Рассудив, что охрана поселения важнее, чем повышение его статуса, сеньор Рикардо доставленный из Саламанки камень для постройки кабильдо и собора решил пустить на строительство форта. Туда же ушёл и камень с найденных на берегу реки руин древнего города майя. По возведении форт был торжественно наречён "Сан-Педро" в честь апостола, охраняющего ворота в Царствие Небесное.
Когда молодой моряк Анри Верн впервые ступил на пирс Белиза, форт уже щетинился в сторону моря десятком двадцатичетырёхлибровых/125/ пушек, доставленных из Веракруса. Спустя год фортовые батареи были усилены двумя сорокавосьмилибровыми трофейными орудиями, любезно подаренными городу молодым торговцем, обнаружившим их в трюме французского транспорта после удачного абордажа. Эти монстры шевалье Филипп де Лонгвильер де Пуэнси отправил из Сент-Кристофера/126/ на Мартинику чтобы для улучшения обороны острова усилить форт Сент-Пьер.
А три года назад, лишь только поселение получило статус города и интендант граф Альменара стал губернатором, ему пришлось отбиваться от очередного нападения большой эскадры приватиров. Форт и немногочисленный городской гарнизон стоически защищали Белиз, но лишь своевременное появление Птичьей армады спасло испанцев от поражения. Новоиспечённый губернатор, подсчитав убытки короне в случае потери Белиза, не только сумел убедить генерал-капитана Юкатана в необходимости усиления обороны города, но и умудрился выпросить у дона Диего тридцатишестипушечный галеон "Богоматерь Розария", денег для постройки на левом берегу Ревущего потока крепости Сан-Хуан-де-ла-Крус и более сведущего в фортификационных делах, чем сеньор Рикардо, военного инженера. Тогда же кабильдо большинством голосов принял предложение сеньора Альвареса нанять экипаж на переданный губернатору сеньором Анри Верном двадцатипушечный пинк "Орка", выделив для его содержания отдельную главу расходов. И вот сейчас улучшенная, несмотря на ещё недостроенную крепость, оборона города уже испытывалась на прочность врагом.
Ворота, ведущие в порт и обычно распахнутые настежь, были сейчас наполовину прикрыты. Проехав открытой створкой, Анри миновал двух караульных. Стараясь не терять из виду вверенный им пост, они стояли на улице, всматриваясь в сторону крепости, над которой больше не реял испанский флаг. Глянув на всадника, они лишь недоумённо переглянулись и вернулись к своему занятию. Пришпорив коня, Анри поскакал к пристани. Всегда оживлённая припортовая улица сейчас была безлюдна. Двери складов, трактиров и борделей были закрыты. В порту тоже было пусто — ни людей, ни кораблей. Въехав на пирс, Анри осмотрелся и прислушался. Севернее доносилась далёкая канонада корабельных орудий. Из двенадцати тяжёлых крепостных пушек, размещённых на двух артиллерийских платформах на северной и южной крепостных башнях, не отвечала ни единая. Со своего места Анри мог видеть лишь возвышавшиеся над крепостной стеной мачты вражеских кораблей, обстреливающих северную башню. Но на бившем по южной батарейной башне фрегате можно было рассмотреть реющий над грот-мачтой флаг Содружества/127/ и развевающийся на кормовом флагштоке "Юнион Джек" на синем фоне/128/.
