— Она это каждый год пророчит, — пренебрежительно сказал Малфой, поглядывая на неё с высоты своего великолепия. — Мне это Бран Шерман говорил — он шестикурсник, он знает.
— В прошлом году здесь Уизли умерла, значит, профессор правильно говорила, — напомнила ему Панси.
— Ну, если она только одну смерть предсказала, жить еще можно. — Тед благодушно улыбнулся. — Вот если бы пол-Хогвартса...
— Видно, один ученик — это ежегодная норма отсева школьников Хогвартса, — хмыкнул я. — Трелони её каждый год предсказывает, потому что она чаще сбывается, чем не сбывается.
— Да и обитатели Хогвартса — не только ученики, но и преподаватели, — продолжил анализ Тед. — Может, ещё в зверинце какая-то тварь сдохнет, или чей-нибудь питомец... В таком варианте и я предсказал бы, и не ошибся бы.
— Вот поэтому, Панси, мы и не ходим на прорицания, — подхватил Драко. -Предсказывать так мы умеем, а вам еще учиться и учиться.
Подобное недоверие к словам пророчицы заметно обидело Панси.
— Трелони это не на пустом месте предсказала, — заявила девчонка, воинственно вздёрнув курносый носик. — Она смотрела в хрустальный шар и видела там Грима.
— А что это такое? — полюбопытствовал Драко.
— Это большая чёрная собака-призрак, которая предвещает смерть. Трелони сказала, что Грим уже здесь и что он ходит вокруг Хогвартса, подкарауливая свою жертву.
— Его сюда дементоры не пропустят.
— А что они сделают призраку? У призрака ведь нет души, захочет — и войдёт!
— Одного хотения мало, нужно, чтобы его еще защита Хогвартса впустила, — напомнил я.
— Вот поэтому он и ходит вокруг школы, — мгновенно сориентировалась Панси.
— А нам как раз в этом году на выходные стало можно в Хогсмид ходить... — с деланной озабоченностью протянул Тед.
— Точно! — Панси кокетливо глянула на Малфоя. — Драко, а суббота уже послезавтра. Ты идёшь в Хогсмид?
Если Драко и задумался, то только на мгновение.
— Мы с парнями пойдём всей компанией.
— Ещё и Милли с нами пойдёт, — сказал Винс, стоявший около Миллисент.
— Тогда и меня с собой возьмите, — попросилась Панси. — А то я Грима боюсь.
— И я боюсь! — подхватила из-за её спины Дафна. — Возьмите и меня!
Драко расплылся в самодовольной улыбке. Ещё бы ему не важничать — девчонки сами напросились с ним в Хогсмид.
— Разумеется, милые леди, со мной вы можете ничего не бояться, — сказал он таким тоном, что Гилдерой бы обзавидовался.
Слово за слово мы дошли до общежития, где Драко не преминул написать отцу про случай с Лонгботтомом. Внеклассных заданий еще не было, все собрались в гостиной пообщаться и послушать летние новости. О наших помолвках знали, потому что объявления о них печатались летом на последней странице 'Ведьмолитена'. Единственно, там умалчивалось, что помолвка Теда с Дианой была рунной, это не подлежало разглашению. Панси с Дафной крутились около нас — видимо, ради Драко. Дафна знала, что Малфои согласились на её младшую сестру, и разболтала об этом в общежитии. Панси же еще в прошлом учебном году неравнодушно поглядывала на Драко, и у неё был шанс отбить его у Астории до следующего лета. Девчонка решила расстараться, а Дафна, похоже, поняла, что выболтала лишнее, и стала приглядывать за Малфоем.
Драко за лето подрос достаточно, чтобы проникнуться своей принадлежностью к мужскому полу, и теперь с нескрываемым удовольствием купался во внимании девчонок. Здесь его ценили, здесь он был единственным и неповторимым, здесь не было никаких пискунов в кроватках, угрожавших его исключительному положению. Правда, совсем забыть о младшем брате Малфой не мог, и в его самодовольном взгляде сквозила тень потаённого страдания, наводившая на мысли о несчастной любви и делавшая его неотразимо 'интересным'. Знали бы девчонки, какая проза скрывается за этой вселенской печалью...
