Право на месть

— Уточни, брат.

— Когда архиепископ бросил в меня карающее заклинание, оно не сработало.

— Рикошет?

— Поглощение. Как такое может быть?

— Да очень просто, госпожа Сумрак поглощает магию мгновенно!

— Кто?!

— Тень, госпожа Сумрак, каждый называет это пространство по-своему. Ты, как и я, посвящённый Тени, вот она и бережёт тебя.

— А тебя?

— Меня спасёт от боевого заклинания только пребывание в Тени, я всего лишь "говорящая с Тенями". А тебе даже просить ни о чём не надо, понимаешь?

— Стало быть, ты просишь?

— Именно! Прежде, чем войти в Тень я прошу позволения. Ты же ходишь Тенями так естественно, как и дышишь!

— Я медитирую, сестра!

— Ты проваливаешься в Тень мгновенно, и это вовсе не медитация. Ты всю жизнь ходишь Тенями, и этого никто не замечает, даже ты! Думаешь, это случайно?

— Боюсь, способность думать покинула меня на некоторое время...

Оба невесело рассмеялись.

— Тогда постарайся понять: ты становишься Тенью в начальный момент этой "медитации". Среди нас подобные тебе крайне редки, ведь такие стихийные сами становятся стихиями, понимаешь? Это не противоречит текущему мгновению проживаемого тобой времени, поэтому никто не замечает твоей особенности. Проще сказать, госпожа Сумрак тебя хранит. Такие, как ты, носят титул любимцев Тени. Ступая в Тень, я вижу мир в серых тонах, а ты видишь мир в красках, разве нет?

— Точно так, сестра. Иногда мне даже кажется, что в этом состоянии краски мира становятся ярче.

— Вот видишь! Жаль, что в твоём монастыре не было подходящих наставников. Такая редкая способность нуждается в развитии. Что ещё ты умеешь?

— Прятать вещи неведомо куда, впрочем, теперь понятно куда.

— А доставать их умеешь?

— Нет нужды уметь, стоит только подумать, о нужном, оно появляется в руках!

Брента развела руками — любимец Тени, какие тут нужны доказательства?

— Ещё что-нибудь?

— Так сразу и не вспомню.

— Тогда я скажу тебе основное. Наши способности развивались наставниками в течение десяти-пятнадцати лет. Я умею многое, но вот ходить Тенями, как ты, на большие расстояния мне не под силу. Я могу перемещаться в пределах видимости и при условии, что госпожа Сумрак расположена помочь. Вот такая получается картина мира для меня лично. Тебе же достаточно ступить в Тень и представить то место, куда хочешь попасть.

— Значит, мы с тобой столкнулись в Тени? — осенило вдруг монашка.

— Именно! Кто твой настоятель, брат?

Брат Зо изменился в лице:

— У меня нет настоятеля, я секретарь архиепископа.

Теперь обомлела Брента! Она встала и двинулась вслепую в обход полянки. Вот это поворот, господа мои, секретарь смертельного врага, о Творец, что за день! Это похоже на заговор судьбы или на подстроенную жизнью ловушку для двоих смертельных врагов. Брента надолго выпала из реальности и теперь брат Зо терпеливо ждал. Брента очнулась от раздумий, она-то ладно, его магичество о ней не слышал целых двенадцать лет, а вот брат Зо...

Повернулась к монаху, потерянно сидевшему на прежнем месте, да-а ... вот это положение у человека.

Села напротив:

— Так, давай подумаем. Его преосвященство подозревает?

— Нет! Ему такое в голову не приходит!

— И не придёт, госпожа хранит своих детей. Ты почти в безопасности, поскольку возможности твои, если они и есть, совсем не развиты. Мне сложнее, я больше умею и, соответственно, имею больше шансов влипнуть в неприятности.

— Ничего, теперь нас двое таких! Вдвоём можно и повоевать.

— Возвращаемся, брат, я нуждаюсь в отдыхе и размышлениях.

— А уж как в этом нуждаюсь я....— пробормотал брат Зо.

— Начинай медитировать, — попросила Брента и мир вокруг неё потемнел, — что ты видишь, брат?

