Право на месть

Брат Левэр не верил в Творца-Вседержителя, потому что этого "творца" знал лично. Знал, как мага невероятной, немыслимой и непредставимой силы. Его преосвященство может рассказывать сказочки о чудесном вознесении нового Творца как всей Империи в целом, так и каждому её жителю отдельно. Он, брат Левэр, единственный из шести очевидцев, сумел увидеть и понять отвратительную истину — неосторожного мага просто разорвала его же собственная сила, направленная не то вовне, не то внутрь себя. Наиболее вероятным представляется второе. А все легенды о погибшем за счастье людей некоем Творце-Спасителе, переименованном во Вседержителя, сочинялись адептами нового культа практически на пустом месте не без помощи его преосвященства, разумеется.

Конечно, брат Левэр нисколько не сомневался, что императору Фабиану, отцу нынешнего венценосца, помогли умереть. Не исключено, что в числе таковых был и смиренный брат Норт. Его величество долго болел... он медленно слабел, претерпевая немыслимые муки, и только молитвы доброго брата Норта как-то смиряли и чаще всего успокаивали постоянную боль, грызущую внутренности монарха. Возвышение брата Норта не заставило себя ждать, как и война, объявленная стихийным целителям от имени умирающего императора. Брат Левэр молчал тогда и молчит сейчас, полностью отдавая себе отчёт в причинах такого малодушного поступка. И страх потерять приёмную дочь играет тут не последнюю роль, хотя и не главную.

Не исключено, что культом нового Творца господин Нортенновшан тен Ноор всего лишь намеревался указать стихийным их место. Церковь Единого Творца играла подчинённую роль при императорском дворе, и кто знает, как далеко простиралось честолюбие брата Норта. Это теперь очевидно, что простиралось оно гораздо дальше, чем его тогдашняя роль проводника решений больного императора. Планы его преосвященства избавиться магическими средствами от стихийных волшебников провалились, и отстранение стихийных вылилось в войну магов против граждан собственной страны. Крутую похлёбку умудрился заварить его магичество, гражданскую войну, длившуюся почти пять лет. Итог известен — изведённые почти под корень стихийные ведьмы и не только они.

Что именно упомянутый итог дал стране вполне очевидно: разорённые войной территории, навеки потерянные для земледелия и покалеченные магами плодородные земли, ушедшие в небытие целители, а также подспудная ненависть жителей Империи, адресованная монахам главенствующей церкви... о магах тоже не стоит забывать.

Брат Левэр, как и многие, гадал о целях этого противостояния, но так и не понял высокого смысла устроенной бойни, зато имел собственное выстраданное мнение об итогах. Итогом гражданской войны для брата Левэра стало разорение его имения и гибель почти всей семьи, неосмотрительно прибывшей в столицу с благой целью повидаться с сыном и братом, достигшим немалых свершений на ниве поиска злоумышленников. Ценой немыслимых усилий удалось спасти только двухлетнюю дочь брата. Теперь это его единственный ребёнок. Две сестры, брат, семья брата, отец, мать и бабушка погибли вследствие магического отката мощного заклинания. Обоих стихийных целителей, вытащивших его племянницу из-за Грани, он всё-таки спас, как спас ещё троих, обречённых смерти волшебниц.

Глава Ковена не нашёл ничего лучшего, как сообщить ему, что трагическая случайность погубила его родных. Все десять лет после их смерти брат Левэр истово служил родной стране, руководил службой расследований преступлений, писал нечто вроде учебников для агентов, обобщая свой профессиональный опыт и растил племянницу, которая считала его отцом,

И вот вчера, спустя почти десять лет... брат Левэр обнаружил в закрытом архиве запись происшедшего, сделанную рукой главы ордена, более всего напоминающую хладнокровный анализ неудачного магического эксперимента. Трагическая случайность, погубившая его семью, оказалась семилетним мальчишкой и стихийным колдуном огромной силы, которого вынудили защищаться адепты нового ордена. Защиты от проклятия умирающего стихийного не существует в природе, теперь это известно всем. А тогда на расстоянии двух лиг от умирающего ребёнка не сталось живых, кроме его преосвященства. Погибли люди, животные, птицы, муравьи и даже личинки цикад глубоко под землёй. Брат Левэр дал себе слово, что глава ордена не останется без награды за сие деяние и от своего обещания отказываться не собирался.

