Пепел порталов. Fatum

Эхо предательски выдавало местонахождение нишрукхов, поэтому Гай кивнул спутнице на противоположную сторону коридора. Впрочем, она и без него догадалась бы — выбор не велик. Элислая шла за Гаем, мысленно удивляясь тому, как ловко он вылечил ее рану. На Флоре-то в основном практиковали лечение мазями и порошком из сушеных грибов. Способ верный, но затратный по времени. А здесь и глазом моргнуть не успеешь, а уже здоров!..

Длинный, петляющий коридор закончился просторной пещерой, по углам которой прятались смоляные тени, а подрагивающего света двух лампочек хватало только для того, чтобы видеть на пять шагов вперед.

Погони не было слышно, однако Гай держал револьвер наготове. Помещение, которое лекарь изначально принял за пещеру оказалось складом, заполненном ящиками, поставленными друг на друга. Ящики возвышались кривыми, неустойчивыми башенками и мешали свободному перемещению по складу.

'Неужели тупик?' — с тревогой подумал Гай, видя, что у пещеры только один вход, но когда ощутил легкое дуновение на вспотевших висках, с облегчением понял, что поспешил с выводами. Ведь выход не обязательно был в виде входного проема, и наученный недавними событиями лекарь не поленился посмотреть наверх. Так и есть — наверху зиял черный квадрат, прикрытый проржавевшей решеткой. Беглецы наспех соорудили подобие лестницы из придвинутых к лазу ящиков, выбили решетку и продолжили путь.

Снова пришлось ползти. И если для Элислаи подобный способ передвижения был в новинку, то Гаю начинало казаться, что его колени отвалятся быстрее, чем закончится тоннель-труба. Иногда до них долетали стрекот нишрукхов и цоканье копыт, и тогда они с замиранием сердца останавливались, опасаясь, что их могут услышать. Но хуже всего были все чаще встречающиеся на пути люки в виде решеток. И теперь их могли не только услышать, но и увидеть. Перед каждой такой решеткой Гай и Элислая останавливались и подолгу всматривались в тусклые очертания коридора. Иногда мимо проходил патруль нишрукхов, но стоило шагам затихнуть, как беглецы возобновляли путь.

Ощущение времени притупилось настолько, что теперь Гай измерял расстояние количеством встреченных решеток. После восьмой решетки тоннель разбился надвое, и Гай обернулся к Элислае, мол, какую сторону выбрать. Она, закусив губу, немного подумала и указала налево. Гай пожал плечами. Переговариваться он опасались, но даже если бы и не опасались, он все равно не полез бы выяснять причину ее выбора. Лекарь настолько вымотался, что ему было наплевать в какую сторону двигаться. Следующую решетку они заметили еще издалека, потому что, в отличие от остальных, она располагалась над хорошо освещенным помещением. Гай осторожно подполз к кромке решетки и посмотрел вниз. Это была хорошо освещенная комната, скудно обставленная — по крайней мере, в той части комнаты, которую мог видеть лекарь. Отливающие перламутром стены отражали свет круглых ламп, бегущих по потолку идеально ровными цепочками. Гай видел половину круглого стола и странные пухлые пузыри на чудных ножках.

'Наверное это стулья', — решил Гай.

На краю стола лежало нечто смахивающее на кинжал. Правда, для кинжала его лезвие было слишком широким, а по долу лезвия бежали похожие на птичьи следы символы. Лекарь восхитился оружием, обратившись с мысленной похвалой к мастеру, который изготовил подобное чудо. Через секунду он почувствовал тычок в бедро: Элислая просила его подвинуться, но так как труба была слишком узкой и двигаться было решительно некуда, Гаю пришлось лечь плашмя на грудь. Нависшая над ним Элислая бросила настороженный взгляд на хорошо освещенную комнату. Сердце Гая сладко екнуло, когда выбившаяся из ее хвоста прядь волос коснулась его щеки и шеи. Элислая понравилась ему еще там, во время их первой встречи у водопада. Он понимал, что у него мало шансов, но от этого она не нравилась ему меньше. Элислая, обшарив взглядом видимую часть комнаты, тихонько вскрикнула и вцепилась в плечо Гая.

