"А куда мы идём?" — хотела спросить я. Блондинка, словно предчувствовав моё желание, одарила цепким взглядом и я решила помолчать. Во мне всё ещё боролся противоречивый дух: и домой не хочу, и здесь оставаться тоже не имею ни малейшего внимания. Как всегда говорит отец: "пора выбирать, влезть одной ногой в два сапога, не получится".
Меня отвели на второй этаж, в небольшую комнату из всей обстановки в которой была лишь большая кровать. Просто огромная! Да здесь при желании может маршировать целая рота!
Мадлен зашла вмести со мной, прошлась по комнате, поиграла с настройками магических светильников, сменив их цвет с мягкого голубого на агрессивный алый.
— Не подведи меня. Это наш особый клиент! — напутствовала хозяйка борделя, после чего вышла из комнаты. Разумеется, не забыв закрыть дверь на ключ. Но я на всякий случай всё равно подёргала дверь, потом переместилась к окну, обрадовано распахнула створки, высунулась наружу, и громко выругалась — со двора на меня с любопытством смотрели две здоровенные псины. В тусклом свете красного ночника, висящего над задним входом, собачки смотрелись особенно жутко. Я таких и не видела раньше никогда: тёмно-серые, с белыми подпалинами на груди, размером с ослика, с вытянутыми зубастыми мордами, стоячими ушами и короткими обрубками хвостов.
Поежившись от порыва холодного ветра, залетевшего в окно, я прикрыла ставни и снова осмотрелась: должно же тут быть хоть что-то, что поможет мне сбежать.
Я прошла по комнате, простучав стены в нескольких показавшихся подозрительными местах, обнаружила скрытый и абсолютно бесполезный для меня бар, и уже собиралась заглянуть под кровать, когда замок на двери тихо щёлкнул. Дверь открылась, впустив немного яркого света из коридора, и тут же закрылась за высоким мужчиной. Снова щёлкнул замок. Я испуганно сглотнула и попятилась, пока не упёрлась в стену. Вместо лица у мужчины было сплошное алое, из-за светильников, пятно с двумя чёрными провалами вместо глаз...
Мужчина, словно не заметив моего присутствия в комнате, спокойно подошёл к кровати, расстегнул манжеты рубашки, стянул её через голову, бросил на пол. И только после этого посмотрел на меня.
Я вздрогнула и вжалась в стену, словно это могло помочь. Сердце бешено колотилось, ладони вспотели, начало подташнивать. Я так испугалась, что забыла, что хотела высказать и, что потребовать от безликого "кавалера". Что за монстра хозяйка борделя назвала "особым клиентом"?
"Маска" — дошло до меня. Только не такая как на тех мужчинах, а закрывающая лицо целиком. И совсем не алая, просто свет от ламп окрашивает её в такой цвет.
Маска склонил голову к правому плечу, видимо рассматривая меня. Долго смотрел, не меньше минуты, потом рукой указал на кровать.
— Нет! Я не хочу! — казалось, я громко прокричала это, да так, что слышно было и на первом этаже, но нет, мой задушенный хрип едва-едва расслышала я сама. Маска теперь склонил голову к другому плечу, и снова, уже настойчиво указал на кровать.
— Нет-нет-нет! — замотала я головой, и попятилась к окну. Пусть лучше меня порвут собаки, чем это!
Я успела распахнуть створку окна, когда запястье больно сжали и оторвали мою ладонь от рамы. Саму меня за талию оттащили от окна и, будто безвольную куклу, бросили на кровать.
Я забарахталась, переворачиваясь на спину, и с ужасом уставилась на мужчину. Он как раз плотно затворил створки, накинул крючок и задёрнул шторы.
Обернулся, постоял чуток, посмотрел на меня своими "тёмными провалами". Меня всю затрясло под его взглядом. Ещё и юбка платья задралась совсем уж неприлично, и теперь я стыдливо пыталась натянуть её пониже.
И даже теперь он не сказал ни слова. Словно немой. Или попросту не хотел, чтобы я слышала его голос? Говори он, кричи на меня, наверное, было бы не так страшно, чем в такой тишине.
