В первых числах октября библиотека была уже не такой пустынной, но пока здесь преобладали равенкловцы и кое-кто из других завсегдатаев, вроде нас с Грейнджер. Я не замечал, чтобы Гермиона снова подсаживалась к Диасу с Россетом, да и ко мне за консультацией они подходили только дважды — оба раза ради Россета и с такими головоломными вопросами, что я заподозрил, что через пару лет моих знаний уже не хватит на любознательность парня. Но пока я отвечал, а Дирк слушал меня с видом 'и рад бы тебя послать, но необходимость не позволяет'. Он не пытался уличить меня в неведении, ему действительно нужны были ответы и он не знал, где ещё их взять.
Судя по тому, как эти парни ревниво глянули друг на друга и с одинаковыми выражениями лиц уставились на Октавию, когда та появилась в дверях библиотеки, оба были к ней как минимум неравнодушны. Девчонка не спеша прошла по читальному залу, остановилась у моего стола и уселась напротив с таким видом, словно я занимал на неё место. С милой улыбкой обменявшись со мной несколькими незначащими фразами, Октавия спросила меня кое-что по зельеварению — вопросы были лёгкими и выглядели скорее как повод пообщаться, да и села она так, что нам было удобнее не обсуждать зельеварение, а смотреть друг на дружку.
— Кстати, Поттер, — сказала она между делом. — Я здесь уже месяц, а всё еще путаюсь, как куда пройти. Покажи мне Хогвартс, чтобы я запомнила наконец, где какие лестницы и что где находится.
Разумеется, я согласился — а кто бы отказался? Октавия приняла моё согласие как должное и сказала, что сейчас она допишет обзор, а там как раз хватит времени до ужина, чтобы прогуляться по Хогвартсу. Она сидела спиной к Диасу с Россетом, но я был к ним лицом и заметил, что они смотрели на нас больше, чем в свои учебники. Наконец они пошептались, встали и подошли ко мне.
— Тут у Россета опять... вопрос, — сказал мне Эрни, стрельнув глазами в своего приятеля.
— Присаживайтесь, — согласился я. Они пошли за стульями, Октавия глянула им вслед и мне показалось, что на её лице мелькнула досада. Впрочем, мгновение спустя оно снова стало безоблачным и милым.
За вопросом последовал ещё один, затем ещё. Парни не спешили уходить, каждый из них явно стремился произвести впечатление на Октавию. Не знаю, как Эрни, но Дирк совершенно не понимал, что они оба как представители противоположного пола для девчонки из рода Грей не существуют. Этих девчонок с пелёнок воспитывают так, что маглорожденные для них равнозначны прокажённым. Даже до меня, безродного по материнской линии, Октавия, можно сказать, снизошла.
Вскоре она дописала обзор, аккуратно свернула пергамент и уложила в тубус.
— Поттер, идём, — позвала она меня. — Я сейчас занесу это в общежитие, и идём.
— Вы куда собрались? — встрепенулся Россет. Я вопросительно глянул на Октавию, потому что это была её идея.
— Поттер покажет мне Хогвартс, — нехотя сообщила она. — Я устала бояться, что потеряюсь в нём.
А это уже оправдание! Девчонке и в голову не пришло бы обосновывать свою затею, да еще перед грязнокровками, если бы её боязнь заблудиться была настоящей причиной прогулки.
— Поттер... — Дирк искоса глянул на меня и обратился к Октавии. — Я тоже совсем не знаю Хогвартс и тоже хочу ознакомиться с ним поближе. Мне ведь можно с вами пойти, да?
Несколько мгновений она пребывала в замешательстве, затем довольно-таки прохладно сказала:
— Ну если ты очень настаиваешь...
На языке аристократов это означало вежливое 'нет', но Россет не знал языка аристократов.
— Вот и замечательно, тогда мы с Эрни тоже пойдём, — обрадовался он.
Равенкловцы занесли свои учебные принадлежности в общежитие, и мы пошли на экскурсию по Ховартсу со мной в качестве гида. Темп и направление прогулки задавала Октавия, неторопливо идущая по коридорам и оглядывавшаяся на меня на развилках, если она затруднялась с выбором направления. Мы методично обходили этажи один за другим, и мне приходилось объяснять, куда ведёт та или иная встреченная лестница.
Первые четыре этажа были знакомы каждому из нас, на них располагались учебные классы и кабинеты. Здесь же были жилые комнаты преподавателей и проход к директорской башне. Совятню и Астрономическую башню мы пропустили как места давно известные. Новое началось на пятом и шестом этажах, где никто из нас не бывал, даже я. Тут и делать было нечего, потому что здесь находились пустующие залы и кабинеты, в том числе танцкласс и фехтовальный зал. Видно, прежде в школе предметов было больше и эти этажи тоже использовались для учёбы. Все комнаты были запаролены, но со мной этого никто не заметил.
Седьмой этаж был невелик по площади и представлял из себя круговой коридор по периметру центрального зала. В зал мы тоже заглянули — в отличие от Большого он был округлым и совершенно пустым. Мы обошли этаж кругом и остановились у лестницы, по которой пришли сюда.
Во время прогулки я насколько раз замечал, что Октавия иногда сбавляет шаг и словно к чему-то прислушивается или присматривается. Помня её слова о струйках магии, я на всякий случай запоминал эти места, но по поведению девчонки было непонятно, обнаруживала она здесь что-то или только собиралась обнаружить. Она ничего не говорила, а только поглядывала на меня, на парней и шла дальше. У лестницы она ненадолго задержалась и, поколебавшись, направилась наверх.
— Там только коридор вокруг верхней части зала, который мы видели на седьмом этаже, — предупредил я, но Октавии захотелось пройтись и здесь. Я даже заподозрил, не ищет ли она Выручай-комнату, но если и было так, ничто не насторожило её у места, где появлялась дверь. Обойдя восьмой этаж по кругу, мы спустились обратно к равенкловскому общежитию.
— Спасибо, Поттер, было очень интересно. Теперь я не заблужусь в Хогвартсе, — поблагодарила меня Октавия.
— Тут еще и подземелья есть, — напомнил Эрни.
— Тогда давайте и там побываем, — мгновенно заинтересовалась она.
— Не сейчас, — отказался я. — Мы уже не успеваем обойти их до ужина.
— Жаль. — Октавия протянула мне руку жестом, предназначенным отнюдь не для рукопожатия. Я правильно истолковал его и с подчёркнутой церемонностью приложился поцелуем к её ручке. — А подземелья будешь должен, — сообщила она с милой непринуждённостью, как нечто само собой разумеющееся.
Сказав дверной ручке отгадку, девчонка скрылась в равенкловском общежитии. Парни нерадостно покосились на меня и вошли следом за ней.
После ужина никого из них в библиотеке не было. Меня никто не отвлекал, и я так засиделся, что едва успел в общежитие до отбоя. Гостиная уже опустела, только на одном из диванов сидели рядышком две первокурсницы: Астория и Ромильда. Они в четыре руки гладили огромного рыжего кота, которому как раз хватило места на коленях у обеих. Я невольно задержал шаг, потому что это был кот Гермионы.
Очень хотелось спросить, что он здесь делает и почему он признал обеих девчонок, но на Слизерине было не принято лезть в чужие дела, и я пошёл дальше. Но девчонки заметили мой интерес, и одна из них окликнула меня:
— Гарри?
Я остановился.
— Да, Ромильда?
— Астория говорит, что тебя домовики слушаются, это правда?
Глаза Ромильды кокетливо поблёскивали, из чего я заключил, что она непрочь претендовать на моё особое отношение. Но, к чести девчонки, она этого не домогалась и нисколько не была назойливой. Если бы не Тед, я и не догадался бы.
— Возможно. А что нужно-то?
— У нас тут котик голодный.
— Мрряуу... — подтвердил рыжий и мохнатый.
— А ничего, что вы чужого кота подкармливаете?
— Грифы выгнали его из общежития, и он целую неделю ходит где попало и питается чем попало. А он любит мясо.
Я подивился уверенности, с какой девчонка сообщила мне, что кота выгнали. Грифы совершенно точно не стали бы докладываться ей. Я заказал Фиби миску сырой резаной телячьей вырезки для кота и остался дожидаться возвращения домовички. Кормить и привечать чужих питомцев без разрешения хозяев было дурным тоном, но кто нас видит?
— Я догадываюсь, за что он пострадал, — хмыкнул я, любуясь нежащимся под девчоночьими руками котярой.
— Он говорит, что за крысу, — отозвалась Ромильда.
— Да, за крысу... — Я недоверчиво глянул на девчонку. — Ты хочешь сказать, что это говорящий кот?
— Что тут такого, все книзлы разговаривают. Полукнизлы, они не все могут разговаривать, но этот может. Моя тётя держит книзлов, она научила меня говорить с ними.
— Правда, что ли? Тогда пусть он что-нибудь скажет.
— Мрряуу... — протянул кот. Астория захихикала, а Ромильда сказала с ноткой превосходства:
— Ну не словами же они говорят... Разумные животные говорят мыслеобразами — то есть, картинки они посылают. Если постараться, то эти картинки можно увидеть и послать ответные.
— Значит, кот показал тебе в картинках, за что его выгнали?
— И как выгнали — тоже. Он показал, как он гнался за крысой и как на улице к нему присоединилась большая чёрная собака. Они вдвоём гнали крысу, но та сбежала от них в дыру под домом. Крыса не вернулась к хозяину, этому Рональду Уизли, тот закатил скандал Грейнджер и заставил её выгнать кота из общежития. Грейнджер подкармливает его объедками, но он большой, ему нужно питаться лучше. И вообще книзлов нужно кормить хорошим мясом, а не объедками.
Тут вернулась Фиби и поставила на пол миску с резаной телятиной. Кот принюхался, слез с девчоночьих коленок и неторопливо принялся за еду.
— Это мясо ему подойдёт? — поинтересовался я.
— Да, он говорит, что оно хорошее.
Я вспомнил кое-что и усмехнулся.
— Он сказал тебе, как его зовут?
Тёмно-карие глаза Ромильды приласкали рыжего котяру, её губы расползлись в невольной улыбке.
— Он подсказывает мне... картинка довольно-таки страшная, я не знаю, каким словом её назвать. Обжора? Убивец?
— Живоглот, — сообщил я.
— А что, ему идёт, — одобрила девчонка. — Гарри, а можешь ты попросить домовиков, чтобы они и нас с Асторией слушались?
Я отрицательно покачал головой. Могу. Но не буду.
— Тогда мы с Асторией будем просить у тебя мяса для кота, ладно? Ты же не хочешь, чтобы он голодал?
— Ладно, обращайтесь, — великодушно разрешил я. Кот был симпатичен мне, у нас с ним была общая неприязнь к крысам.
— Мрряуу... — повернул ко мне голову кот, оторвавшись от еды. Ромильда перевела его мяуканье с книзлового на человечий:
— Он благодарит тебя. И ещё он передаёт тебе, что это была неправильная крыса.
13.
Живоглот обретался у нас ещё несколько дней. Затем крыса Рональда нашлась, и Гермиона выпросила для своего питомца помилование. Кот вернулся в общежитие грифов, донельзя обиженный на хозяйку. В изгнании он не бедствовал, но, как мне рассказала Ромильда, кот обиделся, что хозяйка оказалась слабая и не отстояла его права перед выводком Уизли. Ромильда взяла бы кота себе, но по законам магии его можно было взять только после отказа от него прежнего владельца, а у нас было некому уговорить Грейнджер отказаться от питомца. Даже у меня с ней отношения были натянутые, не говоря уже об остальных слизеринцах.
Что касается Октавии, она не только записала меня в должники, но и попыталась стребовать с меня долг. Пришлось объяснить ей, что прогулки по подземельям хоть и не запрещены, но и не приветствуются преподавателями, поэтому гулять там предпочтительно втайне от них. Например, в выходные, когда ученики разбредаются по школе и за каждым не уследишь. Октавия отнеслась к моим словам благоразумно, и мы договорились встретиться в библиотеке в следующее воскресенье, потому что в субботу у меня был очередной Хогсмид.
Но еще до экскурсии произошёл разговор, вынудивший меня взвалить на себя проблему, где могли помочь родовые таланты мисс Грей. Когда я незадолго до отбоя возвращался из библиотеки — в одиночестве, потому что Тед взял обыкновение к этому времени пропадать куда-нибудь вместе со своей Дианой — в одном из мини-холлов на пути к общежитию мне встретился Кровавый Барон.
— Юный Лорд, я ждал вас, — сказал он, подлетев ко мне. — Мне нужно обсудить с вами нечто важное, касающееся Хогвартса.
— Хорошо, — без лишних вопросов согласился я, потому что Барон никогда не беспокоил меня по пустякам. Точнее, он еще никогда не беспокоил меня ничем, а наши с ним случайные встречи ограничивались короткими приветствиями.
Я присел на один из диванов мини-холла. Призрак уселся рядом, создавая видимость доверительного разговора, хотя мог бы и повисеть в воздухе.
— Юный Лорд, — начал он, — так уж получилось, что я главенствую в нашем бестелесном сообществе. Я наряду с Серой Дамой — один из старейших призраков Хогвартса, а руководить другими разумными существами — то, что у меня лучше всего получалось и при жизни. Вы еще молоды, и я рассказываю вам это, чтобы вы выслушали меня с должной серьёзностью.
— Я весь внимание, Барон.
— Как вы помните, год назад я обратился к вам с предложением о ритуале, который укрепит защиту Хогвартса... — Барон сделал паузу, во время которой я подтвердил его слова кивком. — Тогда я считал, что магии вашей крови хватит до вашего совершеннолетия, и, по моим расчётам, так и получилось бы. Но, к сожалению, мои расчёты были нарушены дементорами.
Я с некоторым удивлением глянул на призрака — при чём здесь дементоры?
— Юный Лорд, хоть и принято считать, что дементоры питаются радостными человеческими эмоциями, для них это не более чем десерт. Как любые существа, расходующие энергию для поддержания своего бытия, они должны постоянно возмещать её, и ухваченных при случае человеческих эмоций им недостаточно, — ответил он на мой невысказанный вопрос. — Сотня дементоров, в конце августа переброшенная сюда по распоряжению Министерства, питается магией Хогвартса. А поскольку магическая защита школы и так уже ослаблена, из-за дементоров она приблизилась к угрожающему состоянию.
Барон замолчал, давая мне возможность осмыслить его сообщение.
— Но на Хогвартс вроде бы никто не нападает, — заметил я, — и в ближайшем будущем никаких массовых нападений не предвидится...
— Понимаю, о чём вы, — согласился Барон, — но защита Хогвартса — это не только антиаппарационные щиты и не прочие защитные средства, активируемые во время военных действий. Она распространяется, скажем, и на хогвартский зверинец. Клетки некоторых опасных тварей там замыкаются магически, и если запоры ослабнут, эти твари разбегутся по школе. Исчезнет стазис в продуктовых кладовых, хогвартские домовики начнут хиреть и чахнуть. Да и многие помещения пострадают — слизеринское общежитие, к примеру, находится под озером и только сила магии Хогвартса удерживает его от затопления.
Зря Барон опасался, что я отнесусь к его словам легкомысленно, я и без него понимал, что звание Лорда — это отнюдь не возможность носить драгоценные статусные перстни и драть нос перед теми, у кого их нет. В первую очередь оно подразумевает ответственность согласно занимаемому положению. Серьёзность проблемы встала передо мной во всей своей красе.
