Право на месть

Его преосвященство качнул бритой головой. Ничего смертельно опасного не случилось, маги обязательно отыщут эльфа и хорошо бы мёртвым. Впрочем, его состояние можно было счесть предсмертным, все внутренние органы измолоты почти в кашу. Кто бы не вытащил его из каземата, вылечить изгнанника не сможет, это не менее четырёх стихийных должны поработать над подопытным эльфом. Подопытным? Отчего бы и нет? Должен я на ком-то проверять новые заклинания. Не моя вина, что эльфов-преступников в Империи не бывает, а вот людишек подлого сословия городское "дно" поставляет непрерывно, да и столичная стража имеет прямой приказ отправлять наиболее одиозных его представителей в распоряжение матери-церкви.

Так глава ордена Решающих успокаивал сам себя, вполне отдавая себе отчёт в том, что ничего не окончено, убийца или убийцы монахов не найдены, а в том, что это работа стихийных он не сомневался. И ничего не мог с собой поделать, ибо боялся собственного пророчества. А если припомнить, что отсроченное проклятие последней умерщвлённой ведьмы так и осталось неизвестным, то жизнь становится и вовсе непредсказуемой. Брат Норт вновь стремительно пересёк комнату и резко остановился у бокового зеркала. Бронзовое лицо воина отразилось в равнодушном стекле, бледные губы сжаты в полоску, глаз не видно из-за недоброго прищура, плотно прижатые к голове уши шевельнулись, как всегда, когда он пытается колдовать.

... Брата Орма похоронили в фамильном склепе вчера, глава рода пребывал в сомнениях — какому похоронному обряду следует предать мага: огню, воде, земле. Брат Норт настоял на традиционном погребении в саркофаге, предназначенном для сыновей рода.

Убийственная церемония, поморщился брат Норт. Не то, чтобы он искренне скорбел по усопшему, скорее, остро сожалел о его отсутствии. Видит Творец-Вседержитель, как бы ему пригодились умения брата Орма, особенно учитывая теперешние обстоятельства. В задуманном плане, касающемся смены правящего монарха, брату Орму отводилась одна из главных ролей, и вот теперь придется планировать основную интригу, опираясь только на собственные магические силы, накопители энергии и колдовские артефакты.

В этот раз его преосвященство пообещал себе: никаких слухов, никаких возмущений имперских войск, бунтов гвардии и крестьянских восстаний. Тихо и очень буднично его величество покинет сей мир, окружённый любящим семейством в лице любимой супруги и драгоценного наследника. И на этот раз его величество будет уходить за Грань, понимая, что именно он оставляет за собой.

Брат Норт скрипнул зубами. Дождёмся, пока венценосная любимая императорская сука разрешится от бремени долгожданным щенком и начнём действовать. Как же ему не хватало брата Орма с его трезвым и безжалостным разумом учёного фанатика! Некоторые недоброжелатели из магической братии считали брата Орма сумасшедшим, иные честили его садистом, но его преосвященство точно знал, что покойному магу мучения других существ не доставляли удовольствия, просто так складывались обстоятельства. Какие? Ну представьте себе, вы маг и создаёте пыточные заклинания. Неужели вы будете сочетать карающую магию с блокировкой болевых ощущений? Не получится.

Однако, досужие рассуждения не заменят решения основной из проблем: кто унаследует управление магической разведкой вместо так некстати выбывшего брата Орма? Его преосвященство в сотый раз мысленно прошёлся по списку кандидатов на это беспокойное место. Увы, заменить брата Орма, неосторожно подставившегося по собственной вине, некем.

Придётся самому справляться ещё и с этим, ибо тупым исполнителям приказов нельзя доверить кропотливый анализ созданных главой ордена заклинаний, да и сотворение новых им доверить нельзя. Сейчас его преосвященство жалел, что не снабдил брата Левэра амулетом-телепортом, десятидневье уйдёт на дорогу в предгорья Маран-Кух и примерно пять дней на возвращение через Хинол, а уж там дознавателя ждёт монах с амулетом. От всей своей магической души глава церкви надеялся, что принц отпустит с миром брата Зо, какое странное имя... Норт тен Ноор в который раз вспомнил о своём желании выяснить, что означает это глупое сочетание иероглифов "зонн" и "олив".

