Но рано я его, оказывается, похвалил. Рыжий кошак величиной чуть ли не с рысь вскочил к девчонке на колени, с них на стол — и за крысой! Со стола полетели тарелки, пиала с грибной лапшой опрокинулась на Гермиону, Рональд кинулся спасать свою крысу и попал локтем в челюсть Финнегану, тот схватил его за локоть, пихнул обратно на стул и дал подзатыльника. Крыса стремглав метнулась к двери, полукнизл помчался за ней мимо стола с дружно завизжавшими хаффлпаффками-старшекурсницами — и оба животных выскочили из паба.
— Так, мальчики-девочки! — заявила мадам Розмерта, наблюдавшая весь этот переполох. — Для тех, кто еще не знает, специально объявляю — больше мне никакой живности сюда не таскайте! Это ж додуматься надо, крысу — и на стол, где люди едят! Где вас воспитывали, мальчик — да, вы, вы!
Рональд побагровел и прикинулся бы ветошкой, но было негде. От смущения он напустился на Гермиону, заявив, что во всём виноват её Живоглот. Вот, значит, как зовут её любимца — что ж, имя достойное, надеюсь, ему удастся пообедать Рональдовой крысой. Грейнджер тоже раскраснелась и отвечала Уизли довольно резко, что раз крыса была на столе, кот принял её за еду. В их спор вступил Дин Томас, явно поддерживавший приятеля.
Чем у них закончилось, мы уже не видели. Наши девчонки вспомнили о тряпичной лавке и потащили нас туда.
12.
Выбрав свободный вечер, я стал разбираться с картой близнецов, дожидавшейся своей очереди у меня в сундучке. Она показывала местонахождение всех разумных объектов, не защищённых чарами скрытности, кроме меня. Кто-то весьма искусный в артефакторике сумел связать её со следящими системами Хогвартса — или, возможно, просто нашёл в какой-то заброшенной подсобке, где она валялась со времён Основателей. Ученические проверки не показали ничего, но более серьёзные проверочные заклинания обнаружили на ней замаскированные подслушку и слежение. Артефактик оказался с сюрпризом, а поскольку мне он был бесполезен, я удалил с него шпионские штучки и задумался, как его использовать.
Теду карта была не нужна. У него никогда не было склонности искать приключений на свою пятую, а сейчас его вообще мало что интересовало, кроме Дианы. Драко не стоило провоцировать на хулиганство, чтобы потом не отвечать перед его отцом. Диасу следовало сидеть как можно тише — вот уж кому совершенно ни к чему лишние проблемы. А больше вроде и некому...
Хотя... Я вспомнил о Филче, которому такая карта могла бы пригодиться. Я уже знал, что шпионит для него миссис Норрис, хогвартская Следящая, но даже самая шустрая кошка не способна находиться в нескольких местах сразу. Я поставил на карту собственный маячок — так, на всякий случай — и, прихватив артефакт с собой, отправился навестить старого завхоза.
Когда мы перетаскали сегодняшние поставки в кладовые и сели пить чай, я вытащил из кармана свёрнутую в трубку карту и протянул старику. Я приготовился давать объяснения, но в глазах Филча вдруг блеснуло узнавание.
— Тот самый пергамент! Мистер Поттер, вы нашли его! — Филч развернул пергамент и увидел карту. — Что это значит, мистер Поттер? Кто исчеркал его?
— Это такой артефакт — карта Хогвартса, — пояснил я. — Смотрите, на ней видно, кто где находится. Я подумал, что она вам пригодится, и принёс её.
— Но...— Филч перевернул карту обратной стороной. — Я узнал пергамент — вот по этому уголку.
На одном из углов обратной стороны карты виднелось нечто вроде маленькой размытой печати. Примета выглядела характерной, это не могло оказаться случайным совпадением.
— Вы его где-то уже видели?