Именно за эту романтическую томность с чьей-то лёгкой руки Малфоя стали называть Слизеринским Принцем. Такого у нас не удостаивался даже Уолтер Бойд.
На ужине Хагрид не появился. По слухам, он целеустремлённо напивался у себя в хижине, заливая алкоголем свой провал в роли профессора. Лесничий мало чем отличался от малолетнего домового эльфа, который сначала от усердия делает глупости, а потом рвётся прищемить себе пальцы. Может, Дамблдор и не отстранил бы его от преподавания, если бы не утечка информации, но она произошла, и не только из-за Драко. Как выяснилось позже, бабушка Невилла настаивала, чтобы внучок писал ей обо всём, что с ним случилось в школе, и тот не смел ослушаться.
Получив весточку о том, что её единственный внук в первый же день занятий лишился половины задницы, миссис Лонгботтом прикинула закономерность и результат ей не понравился. На следующее утро она послала сову председателю попечительского комитета лорду Малфою и в ультимативной форме потребовала, чтобы он 'немедленно разобрался с этим безобразием'. Этого боевой старушке показалось мало, и она выставила добавочное требование, чтобы он взял её с собой в Хогвартс, или она разнесёт 'этот ваш попечительский комитет' к Мерлину.
Разумеется, Малфой-старший предпочёл, чтобы она разнесла к Мерлину руководство школы в лице Дамблдора. Родителям запрещалось самостоятельно посещать учеников в школе, но члены попечительского комитета имели право приглашать их с собой в Хогвартс. Лорд Малфой договорился с миссис Лонгботтом о встрече, и к полудню они прибыли в Большой Зал.
Вся школа как раз обедала. Престарелая леди в лисьем палантине и с чучелом стервятника на шляпке прошествовала мимо учеников к преподавательскому столу. Как ни пытался Дамблдор увести её для разговора в свой кабинет, миссис Лонгботтом не сдвинулась с места, пока не высказала директору школы всё, что она о нём думает, а на попытки МакГонаголл урезонить её только махала рукой и говорила: 'Минерва, отстань!' Глубоко убеждённая в том, что рыба с головы тухнет, старушка не стала распекать сидевшего здесь же Хагрида, но напоследок сказала, что если она узнает, что 'этот' всё еще преподаёт, они с Дамблдором пожалеют о дне, когда они впервые услышали слово 'Хогвартс'.
Устроив выволочку Дамблдору, миссис Лонгботтом пожелала навестить пострадавшего внука, и лорд Малфой проводил её в медпункт. Как следствие этого визита, в субботнем 'Ежедневном Пророке' появилась статья о скверном руководстве Хогвартса и о том, что жизни его учеников по-прежнему в опасности, а в Министерство был подан судебный иск от Августы Лонгботтом с требованием компенсации за тяжёлое ранение её внука во время школьного урока. Ещё один судебный иск был подан попечительским комитетом Хогвартса против директора, взявшего на профессорскую должность лицо с незаконченным школьным образованием. Малфой своё дело знал и не давал Дамблдору расслабляться.
Но это было уже его дело, а нам сегодня предстояла прогулка в Хогсмид, первая за время нашего обучения в школе. Курсы с третьего по пятый выпускали туда по очереди раз в три недели, а шестой и седьмой курсы — раз в две недели, так что в Хогсмиде одновременно гуляли ученики с двух курсов. Третьему и шестому курсу по этой схеме доставалась первая суббота учебного года.
Хогсмид был основан в те же времена, что и Хогвартс. В нём оседали маглокровки и безродные полукровки, плохо знакомые с остальным магическим миром и боявшиеся отдаляться от школы, которая открыла им путь в магию. По меркам магического мира Хогсмид был большим поселением — здесь имелась гостиница, отделение совиной почты, пара таверн и несколько продуктовых и товарных лавок. На окраине посёлка располагалась конечная станция Хогвартс-экспресса, несколько раз в год возившего учеников из Лондона и обратно.