О чем я думаю, одёрнул себя брат Норт. Провались эти монахи вместе с монастырём глубоко под землю, он даже ресницами не пошевелит, но сейчас ему нужны все умения брата Зо, все, сколько их есть... Правда, присутствует одно крошечное "но", этот хасунец до отвращения самостоятелен, умён, в полной мере владеет секретной способностью наносить удары "отсроченной смерти". И, к сожалению, никто не гарантирует, что этот одарённый Творцом сверх меры монах, будет безропотно творить волю главы церкви, не задавая неудобных вопросов. Слишком долго дела его преосвященства шли, как по накатанному тракту — легко и с предсказуемым результатом. Эти хасунцы с их многомудрыми поговорками всегда оказываются правыми: "и для упавшего кирпича приходит день, когда его перевернут".

Похоже, для его преосвященства такой день настал.

Брат Зо заснул мгновенно, привычка спать в Тени, закутавшись в лёгкое покрывало, неистребима. Брента благосклонно объяснила отчего он никогда не мёрзнет даже в горах на пронизывающем ветру — за это, как и за многое другое, следует благодарить госпожу Сумрак.

На соседнем ложе эльф лежал без сна, слишком неожиданным было возвращение, да и множество мыслей одолевали перворождённого. Господин настоятель монастыря заронил надежду на возвращение в род, а ведь, что ни говори, доля изгнанника тяжела. Нелегко смириться с тем, что фамильная магическая защита становится недоступной, и ты остаёшься один на один с магами остального мира. А кроме того, все до единого сородичи сторонятся изгнанника не меньше, чем наказанного преступника, причём, наказанного без права на помилование.

Глава рода не планировал прощать ослушника, все-таки второй сын... это не первенец и наследник. В эльфийском роду не принято баловать особым вниманием вторых и третьих детей. В полном соответствии с традициями воспитываются первый сын и первая дочь. Этим несчастным заложникам рода и политических игрищ всегда приходилось несладко. Строго регламентированной жизни наследников крови не позавидуешь. Вот только наследникам состояния рода приходилось ещё хуже. Если первые получают в основном воинское воспитание, вторые получают то же самое плюс работа с финансами рода, что тоже подразумевает немалую ответственность. С малых лет рассчитывать каждый шаг, жест, поступок — это способно глубоко опечалить. А что способно порадовать?

В те давние времена его несказанно радовала относительная свобода, не слишком скованная соблюдением священных традиций до того грустного дня, когда юный Орассэ смог договориться с огромной приливной волной, что едва не погубила прекрасный город Семи Цветов. Последовавшее обучение в Башне Повелителей Стихий на долгие двести лет оторвала его от семьи. Однако, глава рода Живущих На Краю Мира, приятно удивлённый и обрадованный внезапно открывшимся талантом второго сына, объявил его вторым наследником крови, и вольная жизнь Орассэ закончилась раз и навсегда. А уж, когда после достижения третьего совершеннолетия его поставили в известность о договорном браке на двенадцать лет с юной дочерью рода Лазуритовой Чаши, молодой эльф взбунтовался, в длинном перечне обязанностей его особенно поразило главное условие — зачать дитя и передать права на младенца роду матери. С соблюдением всех формальностей Орассэ испросил аудиенцию у главы рода... наедине. Итог аудиенции известен, изгнание из рода, лишение прав на фамильную защиту, громы и молнии вперемешку с проклятиями. Юного Орассэ торжественно вывезли за границу владений и отпустили на все восемь сторон света без прощальных слов и объятий.