— Директор Дамблдор дал мне его на хранение в конце этого августа. Велел держать тут. — Филч указал на ящик стола с надписью 'Конфисковано. Крайне опасно.'. — Я ему сказал тогда, что раз опасно, надо запирать, но директор сказал, что в Хогвартсе нет таких бестолковых детей, которые полезут в ящик с такой надписью. Мистер Поттер, наш директор столько лет на свете прожил, а всё еще слишком хорошо думает о детях! Это потому, что у него своих нет — представляете, не прошло и недели с начала учёбы, как пергамент украли! А это, значит, была карта, вот оно как... Мистер Поттер, вы где его нашли?
— Отнял у близнецов Уизли.
— Ох, значит, его стащили эти пакостники! А я тогда подумал на мистера Смита с Хаффлпаффа, он тоже первейший безобразник. В этом году он уже второго числа получил отработку и ходил ко мне целую неделю. Я тогда пожаловался директору — вот так и так, пергамент украли — а он сокрушённо покачал головой и говорит: 'Ай-ай-ай, кто бы мог подумать, что у нас в школе такие плохие дети! Но вы не огорчайтесь, мистер Филч, я не виню вас, это целиком моя ошибка. Идите и не думайте об этом, я позабочусь, чтобы пергамент нашёлся.' И ведь он нашёлся, мистер Поттер, — завхоз с удовлетворением глянул на карту. — Надо будет сказать директору, чтобы он не волновался.
— А стоит ли? — засомневался я. — Вам сказали охранять пергамент, вот вы и охраняйте. Только больше не кладите его в тот ящик, ведь сам директор признал, что это была ошибка. Носите пергамент с собой, так он целее будет, а заодно и пользуйтесь им. Когда директор спросит о нём, тогда вы его покажете — главное, пока о нём никто не знает, его никто не украдёт. А если он вдруг опять пропадёт, скажите мне, я его поищу.
Моя идея Филчу понравилась. Старик любовно свернул карту в трубочку и убрал за пазуху. Артефакт был пристроен с пользой, и вряд ли близнецы Уизли станут искать его за пазухой у Филча. Если на нём и остались шпионские сюрпризы, завхозу они не повредят, а мне сюрпризов хватало и без пергамента.
Что хогвартские девчонки открыли на меня сезон охоты, я догадался не сразу. Мне нисколько не помогло, что со стороны я неплохо разбирался в намерениях и отношениях других людей — видно, сказалась нехватка моего эмоционального отклика на поведение девчонок. Я заметил, что они стали дружелюбнее ко мне, что теперь они первыми здороваются и чаще улыбаются, но списал это на длительность знакомства и на увеличение моего авторитета в школе чисто по возрасту. Момент истины настал, когда мы всей компанией тренировались в Выручай-комнате из-за сильного дождя на улице. Первым этот факт обнародовал Нотт, которого достало нытьё Малфоя по поводу приставучей Дафны.
— Малфой, заткнись наконец, ты ей сто лет не нужен, — раздражённо оборвал его Тед. — Неужели не понятно, что она липнет к нам из-за Поттера?
Нужно сказать, что удивились все мы, включая меня.
— С чего ты взял? — поинтересовался я.
— Мне это Диана еще две недели назад сказала. Я пригляделся — и точно.
— А мне почему не сказал?
— Разве ты этого не знал, сюзерен? — Тед искренне удивился. — Я думал, ты знаешь всё на свете. Тогда, может, ты не в курсе и о том, что на твоё внимание имеет виды не меньше десятка девчонок?
В прошлые годы у меня с этим всё было спокойно, поэтому я недоверчиво уставился на него.
— И что, по-твоему, такого они могли во мне найти, чего не находили прежде?
— Ты не такой уж и страшный, сюзерен. А то, что ты мелкий — зато ты держишься так, что выглядишь на целую голову выше. Я уж не говорю о девчонках, в чьих семьях имеются гобелены или родословные книги — те наверняка знают, ради чего стараются.
К бракам по расчёту все мы относились с пониманием, элемент корысти в добрачном ухаживании воспринимался нами как должное. Прокрутив в голове воспоминания этого учебного года, я был вынужден признать, что Нотт прав, а я ничего не заметил только потому, что даже не пытался анализировать внимание девчонок с этой точки зрения. Как вести себя в подобной ситуации, сам я представлял плохо, а опыт моей прежней личности почему-то молчал.