— Да все тот же лес. А ты?

— Я вижу серый лес, тёмно-серую траву. Не возражаешь, если мы переместимся на рыночную площадь?

— Дай мне руку, — они оба ступили на плиты площади и вышли на свет дня через мгновение.

— Вот так и обстоят у тебя дела, брат Зо. Тебе следует потренироваться в таких перемещениях на разные расстояния, в разных условиях, с грузами, без оных. Пока этого довольно, я думаю. И прощай покуда. Некоторое время я проживу в "Золотом быке", затем переселюсь в дом... если повезёт таковой купить. Будет нужда поговорить, обратись к хозяину таверны.

Они синхронно склонились в поклонах и разошлись.

* * *

Брат Зо стремительно вошёл в Тень, осмотрелся насторожённо, мир вокруг остался прежним, но хорошо бы иметь какие-то приметы присутствия в Тени. Испытывая неловкость, монашек обратился к невидимой силе — прошу, Госпожа, яви мне какой-либо знак, что понимаешь меня. Ожидание ответа от небытия показалось ему невыразимой глупостью, но он всё ждал и ждал ответа, испытывая тягостное недоумение от собственных усилий, похожих на бесплодные потуги проснуться среди кошмарного сна.

Чувствуя, как ярость перехватывает горло, подумал, а вот хотелось бы знать, насколько он любим Тенью (любимец нашёлся!), уж она могла бы прикрыть краски мира тёмной вуалью для любимца!

В то же мгновение окружающий мир припорошили угольной пылью — есть! Брат Зо устыдился несдержанности, его же учили логике! Разве трудно сообразить, пусть госпожа Тень и стихия, но она стихия имеющая разум стихия и выполняет пожелания, если они сформулированы! Брат Зо с энтузиазмом исследователя уцепился за мысль: а существует ли строгое определение стихии? И что считать стихией? Любовь стихия? А ненависть? Зависть? Ревность?

Тут же остановил себя, стоп-стоп, так ведь можно договориться до того, что стихии бывают "добрые" и "злые", скажем, вода, если она долгожданный дождь, суть "добрая" стихия, а вот если она море в шторм? Чувства... они стихии?

Книги, понял брат Зо, нужны книги! Фундаментальные труды и просто записки ведунов-отшельников, всё пригодится. Как вовремя отбыл его преосвященство, видит Творец! Библиотека ордена в его распоряжении, доброжелательный брат Фоний не откажет ему в просьбе и позволит ... Новоявленный волшебник фыркнул: нужны ему теперь эти позволения, как растаявший снег весной. Он не нуждается в разрешении, шагнул во владения Госпожи, бери нужный том и читай в Тени, уж во владениях драгоценной Госпожи ему никто не помешает. Брат Зо осознал, что запретных помещений для него больше не существует, покажите такой мир, где нет тени!

Вынырнув перед самым носом стражника, монах замер, однако брат Авуст, поклонившись господину секретарю, вежливо посторонился и негромко доложил о книгах, что принёс полугном. Книги получены, торговец остался доволен платой, книги отправлены в покои брата Зо.

— Благодарен тебе, брат.

Припомнив, как Брента толкнула его в лоб ладонью, мысленно послал брату Авусту толчок-пожелание забыть о книгах.

Поклонился стражу:

— Так что там насчёт книг?

— Каких книг, брат?

— Извини, я просто подумал вслух.

Зашагал по галерее, опоясывающей резиденцию. Как просто.

Вот так, господа мои, живёшь, живёшь себе... пусть не тихо и не спокойно, но живёшь, а потом приходит немолодая женщина и объясняет, что твоя прежняя жизнь была, если и не ошибкой, то в некотором роде недоразумением. И теперь ты не брат Зо, отставной убийца и действительный монах, а стихийный маг, любимец Тени. И всё это под носом у его преосвященства, брата Норта, истинного борца со стихийными.