Орассэ встрепенулся, уже светает, в приятных и грустных воспоминаниях ночь прошла незаметно, и надежда на возвращение окрыляла. Это не значит, что он покорно отправится в храм праматери рода и вденет шею в супружеское ярмо. Есть вероятность, что глава рода Живущих На Краю Мира смягчится настолько, что если и не отменит свой приказ, то отсрочит на неопределённое время. Как говорят в Хасуне, если ты споткнулся и упал, это ещё не значит, что ты идёшь не туда.

Орассэ переоделся в тренировочный костюм, мимолётно пожалев об отсутствии фамильных мечей-близнецов, хранящихся в только ему известном месте. Эльф выскользнул из покоев, направляясь в оружейную монастыря, где присмотрел аналог близнецов, две не заточенные сабли работы монастырских кузнецов.

* * *

Брат Левэр спал недолго, привычка подняла его с первыми лучами солнца, так что рассвет он встретил на восточной крепостной стене и долгие полстражи, затаив дыхание, наблюдал красивейший восход светила, величаво восстающего из-за остроконечных вершин, украшенных сверкающими ледниками и лохматыми снежными шапками.

Пронзительно холодный горный воздух вливался в лёгкие без участия разума, и брат Левэр вдруг остро ощутил тщету тревог, стремлений и вожделений тех, чьи жилища остались где-то там, внизу, в тёплых долинах и прибрежных городах. Жизнь городов в чаду летних и зимних жилищ, суета вокруг рынков, звон золотых монет, звук льющегося в драгоценную чашу вина, ласкающее прикосновение изысканных хасунских ковров, тонкое благоухание изысканной кавы — здесь всё это не имело смысла.

Отстранённые от мелких человеческих тревог, величественные в пронзительной простоте линий, чаще враждебные к случайному путнику... эти горы стояли века до пришествия людей и перворождённых. Они простоят столько же, одинаково равнодушные к наличию и отсутствию живых букашек, суетящихся у подножия горных хребтов.

Здесь его и нашёл наставник Глэдиус.

Оба замерли, мгновенно узнав друг друга. Наставник вспомнил своего спасителя, а брат Левэр — спасителя племянницы. Общее прошлое десятилетней давности не помешало им со сдержанной благодарностью приветствовать друг друга.

— Я рад видеть тебя, наставник Глэдиус, — брат Левэр склонил бритую голову.

— Я тоже рад оказаться твоим наставником, пусть и ненадолго, уважаемый брат Левэр. Следуй за мной, настоятель Ас-Мэй желает видеть гостя из столицы.

Впервые брат Левэр удостоился чести быть принятым настоятелем широко известного за пределами Империи монастыря, славного воинами, магами, отшельниками и лекарями. Все они, по глубокому убеждению брата Левэра, были преданными адептами монастыря, ставшего для них больше, чем родным домом. Это обстоятельство частенько недооценивалось многочисленными неудачниками, возжелавшими взять под свою руку монахов и "драконов" Вайн-Тай. И дознаватель допускал, что у каждого из адептов наличествует немалое личное кладбище из врагов ныне здравствующего настоятеля самого известного монастыря Хасуна.

Брат Левэр был поражён аурой личности Ас-Мэя и осознанием собственной значимости, исходящим от настоятеля. Дознаватель не сомневался — если Ас-Мэй пожелает отдать приказ, то окружающим останется только склонить голову и благоговейно прошептать что-то вроде "как пожелает властитель". Аура власти чем-то сродни ауре мага древнего рода, размышлял брат Левэр, склоняясь в почтительном поклоне и был приятно удивлён глубиной ответного поклона. Глубокий низкий баритон, совершенно не вязавшийся с субтильным сложением настоятеля, исполнен приязни:

— Я рад приветствовать правую руку главы правящей церкви Творца-Вседержителя.

Брат Левэр поморщился.

— Боюсь, уважаемый Ас-Мэй, я теперь его единственная рука. Моими стараниями брат Орм покинул этот мир, и не могу сказать, что я особенно огорчён.