Дознаватель прекратил бесконечное хождение по галерее резиденции главы Ковена. Оглянулся, почти ожидая увидеть протоптанную им дорожку, ничего не обнаружил, да и что можно увидеть на каменном полу... и вновь уставился на балясины перил галереи. Он так и не обрёл решимости побеседовать с братом Зо, досадливо двинул плечом и отправился в северное крыло резиденции, где располагались покои брата Зо. Брат Левэр почти дошёл до нужных апартаментов, резко остановился и вновь досадливо поморщился: сегодня явно не его день. Брат Зо уже вторую седмицу сопровождает хасунского принца в поездке по стране, как об этом можно было забыть? Об отсутствии маленького монашка давно успели пожалеть все те, на кого за неимением брата Зо изливает своё раздражение глава Ковена. И брату Норту хватает объектов для приложения гнева, слишком много монахов проживает в резиденции и не все из них способны закрыть разум от неприятного раздражения патрона.

Брат Левэр оскалился, злорадствуя, и в очередной раз поздравил себя с решением отказаться от магической татуировки, иначе мучился бы головной болью, как прочие адепты, едва его преосвященство придёт в гневное состояние духа. В сотый раз он мысленно поблагодарил спасённого им в своё время стихийного целителя, посоветовавшего отказаться от этого счастья под благовидным предлогом. Допустить, чтобы магические узоры наносили на выбритый череп неведомые умельцы или некто вроде брата Орма — слуга покорный, ищите дураков в зеркале, господа.

Вспомнив о своём сопернике-маге, брат Левэр вновь оскалился! Упомянутый маг явно не торопится искать виновников "воровства" некоей магической материи, ну так и брат Левэр не станет опережать события. Как говорят хасунцы, если человек умер — это надолго, если он дурак — это навсегда. Дознаватель готов подписаться под каждой буквой этого утверждения, как и того, что очень любил повторять покойный отец — проще внимательно вглядеться в лучшего друга, который, возможно, окажется злейшим врагом. Неуместная торопливость вредит удаче, смешит умных и радует дураков.

Брат Левэр резко свернул в боковой проход, направляясь на кухню, главный повар тоже горец. Не сомневаюсь, брат Мей-Ти знает, как найти монаха по имени Зо.

* * *

Настоятель Ас-Мэй не слишком жаловал свою царственную родню, а уж отпрысков своего кузена, как и самого кузена, он не жаловал вовсе. Глава монастыря не забыл, как тридцать лет назад кузен Афиоль из рода Огненной Вазы предпринял попытку выкрутить руки владетелю Ас-Мэю из рода Смеющейся Саламандры, недавно принявшему в эти самые руки монастырь Вайн-Тай. Кузен возжелал для своих отпрысков обучения наукам в знаменитом монастыре. Однако допустил ошибку, маскируя это весьма похвальное желание ничем иным, как волей главы рода Хранителей равновесия, короля Хасуна. Заведомая наглая ложь даже не возмутила Ас-Мэя, скорее, насмешила. Ибо, как говорят древние тексты, "полная бутылка молчит, пустая наполовину — булькает".

Великие воины, дипломаты, телохранители, разведчики, лекари, даже шаманы обучались в прославленном на весь Хасун монастыре. Братец пожелал великой судьбы своим детям, похвально. Но вот методы, избранные им для достижения заявленной цели, таковыми не выглядели. Тогда ещё молодой настоятель быстро укоротил кузену загребущие руки, однако, уступая вежливой, но весьма настоятельной просьбе тогдашнего монарха, настоятель принял на обучение двух мальчиков и девочку рода Огненной Вазы в возрасте от пяти до восьми лет.