А вот, кстати, присущее ему, брату Зо, поглощение магии может быть не уничтожением, как считает Брента, а своеобразной защитой госпожи Сумрак. Стихия стихией, но ведь энергия— это основа существования мира, интересно... а является ли Тень стихией? Энергией обладают воздух, вода, огонь, земля. А что же Тень? Точно, когда-то он сам читал, что Тень вполне разумна, но относительно разумности прочих стихий маги и стихийные волшебники выражали сомнение.

Брат Зо резко остановился. Но те же маги утверждают, что энергия не может исчезать бесследно, по их мнению она переходит из одного состояния в другое. Ха, а кто сказал, что энергия не может накапливаться в некоем месте? Существуют же накопители магической силы. Так почему Тень не может быть накопителем энергии для прочих стихий? Не исключено, что она ещё и умножитель или усилитель этой энергии. Да уж, в общении с магами есть свои плюсы, брат Зо оскалился такой гримасой, что встречный монах шарахнулся к стене, осеняя себя священным кругом.

Брат Зо легко толкнул в его сторону пожелание забыть о встрече, повернул по галерее на север и ушёл в Тень, бытовые помехи ему сейчас так же нужны, как престарелому монаху законная жена

* * *

События последних дней не оставили Бренте времени на поиски жилья, но всё же она попыталась взять себя в руки. Тревоги тревогами, но дом ей нужен или нет?

Сегодня мастер Джером переговорил с Хладом и, слава Творцу, добился положительного ответа.

Цена оказалась приемлемой, четырнадцать золотых королл за дом из трёх комнат (а не двух, мастер Джером), хозяйственные пристройки, погреб и крошечный садик с тремя плодовыми деревьями. Позади и слева от дома пустырь-солончак, а точнее, выжженная магией и засыпанная солью земля, справа живут сёстры-старухи, ссорящиеся меж собой с перерывами на сон и еду. По уверению Джерома они так орут, что он и аптекарь сами себя не слышали. Вот и хорошо, посторонние будут слышать только этих старух и обойдут вниманием соседский домик.

Ещё вчера они с Джеромом решили, не возводить секретность в абсолют, а представить Бренту, как добрую знакомую семьи мастера Джерома, пожелавшую переселиться в столицу, для чего они и подыскивают госпоже небольшой домик за приемлемую цену.

Слава Творцу, Оми в порядке, воспаление глаз потихоньку сходит на нет. Джерому удалось уговорить её остаться у него на время лечения, а кроме того, он пообещал пристроить девочку в услужение к хорошей женщине. Втолковав девчонке такое понятие как "не понравится жить у Бренты — уйдёшь", мастер отправился на встречу с Брентой и Хладом.

На подходе к домику, Брента почувствовала присутствие постороннего духа. Так и есть, дом — место пребывания призрака, застрявшего меж этим миром и небытием в момент смерти человека. Вот вам, почтенные господа, готовое "плохое место", а отчего ему быть хорошим? Несчастный призрак много лет, если не веков, болтается по дому и окрестностям, люди его не видят, а собеседников днём с факелами не отыщешь. Поживите сами в такой изоляции век-другой и посмотрим, какую песнь запоёте... и какую весёлую жизнь пожелаете устроить владельцам дома и их соседям!

Двое мужчин, сидящих на веранде, обернулись на приветственный возглас. Мастер Хлад поклонился немолодой женщине в тёмном наряде.

— Я могу осмотреть дом, уважаемый Хлад?

— Я провожу, госпожа, прошу сюда для начала. Здесь кухня, зимний очаг, а вон в окне виден летний навес во дворе... это для готовки, там и печурка есть. Прошу сюда, три комнаты, одна совсем маленькая, кладовая. Спальня, мастерская. Ох, забыл, погреб в кухне справа от входа. Заклинание холода почти выдохлось, я не стал его обновлять, сама понимаешь, дом продаётся...

— Понимаю, мастер Хлад, цена остаётся в силе?

— Ну, конечно, почтенная Брента! Однако, обязан предупредить, что дом стоит на плохом месте. Я заплатил кругленькую сумму магу-артефактору, но он так и не определил причину.

— Причину чего?