— Что случилось? — он постарался оглянуться, чтобы посмотреть на запаниковавшую девушку, как вдруг лязгнул замок, раздались энергичные шаги. В комнату вошел бритый юноша в блестящей кожаной кирасе, укороченных штанах темного цвета и идеально вычищенных сапогах. Гай не видел его лица, только татуировку в виде круглого лабиринта. Татуировка начиналась на макушке бритой головы и заканчивалась на правом виске.

Юноша оперся о стол и стоял, не шевелясь. Он явно о чем-то задумался. Или просто кого-то ждал. Элислая замерла и Гай спиной чувствовал, как бешено колотится ее сердце.

Ожидание было коротким. Буквально через несколько минут дверь лязгнула вновь и взору беглецов предстала полная женщина. Кольца ее бесцветных волос колыхались в такт неровной походки. Женщина была облачена в просторный балахон оливкового цвета и оттого казалась еще объемнее. Наблюдатели не видели их лиц, но прекрасно слышали их речи. Правда, разговору предшествовали поцелуи и долгие объятия. А Элислая, при виде целующейся парочки, еще сильнее вцепилась в плечо лекаря.

— Зачем ты разделалась с принцессой нишрукхов? — наконец заговорил юноша, обращаясь к женщине в балахоне. У него был удивительно чистый и сильный голос. — Местный морганатический брак не включает в себя ни высокого положения, ни постельных утех.

— Милый Глетт, она была нам не нужна.

— Так уж и не нужна?

— Ну хорошо, хорошо... Все равно она не ценила тебя. Знаешь, что говорила эта выскочка? 'Все люди для меня на одно лицо. Уродливое лицо'. — Она провела пальцем по его длинной, худой шее. — Ант говорит, что ты похож на девочку.

Глетт криво ухмыльнулся:

— А что говоришь ты?

Женщина провела языком по едва заметному кадыку Глетта, а перед тем, как вновь прильнуть к его губам, промурлыкала: — Я говорю, что ты совершенство.

Вновь лязгнул замок, прервав этих двоих.

'Повезло! — пронеслось в голове Гая. — Я-то уж думал, что лицезрения коитуса не избежать. Глупейшее положение, в котором я когда-либо бывал'.

— Мы нашли спинн под обломками камней! — сообщил мужчина, предварительно отсалютовав Глетту замысловатыми жестами. — Высокая дщерь, Сцеволла! — Наклонившись, он поцеловал кончик подола ее балахона. — Судя по его поведению, вновь прибывший уважал юношу больше, чем Сцеволлу.

— Оставь нас, — Глетт обратился к женщине и та послушно покинула комнату. Когда дверь с лязгом закрылась, мужчина заговорил вновь: — Мы нашли спинн. Гарос говорит, что последним альбиносом, который касался его, была Элислая. Она где-то рядом. Что она здесь делает? Похоже, что у Квинты совсем плохи дела, если они начали отзывать тригеритов с заданий и направлять сюда.

— Кто идет по ее следу? — у Глетта изменился голос. Если Гаю не показалось.

— Мы послали отряд нишрукхов. Они скоро найдут ее и допросят. Как следует допросят.

— Нет! — юноша стянул со стола чудный кинжал и осторожно вдел в ножны. — Ни один волос не должен упасть с ее головы! Я допрошу ее лично! Она моя добыча!

У Гая тут же пробежали мурашки по коже и заныло плечо — это Элислая еще сильнее сжала пальцы.

— Господину близка эта девушка? — в тоне задающего вопрос сквозило любопытство.

— Ближе, чем ты думаешь, — голос Глетта был серьезен. — Поэтому я хочу собственноручно убить ее. Слышишь? Передай остальным!

Солдат сотворил пару жестов и ушел. Глетт с остервенением пнул ножку стола, и беглецы вздрогнули от грохота. Затем он тоже вышел, так громко хлопнув дверью, что на замерших шпионов посылались пыль вперемешку с песком.