Двоих старших отослали в отчий дом через год, мальчишки не выдержали напряжённой учёбы, балованные детки тайком слали отцу магических вестников с истеричными просьбами о возвращении. Им не препятствовали. Оставшийся младший ребёнок, девочка, подавал большие надежды, но спустя ещё год малышка была почти насильно увезена разгневанным отцом. Девчушка четырежды сбегала из дома, пытаясь вернуться в монастырь. В четвёртый и последний раз она сбежала прямиком в столицу, проникла во дворец под видом поварёнка и добилась аудиенции у короля. Предприимчивую семилетнюю адептку вернули в монастырь, но отец отказался от дочери. Девчонка горевала недолго, ибо мать не отреклась от последнего ребёнка. Высокая госпожа Элрен решительно развелась с отцом девочки, стремительно отсудила у разгневанного бывшего супруга свою долю состояния и поселилась у подножия хребта Маран-Кух, недалеко от отрогов Удачной, где и виделась с дочерью два раза в год.

Нынешней весной достойная женщина отошла в мир иной, завещав немалое личное состояние младшему ребёнку. Душеприказчиком покойной аристократки назначен настоятель монастыря Вайн-Тай. Двое старших детей кузена, уже достаточно взрослые, чтобы нуждаться в средствах на разгульную жизнь, попытались оспорить право главы монастыря контролировать состояние младшей сестры, изгнанной из рода Огненной Вазы. Однако король утвердил завещание покойной госпожи Элрен Ван-Тери без оговорок. И теперь двое "достойных отпрысков" их здравствующего отца пожелали посетить монастырь "дабы отдать надлежащие почести покойной матери".

Ас-Мэй понимающе улыбнулся, разумеется, такое похвальное стремление соблюдать древние обычаи следует поощрять. Он и поощрит, приняв родственников на дальних подступах к монастырю, там давно выстроен странноприимный дом, точнее, обширное поместье для прибывающих в монастырь паломников, в том числе и для паломников, желающих потрудиться на благо монастыря. Кстати сказать, достойная представительница рода Ван-Тери погребена у подножия хребта, и над её могилой распростёр крылья гигантский каменный сокол, родовой тотем Ван-Тери. По желанию покойной её могилу сровняли с землёй, а вокруг тотемного столба воздвигли круглую мраморную скамью для отдохновения уставших путников. Так что господам внучатным племянникам нет нужды в посещении монастыря. Традиции и устав монастыря Вайн-Тай мягко не рекомендуют обитателям беседовать с посторонними, принимать родственников в качестве гостей и вообще замечать этих "посторонних".

Отдав необходимые распоряжения в преддверии визита неудобных родственников, настоятель присоединился к занятиям старших адептов, одиннадцать перспективных монахов требовали пристального внимания. Хасун всегда славился талантливыми лекарями, шаманами и волшебниками, но стихийных среди них не было, поэтому желательно отследить стихийный дар на начальном этапе. Как жаль, что брат Зо не прошёл нужного обучения в детстве!

Наставник Глэдиус уже определил двух мальчиков, подающих некоторые надежды и девочку, найденную в прошлом году на ступенях развалин бывшего храма Творца на окраине столицы. Малышке всего-то года четыре, и, к сожалению, она не разговаривает, но уже сейчас владеет огненным даром. Больше года целители и маги монастыря приручали молчаливую дикарку, лечили старые и новые ожоги, учили управляться с огнём. Опасным огненным даром наделил девочку Творец, но пока неочевидно, удастся ли ей совладать со стихийным огнём.

Малышку Оми тоже должна обучать стихийная волшебница. Какую-то часть наук сможет преподать наставник Глэдиус, травники и маги тоже внесут свою лепту в обучение, но где взять стихийную наставницу-лекаря? Вопросы, вопросы, заботы.

Настоятель обвёл взглядом обучающихся адептов, одиннадцать подростков сосредоточенно выпаривают контрольные зелья для завтрашних занятий с лекарями, всё правильно, выпускники монастыря не только монахи и не столько воины, сколько широко образованные люди.