Настоятель повёл рукой и два проворных монаха сервировали стол для завтрака, брат Левэр сглотнул слюну, размещаясь по обычаю предков прямо на циновках каменного пола, оказавшегося неожиданно тёплым — ах, да, знаменитая магия Хасуна. Наставник Глэдиус занял место напротив настоятеля.

Завтрак завершили в полном молчании, после чего переместились в покои настоятеля, где уже собрались остальные участники прерванного путешествия в Тирану.

Глэдиус внимательно взглянул в глаза дознавателю.

— В целом брат Зо обрисовал нам положение дел, как оно видится ему самому. Что ты можешь добавить, брат Левэр?

— Если позволите, сначала о его преосвященстве. Две седмицы назад брат Норт пожелал видеть всех до единого адептов, служащих во дворце императора... на благо Империи и ордена, разумеется. Их всего пятеро — двое полукровок-гномов и два человека — мужчина и женщина и, кроме того, женщина-квартеронка. В своё время я озаботился заклинаниями "чуткое ухо" хасунского исполнения и разместил их в покоях настоятеля и покойного брата Орма, так что большую часть их разговора я могу повторить почти дословно.

Брат Левэр перевёл дыхание и продолжил:

— ... следует озаботиться сменой династии, ваше преосвященство.

— Ты уверен, брат Орм, — глава Ковена откровенно посмеивался, — что твоё заявление не связано со вчерашним эдиктом? Ведь его величество специальным указом запретил передачу коронных преступников в распоряжение ордена. Вспомни и вчерашний странный эдикт об ответственности членов ордена за "необоснованные" обвинения против жителей Империи.

— Я уверен в другом. Попомните мои слова, ваше преосвященство, скоро наш император пожелает прекратить преследование стихийных колдунов, а там недалеко и до расправы над несогласными. Мои маги заметили подозрительную активность монахов на окраинах Империи, хасунских монахов, прошу заметить. Нет нужды объяснять вам, что каждый хасунец, будь он монах или купец, в первую очередь воин, а потом уже монах... или купец.

— Мы собрались воевать с Хасуном? Или это твоя не осуществлённая мечта, брат Орм?

Брат Левэр перевёл дыхание, сделал глоток кавы и хрипло продолжил:

— После этих слов воспоследовало странное молчание, и оно показалось мне не то, чтобы обречённым. Прошу простить... это трудно объяснить, но меня посетило ощущение... многозначительного взгляда, когда один собеседник удивляется недальновидности другого. И при этом думает примерно так... стареет, сдаёт наставник, уже неспособен правильно оценивать обстановку и принимать верные решения. И знаете, было ещё и ощущение равнодушной работы хладнокровного разума, твёрдо намеренного идти к своей цели, невзирая на помехи. Точнее, считая помехи настолько незначительными, что ими можно безнаказанно пренебречь.

Брат Левэр умолк, приподнял руку останавливающим жестом и снова заговорил:

— Спустя седмицу мои агенты донесли, что её величество в тягости. Она носит под сердцем сына. В тот же день глава ордена приказал удвоить количество агентов возле её величества.

Настоятель требовательно протянул руку, и брат Левэр с поклоном вложил в смуглую ладонь потрёпанный свиток. Настоятель не стал читать написанное, и брат Левэр оценил тонкую хасунскую вежливость. Оба они знали, какие сведения хранит список, и брат Левэр не сомневался в том, что личные имена и имена родов наиболее одиозных магов, будут скрупулёзно проверены, а об их деяниях соберут все мыслимые сведения из разных источников. Готов побиться об заклад с самим собой, не успеем мы вернуться в столицу, как список будет досконально изучен и проверен. Бывали в жизни брата Левэра обстоятельства, когда пути его агентов пересекались с монахами Вайн-Тай. И что уж тут скрывать, дважды они действовали заодно, и с тех пор дознаватель сохранил высокое мнение о способностях выучеников знаменитого монастыря. Получив недвусмысленный приказ главы монастыря, "драконы" действовали стремительно и неумолимо.