— Мне неловко говорить, но причину... неприличных звуков... при попытке справить естественную надобность... э-э-э... большую надобность! И многое другое неприятное тут случается.

Брента закусила губу.

— Очень жаль, мастер Хлад, дом мне понравился... но теперь, учитывая твои слова... даже не знаю, как быть. Что посоветуешь, мастер Джером?

Горбун задумчиво пожевал губами, с сомнением покосился на дом.

— Не думаю, что нужно отказываться от дома, уважаемая Брента. Ведь ты можешь пригласить не артефактора, а другого мага. Правда, стоить это будет дороже... Но с другой стороны, дом достаточно велик и продаётся недорого. Даже не знаю, что тебе и сказать...

Хлад насторожённо смотрел на обоих собеседников:

— Ну-у-у, я мог бы немножко скостить цену, почтенная...

Брента прищурилась:

— И на сколько скостить?

— Скажем, на пару золотых королл...

Брента вопросительно прищурилась теперь уже на Джерома. Хитроумный горбун махнул рукой — принято!

— Мы покупаем твой дом за двенадцать золотых королл, мастер Хлад! Вместе со злым и плохим местом! Зови своих свидетелей.

— Если не возражаешь, почтенная, расчёт завтра.

— Не возражаю, встречаемся после пятой стражи здесь же. Прощай!

Свернув за угол соседнего дома, Брента выдохнула, фу-у-у... каких сил стоило не захохотать лично ей, она никому не скажет! И вот тут мастер Джером молча затрясся, заходясь от смеха. Оба обессилено прислонились к соседскому забору, так нельзя, ой, не могу, ой... неприличные звуки...

Апофеозом события стали пронзительные вопли старух за забором, разразившихся невероятными проклятиями в адрес обоих оборванцев, имевших наглость прислониться к забору двух почтенных жительниц Северной слободы, не имея на то ни права, ни предписания законных властей.

Это стало последней каплей. Джерома поразила икота, от которой Брента его мгновенно излечила, даваясь хохотом и слезами. И они убрались от благословенного дома двух жительниц, обессилев от переживаний и смеха.

Разумеется, дом достался ей недорого, есть кровать, старинный столик. Кое-какую мебель прежний хозяин не захотел взять с собой и великодушно оставил ей. Две девчонки, нанятые на рынке и сама хозяйка, вычистили дом от чердака до погреба, и вот теперь, улёгшись на тощем матрасике в изнеможении, Брента наконец-то поверила, что жизнь налаживается. Дело за малым — разобраться в тонкостях этой самой жизни.

Несколько дней, прожитых в Тиране, внешне явили ей спокойствие и благолепие. Там, где ранее стояли эшафоты и пылали костры, теперь растут цветы и кустарники. Память о позорных столбах и казнях стыдливо прикрыта весенней зеленью роскошных цветников, засаженных тёмно-розовыми тюльпанами.

Сколько она может судить, никто не пытает ведьм прилюдно, не сжигает еретиков и еретические книги. И похоже, костры более не популярны. Значит ли это, что глава Ковена несколько поумерил пыл, и стража не хватает подозрительных женщин прямо на улицах?

Сколько можно судить из рассказов мастера Джерома, заподозренных женщин теперь не душат в собственных постелях, чаще просто лишают силы и дара, а затем их семьи вдруг незаметно исчезают. Куда?

Не похожи жители столицы на запуганных: рынки шумят, купцы торгуют, воры воруют, люди и нелюди играют свадьбы, хоронят стариков. Брента криво улыбнулась собственным мыслям, а что ты ожидала увидеть? Пылающие денно и нощно костры? Крик и плач, застилающие столицу, как дым костров?

Ты сама, твои погибшие наставники, братья и сестры по дару, изломанные судьбы их детей и внуков, погибшие надежды всех, имеющих Дар и сердце... как это можно забыть?!

Их всех или почти всех убивали прилюдно, зрелищно — с проклятиями, ритуалами, кострами, пылающими до небес. Магия заклинаний почти всегда причиняет боль, в том числе и целительская магия. А магическое пламя костров и вовсе не даёт милосердной возможности умереть от болевого шока.