Маске было плевать на моё состояние, он преспокойно занялся снятием сапог, после дело дошло до ремня...
— Пожалуйста, не надо! — взмолилась я, когда мужчина приготовился снимать штаны. Даже голос со страху прорезался. — Меня похитили и теперь заставляют работать здесь! Я... Моя семья... Они щедро заплатят Вам...
Мужчина вновь склонил голову к плечу. Я тихо выдохнула. Кажется, он готов слушать. Вдруг удастся уговорить его помочь?
И я начала рассказывать, как поругалась со своим спутником, как ходила по городу, в тщетных попытках найти крышу над головой, как поверила мальчишке, и как после этого попала сюда. Сбивчиво, перескакивая с одного на другое.
Мужчина стоял надо мной и внимательно слушал. Ну, я надеюсь, что внимательно. За маской невозможно понять, о чём он думает.
— Вы мне поможете? — закончив рассказ, с надеждой и мольбой спросила я. — Пожалуйста!
"Только не плакать! Не плакать" — внушала я себе, помня наставление Даны, но по щекам всё равно текли слёзы.
Мужчина внезапно шагнул вперед, я вздрогнула и поспешила отползти, однако он просто сел на кровать, сгорбился и потянулся к застёжкам на маске.
Тихо скрипнула кожа ремешков, маска оказалась у него в руках. Со своего места я видела только его спину и кусочек нарисованной на шее татуировки неприкрытый волосами. Кажется, какой-то номер.
— Понравилась свобода? — тихим голосом спросил мужчина, и я ушам своим не поверила! Слишком долго я слушала этот голос, чтобы не узнать!
— Виктор! — вскрикнула я, и с кулаками набросилась на парня. — Да как ты мог!
Увы, навредить этому хитроумному проходимцу у меня не получилось. Он быстро скрутил меня, уложил животом на кровать, и сам оказался сверху, прямо как в тот раз, в палатке.
— Слез с меня, сволочь! — возмущённо завозилась я под парнем.
— Кажется, это уже было, — насмешливо шепнули мне в ухо, обдав горячим дыханием, и я задрожала. От страха, разумеется. То, что он в тот раз ничего мне не сделал, не значит, что не сделает этого сейчас.
— Виктор...
Он с нажимом провёл носом по шее, шумно вдохнул мой запах, и больно сжал своими ладонями запястья, когда я вновь дёрнулась.
— Я спросил, понравилось ли тебе на воле, а, Лиса? — пробирающим душу шёпотом повторил он свой вопрос. — Ответь.
— Нет, не понравилось, — испуганно выдохнула я. Сердце в груди бешено бухало, мне было жарко, тяжело под весом парня и страшно. А ещё жутко обидно. Значит, всё это действительно подстроил он?
— Зачем? — уже не сдерживая слёзы, захлёб спросила я. — Зачем? Чтобы поиздеваться надо мной?
Тяжесть исчезла, запястья тоже больше никто не сжимал. Виктор слез с меня, мягко перевернул и... поцеловал. Наверное, это должно было быть приятным, но меня почему-то вновь замутило. Я оттолкнула парня, — он и не сопротивлялся, — отползла на край кровати, и вытерла губы тыльной стороной ладони. Виктор даже не пошевелился, полулежал, опираясь на правый локоть, и внимательно смотрел на меня.
— С чего ты это взяла?
— Разве не ты всё это подстроил? — с вызовом обвинила я, в доказательство, обведя комнату рукой.
Маг рассмеялся, почесал бровь и отрицательно покачал головой.
— Просто удачное стечение обстоятельств, Лиса. И всё. Если захочешь я тебе потом расскажу, идёт?
Если он думает, что я ему поверила — ошибается! "Особый клиент", демон его разорви! Это! Это...
Тихо всхлипнув, я стёрла со щёк слёзы — не доставлю ему больше удовольствия видеть меня такой разбитой, — несколько раз глубоко вздохнула, приходя в себя, и твёрдым голосом спросила:
— И что теперь?
— А у тебя есть предложения? — сказано было с такой интонацией, что меня всю затрясло от возмущения. Захотелось снять туфлю и кинуть в него. Слёзы исчезли, как не бывало.
