— Я не готов сейчас назвать точно стоимость производства на казённых заводах, но полагаю что егерский штуцер дешевле пехотного ружья и дороже гусарского. Но если вашему высочеству угодно, я готов уточнить стоимость.

— Непременно, меня весьма интересует этот вопрос. Однако, продолжайте.

— Сейчас я покажу манеру стрельбы. Обратите внимание, ваше высочество, что к штуцеру, как правило, прилагаются два вида патронов. Один обычный, а другой с пластырем, — Юрьевич продемонстрировал маленький кусочек промасленной парусины. — Патроны эти отличны размером пули, с пластырем она чуть меньше. Сейчас я покажу оба варианта.

Юрьевич, надел патронную сумку, выпрямился, замер на секунду и потом стал сам себе отдавать команды и действовать:

— Жай!.. Открой полку!.. Вынь Патрон!..Скуси!.. Сыпь порох на полку!.. Закрой полку!.. Обороти ружьё!.. Патрон в дуло!.. Шомпол!.. Бей!..В ложь!..Товсь!..Взведи курок!..Кладсь!.. Пли!..

Грохнул выстрел. Когда облако дыма чуть разошлось, Юрьевич поменял патроны в сумке и снова замер:

-Это было обычное ружейное заряжание. Его не желательно использовать часто. Считается что при такой стрельбе пуля разбивает нарезы. А теперь для штуцера... Жай!.. Открой полку!.. Вынь Патрон!..Скуси!.. Сыпь порох на полку!.. Закрой полку!.. Обороти ружьё!.. Порох в дуло!.. Пластырь!.. Пулю клади!.. Колотушкой вбей!..Шомпол!.. Бей!.. — Юрьевич вдавил в дуло пулю, лежащую на промаслянной тряпице при помощи деревянного молоточка, вынул шомпол и по команде "бей" протолкнул её в глубину. — В ложь!..Товсь!..Взведи курок!..Кладсь!.. Пли!..

Протянув штуцер и патроны великому князю, Юрьевич продолжил:

— Вторая манера заряжания, как вы будились, требует времени, но неглубокие нарезы в коротком кавалерийском штуцере позволяют при наличии силы просто вдавить пулю без колотушки.

Вдавливать пулю через тряпку было действительно тяжело, но мальчик, навалившись телом, справился. Продвижение же пули по стволу хоть и требовало усилий, но выполнялось относительно легко. Конечно, это было несравнимо с гладким ружьём, в котором пуля свободно падала вниз и только придавливалась сверху осаленной бумагой патрона. Подобное заряжание в седле Великий князь представлял себе плохо.

"Завтра же закажу форму под расширяющуюся пулю. Хотя пластырь это не только уплотнитель. Порох-то дымный, нагара в стволе много. В гладком достаточно бумагу протолкнуть, чтоб почистить, а здесь нарезы надо вычищать. Всё одно пуля Минье наше будущее. А нарезы надо делать более широкими и с плоским дном, тогда их легче вычищать будет. Сейчас срез ствола звезду напоминает, и вычистить его задача нелёгкая. Надо будет поэкспериментировать, как быстро нагар забивает нарезы и насколько это будет мешать расширяющейся пуле, может она, вдавливаясь в нарезы, сама будет их чистить."

Отстреляв с десяток патронов, великий князь приступил к обязательной для каждого стрелка процедуре, чистке и смазке оружия.

— Семён Алексеевич, я весьма впечатлён целкостью стрельбы, — покривив душой, признался юный воспитанник своему наставнику, наматывая осаленную ветошь на шомпол, — Но почему тогда не вооружить всех солдат штуцерами. Они издали смогут стрелять, попадая по противнику, и сделают больше выстрелов пока к ним подойдут. Тем более, штуцер дешевле производить, чем ружьё, если Вы не ошиблись.