Гай со страдальческой миной на лице разжал пальцы девушки и помассировал ноющее плечо. Затем он ухитрился извернуться и посмотреть на нее — лицо девушки, и без того бледное, казалось белее мела. Услышанные реплики парня с татуировкой всколыхнули в нем целую гамму чувств, но Гай старался не думать о чем-то еще, кроме как скорейшего побега из этого мрачного места.

Он боялся заговорить, потому что не знал, действительно ли комната пуста. Вышедшая из оцепенения Элислая поспешно отползла назад, сообразив, что практически лежит на спине русоволосого юноши. Она бы сильно смутилась при иных обстоятельствах. Но после увиденного и услышанного ей было все равно.

Еще немного подождав, они успешно переползли на другую сторону решетки и отмахали на четвереньках еще полмили. Хотя Гай продолжал измерять время и расстояние встреченными решетками.

Возле двадцать пятой решетки, Элислая насторожилась. Похоже, она почувствовала чье-то присутствие внизу, в коридоре, над которым размещалась решетка-люк. Она подала знак Гаю, он послушно отполз и, растянувшись на животе, приготовившись ждать...

Лекарь проснулся от того, что его настойчиво трясли за плечо. Конечно же это была Элислая.

— Пора двигаться дальше, — прошептала она, указывая на решетку. — Нишрукхи наконец-то ушли. Поможешь?

Гай, сдержав зевоту, кивнул в ответ. Очень хотелось спать, однако он понимал, что эта слабость может привести к поражению.

— Ты можешь остаться здесь и подождать меня, — на лице Элислаи появилась тень улыбки. — Я осмотрюсь, а затем вернусь за тобой.

Предложение было заманчивым и Гай подумал, что может немного поспасть, пока...

— Нет! Мы пойдем вместе! — он добавил жест решимости. Настолько неуклюжий, что улыбка Элислаи стала гораздо шире и задорнее. Затем она вновь повернулась к решетке.

Лекарь потер глаза и бросился помогать спутнице. Проржавевшая в нескольких местах решетка наконец поддалась и отъехала вбок, осыпав пол дождем из ржавчины. Прежде чем спрыгнуть вниз, Элислая вновь долго прислушивалась. Гай подполз к краю и выглянул вниз. Ничего необычного, разве что высоковато, но это и понятно: раз нишрукхи строили под себя, то и размеры соответственные. Сама же решетка располагалась над пустым и довольно просторным коридором.

'Только бы ничего не сломать себе', — подумал лекарь, прикинув расстояние до пола. Впрочем, если повиснуть на руках, уцепившись за край лаза (как поступила Элислая), а затем спрыгнуть, то вероятность перелома костей сводилась к нулю.

Как только ноги Гая коснулись пола, довольно чистого, если не считать пятен ржавчины, Элислая тут же потащила его куда-то в сторону.

— Скорее, пока они не напали на наш след, — 'приободрила' она.

— Странно, что до сих пор не напали, — проворчал Гай.

Элислая остановилась, обернулась и возразила:

— Но они-то думают, что мы уехали с мальчишкой или до сих пор где-то под завалами. Пока расчистят, пока поймут...

— Да я понял, что к тому времени нам неплохо бы выбраться на поверхность, — Гай закончил напрашивающуюся мысль.

Путешествие вдоль светло-серых стен коридора проходило в молчании. Напряженная тишина, царившая вокруг, не предвещала ничего хорошего, а страх наткнуться на караульного заставлял забыть об усталости и подталкивал во взмокшую спину. Коридор разделился на две части и одна его часть уперлась в дверь, а вторая в арку помещения, похожего на ангар. Элислая устремилась в ангар. Гай всецело разделял ее выбор, потому что за дверью могло оказаться все что угодно, да и вообще она могла быть заперта, а тут целый ангар, заставленный... вагончиками. Зайдя внутрь и осмотревшись, Элислая заметно приободрилась. Предметом ее надежд являлся обнаруженный бункер-поезд и прицепленная к нему вагонетка. Гай осторожно спрыгнул на рельсы и осмотрелся. Сумрачный туннель уводил в неизвестность.