— Виктор!
Парень посмотрел на меня как-то странно, потом откинулся на спину, заложил руки за голову и закрыл глаза.
— Вик?
— Спать, Лиса. Мы будем спать. Смотри, не свались ночью с кровати.
Глава 6
(Лиса)
Спать? Заснёшь тут!
Но, как не удивительно, уснула я довольно быстро, видимо, сказались волнения сегодняшнего дня. Ещё и Виктор заставил выпить какой-то алкоголь из скрытого в стене бара. Сначала едва ли не насильно влил, второй стакан я выпила сама, после чего потребовала налить ещё.
— Тебе хватит, воробушек, — Виктор мягко отобрал у меня стакан, усадил на кровать, и накинул на плечи одеяло. Меня снова трясло. Правда, теперь уже от порывов ледяного ветра, задувающих в окно — я попросила Виктора его открыть, а моё платье плохо защищало от холода. Странно, что алкоголь не помог согреться.
Виктор седел рядом и поначалу молчал, а потом неожиданно начал рассказывать свою историю виденья сегодняшних событий. И да, если он не врёт, можно считать всё "случайным стечением обстоятельств": не зайди он в ту таверну, не попал бы в бордель, не попроси найти меня — и кто знает, что бы со мной стало.
Убедившись, что я более-менее успокоилась, Виктор снял с меня туфли, уложил в кровать, накрыл одеялом и, кажется, я тут же провалилась в сон...
Всю ночь я бегала от человека с алым лицом и двумя чёрными провалами вместо глаз. Он преследовал меня, тянул ко мне руки, дёргал за волосы и хохотал. Его хохот пробирал до костей, от него леденели руки и ноги, я начинала спотыкаться, нервно оглядывалась каждую секунду и...
— Лиса, хватит дёргаться. Дай поспать, — меня пихнули в бок. Я болезненно охнула, открыла глаза, и изумлённо вытаращилась на лежащего рядом парня. Спал он на животе, лицом ко мне, обхватив обеими руками большую пуховую подушку, а вот одеяло сползло совсем неприлично. Хорошо хоть Виктор не имеет привычки спать голышом. И я лежала совсем рядом с ним. Между нами едва-едва могла поместиться ладонь взрослого мужчины, и это при том, что засыпала... Оглядевшись я убедилась, что засыпала на другой стороне огромной кровати, а проснулась вот тут.
— Ты всю ночь гонялся за мной в своей маске! — Пребывая в некотором шоке, сходу обвинила я, и в ответ попыталась пихнуть парня ногой. Нога еле-еле дёрнулась, а я схватилась за виски, и мученически застонала. Во рту сухо и привкус такой, словно я наелась пыли, голову сдавливает обруч боли, а руки и ноги весят по целой тоне.
Виктор лениво открыл глаза и посмотрел с укором. Неожиданно захотелось по-детски показать ему язык, но я побоялась, что головная боль лишь усилится. И даже когда маг коснулся пальцами моего лба, я не пошевелилась, лежала, моргала и ждала, но так ничего и не почувствовала. Видимо, Виктор, снова меня "лечил". Потом он встал, дошёл до бара, погремел там бутылками, после чего вернулся с высоким стаканом в руке.
— Яд? — капризно спросила я.
— Сок.
Я с трудом приняла сидячее положение — к ранее описанным симптомам добавилась сильная резь внизу живота, видимо, кончилось действие микстуры, которой вчера меня напоила Дана, — и залпом выпила не меньше чем половину стакана. Закашлялась и выпучила глаза.
— Что это? — прокашлявшись, спросила я, и настороженно понюхала содержимое стакана.
— Средство против похмелья. Давай, допивай. Полегчает, поверь моему опыту.
Я ещё раз принюхалась к "соку" и прислушалась к себе, — кажется, мне и вправду стало немного лучше, поэтому зажала пальцами нос и залпом влила в себя неизвестный коктейль. Шумно выдохнула, приложила ладонь ко лбу и откинулась на подушку. Потом приподняла одеяло, убедилась, что белая шёлковая простынь подо мной в нескольких местах окрасилась в цвет крови, и неожиданно для себя расхохоталась.
