Пепел порталов. Fatum

Он нашел девушку возле колодца. Она о чем-то болтала со сгорбленной старушкой, а заметив Гая, улыбнулась ему так нежно, что Гай на пару минут забыл о своем вопросе.

'Кажется, у меня разыгралась фантазия из-за нехватки женского общества! — повторял он про себя. — У нее вон какой красавчик на примете — из ковена. Сразу видно, что между ними есть какая-то связь! Смотрел-то он на нее как! На врагов так не смотрят...'

— Это значит, что в любой момент она полетит гнездоваться, — ответила Элислая, выслушав его вопрос.

— Надеюсь, не во время полета?

— Конечно же нет. Во время гнездования горгульи не подпускают к себе альбиносов. Просто будь готов к тому, что однажды она исчезнет, улетит.

— Но... она же вернется? — спросил Гай, а затем подумал о том, что напрасно спрашивает. Зачем ему знать это, когда в самое ближайшее время он очутится у себя дома.

— Когда-нибудь вернется, да.

Гай посмотрел на суетящихся возле горгулий альбиносов и решился еще на один вопрос:

— Кто из них тригерит, кроме Эдрина?

— Только мы с Эдрином. Остальные — это наши друзья, имперрусы.

— Так вы относитесь к разным подразделениям? Я не понимаю.

Кворк когда-то объяснял ему устройство империи альбиносов, но теперь Гай абсолютно не понимал, можно ли верить той информации?

— Мы тоже присягали имперру, а значит, мы отличаемся лишь задачами, но цель у нас одна: указать нишрукхам на их место. И завладеть главным порталом, уводящим на Фатум.

— Завладеть? — переспросил Гай и тут же ухмыльнулся внезапно пришедшей на ум мысли: — Завладеть не значит открыть его.

— А ты не глуп, — она остановила на нем взгляд внимательных глаз. — Для этого нам нужны страницы Книги Огня.

Гай вновь ощутил себя не в своей тарелке. Впрочем, он уже не удивлялся этому чувству, ставшему его постоянным спутником с тех пор, как он попал на Флору.

— Можно ли как-то вернуть те... пластины?

Девушка отвела взгляд и нахмурилась.

— Наверное, можно, — наконец ответила она. — Не знаю, какую игру ведет Кворк, но наши шпионы клянутся, что никакие пластины в лапы нишрукхов и ковена не попадались.

— А что, если он не успел их передать?

— В любом случае нужно поймать его и заставить рассказать правду.

Гай вздохнул, понимая, что большая часть вины за утерянные пластины лежит на нем.

— Но даже если те страницы у ковена, у них нет ни малейшего представления о том, как выглядит главный портал, — заметив угнетенное состояние собеседника, Элислая решила приободрить его.

— А вы уверены в целости портала? Вы точно не разрушили его во время войны?

— Уверены. Валланты построили его так, что даже будучи разрушенным, портал сработает как надо, — ответила девушка с непоколебимой уверенностью.

'Смешно!' — хотел сказать Гай, но вовремя прикусил язык. В конце концов, кто он такой, чтобы лишать альбиносов надежды?

— Интересно, где находится тот важный портал? — при всем нежелании оставаться в этом мире, лекаря вдруг разобрало любопытство.

— Где-то в районе реки Длань Фатума.

— Что? Здесь и такая есть? — удивился Гай. — Хм!.. А почему у реки такое название?

— Потому что с воздуха она действительно похожа на раскрытую ладонь. Как раз в том месте, где впадает в море. Старинные легенды гласят о том, что Фатум сажает детей Флоры на ладонь и возносит к порогу своего дома. Другие легенды говорят о том, что Длань открывает врата, уводящие на просторы Фатума. Я покажу тебе карту, когда мы прилетим в Терм.

— Скажи, а вы правда так уверенны в месторасположении портала на Фатум?

Элислая нервно потеребила медную косу, перекинутую через плечо, и с грустью изрекла:

— Скажу больше, нишрукхи тоже в этом уверены. Полномасштабная война закончилась, но за Длань Фатума борьба продолжается. Сейчас все боевые действия сосредоточенны именно там.