— Что ты там делаешь? — послышался встревоженный голос Элислаи. Она изучала доску утыканную рычажками, с помощью которых можно было привести бункер-поезд в движение. Только вот который из рычагов являлся ключом к их спасению?

Внезапно прозвучавшие шаги и гортанные перекрикивания застали беглецов врасплох. Несмотря на сильную усталость, Гай отреагировал первым: он запрыгнул обратно на платформу с пультом управления, схватил Элислаю за руку и затащил за ближайшее нагромождение ящиков. В следующую секунду в ангар зашел Глетт в сопровождении двоих нишрукхов.

Глава 12

Нишрукхи и Глетт отрывисто переговаривались. Гай удивился тому, что альбинос разговаривал на латыни, а нишрукхи отвечали на своем языке и при этом все участники разговора не чувствовали никакого стеснения. Словно подобный стиль общения был обычным делом. Гай уже давно пришел к выводу, что язык нишрукхов очень сложный. Хотя бы потому, что лично он не отличал одну цокающую фразу от другой. Правда, иногда менялась интонация.

Гай взглянул на бледное лицо Элислаи, замершей за кипой ящиков.

'Интересно, понимает ли она их?' — подумал он, с удивлением поймав себя на мысли, что любуется ее профилем. В такой-то момент!

Она почувствовала его взгляд, повернула голову и сотворила пару жестов. Первый жест Гай не понял, а второй означал 'Сиди тихо!' Лекарь, решив продемонстрировать свои познания, сотворил ответный жест. Однако не рассчитал и, сделав слишком широкий взмах рукой, задел ящик, водруженный на собратьев самым халтурным способом. Ящик поехал набок, увлекая за собой соседний, набитый, судя по звуку, глиняной посудой. Грохнувшаяся на пол конструкция оповестила нишрукхов и альбиноса о том, что они тут не одни. К счастью, Элислая не растерялась и с проворством лисы спряталась за колонной, подпиравшей потолок. Гай попытался отползти назад, замешкался и опрокинул новую порцию ящиков, которые завалили не только Гая, но и подбежавшего нишрукха. Второй нашел Элислаю. Завязалась драка. А лежащий под завалами лекарь, порадовавшись тому, что отделался парой ушибов, выбрался из завала, сжимая в руке револьвер. Возле дальней стены он увидел Элислаю, которая с успехом уклонялась и отбивалась от копья нишрукха похожим копьем — то ли найденным, то ли трофейным. Нишрукх возвышался над Элислаей точно гора и без устали пытался добраться до нее. По лицу девушки было видно, что она сражается из последних сил — настолько вымотало ее путешествие по воздуховоду и первая стычка с нишрукхами. Шестым чувством Гай почувствовал, что еще чуть-чуть и реакция девушки даст осечку. Недолго думая, Гай выстрелил. К тому моменту, когда нишрукх упал как подкошенный, Гай уже добежал до бункер-поезда.

— Эй, куда-то собираешься? — резкий оклик альбиноса заставил лекаря повернуть голову направо. В тени нагроможденных друг на друга ящиков стоял бритый альбинос с татуировкой, заканчивающейся у правого виска. Гай уже видел его, но только сверху, там, сквозь решетку воздуховода и поэтому опознал альбиноса по лысине и по чистому, сильному голосу. Еще он помнил, что именно на появление этого типа у Элислаи была неоднозначная реакция.

— У тебя забыл спросить разрешения! — огрызнулся Гай, направляя пистолет на Глетта, который легкой поступью направлялся к беглецу.

Альбинос понял, что шутки плохи и остановился, скривив красиво очерченные губы в ухмылке. Когда Гай приказал ему бросить катар, Глетт повиновался, но спеси на его прекрасном лице от этого не поубавилось.

— Элислая, — альбинос переключил внимание на девушку, которая дрожащими пальцами дергала за рычаги на пульте управления. — Элислая, давай поговорим.

— Не о чем! — со злостью рявкнула она. — Все что я хотела сказать, ты уже слышал.