Рон отмахнулся:
— Да брось, Гермиона! Просто ты бесишься, что не одна сварила зелье нормально, вот и все.
— Ах так! — девушка вспыхнула, и гневно махнув патлами, развернулась, и стремительно скрылась в толпе учеников. Только и видели.
— Нет, ну видал? — округлил глаза Рон. — Что её занесло в первый же день?
— Критические дни, — буркнул я, чем вызвал икоту Уизли: парень явно не рассматривал объект под названием 'Гермиона Грейнджер' как женский организм. Пока не рассматривал.
— Давай, не тормози, прорицания ждут.
Подъем в гору, через несчетное количество ступеней и переходов, от самых подвалов до верхотуры башни, помимо того, что занял кучу времени оказался крайне утомительным. Я даже взмок после пятнадцатиминутного перебирания ногами, ну, а на Рона было страшно взглянуть: взмокший, красный и запыхавшийся парень еле поспевал за мной след в след и в конце пути выдохнул:
— Ну ты и даешь, полегче, эта чёртова башня… Надеюсь, хоть жары не будет, погодка хоть и дрянь, но для кабинета Трелони самое то.
Я, молча согласившись с товарищем прислонился спиной к вертикальной металлической лестнице, ведущей к люку в потолке. Башня наполнялась студентами: Парвати с Лавандой — миловидные расцветающие девушки, весело щебеча, проскользнули мимо, предварительно стрельнув глазками. Неужто свершившиеся изменения настолько бросаются в глаза? Это плохо. Заметили они — Дамблдор так уж точно. А докладывал ли ему Роберт, все же в преподавательском составе состоит? Вряд ли, учитывая высочайшую вероятность принадлежности оного к заговору. Или все дело в родовитости и состоянии Поттера, делавшего из парня завидного жениха, чего последний, по малолетству и нехватке информации не осознавал.
Тем временем прогудел колокол и наша группа, не мешкая принялась карабкаться по дурацкой лесенке.
— Рада вас видеть сегодня всех здоровыми… и живыми, — драматичным негромким голосом прозвучало приветствие.
Возле окна, в тени увешанной всякими шарлатанскими приспособлениями полки, сидела немолодая поседевшая женщина в громадных круглых очках. Внешний вид напомнил удивленную сову: она была из того типажа женщин, которые долго остаются 'ничего так, немногим за сорок', а затем как-то сразу превращаются в стареньких бабулек. Нынче Сивилла Трелони пребывала на промежуточном этапе своей трансформации.
Ученики расселись по местам, готовясь к скучнейшим после мистера Бинса полутора часам в своей жизни. Лишь стайка щебетливых девушек вилась возле преподавательского стола, иногда с суеверным ужасом внимая изречениям провидицы.
Не знай я о Пророчестве — как пить дать принял бы её за шарлатанку. Видимо, дар прабабки проявлялся гораздо слабее и, как следствие, предсказания оказывались явлениями чрезвычайно редкими, но пугающе надежными. 'Интересно, ещё какие-то пророчества из её уст вылетали?' — лениво подумалось сквозь вату полудремы.
-А сейчас дети, я совершу ритуал гадания по руке, используя магический кристалл, — заявила спустя пол-урока гадалка. — Поскольку он является чрезвычайно напряженным и длительным, то сегодня высокой чести удостоятся всего трое счастливчиков. Ну-ка… — склонилась Трелони над журналом.
-Ими будут — Лаванда Браун, — с первой парты счастливо пискнули, — Симус Финниган, — парень недовольно нахмурился, — и… Гарри Поттер.
Я досадливо поморщился. Вот-те, не было напасти, решила прицепиться к 'звездному мальчику'. Никогда не любил прорицаний и гаданий, считал, что какие-бы то ни было попытки колдануть, помимо того, что бессмысленны, в случае успеха могут навредить душе, оставляя липкое, ноющее послевкусие.
— Мистер Финиганн, ох… — скорбно согнулась Сивилла, — нет, нет, я не скажу вам… мальчик мой мне так жаль вас… — Трелони нежно провела по щеке дернувшегося парня тыльной стороной ладони. В очках гадалки заблестели слезы. — Вы обретете свою гибель в этом году, от руки того, с кем вы виделись почти каждый день в течение прошедшего года. Будьте предельно осторожны, и помните: любое гадание не окончательно.
Затем пришел мой черед. Вот тут я напрягся. А если она с бухты-барахты узрит во мне какую-то хрень? Ведь все же я не Поттер, да и судьба у меня кардинально иная. Может ли она спалить меня? На всякий случай сжимаю палочку левой рукой: правая протянута гадалке.
-Итак, что тут у нас… — Трелони склонилась, едва носом не уткнувшись в ладонь. Затем впилась неверующим взором в шар, а после резким движением схватила за голову, и вгляделась в зрачки.
— Н-нет, не может быть… — в совершеннейшем ужасе прошептала Сивилла. — Вы… вы…
'Империо!' — последовало невербальное заклятие из-под стола, в ответ на её явную попытку вскочить и убежать, вопя на всю глотку. Дальше прорицательница повторяла, как попугай.
— Вы умрете, мистер Поттер… — вот и отлично, ничем не отличается от 'Трелони обыкновенная, 1 штука'. — А теперь, ученики, открывайте параграф три и четыре, и до конца урока углубляемся в чтение.
Класс обреченно вздохнул и, открыв учебники, принялся покорно выполнять задание, или принимать соответствующий вид.
Я же, ощущая стекающий по лбу пот, мысленно приказал Трелони сесть за свой стол и, положив голову на руки, уснуть. Ученики, если и удивились столь вопиющей ситуации, то решили благополучно промолчать, занявшись своими делами. Кто знает, быть может, за прорицанием так утомилась. Услыхав ровное сопение старой совы, облегченно вздохаю, снимая контроль. Самому интересно: что она там увидала такого?
До звона колокола оставалось примерно пять минут, как студенты, опасливо поглядывая на профессора, начали мелкими перебежками, словно тараканы, пробираться к выходу. Первыми покинули помещение добрая половина парней, затем большинство девчонок.
— Идем? — спросил Рональд шепотом на ухо. Я отрицательно покачал головой, и пояснил:
— Расспрошу её о видении, как очнется. Хочется выведать кое-что.
— А-а, шрам? — понимающе протянул рыжий. — Ну, тогда на обеде увидимся, мне жуть как жрать охота.
Последними класс покинули любимицы профессора — Лаванда с Парвати. Дождавшись, пока две девушки скроются в люке, я запечатал отверстие запирающим заклятием и повернулся к профессору. Лицо искривила недобрая ухмылка.
Очнувшись, Сивилла непонимающим спросонья взглядом оглядела окружающее пространство. Наконец, мутный взгляд остановился на мне, а выражение лица приобрело первые проблески осознания происходящего.
— Привет, — интересуюсь нарочито невинным тоном. — Так что же мы там такого интересного увидели?
Трелони в страхе попятилась. Из глаз брызнула влага, а губы предательски задрожали. Даже упершись спиною в стену, она вжималась в камень, словно желая оказаться как можно дальше отсюда. Правая рука по паучьи потянулась к карману, и пораженно застыла.
— Не это ли ищете? — спросил я, покручивая в руке палочку испуганной гадалки. — Давайте так: вы мне сейчас конкретно и подробно рассказываете и объясняете увиденное, а далее мы решаем вашу участь. Идет? Ах-да, у вас ведь нет выбора.
Раздался громкий плач. Женщина еле сдерживала себя от падения в истерику, её лицо и шея покрылись крупными бисеринами пота. Платье потемнело от влаги, а очки упали с трясущегося носа и разбились.
— Будем говорить, или нет! — взорвался я, нацелив палочку ей в лицо.
— Да-да, я все скажу, — истерически заголосила Трелони, сжавшись в комок.
— Так говори. Мое терпение не бесконечно.
Сивилла ещё раз икнула, вздрогнула и наконец, прерывистым тихим голосочком затараторила:
— Вы не Гарри Поттер. Вы призванный дух из иного мира… ваша судьба несет смерть многим из нас. Ты проклят. Проклят!
Ну, это мне и так известно. А вот по поводу судьбы…
— Почему, моя судьба несет смерть многим? Объясняй!
— Н-ну, я не знаю… я лишь видела огонь… много огня из ваших глаз… сжигающих пространство и время.
— Аугаменти! — стремительный поток ледяной воды окатил с ног до головы трясущуюся ведьму. Сивилла взвизгнула и подскочила, трясясь уже от холода, и бросила на меня яростный, но наконец-то ясный и отчетливый взор.
— Успокоилась? — холодно уточняю. — А теперь давай сначала, только четкими фактами и конкретикой.
— Можно кофе?
Я утвердительно кивнул. Женщина встала, вытащила из тумбочки магловский термос, и отлив себе в кружку ароматного напитка, уселась обратно. Смачно отхлебнула, и задумалась.
— Не томи… — угрожающе предупредил я.
— Бытуют легенды. Существуют пророчества о неких духах, вселяющихся в магов, призванных из иномирья. Душа, прошедшая через горнило смерти лишена духовных оков, а значит — не ограничена в развитии. Некоторыми знатоками считается, что сам Мерлин был призван из другого мира: слишком уж невероятным могуществом и знаниями обладал сей величайший маг истории. Вас может ждать как слава величайшего чародея, так и злого безумца. Дорожка скользкая, мистер Поттер, и выбор лежит на ваших плечах и на вашей совести. Подобные имеют право принимать судьбоносные решения для всего мира. Не ошибитесь, иначе… нам всем конец.
— А видение?
— Неокончательно. Но наиболее вероятная стезя, вероятная настолько, насколько просто соскользнуть с истинного пути на неверную дорожку зла.
— Абсолютного зла не существует, — бескомпромиссно отрезал я.
Трелони лишь снисходительно хмыкнула, и саркастически уточнила:
— Не встречали ли вы кое-что, мистер Поттер, настолько ужасное, что сама кровь стынет в жилах при самой мысли о Нем? Нечто, неосязаемое и неохватное, которому одно именование: Враг?