— Видите ли, ваше высочество, ружья, пистолеты, пищали и другое оружие огненного боя известны давно. Их применяют во всех армиях мира. Стрельбе уделяется весьма большое внимание. В компании двенадцатого года французы показали себя отменными стрелками, и нам бывало нелегко. Хороший ружейный залп способен сотворить многое, даже обратить противника в бегство. Однако по настоящее время исход баталии решает рукопашная схватка. Вы же помните суворовское: "Пуля дура, штык молодец". Ружейным огнём победу взять, обычно, не удаётся. Поэтому не так важно, что солдаты смогут, издали попадать во врага, главное что, они смогут быстро дать один-два залпа, прежде чем сойдутся в штыки. Эти залпы не столь должны нанести урон, сколь необходимы для смешения порядков врага и вселения в него неуверенности и страха. Поэтому и сближаются ряды на семьдесят шагов, и на этих расстояниях штуцер, с его долгим заряжанием, весьма медленен. Обычная тактика русского боя заключена в том чтобы, дав залп с больших дистанций, выманить у противника его первую пулю и брать его в штыки. Кроме того, обычный рекрут стреляет препаршиво, а проживёт этот солдат одну-две баталии не больше. После Бородино были полки, не насчитывающие в себе и трех сотен рядовых. И учить его, это зря жечь порох. Чтоб метко стрелять издали по офицерам врага, винтовальных ружей выданных унтер-офицерам достаточно. А многочисленные егерские полки вооружены преимущественно теми же гладкоствольными ружьями и используются часто как обычная пехота, разве что чаще рассыпается в стрелковую цепь. В оной и вовсе бой ведётся на двадцать-тридцать шагов.

— А если заряжать станет не сложнее чем обычное ружьё, то можно будет всю армию штуцерами вооружить?

— Я не могу быть уверен, ваше высочество... штуцер обходится казне несколько дешевле, но я не знаю, смогут ли заводы выпускать штуцера в большом количестве. И есть у него ещё один недостаток, короткий он и потому в штыковом бою неудобен, особливо против кавалерии.

— А у кого можно узнать о производстве штуцеров? Ствол наверно может быть и длиннее.

— Я найду Вам сведущего человека, ваше высочество.

— На том стрельбу и закончим, — утвердил великий князь.

Оставив Юрьевича в игровой комнате, наследник прошёл во временно приспособленный для учёбы кабинет. Мердер его уже ожидал, судя по движениям пальцев с большим нетерпением.

— Михаил Михайлович направил Вам для изучения несколько документов, — сходу взял быка за рога воспитатель, — и просил Вас дать письменное заключение о них по прочтении. Я полагаю, Вам достанет лета на выполнение этого задания.

С этими словами, Карл Карлович водрузил на стол возле себя ларь весьма внушительных размеров, столик на витых ножках жалобно скрипнул. Открыв крышку, Мердер отошёл, предоставляя воспитаннику возможность осмотреть содержимое. С лёгким недоумением наследник стал вынимать из ларца книги, свитки, пачки газет. Не разобрав и половины, он стал складывать всё обратно. Видя замешательство воспитанника Мердер, с лёгкой улыбкой, сказал:

— Вот опись, ваше высочество, здесь собраны указы, манифесты и законоустроения, которые Михаил Михайлович отобрал для Вас, обдумав Ваши предложения по созданию органических законов империи.

Взяв листы с описью, великий князь, быстро глянул в конец и растеряно побежал глазами по описи.

"Сто восемь!.. Сто восемь позиций!

От Петра, до Александра, собрали солянку. Однако странную. Воинского артикула — нет, а манифест о вызове иностранцев в Россию — есть. Или вот указ о создании коллегии внешней торговли, а где указ о коллегиях вообще. Причём здесь не только копии указов, но и законопроекты. Вот регламент главного магистрата, а к нему приложен законопроект Фика. Генеральный регламент есть, коллежский. А о прокуратуре нет ничего. Весь список разделён на правления государей. Екатерины первой и Петра второго и третьего нет, Анна Иоанновна есть. Отмечена и Анна Леопольдовна уставом о банкротстве. А уж правления Елизаветы и Екатерины второй содержат обширные списки. А вот от Павла ничего осталось. Количество же законов и проектов Александра первого не удивляют, предыдущее царствование...