— Из-за чего истерика? — влезая в штаны, вяло поинтересовался Вик.
— Посмотри, — я смело откинула одеяло, и продемонстрировала ему простынь.
Парень глянул лишь мельком, сообщил, что у меня красивые ноги, сел на край кровати спиной ко мне и начал обувать сапоги.
— Ничего не скажешь?
— А должен? — Виктор поднялся, и закрутил головой.
— Вик! Со стороны может показаться, что ночью здесь развлекался какой-нибудь душегуб, — ядовито сообщила я, провожая парня гневным взглядом. Тот обошёл кровать, поднял с пола рубашку, встряхнул, одел и равнодушно пожал плечами.
— Хоть целая орава душегубов. Мне должно быть до этого дело?
— Ты сидел в тюрьме, — сама не могу понять вопрос это был или утверждение. Просто когда парень в очередной раз повернулся ко мне спиной, я близко-близко увидела довольно странную татуировку с длинным номером и чёрной башней, которой раньше на шее мага не было — это я точно помню! А татуировки с номерами, насколько я знаю, делали только в тюрьмах.
Виктор провёл рукой по шее, взъерошил волосы и спокойно кивнул.
— Бывал.
— А за что? И почему раньше я её не видела?
— Покушался на жизнь короля, — безразличным тоном убийцы ответил маг, и глянул на меня так, что сразу захотелось ему поверить. Но я не поверила. Поморщилась, потёрла ноющий живот, и мысленно сказала "спасибо" чудотворному коктейлю: головная боль сдала позиции, отзываясь лишь тупым нытьём где-то в центре лба и в области висков, сухость во рту уступила место горьковатому привкусу сока, руки-ноги стали подъёмными.
Так и не ответив на второй вопрос, Виктор вновь обошёл кровать, достал из-под неё свою сумку и направился к двери.
— Ты куда? — Встрепенулся я. Оставаться одной в борделе мне совершенно не хотелось.
— Раз уж ты меня разбудила. Пойду по делам.
— А я?
— А ты... Вымойся, переоденься и... прикройся. У меня терпение не железное.
— Ой! — вскрикнула я, и поспешила накинуть на себя край одеяла. И когда начала вести себя с ним столь раскрепощено? Раньше сгорела бы со стыда, а сейчас...
Минут десять после того как ушёл Виктор, я раздумывала над этой странностью. Так и не поняла, в чём тут дело, поэтому решила не забивать голову, и заглянула под кровать — вдруг и моим вещи тоже поместили туда? Увы, под кроватью нашлась только сумка, которую Виктор использовал в качестве продуктовой торбы.
Есть мне не хотелось. Хотелось помыться, переодеться, и убраться как можно дальше из этого ужасного места!
Словно в ответ на мои желания в дверь комнаты робко постучали. Я как смогла, закуталась в одеяло, и позволила незваному гостю войти. Гостем оказалась Дана, которую, признаться, я была рада видеть.
Отношение ко мне резко изменилось, больше я не была работницей борделя, теперь я стала личной гостьей Мадлен. Жаль, не все это поняли.
Когда мы с Даной возвращались из подвала с ванными, нам наперерез выскочил знакомый по вчерашнему вечеру противный хлыщ с усиками и бородкой.
— Привет, вишенка! — заулыбался он, и попытался меня обнять. — Что на тебе за тряпки? Платье шло тебе больше.
Ну да, после ванны я переоделась в свои вещи, то бишь в штаны, рубашку, жилет и сапоги, сумку с которыми мне вернули. Завязала волосы в привычную косичку, и столь же привычно ссутулилась. Как он меня только узнал?
От рук парня я увернулась, беззастенчиво снова спрятавшись за Дану. Дана тоже не подвела, отчитала щёголя так, что тот аж покраснел от негодования.
— Дура! Думаешь, брат тебя защитит? — зло выплюнул парень, и занёс руку...
— Дарий! — прогремел грозный голос, и рука парня так и зависла в воздухе, удерживаемая огромной лапищей незнакомого мне мужчины. Увидишь такого на тёмной улице, будешь до конца жизни заикаться.