— Ну и что мне с этим делать? — спросил я скорее риторически, потому что догадывался, что парни вряд ли знают об этом больше меня. Тед решил, что вопрос адресован к нему, и у него нашлось что сказать.
— Заключи с одной помолвку, тогда остальные сами отстанут, — он подумал и добавил: — Ну, почти... Весной у меня была такая же проблема, но как только девчонки узнали о моей помолвке, они сразу успокоились.
Но я был совершенно не готов определиться со спутницей жизни. Дело было даже не в том, что из-за нехватки эмоций я затруднялся насчёт своих предпочтений, и не в том, что наилучшие варианты могли оказаться не в Хогвартсе и что я собирался дождаться предложений своего опекуна. Я сознавал, что пока я учусь здесь, моя жизнь постоянно находится в опасности. Это могло сказаться и на моей невесте, а мне не хотелось подставлять под удар ни в чём не повинную девчонку, тем более за то, что для меня она оказалась лучше других. Я ограничился тем, что принял к сведению слова Теда, и только.
Тридцатого сентября, в четверг, мы собрались в кабинете ЗоТИ на очередное занятие. Обычно профессор Люпин приходил за несколько минут до начала урока, чтобы не спеша разложить по столу свои журналы и методички, но сегодня он задерживался. Ровно за одну минуту до начала занятий в дверях показался Снейп. Невозмутимо пройдя к преподавательскому столу, он остановился там и оглядел класс.
— Профессор Люпин сегодня нездоров и не может провести занятие, — объявил он. — Поскольку в прошлые годы преподавание ЗоТИ было на удручающе низком уровне, директор принял решение не пропускать эти учебные часы и поставил меня на подмену профессору. К сожалению, профессор Люпин не оставил никаких методических указаний ни о том, что вы уже прошли, ни о том, что намечено на сегодн...
— Сэр, мы прошли богартов, красных шапок, капп и погребинов, — затараторила с места Гермиона, — и должны были начать... — её голос стал увядать, пока окончательно не замолк под пристальным взглядом Снейпа.
— Мисс Грейнджер, я вас о чём-нибудь спрашивал?
— Нет, сэр, но...
— Я полагал, что даже первокурсникам известно, что преподавателя перебивать нельзя. Более того, разговаривать на уроке можно только с разрешения преподавателя, предварительно подняв руку. Смею предположить, что это известно всей школе — кроме вас, мисс Грейнджер. Минус пять баллов Гриффиндору.
— Но я всего лишь хотела...
— Мисс Грейнджер!!! — Гермиона осеклась. — Мне известно о вашем стремлении быть к любой дырке затычкой, но, будьте добры, приберегите его для других преподавателей. Я никого ни о чём не спрашиваю — я говорю, — Снейп тщательно выделил голосом последнее слово, — о том, что профессор Люпин не имеет привычки вести свои методические записи и что это позволяет мне самому выбрать тему урока. Сегодня мы с вами поговорим об оборотнях...
— Но, сэр, оборотни у нас по плану позже, — снова вмешалась неугомонная Гермиона. — А сегодня мы должны были проходить лукотрусов!
— Мисс Грейнджер, ваше стремление выделиться лежит далеко за пределами хорошего тона. Ещё минус пять баллов Гриффиндору. На месте Люпина я оставил бы лукотрусов на внеклассное изучение, а ученикам преподал бы более важный материал, имеющий прикладное значение для них прямо здесь, в стенах Хогвартса. Итак, оборотни. Кто из учеников знает, как отличить оборотня от волка?
Снейп выдержал паузу, оглядывая класс. Гермиона трясла поднятой рукой, остальные сидели молча и неподвижно.
— Значит, никто... — осуждающе протянул он, начисто игнорируя гриффиндорскую зубрилку.
— Профессор, вам же сказали, что мы еще не проходили оборотней, — не выдержала Парвати Патил.
— Вы меня удивляете, мисс Патил. Живёте в мире, где есть целые поселения оборотней, и не знаете, как распознать их в звериной форме. Я не ожидал, что никто из вас настолько не дорожит своей жизнью.