Принимая под свою руку монастырь почти полстолетия назад, Ас-Мэй пообещал себе, что с бессмысленными убийствами руками монахов он покончит раз и навсегда... руками тех же монахов. Добром или не добром, но он добился желаемого, царствующая фамилия Хасуна раз и навсегда усвоила, что монахи Вайн-Тай отныне не являются удобными клинками в чужих руках, даже если это руки монарха. Особенно, если это руки монарха.

Все дети тогдашнего короля, дети их детей, а теперь и внуки прошли трёхгодичное обучение в Вайн-Тай. К искренней радости ныне царствующего монарха Хасуна третий и последний брат венценосной Сарикэ оставлен в монастыре для дальнейшей учёбы. Мальчик избрал стезю разведчика и не наследует трон Хасуна, поскольку утратил речь в шестилетнем возрасте. Или пожелал утратить, как вскользь заметил наставник Глэдиус. Возможно, так оно и есть. Уважаемый Глэдиус не первый, кому это пришло в голову, но за четыре года обучения никто не смог уличить царственного отрока в притворстве, так что принимаем версию немоты без возражений. Мальчик скоро вернётся в монастырь, ему надлежит продолжать обучение, вот тут и пригодятся таланты Бренты и её наставника.

Настоятель машинально отдал поклон вставшим при его появлении адептам и жестом велел продолжать. Прошёлся вдоль стены за спинами учеников, оконный проём затянуло снаружи плющом, но всё же Ас-Мэй разглядел сквозь жёсткие плети далёкий перевал Аргаш. И одинокого орла, парящего над долиной, за перевалом.

Перед тем как покинуть монастырь Брента долго беседовала с Оми. Малышка пыталась вспомнить, кто из её спутников по бродячей жизни мог "магичить" примерно так же, как и она сама.

— Был один мальчик с улицы.

— Название улицы, имя мальчика помнишь, дитя моё?

Оми покачала головой.

— Только имя. Валад его зовут. Но, думаю, он умер.

— Почему ты так уверена?

— Его очень сильно били, отец бил. И брат. Он болел всю зиму.

— Ясно. Если вспомнишь ещё, сообщи настоятелю, договорились?

Малышка кивнула и крепко обняла присевшую на корточки Бренту.

— Тебе хорошо здесь, малышка?

Девочка вновь кивнула, немногословный ребёнок. Сестра Эфа, её воспитательница, не нахвалится девочкой, и умна, и скромна, и старательна. Только вот ест совсем мало.

— Не беспокойся, сестра Эфа, ей хватает.

Не рассказывать же достойной монахине, что мангуст ворует с кухни ветчину и лепёшки для маленькой Оми. Поскольку Варум пользуется всеобщим расположением, на небольшую недостачу продуктов никто не обращает внимания. Да, собственно, и некому вести счёт нарезанным ломтикам, до такой глупости даже младшие поварята не додумаются.

Варум блаженствовал на руках у малышки, как и сама Оми. Ещё бы — повидалась с мастером Джеромом, получила полную корзинку пирожных, которую честно поделила между всеми присутствующими. Наговорилась вдоволь с "дядечкой Джеромом", обещавшим найти её приятеля Валада, объелась сладким и уснула у него на руках.

Брента мысленно попросила зверика не учить девочку ходить Тенями. Даже в пределах монастыря этого не следует делать необученному волшебнику. Варум старательно передал череду образов, спасибо, друг, я надеюсь на тебя.

Брат Зо охотно переместил Бренту и мастера Джерома в столицу — мастера в лавку, Бренту домой, где они оба были встречены суровым чернокожим сообщником, то есть разъярённым господином Бен-Асатуром из рода Сияющих В Ночи. Он возник прямо перед ничего не подозревающей Брентой, потрясая кулаками, и она отшатнулась в нешуточном испуге, кто его знает, этого призрака, вдруг несдержанный колдун сотворит нечто немыслимое.