Глава 16

Клевавшего носом Гая взбодрил крик Эдрина: 'Терм!' и Гай с любопытством закрутил головой. Горгульи как раз пролетали рядом с необычным шпилем, воткнувшимся в небо тонкой блестящей иглой. Игла удерживала внимание Гая не более пяти секунд. Потому что чуть в стороне он увидел город в виде полукруга, накрытого прозрачным куполом. В куполе отражалась призрачная игра света, источаемого Фатумом. Под куполом возвышались оригинальные постройки, похожие на гигантские флейты, воткнутые в землю. Возможно, здесь были дома помельче, но Гай не видел их потому, что те прятались под сенью высоких деревьев. Зато он углядел тонкую ленточку реки, так же Гай успел заметить что-то наподобие озера. Он потряс головой и отвел взгляд от города, не до конца понимая — снится ли ему это или все взаправду? После увиденной разрухи заброшенных городов и незатейливых горных деревень Терм казался плодом его воображения.

Горгульи постепенно и плавно снижались. Кажется, Эдрин знал все местные ходы и выходы, и если бы он оставил управление горгульями всецело на Гае, тому пришлось бы сажать горгулий вслепую. А так, Гай с любопытством взирал на местную посадочную площадку и с нетерпением ждал того момента, когда сможет отогнать дурноту магией и размять одеревеневшие мышцы.

Едва корзины и лапы горгулий коснулись земли, новоприбывших окружили люди в робах, на предплечье которых были изображены перекрещенные копья и лавровый венок. Элислая предупреждала Гая о том, что их обязательно встретит городская стража и внимательнейшим образом обыщет. А все из-за того, что в столице боялись очередного заговора.

При обыске лекарь сильно нервничал, ибо опасался, что его конспирация провалится. К счастью, рядом находилась Элислая, заслужившая авторитет бесстрашного тригерита 'Волчьей квинты'. Благодаря ей, стража поверила в легенду, что пара склянок, револьвер и патроны Гая являются чем-то вроде навигационного прибора, найденного в городе валлантов. Флоппов у него уже не было. Он давно разделил их с Элислаей, еще там, в заброшенном городе.

— Отдадим Кобусу, — добавила девушка, увидев жест недоверия, который сотворил один из стражников.

'Где-то я уже слышал это имя!' — подумал Гай.

Услышав имя Кобуса, стражники заулыбались и расступились, приглашая новоприбывших в круглую арку ворот. Арка возникла словно сама по себе, хотя Гай предположил, что ходами и выходами управляет стража при помощи какого-то скрытого механизма. Ему очень хотелось попробовать на ощупь боковину купола, похожего на полуденное марево, но они были окружены стражей, и лекарь без лишних разговоров проследовал вперед, за остальными альбиносами. Позади, неуклюже переваливаясь, топали горгульи.

Первое, что ощутил Гай, зайдя под купол, — это свежий влажный воздух и вечернюю прохладу. Они как будто бы перенеслись в другой мир.

'Скорее всего, это из-за купола', — подумал лекарь, задрав голову. Купол рассеивал свет Фатума и поэтому в городе было темнее, чем в той же пустыне. Недостаток света компенсировали продолговатые фонарики, похожие на праздничные гирлянды. Гай оказался прав: помимо высоких жилищ, в столице так же наблюдались одноэтажные и двухэтажные постройки — совсем не похожие на хибары, которые он видел в горных селениях. Хотя тут и там раздавались знакомые трели ящериц, детский смех, монотонный гул, ведущих разговоры альбиносов.

Выждав момент, Гай поравнялся с Элислаей и шепотом спросил:

— Почему нас никто не встречает? В селе нас давно бы облепила детвора и зеваки.

— Потому что комендантский час.

— Что это?

— Альбиносам разрешается покидать дома только в определенное время. Так понятно?

'Не очень', — хотел сказать Гай, но вовремя прикусил язык, поймав на себе косой взгляд Кенета.

Лекарь отстал от Элислаи и поспешно сотворил в его сторону тот самый загадочный жест, надеясь, что Кенет отстанет. Эффект жеста превзошел все ожидания Гая, потому что Кенет не только споткнулся от неожиданности, но еще и уковылял в самый конец процессии.

'Какой полезный жест! Наверное, очень неприличный!' — порадовался лекарь.

Процессия новоприбывших миновала небольшой парк и подошла к полукруглому зданию с вычурными колоннами. Горгулий решили оставить во дворе, покрытом старой брусчаткой.

'Если бы они не двигались, я бы подумал, что сюда перенесли уцелевшие статуи'. — Гай несколько раз увернулся от Барбары, слишком ретиво требовавшей ласки.

— Будут квартироваться здесь, — ответил один из сопровождающих, заметив вопросительный жест стражника, встретившего их возле порога.

— Кроме этого, — Элислая потянула Гая за рукав, увидев, что он собрался идти вместе со всеми. — Этого я лично провожу к Кобусу.

— Не возражаем. На тригеритов комендантский час не распространяется, — ближайший стражник отсалютовал Гаю и девушке.

Лекарь мысленно выдохнул, потому что квартироваться вместе с альбиносами, которые о нем ничего не знают, означает подвергаться ежеминутному риску. Вдруг ляпнет что-нибудь не то? А раскрывать себя, в то время, как он вплотную приблизился к цели, Гай желал в последнюю очередь.

— Куда ты ведешь меня? — спросил лекарь, споткнувшись о выбоину в брусчатке.

— Я же сказала, что к Кобусу, — ответила девушка, уверенно следуя вдоль пустой улицы.

— А он не выдаст меня, если я что-то не так сделаю или скажу?

Девушка рассмеялась:

— Нет! Бесконечные исследования сыграли с ним злую шутку: он настолько погружен в мысли, что почти не замечает происходящего вокруг. А если и замечает, то вскоре забывает.

— Как здесь хорошо, — Гай с наслаждение вдохнул влажный прохладный воздух, остановившись возле цветущего желтыми цветками куста.

— Это из-за купола. Он не только защитный, но и рассеивает мелкие частицы воды в воздухе. Благодаря этой системе в Терме сохранились деревья.

— Вода! — едва не плача, повторил Гай. Желание помыться находилось на уровне желания вернуться домой.

— Сейчас дойдем до жилища Кобуса и он тебя напоит, — Элислая нежно улыбнулась Гаю.

— Если честно, я хотел бы помыться, — объяснил он, наклонившись к цветкам и вдохнув аромат. Сам он явно не благоухал.

Девушка понимающе улыбнулась:

— Хорошо. Я попрошу Кобуса, чтобы он нагрел тебе воды.

'Можно и не греть!' — хотел сказать Гай, но не успел.

Их окликнули патрулировавшие улицы имперрусы. До этого момента, когда они шли в сопровождении стражи, встречные патрули только салютовали и провожали новичков полным любопытства взглядом.

— Кто такие и куда следуете? — звонкий девичий голос ворвался в тишину улицы, благоухающей тонким ароматом цветов.

Элислая обернулась на голос и с хитрой улыбкой спросила:

— Не узнала, Айна?

Гай тоже обернулся. К ним приближался патруль из пяти альбиносов, шествие которого возглавляла облаченная в робу девушка с блеклыми глазами и невнятным цветом волос, собранных на затылке в неряшливый пучок.

— Элислая?! — девушка изобразила жест радости. — Наконец-то ты вернулась! А то про тебя уже успели насочинять!..

— Надеюсь, что-нибудь героическое, — рассмеялась Элислая, позволяя девушке обнять себя.

Гай покосился на Айну и ее компанию, отмечая, что кобурой со спинном обладает только предводительница, остальные вооружены копьями и мечами. Конечно же, Айна не могла не поинтересоваться спутником подруги. Но Элислая была предельно краткой и, сославшись на усталость и дела, поспешила распрощаться с патрулем.

— Слушай, меня тут быстренько сцапали бы без тебя-то! — усмехнулся Гай, когда они вышли на другую улицу. — Зачем Терму столько патрулей?

— Ну знаешь, после восьмой попытки переворота и не такое увидишь!

— Восьмой? — присвистнул Гай. — И что здесь 'переворачивали'?

— Всегда найдутся те, кто не согласен с освоением Фатума и всегда найдутся сочувствующие ковену, ведь они почитают Флору за мать.

— Интересно, как они сюда проникают? — проворчал Гай.

— Как беженцы. У беженцев есть специальная нашивка в виде воронки. Их, конечно, досматривают, но в голову-то каждому не влезешь! А закрыть Терм было бы кощунством: здесь идеальные условия для стариков и детей. Да что там! Для всех живых существ.

— А Фатум? Тебя послушать, так там тоже идеальные условия.

— Фатум я не считаю, потому что туда еще нужно попасть.

Элислая взошла на низкое крылечко и вместо того, чтобы стучать, звонить или, на худой конец, вытянуть спрятанный где-нибудь ключ, она просто потопталась по квадратному половику, расстеленному перед входной дверью. Половик пискнул, дверь щелкнула и приоткрылась. Заметив замешательство Гая, девушка хихикнула и пригласила его пройти внутрь.

Квартира, в которой, по-видимому, обитал Кобус, состояла из одной комнаты, в которую они, собственно, и зашли. Освещение позволяло лицезреть необычайную захламленность жилого пространства.

— Его нет дома? — спросил Гай, неспешно протискиваясь за провожатой между кучек хлама.

— Где ему быть как не дома! — ответила Элислая, усмехнувшись. — Уверенна, что Кобус в лаборатории засиделся.

Она подошла к пыльному и оттого поблекшему ковру, на котором были разбросаны подушки и плед, и отодвинула ковер в сторону, к куче железок.

— Вот, смотри! — На том месте, где лежал ковер, находился люк. — На самом ценном спит, — не удержавшись, хихикнула она, откидывая крышку.

— Кто здесь? — из люка высунулась взъерошенная голова альбиноса в летах. Альбинос подслеповато прищурился, стянул с высокого лба огромные круглые очки-гогглы, и окинул визитеров внимательным взглядом.

— Элислая, малышка, совсем старика забыла! — Он вылез из люка с удивительной для своих лет расторопностью и проворством.

— Да осветит Фатум дни твои! — девушка сотворила знак почтительного приветствия.

— Да-а!.. — протянул в ответ Кобус, отгрыз от указательного пальца заусенец, сплюнул и, взглянув на Гая, добавил: — А отец твой ни на оборот Фатума не состарился.

Девушка прыснула в кулак:

— Кобус, это не отец. Это хороший друг 'Волчьей Квинты'. Гаем зовут. Кстати, он знает толк в алхимии.

Лекарь едва успел сотворить жест почтительного приветствия, как Кобус безо всяких церемоний схватил его руку и энергично потряс — это был жест самого дружественного расположения. Похоже, что последняя фраза весьма впечатлила ученого.

— Значит, ты все-таки сдержала обещание и наконец-то привела мне ученика! — подслеповатые глаза Кобуса светились благодарностью.

— Нет, — терпеливо объясняла Элислая. — Он надолго не задержится. Пожалуйста, прими его как дорогого родственника.

— А когда 'Квинта' наконец внемлет моим мольбам и приведет мне головастого ребенка?! Я уже говорил, что мне без разницы — мальчик или девочка. Главное — умная голова!

— Не кипятись! Всему свое время, — улыбнулась Элислая, разворачиваясь к выходу. — Можете не провожать меня.

— Стой, куда ты? — Гай подался следом за ней, догнал у самой двери и сердито прошептал: — Ты ведь обещала вернуть меня домой, а вместо этого бросаешь!

Губы Элислаи тронула печальная улыбка:

— Я не могу. Я ведь военнообязанная. Мне нужно явиться в штаб 'Волчьей Квинты'. Не злись, я обещаю вернуться. И... и постарайся никуда не выходить — не забывай про комендантский час. Можно выходить лишь перед рассветом, когда бледнеет Фатум. Но как только начнет восходить Цербер, сразу же спеши вернуться. А с восходом Ехидны тебя могут поймать, заключить в тюрьму и держать там до того момента, пока не установят твою личность.