— Почему вы не спросите Гермиону?! — возмутился Уизли. — Вы же видите, что она всё знает!
— Потому что я обучаю не только её, но и остальных учеников тоже. Ваша выскочка оказывает вам плохую услугу, позволяя прятаться за её спиной. Уизли, три дня отработки у Филча. — Снейп снова обвёл класс взглядом и остановился на мне. — Поттер, вы знаете отличия оборотня от волка?
Я встал для ответа и заговорил:
— У оборотней в звериной форме более широкий лоб и плечевой пояс, более покатый зад, отчего они напоминают гиен. Ростом они обычно крупнее волка, но не обязательно. Если с истинным оборотнем можно столкнуться в любой день, то заражённого ликантропией можно встретить только в полнолуние.
— Неплохо, Поттер, — Снейп одобрительно кивнул. — Плюс пять баллов Слизерину, садитесь. А теперь вы, Нотт...
Тед встал, а Снейп продолжил:
— У вас, насколько мне известно, оценка 'превосходно' по астрономии. Ответьте мне, как часто бывают полнолуния?
— Продолжительность синодического месяца непостоянна, его среднее значение — двадцать девять суток, двенадцать часов и сорок четыре минуты, — отчеканил Тед. — Это приблизительно... хотя смотря для какой цели. С точки зрения обсуждаемой темы можно принять его равным двадцати девяти с половиной суткам.
— Вы помните, когда у нас было последнее полнолуние?
— В ночь на первое сентября, примерно в два часа тридцать минут по Гринвичу.
— Превосходно, Нотт, садитесь. Плюс пять баллов Слизерину. А теперь все записываем тему урока: 'Как распознать и убить оборотня'.
Профессор Люпин появился в столовой только на следующий день к обеду. Выглядел он измождённым физически и угнетённым морально. Вчерашние намёки Снейпа не поняли бы только самые тупые, но грифы относились именно к таким и сочувственно перешёптывались, глядя на любимого преподавателя. Да, Люпин был любимым преподавателем у многих учеников, потому что рассказывал он интересно и почти не давал внеклассных заданий. Откровенно говоря, я предпочёл был услышать на ЗоТИ что-то более весомое, чем защиту от существ наподобие японских капп, которых я вряд ли встречу хоть однажды в жизни. Защиту от проклятий, например.
Но Люпин был безусловно лучше всего, что у нас было до него, а то, что он оборотень... что ж, у всех есть свои маленькие недостатки. Полагаю, Дамблдор знал, что делал, когда брал оборотня на работу с детьми.
Им обоим повезло, что гриффиндорцы тупы, а слизеринцы не болтливы.
Подсказки Теда мне хватило, чтобы я взглянул на поведение девчонок под другим углом и стал без труда вычислять среди них охотниц на мою персону. Диапазон приёмов был у них широк, от хихикания и стреляния глазками до дружелюбного одобрения моего общества. Среди заинтересованных во мне были девчонки с первого курса по пятый, со всех факультетов, не исключая Гриффиндор, но я не сказал бы, что какая-то из них заинтересовала меня больше других. Меньше — такое было, но в целом любая из списка невест для Драко была среди них наилучшей. Я предпочёл не замечать их маневров, тем более, что мне это было нетрудно.
Неравнодушие ко мне проявила и Октавия Грей, но по-своему. Она не старалась любыми средствами обратить на себя моё внимание — она привыкла, что все обращают внимание на неё. Вместо этого она ненавязчиво дала понять, что не против, если в числе жертв её красоты и обаяния окажусь и я. Октавия родилась в начале декабря, из-за чего была старше большинства первокурсников и, как все девчонки с родословной до небес, вела себя взрослее своих сверстниц. Её брат Митчелл, тоже красивый парень, был однокурсником и лучшим другом самого Уолтера Бойда. Как большинство старинных чистокровных родов, семейство Греев по нынешним временам было небогатым, но Митчелл с Октавией оказались в Хогвартсе не столько поэтому, сколько потому, что их родители руководствовались старыми сведениями о школе, когда тут еще давали неплохое образование.