Если родители хотели повидаться с детьми во время учебного года, к их услугам была гостиница 'Три метлы' с пабом на первом этаже — в основном для иностранцев, потому что местные маги аппарировали или перемещались через каминную сеть. Впрочем, несмотря на уверения Дамблдора, что Хогвартс — лучшая школа в Европе, никто из иностранцев не обучался здесь за последние сто лет, зато британские маги нередко отправляли своих детей в Шармбатон и даже в Дурмстранг, хотя для этого требовалось выучить язык, на котором там преподавали. Я уж не говорю о Моргенштерне, немецком лицее для юных магов, где обучались самые одарённые дети из европейских стран и чьё существование стыдливо замалчивалось руководством Хогвартса.
До сих пор мы видели Хогсмид только издали — из окон поезда и с платформы. Не то чтобы нас там что-то слишком уж интересовало, поскольку сладости можно было заказать с совами, да и в вещах у нас нехватки не было, но чисто психологически нам было нелегко сидеть в четырёх стенах, даже если это были просторные стены. Поэтому возможность вырваться на свободу и просто пройтись по улице очень даже приветствовалась.
Вышли мы из Хогвартса где-то к полудню, потому что прождали девчонок. С нами напросился и Забини, оказавшийся в одиночестве — он водился с Майлзом Блетчли, который был на курс старше, а четверокурсников отпускали в Хогсмид только в следующую субботу. Погода стояла солнечная и безветреная, две мили вдоль озера до посёлка сами по себе были сплошным удовольствием.
Чтобы получить удовольствие от прогулки, главное — видеть во всём только хорошее. Если Панси и Дафна, пристроившиеся между мной и Драко, болтали всю дорогу как две трещотки, это было хорошо. Мне оставалось только вставлять иногда реплики вроде 'ага', 'разумеется', 'замечательно', 'кто бы мог подумать', так как их болтовня не подразумевала других ответов. То, что позади меня Тед вполголоса пререкался с Забини, доказывая мулату, что тот не должен вставать на свободное место в моей свите, тоже было хорошо, потому что в конце концов он выпихнул оттуда Блейза, избавив меня от необходимости делать это самому. Что Забини после этого втёрся между Панси и Дафной, потому что претендовал на внимание Панси и тщился отвлечь её от Драко, в которого девчонка вцепилась мёртвой хваткой, было похуже, так как вся болтовня Дафны обратилась ко мне. Но тут уж ничего не поделаешь — нет в мире совершенства.
Дементоров нигде не было видно — полдень был не их временем. Тем не менее я несколько раз попытался воспроизвести в себе состояние внутреннего огня, которое так напугало дементора в поезде. Получалось плохо, и я оставил это бесполезное дело, рассудив, что тренировать такие способности лучше всего в обстановке, приближённой к боевым условиям. Тут мы перевалили холм перед Хогсмидом, и перед нами открылся вид на нарядные островерхие крыши посёлка.
Право руководить прогулкой по лавкам мы благоразумно уступили девчонкам. Это же стихия, а никто в здравом уме не станет противостоять стихиям. Первым на нашем пути оказался магазин одежды 'Шапка-невидимка', где мы пробыли часа полтора, чтобы наши очаровательные спутницы сумели наконец подобрать себе несколько ленточек и других мелочей, сопутствующих одежде и просто имевших отношение к тряпкам. По мне, так мировое зло — это не Волдеморт, а большой выбор товаров в галантерейных лавках, и если кто-то вздумает переубедить меня, пусть сначала объяснит мне, почему девчонки с таким самозабвенным энтузиазмом тискают этого рыжего и конопатого игрушечного ребятёнка. Чтоб всем им выйти за Уизли...
Следующей нашей остановкой оказался паб 'Три метлы', принадлежащий, как было написано на вывеске, некоей мадам Розмерте. Мадам оказалась пышной женщиной средних лет и интересной внешности, что называется, в самом соку. Выбор горячего в пабе был невелик, зато было много десерта и сладостей. Плотно пообедав, мы сидели за столом, попивая сливочное пиво и дожидаясь, пока не уляжется съеденное. Сливочное пиво — очень питательный напиток, который правильнее было бы называть 'смерть фигуре' — было здесь на любой выбор, из обычного или топлёного молока, сливок и мороженого, со всевозможными наполнителями, от корицы и молотых орехов до сидра и рома.
Когда мы допивали сливочное пиво, в паб вошли трое грифов — Рональд Уизли, Дин Томас и Гермиона Грейнджер. Именно в этом порядке, потому что девчонки для грифов — боевые подруги, которые могут обидеться, если в дверях их пропустишь вперёд. Оба приятеля никогда не обижали девчонок галантностью, поэтому Гермиона выглядела увязавшейся за ними. Это нисколько не мешало ей читать парням нотации за невоспитанность — это же Грейнджер — а им нисколько не мешали её нравоучения — это же грифы.
Почти все столы были заняты, так как здесь обедали и другие ученики. Оглядываясь в поисках свободного места, грифы увидели нас и, разумеется, не могли пройти спокойно мимо заклятых врагов-слизеринцев. Главным объектом их агрессии оказался Малфой как живое олицетворение всего, что ненавистно грифам. Чёрная школьная мантия со слизеринскими нашивками выглядела на Малфое как вечерний прикид, его платиновые волосы были безупречно уложены, слева от него сидела Дафна, очень хорошенькая по любым меркам, а справа Панси, может, и не такая хорошенькая, но по-своему тоже ничего. Обе девчонки восхищённо глядели ему в рот, а он с самодовольным видом рассказывал, как наша компания проходила летнюю практику по магловедению. Драко сидел спиной ко входу и не видел, что красно-жёлтые вошли в паб и теперь стоят в двух шагах позади него.
Заметив, что все мы глядим ему за спину, оглянулся и Драко. Уизли с Дином тем временем услышали достаточно, чтобы понять, о чём он рассказывал девчонкам.
— Что, слизняк белобрысый, ты уже и маглами не брезгуешь? — ехидно поинтересовался Дин. — Не твой ли отец считает, что маглов надо убивать?
Драко умудрился глянуть на обоих сверху вниз, несмотря на то, что он сидел, а они стояли.
— Тупые грифы, — со вздохом произнёс он. — От моего отца вы этого услышать не могли, ему не о чем с вами разговаривать. Значит, это вам Дамблдор по ушам поездил, а вы их развесили. Сами подумайте, зачем уничтожать маглов? Маглы могут работать.
— Они-то работают, а ты только и умеешь, что драть нос, аристократишка поганый! — Дин соображал, что неправ тот, кто начнёт драку первым, и провоцировал на неё Драко. Но сильной стороной Малфоя был как раз язык, а не кулаки, поэтому его не столь искусный противник был обречён на проигрыш.
— Ты смотри на меня, смотри, — одобрил его Драко. — Может, наберёшься хоть каких-то манер и тебе не придётся краснеть, если ты случайно попадёшь в приличное общество.
— Это ты-то — приличное общество?! — Уизли наконец додумался, как поддержать приятеля.
— Я-то, в отличие от тебя, Уизли, родился не в канаве... или в этой, как её... Норе? Впрочем, это без разницы — ваша Нора наверняка ютится в канаве. Именно в таких местах и заводятся рыжие гриффиндорские глисты вроде тебя.
Уизли мгновенно взбесился и кинулся бы на Драко, если бы у него на руке не повисла Гермиона.
— Рон, не надо! — вскрикнула она. — Вас же предупреждали, чтобы без драк!
Рональд стряхнул девчонку со своей руки и снова попытался полезть на Малфоя, но на этот раз его остановила сама мадам Розмерта.
— Мальчики, у меня в зале не деритесь! — прокричала она из-за стойки. — Если вам так надо подраться, идите на улицу!