Я содрогнулся. Очень некстати вспомнилась проверка у мастера Гарфилда и то, какой ценой обреталась власть над Адским пламенем. Очень занятная связь, должен признать.
— Я сразу поняла, увидев отпечаток Зла на потемневшей ауре. Своим появлением вы пробудили дремлющих до поры… — кивнула своим мыслям Трелони. — Некоторые силы стоят слишком дорого, мистер Поттер… не потеряйте себя в погоне за могуществом.
Угу, чудесно. Только вот как бы не угробили меня, такого правильного. Опираться на Дамблдорову 'любовь' ой как не хочется. Как-нибудь своими силенками, так привычнее.
— Надеюсь, вы сохраните сегодняшнее происшествие в тайне? — задаю животрепещущий вопрос педагогу.
— Не в моих силах повлиять на глобальные течения, да и не хочу я. Хватило одного пророчества, из-за которого распалась чудесная семья… и ещё одну замучили, — из глаз Сивиллы брызнули слезы, а грудь начала содрогаться от застарелой боли. Я заглянул в эти зрачки и увидел чудовищную боль и раскаяние. Все знают о метаниях Северуса Снейпа, а вот как ощущала себя Трелони?
— Потому, я и не учу детей гаданию… — едва слышно прошептала Сивилла. У меня дрожь прошла по телу от нежданного откровения. — В попытках будущее разгадать, гордыней обуревается человек и к страданию пропасть открывает. Маленькие глупые детишки, особенно девчоночки… все желают узреть, заколдовать, увидеть… Не осознавая итоговой цены, а оплаты не избегнуть. Что не угляди: перековеркано показанное, и лишь боль, боль и страдания остаются в итоге… — Трелони подняла на меня полный муки взгляд. — Глупая девчонка, ещё подростком пыталась обрести силу прабабки, любой ценой, лишь бы стать выше подружек… быть почитаемой и желанной. Мне приснилась прабабка, когда я впервые убила кошку, кричала и предостерегала: отступись, но я посчитала видение внутренней слабостью… малолетняя дура. Гадала подружкам, привораживала первую любовь…, а где я теперь?! — женщина заревела в голос. — Одна в башне, без семьи, до конца дней своих! Только херес и слезы, херес и боль…
Звенящая тишина оглушила залитую солнцем малюсенькую аудиторию, неизбежную тюрьму до конца дней для бедной Сивиллы Трелони, наследственной провидицы и колдуньи.
— Сивилла, — негромко позвал я.
Трелони вздрогнула, утерла краем подола глаза и ожидающе притихла, изредка вздрагивая. Я, глубоко пораженный пережитым откровением, не мог не посочувствовать стареющей одинокой женщине, без всякой надежды на семейное счастье.
— Сивилла. Надеюсь, вы понимаете, что мне нужен обет?
К счастью, она без возражений кивнула. Очень не хотелось заклинать Обливиэйтом несчастную страдалицу. Есть ли кошмар страшнее: видеть как твой талант, судьба и призвание стали причиной стольких смертей и несчастий… Воистину прав был Дамблдор, утверждая, что есть вещи похуже смерти. Я вернул палочку, и стал контролировать процесс принесения обета, благо опыт с Гарфилдом имелся. А после поспешил покинуть злосчастный кабинет, в надежде никогда сюда не вернуться.
Глава 14: Полночная дуэль
Обед протекал кисловато. Помимо того, что Рон громко чавкая уплетал за обе щеки пудинг, так ещё и Гермиона продолжала дуться на бестактность рыжего. Зато погода улучшилась: хмурые тучи сменились беленькими пушистыми облачками, весело плывущими по синему небосводу. Прощальные лучи ушедшего лета нежно обволакивали столы факультетов и всевозможные блюда, отдавая последнюю прощальную честь.
— Эй, Поттер, как отдыхалось? — раздался командирских женский голосок неподалеку.
Анжелина Джонсон, жгучая черноволосая красотка и одновременно капитан команды по квиддичу решительным шагом преодолевала разделяющее нас расстояние.
— Спасибо, капитан, все славно, — уверил я девушку.
— Стадион я забронировала на субботу, на весь день, начиная с десяти утра. Надеюсь, ты не растерял хватки за лето?
— Нет, а ты?
— Поумничай мне тут! В команде дыра — будем искать нового вратаря, но… такого как Вуд мы вряд ли отыщем, — сокрушенно признала Джонсон.
Меня невольно прошибла нешуточная дрожь. Слишком уж высока вероятность того, что на тренировке будет заметна моя, так скажем, недостаточная компетентность. Остается уповать на воспетую фантастами мышечную память тела, благодаря которой получится держаться в воздухе так же легко, как и оригинальному Поттеру.
-Да… Вуд был незаменимой легендой, — Рон невольно заерзал. — Тогда до встречи в субботу?
— Пока! — улыбнулась Анжелина и отправилась восвояси.
Все ненадолго замолкли, занятые неспешным поглощением вкусной пищи. Звон столовых приборов наряду с шумом неба создавали непередаваемую атмосферу пикника. Покидать Большой зал не хотелось, а мысль о множестве грядущих часов за ненавистной партой ввергала в уныние.
