— Не бывает таких дел, — оборвал сына Николай Павлович, — я перед лицом врага, должен быть спокоен за дела домашние. Вернусь, тогда повеселишь меня своими чудачествами.

— Я понял. Но есть же планы, тобой одобренные. Майские игры и августовские манёвры. Заводские дела. Дозволь их не откладывать. Не должно же дело, только набирающее силы, встать.

— Хе, дела твои мне все известны. Ушакову всё, что должно указано. Главное, нового не учуди. Не до этого сейчас.

— Хорошо, но позволь просьбу.

— Слушаю.

— Я хотел бы послать в войска одного из лекарей легиона.

— Бланка? Зачем?

— Он в полках не служил, ему опыт нужен. А заодно будет он на этой войне моими глазами. Мне сейчас важно понять сложности армейского похода. Я хотел бы знать о тех сложностях, что будут возникать с провиантом, водой, болезнями. И Бланк своими глазами посмотрит и мне в подробностях доложит.

— Пусть едет, лекарю всегда найдётся место в боевом полку. Если конечно успеет доехать до того как мы турка погоним, — Николай Павлович широко улыбнулся.

— Во всех довоенных планах есть место для ошибки. Главное пораньше понять, что старый план уже не годится. Если думать, что к октябрю война окончится. То к концу августа должен быть очевидный успех. А такой будет предсказуем в конце июля. Важно не обманываться надеждами на военную удачу и вовремя увидеть, что нужен новый план.

— Это да, — согласился император.

— Заманчиво было бы по итогу войны, отдав Багдад персам, себе забрать всё по Карс и Баязет. Это во многом определит наше с Персией будущее.

— Персия, Персия, — улыбаясь, наиграно пробурчал Николай Павлович, — Не уж то тебя не заботит судьба греков и болгар. Наших братьев по вере.

— От чего ж, заботит, — пожал плечами великий князь, — Но Персия, держава слабая. Опершись однажды на наше дружеское плечо, ей с каждым годом всё труднее будет перестать видеть в нас друга. Главное англичан держать подале. А греки, болгары и прочие. У них слишком много друзей. Не будут они столь ценить наше расположение. Я бы не старался дать им больше, чем то необходимо из соображений приличия. Тогда они ещё долго будут нуждаться в наших штыках. Да и турки не так уж плохи.

— Вот как, не ужели ты не мечтаешь о кресте над Софией, — усмехнулся государь.

— Эта мечта бесплодна. Идя к ней, мы неизбежно столкнёмся со всей Европой. Острым ножом по сердцу прорежет всем православный крест над Софией, и магометанам, и католикам, и англиканцам, и прочим лютеранам. А прорезав по сердцу, больно ударит их по кошельку. Потому все как один, они станут защищать полумесяц. Пусть уж так и будет. Россия возьмёт своё в другом месте. Потому пусть над греками будет сильный турецкий протекторат. Наша же забота укрепить Валахию и Молдавию. Я бы и вовсе, не умаляя в них роли Турции, открыл бы границу с Россией для купцов, но установил бы русскую таможню по их границе с османами. Да ещё бы границу этих княжеств подвинуть. Дунай включить в Валахию, а устье в Молдавию или Россию, так чтобы Дунай за нашей таможней был, а не пограничной рекой.

— Русская таможня, ха-ха, это не возможно. Лучше уж мечтать о Софии.

— Не важно, как она называется. Вся суть, чтобы торговля между Россией и княжествами была беспрепятственной. Чтобы люди свободно переезжали. А таможня на других границах княжеств нужна лишь чтобы не возникало излишнего контрабандного потока. Пусть это будет валашская таможня или молдавская, главное чтобы она охраняла российскую корону. Для этого нужно лишь помочь княжествам устроить эту таможню надлежаще, и не только её. А открытая граница с Россией приведёт всех купцов в Одесский порт.

— И ты полагаешь нужным пожертвовать за это независимостью греков?

— Нет. Я полагаю, что греки не должны обрести независимости, ни при каких условиях. Османский протекторат и весьма жёсткий, вот результат который не обесценит усилий Каподистрии и не даст грекам, столь невыгодной для России, свободы. Если Молдавию и Валахию, отнимая у османов, мы можем положить в свой карман, то Грецию не сможем. А стало быть, пусть она лучше останется османской.

— Ты не веришь в благодарность Каподистрии.

— Я не верю в его силу. Он в Греции чужой, за ним нет ничего кроме русских штыков. Он не удержит власть над греками, как только отпадёт надобность в защите при помощи этих штыков от османов. Вместе с ним власть потеряет и Россия. А кто её подберёт? Австрия, Англия или Франция? Пусть уж Греция будет турецкой, а вот Валахию и Молдавию нужно к себе приблизить. И устье Дуная забрать себе полностью отодвинув границу вёрст на десять от реки.

— Я удивлён, что ты так хорошо знаешь греков, — улыбаясь, сказал император.

— Это скорее чувства, а не знания, — пожал плечами великий князь. — Да, если можно, то хотел бы просить ещё о Бланке. Дозволь ему взять с собой несколько подручных и что-нибудь из легионной аммуниции. Я хотел бы, чтобы он проверил людей и инструмент в деле.

— Я подберу тебе полк для шефства, туда и отправишь свою команду, как будешь готов.

— Прекрасно. Тогда завтра же попрошу Матвея Егоровича поторопиться с походными кухнями для легиона. А Семёна Алексеевича попрошу закупить парусины для шатров. Полагаю, через три недели команда будет готова выступить.

— Надеюсь, к концу войны успеют, ха-ха, — отметил император, и направился к выходу из парка. — Пойдём, Саша, дела не ждут.

23 апреля 1828, Санкт-Петербург

* * *

— Итак, господа, нам предстоит тяжёлая и напряжённая работа, — великий князь сделал паузу, давая возможность присутствующим сосредоточиться, — Вчера государь определил меня шефом тридцать второго егерского полка, коему предстоит драться на Балканах в этой войне. У нас есть прекрасная возможность проверить многое из легионных задумок и помочь при этом нашим егерям. Для этого надлежит скорейшим образом собрать команду и отправить её под начало подполковника Лишеня, Петра Степановича. Основной моей целью было дать возможность Дмитрию Дмитриевичу побывать в воюющей армии, но государь мудро предположил, что мне потребуется испытать и многое другое. Посему полагаю нужным включить в команду под начало Дмитрия Дмитриевича девять фельдшеров и одного лекаря. Далее, собрать имеющиеся полевые кухни. Матвей Егорович должен был поставить к концу месяца ещё пять комплектов. Я говорил с ним, он обещает всё дать вовремя. Нужно назначить необходимое число поваров и обозных. Они будут под командой Григорьева. Полагаю, этих девяти комплектов кухонь хватит для полка. За ближайшие две недели на Образцовом заводе сошьют шатры по легионному крою. Для нужд охраны в команду включим стрелковый взвод Замина. Каждый офицер будет иметь свои задачи, но старшим по команде полагаю назначить Дмитрия Дмитриевича. Так обстоит дело в общих словах. Лекарь второго ранга Бланк, я готов выслушать ваши первые впечатления о предстоящем деле. Вы готовы принять на себя командование?

— Нет, Ваше Императорское Высочество, — замотал головой лекарь. — Ранее, когда мы обсуждали эту возможность, предполагалось, что я поеду с парой отобранных помощников. И я готов как медик быть в полку, но вести за собой команду в сотню человек я не чувствую способности.

— Хорошо, тогда вы будете старшим по медицинской команде. Учтите, что вы обязаны согласовываться со старшим по всей команде и исполнять его указания.

— Слушаюсь.

— Хорошо, — кивнул великий князь и обратился к Давыдову, — Денис Васильевич, нужно отобрать лошадей и толковых людей в команду из тех ездовых, что сейчас обучаются. Предполагаю включить в команду три двуконные медицинские повозки, их будут вести фельдшера, но шесть лошадей нужно. Далее три оружейные повозки и четыре хозяйственные. Это ещё четырнадцать лошадей и семь возниц. Девять комплектов кухни, это восемнадцать одноконных повозок. Стало быть, столько же лошадей и возниц. Сразу хочу определить необходимость взять с собой огневой запас: стократный скорострельных трубочек, десятикратный патронов и ракет. С этим я полагаю сложностей быть не должно, запасы в ракетном заведении более чем достаточны.

— Что-же, — пожал плечами Давыдов, — людей сейчас достаточно, а лошадей купим.

— Разумеется, их придётся покупать. Впрочем, — великий князь задумался, — Абрам Петрович, надо бы поставить офицера для подготовки пути. Я предлагаю поступить так. Направить его в Смоленск. Там закупить или построить семь лодок, примерно на дюжину человек, и шесть плотов для четырёх повозок. От Смоленска команда спустится по Днепру. До Смоленска и по берегу Чёрного моря придётся пройти маршем.. Поскольку в повозки особых лошадей не требуется, то их продадим в Смоленске и снова купим в Очакове. поскольку на Днепре достаточно порогов, то лёгкие лодки и плоты, полагаю, вполне удобно будет провести через них на канате. Лошади тут будут только мешать.

— Если заручиться помощью черноморского флота, то можно дойти морем до Измаила, — почёсывая подбородок, сказал Ратьков.

— Я не хотел бы этого, — мотнул головой великий князь, — флоту на войне хватит своих забот, чтобы оказывать нам любезность. Пусть бьют турка. Кроме того, попав под Измаил, где стоит армия, затруднительно будет достать свободных лошадей. Придётся отбирать их у воющих полков. Я не хочу обременять армию своим участием, мы должны помогать. Потому, пусть нам будет несколько тяжелее.

— Согласен, — кивнул Ратьков.

— Абрам Петрович, могу я быть уверен, что удастся обустроить путь к двадцатому мая.

— Да, для ста человек это не настолько трудно.

— Отлично, кухни будут к первому. Денис Васильевич, к десятому нужно будет подготовить повозки и людей. Оставшиеся десять дней употребим на устранение проявившихся ошибок. Вам Дмитрий Дмитриевич, предстоит к первому подготовить весь необходимый инструмент и медицинские материалы. Виллие ждёт вас. Я же истребую сюда людей из Гатчины. Полагаю к двадцать восьмому они будут здесь.

— С ними можно не спешить, — заметил Ратьков.

— Да, пусть эта дата останется благопожеланием.

— Ваше Императорское Высочество, я предполагаю, что нужного инструмента в академии может не быть, — сказал Бланк, — возможно, придётся закупать или заказывать другой.

— Возможно, потому вам надлежит скорейшим делом определить отсутствие нужного, чтобы было достаточно времени для заказа. Поезжайте в академию прямо сейчас, дабы завтра у меня был полный отчёт о медицинском инструменте. Я готов оплатить заказ и покупку, но мне нужно пораньше узнать о недостающем. Идите.

Бланк встал, поклонился и явно собирался что-то сказать, но великий князь перебил его:

— Поспешите, только кажется, будто времени предостаточно.

Бланк поспешил уйти. Великий князь посмотрел на ухмыляющегося Ратькова.

— Предлагаю старшим по команде назначить Григорьева, как полагаете Абрам Петрович?

— Согласен. Этот человек, мне представляется, достойным больших чинов, чем имеет. Только теперь нам стоило бы подробнее оговорить снаряжение команды и её путь. Надеюсь, Александр Николаевич, вы готовы подробно доложить нам своё мнение?

25 апреля 1828, Санкт-Петербург

* * *

Они вышли во двор Зимнего дворца к ожидавшей императора карете. Саша напросившийся проводить отца за Нарвскую заставу сел в экипаж последним, на место заботливо предоставленное потеснившемся Бенкендорфом.

— Значит, решил отправить их по Днепру, — продолжая прерванный суетой разговор, сказал император. — Это разумно, столь небольшую команду вполне можно сплавить по реке, а я поспешу почтовыми.

— Если бы это был один врач, я бы его тоже отправил так, но едет не только много людей, но и снаряжение.

— Что ж, — карета тронулась и император выглянул в окно, — мне тоже будет интересно посмотреть, как твои задумки покажут себя. Надеюсь, ты уже распорядился, чтобы отчёты поступали ко мне, прежде всего?

— Нет, — Саша покраснел, — Я бы сам хотел отчитываться перед вами за моих людей.

— Хе, из армии в столицу, из столицы в армию, не слишком ли?

— Тогда, я предлагаю выбрать одного из ваших адъютантов. И через него моя команда будет направлять мне донесения. Я не хочу, чтобы кто-нибудь был твёрдо убеждён, что эти бумаги ложатся на стол императору.

— Врать будут, — кивнул Николай Павлович.

— Бояться искренне указывать на недочёты и ошибки. А именно они мене больше всего интересны.

— Вот как, ты ожидаешь узнать о чьих-то ошибках из отчётов?

— Да. В легионе есть такое правило. После всякого дела офицер обязан составить рапорт и обозначить в нём всё сколь-нибудь значимое, чему он стал свидетелем. Собрав все рапорты и изучив их все вместе, можно узнать много интересного. То, что один посчитает нужным умолчать, другой невольно выдаст. А за умолчание в рапорте полагается взыскание. Два показательных предупреждения уже отучили легионных офицеров молчать. Из своей команды я буду получать три офицерских рапорта за каждые две недели и шесть унтер-офицерских кратких записок каждый месяц.

— Изрядно бумаги, — усмехнулся Николай Павлович.

— Обычно опрос унтеров и рядовых производят дознаватели при выявлении расхождений в рапортах, но эта команда особый случай.

— Скоро Александру Христофоровичу придётся учиться у тебя.

— Это во многом сделано по его советам.

— Хе, и что ты надеешься узнать?

Великий князь ненадолго замолчал, глядя в окно.

— Многое, — неспешно начал он, — важно понять насколько удобны и правильны вещи, что я предписываю в легионе. Также интересно как на деле выглядит война. Я не могу быть в полку. А книжные описания не дают должного представления о её сущности. Слишком уж авторы увлекаются возвышенным, не желая заглянуть на дно солдатского котелка. А ведь именно там прячется победа.

— Ха-ха, — рассмеялся Николай Павлович, — молодец Василий Андреевич.

— Я серьёзно. Семён Алексеевич и Карл Карлович, много рассказывали мне о войнах разных времён. И я понял, болезни, голод, холод, жажда наносят армии, куда больший урон, чем вражеские пули и ядра. А значит они основной враг, а солдатский котелок, башмаки, шинель и фляжка вот настоящее оружие. Они, а не ружья и пушки, с которыми и так всё ясно. Команда проверит легионные винтовки и ракеты в деле. Возможно, что-то придётся подправить. Но важнее всего, понять удобство легионных башмаков, правильность кроя мундира, вместительность шатров. Осмыслить устройство питания на походе из полевых кухонь, наполнение фляг и запаса еды. Заметить и описать, как устаёт солдат, насколько способен он после этого к бою и как много времени ему нужно на отдых. Бланк обязан неусыпно следить за солдатами и тщательнейшим образом записывать свои наблюдения. Ему предстоит впервые развернуть полковой госпиталь, до этого существовавший лишь на бумаге и в моих фантазиях. Впервые он должен начать сортировать раненых, применять при операциях эфир, обеспечивать уход за ранеными. А для того надлежит ему обучить работе фельдшеров, до того ни разу не бывших при госпитале. Из обозников составить команды санитаров выносящих раненых из боя. Много чего предстоит сделать впервые. И не ошибиться не возможно. Не бывает так, чтобы с первого раза всё получалось. А потому начать надо сейчас, пусть по чуть-чуть. А ещё важно понять, как по-настоящему действует в бою егерский полк.