Очевидно Михалыч хочет, чтоб я наперёд, чем прожектёрствовать, изучил старые наработки. Определённый резон в этом есть, тем более что некоторые документы интересны, например, указ об основании Государственного заёмного банка нужно будет внимательно изучить. Полагаю, в нём немало чудных открытий таится. За лето освою всё, главное не затягивать, а начинать сразу сегодня..."

— А ещё, — прервал мысли воспитанника Мердер, — я хотел бы наставить Вас по поводу доклада государю, до которого осталось всего неделя. Я полагаю совершенно необходимым заранее написать текст и ежедневно ставить выступление передо мной и Семёном Алексеевичем. Тогда можно будет надеяться, что государь надлежаще оценит ваш труд. Полагаю уже завтра я смогу ознакомиться с Вашим докладом?

— Да, осталось ещё немного подправить, завтра я буду готов его вам представить.

— Прекрасно, тогда, пользуясь случаем, я расскажу Вам небольшую историю, — не дожидаясь согласия воспитанника Мердер продолжил: — Надеюсь, Вы помните Вашу беседу с Александром Семёновичем Шишковым, которую вы имели после Вашего выступления в Императорской Российской академии?

— Да, конечно.

— Так вот, после этого, будучи на докладе у государя, Александр Семёнович высказал своё сожаление о том, что наследник престола говорит по-мещански. Ваш ёкающий выговор он объяснил вредным влиянием Вашего наставника и воспитателей, — Карл Карлович улыбнулся, хитро прищурив глаза, — По его мнению, в этом деле не могло обойтись и без академика Пушкина, благо его дружба с Василием Андреевичем общеизвестна. Я это рассказал потому, что государь может выслушивать Вас не один, и возможно ему будет важно услышать мнение других о Вашем докладе. В окружении Его Императорского Величества довольно много людей старшего поколения и для них столь частое употребление "йо" непривычно и даже неприлично. Если нужно чтобы они больше думали о том, что Вы говорите, нежели о том, как Вы говорите, то лучше использовать тот язык и выговор, на котором они общаются сами. Если бы я был уверен в Вашем знании французского языка, то рекомендовал бы говорить перед государем на нём. В ином случае полагаю разумным, постараться строить свою речь так, чтобы ваш выговор был почти незаметен. Впрочем, Александр Семёнович известен своим ревностным отношением к чистоте речи, другие же вполне могут не обращать на это внимание.

— Спасибо, Карл Карлович. Вы случаем не знаете, что ответил государь на соображения Шишкова?

Воспитатель на мгновение замер, и с некоторой неохотой начал свой ответ:

— Государь выразил свою заинтересованность и согласие с мнением Александра Семёновича. Он сердечно поблагодарил его за участие, — воспитатель слегка замялся, уголки его глаз дёрнулись вверх, и он продолжил: — А потом Его Императорское Величество спросили: "Это всё, что Вы хотели сообщить мне о наследнике?", и они продолжили разговор, далее обсуждая дела просвещения.

— Хм, — великий князь, слегка склонив голову влево, взглянул на Мердера, — я постараюсь говорить, как подобает наследнику престола.

— Я буду рад, если мои слова окажутся Вам полезны, однако не стоит забывать, что в наше время, как никогда язык подвижен и изменчив. И вашему высочеству весьма полезно будет научиться говорить с людьми на том языке, который им ближе всего. Для поборников старых традиций нужно подбирать одни слова, для молодых дворян другие, а для мужиков третьи. И совсем особой Ваша речь должна быть в присутствии иностранных дипломатов. В любом случае, Вам надлежит руководствоваться стремлением заслужить уважение старших, не только как юному дворянину, но и как наследнику престола. Вы помнить должны, что по Вашим словам судят не только о Вас, но и о государе, — Мердер, говоривший до этого с неким возрастающим вдохновением, внезапно сделал паузу. — Впрочем, завтра я надеюсь услышать Вашу речь, и мы поговорим об этом ещё.

— Я подготовлю её, но только прошу Вас, выслушать меня после ужина. Завтра с утра я хочу посетить своё поместье. Весна пришла, и необходимо мне, как рачительному хозяину, позаботиться о грядущей зиме.

— Вам стоит обеспокоиться о дельном управляющем имением, — Мердер широко улыбнулся, — Ваши обязанности как наследника престола не позволят держать имение самому.

— Вы правы, Карл Карлович, управляющий нужен. К сожалению, я пока не смог найти человека, чтобы доверить имение, — Великий князь сделал паузу и выжидающе поглядел на воспитателя. Мердер, сохраняя добродушную улыбку и одобрительно покачивая головой, выжидал, пока воспитанник продолжит. — Пока я полагаю надзирающим за порядком поставить Гордея. Ему же поручу строительство нового амбара, курятника и коровника. А при нём Фому поставлю, хочу из него агронома сделать.

— Прекрасно, попробуйте. — Мердер улыбнулся, — Надеюсь, Вы будете держать меня в ведении Ваших хлопот. Но это всё уже завтра, а сейчас нам с Вами предстоит прогулка по окрестностям. Прошу Вас собираться.

— Замечательно, — великий князь стал торопливо убирать книги, — Позвольте узнать, какие места мы посетим сегодня.

— Я предлагаю Вам осмотреть Приоратский дворец и Сельский воспитательный дом.

— Приоратский дворец?

— Дворец был построен по особому прожекту и разительно отличается от иных построек. Я полагаю, Вам будет интересно осмотреть его.

— Я предлагаю вместо дворца направиться в казармы лейб-кирасирского полка. Я не бывал там, а с людьми оттуда уже встречался. А дворец можно будет посетить в иной день.

Воспитатель поморщился.

— Тогда, ваше высочество, вместо воспитательного дома, я могу предложить Вам осмотреть остатки Ингеборгской крепости. Это будет Вам особо любопытно, поскольку на высочайшее имя уже подан прожект о её перестройке и размещении там казарм лейб-гвардии гарнизонного батальона.

— О, да! — С энтузиазмом воспринял слова воспитателя великий князь. — Я шеф батальона и мой долг озаботится о его размещении. Однако, этот вопрос настолько важен, что лучше приступать к нему сейчас. Карл Карлович, я прошу Вас, представьте мне сначала план крепости, дабы я мог заведомо составить себе представление о ней, и только после мы осмотрим её. И я непременно хочу видеть прожект обустройства казарм. Я считаю, и готов доложить это государю, что без моего участия перестройка не должна быть утверждена, — немного помедлив, он добавил: — Если я шеф батальона. А сегодня, мы вполне можем посетить воспитательный дом и кирасир.

Вскоре они уже вышли из дворца и направились в расположение полка. Чернявский занял позицию спереди-слева от наследника, поставив за спинами великого князя и его воспитателя двух гусар. После случая с оборванцем в Царском селе повсеместное сопровождение наследника конвоем стало одобренным государем правилом, к вящему облегчению участи воспитателей и радости юного наследника. И хотя казармы кирасир были видны из окон дворца, великий князь считал необходимым при каждом удобном случае укоренять новое правило. Мысль его была проста:

"Тренироваться надо сейчас, а не когда в меня бомбы швырять начнут."

20 апреля 1827, Гатчина

Мердер не стал жалеть воспитанника, и сразу по его возвращению из Батово Карл Карлович занял место за столом в учебном кабинете.

— Как прошла поездка, ваше высочество? Какими Вы нашли дела в усадьбе?

Начав с некой настороженностью, но по мере повествования всё более распаляясь великий князь рассказал о прошедшем дне: