Наконец, когда мы спустились, по моим ощущениям, ниже уровня земли, по крайней мере в последних коридорах не было ни одного окна, мадам Максим распахнула очередные двери, открывая нашим взглядам обширный зал с дуэльным помостом по центру. Собравшиеся возле помоста несколько человек в мантиях разом обернулись к нам.
— Господа и дамы, позвольте вам представить Гарольда Бриттона, нашего нового ученика, который будет сдавать экзамены за первые четыре курса. — Мадам директриса по очереди смерила каждого благожелательным взглядом.
— Мсье Бриттон, я — Андрэ Леблан, преподаватель защиты от темных искусств Шармбатона. — Подтянутый молодой мужчина с явно аврорской выправкой дружелюбно улыбнулся мне. Его располагающее к себе лицо с зелеными глазами было перечеркнуто парой шрамов, — видимо, профессиональной аврорской чертой. Приглядевшись, я заметил, что несмотря на явную молодость, виски у преподавателя совершенно седые, резко контрастировавшие с темными вьющимися волосами.
Суровая женщина, чем-то напомнившая мне профессора МакГонагалл, представилась как Лилиан Дюбуа, преподаватель заклинаний. Приглядевшись к палочке в моих руках, заменившей, после моего прозрения, старую остролистовую, женщина одобрительно кивнула.
Пузатый мужчина с длинной рыжей бородой, носом-картошкой и довольно забавно гармонировавшими с крупными чертами лица очками в изящной позолоченной оправе, крепко стиснул мою руку громадной ладонью.
— Клод Лефевр, — рычащий бас преподавателя оказался под стать его внешности. — Преподаватель трансфигурации. — Мужчина крутнул в толстых пальцах-сосисках палочку, показавшуюся совсем маленькой.
— Грегори Легранд, преподаватель зельеварения, — представился последний участник сегодняшней встречи, высокий, очень худой мужчина с покрытыми ожогами кистями рук, его коричневые волосы были аккуратно уложены вокруг ранней лысины, а в одежду, казалось, впитался неистребимый острый запах зелий.
— Итак, первым экзаменом у нас стоит защита от темных искусств, — дождавшись, пока преподаватели кратко переговорят со мной, интересуясь уровнем знаний нового студента, мадам Максим перешла к делу.
— Мсье Бриттон, попрошу к помосту. Можете использовать любые заклинания... кроме Непростительных, конечно же, — Леблан улыбнулся, показывая, что шутит.
Запрыгнув на дуэльный помост, я вскинул палочку, приветствуя экзаменатора.
— Начали! — голос директрисы разнесся по всему залу.
— Expelliarmus! — не слишком насыщенный красный луч устремился в мою сторону, но, вместо того, чтобы брать его на щит, я пропустил его мимо, отшагнув в сторону.
— Inferflamio, — огненная струя с моей палочки заставила переставшего улыбаться Леблана резко выставить ледяной щит.
— Diffindo — Confundus — Seco, — три луча подряд, требующие разные щиты. Взмах палочкой, ревущий поток силы в руках — и массивный стол, прилетевший справа, прикрыл меня от ударов, а потом, разогнанный заклинанием Vaddivasi, отправился к оппоненту.
— Bombarda — Protego! — Мы оба прикрылись щитами от брызнувших во все стороны кусков взорванного заклинанием преподавателя стола.
Андрэ резким прыжком сократил расстояние, его мантия хлопнула за спиной, как огромные крылья, правда, впечатление портили несколько изрядных прорех — не все щепки пролетели мимо.
— Insendio!
— Aqua Murus! — ревущая вода поглотила струю бело-желтого огня, которой меня, забыв, что сражается с будущим пятикурсником, от души окатил Леблан.
— СТОП!!! — Усиленный магией голос директрисы заставил нас опустить уже готовые выбросить новые заклинания палочки. Я остановился, тяжело дыша — последнее заклинание стихийной магии все еще было слишком... тяжеловесным для моей не до конца сформировавшейся ауры.
— Андрэ, тысяча чертей, вы давно не в Аврорате, а до сих пор, бывает, увлекаетесь своими чертовыми огненными ударами! — Мадам Максим строго отчитывала только сейчас понявшего, что слегка увлекся, Леблана.
— Мадам Максим, простите, но меня обучал такой же работник Аврората, как и месье Леблан, — я постарался переключить внимание директрисы на себя, чтобы не портить отношения из-за происходящей на моих глазах выволочки с будущим преподавателем. — Так что...
— Мадам Максим, юноша очень достойно держался. — Леблан, хитро посмотрев на меня, сам пошел в атаку. — Я не откажусь заниматься с ним по индивидуальной программе, потенциал у него есть.
Полувеликанша, убрав палочку, выхваченную ей, когда мы с Андрэ сблизились, проворчала:
— Я вижу, что зачет принят. Постарайтесь в следующий раз не ломать мебель в зале, гос-с-спода.
Лилиан Дюбуа, с несколько большим одобрением посмотрев на меня, взмахом палочки призвала к себе еще один стол.
— Вижу, мсье Бриттон, что манящими чарами и чарами левитации вы владеете вполне достойно. Что еще вы можете нам показать интересного?
— С удовольствием, мадам Дюбуа. — Я поклонился, поднимая палочку.
— ExpectoPatronum! — Мысль о первом поцелуе с Флёр. Огненно-белый грифон, возникший передо мной, взмахнул крыльями и, пролетев через весь зал, распался облаком серебряных искр. Клод Лефевр одобрительно присвистнул.
— Очень хорошо, мсье, — уважительный наклон головы Лилиан. — Высшая светлая магия, пусть и больше по части моего коллеги Леблана, но очень и очень хорошо. Еще?
Спустя почти час, когда я едва не взмок от напряжения, мысленно благодаря Делакура-старшего за заказанные еще в июле эликсиры памяти, мадам Дюбуа проверила мои знания школьной программы, сочтя их "вполне достойными, но требующими дальнейшего развития". Андрэ Леблан, видимо, после дуэли проникшийся ко мне некоторым уважением, тихо засмеялся в ответ на это высказывание.
-Мсье Бриттон, жду вас завтра в то же самое время в моем кабинете. — Мадам Максим, увидевшая, что экзаменаторы больше не имеют вопросов, подвела итог сегодняшней встречи. — Вам предстоит сдать трансфигурацию и зельеварение.
— Разумеется, мадам Максим.
Попрощавшись с преподавателями, мы втроем покинули зал, направляясь обратно в кабинет директрисы.
30 августа 1995 г. Особняк Блеков.
Рассветное солнце, пробиваясь сквозь толстые стекла дома на улице Гриммо, ударило своими лучами прямо в лицо лежавшим на измятой постели людям... Впрочем, человеком из них могла считаться только девушка, белоснежная кожа которой резко контрастировала со смуглой, исчерченной многочисленными шрамами кожей мужчины.
Ремус Люпин, спавший по-звериному чутко, открыл глаза, прислушиваясь к происходящему в доме. Даже очередная наполненная страстью ночь, а такими, с той злополучной или благословенной тренировки больше месяца назад, были все его ночи, не смогла притупить инстинктов дикого зверя, всегда маячивших на краю сознания.
Посмотрев на продолжавшую крепко спать Нимфадору, оборотень на короткое поддался очарованию девушки, обхватившей его тонкими руками и чему-то улыбающейся во сне. Прикинув в уме, что никаких серьезных дел на сегодня не предвидится, Люпин чуть более удобно повернул голову на подушке, чтобы не будить девушку, и погрузился в воспоминания.
— Сириус, раздери тебя тысяча демонов! Seco! — Разъяренный до крайности оборотень преследовал по всему дому ловко уклонявшегося друга, который только отбивал наиболее опасные заклинания.
— Diffindo — Flagello de Ignis! — Огненная плеть, сбив с постамента старинную вазу, ударила в то место, где только что стоял Сириус.
— Retis caligo! — Сириус резко указал палочкой на разбушевавшегося друга. Сгустившийся в разгромленном коридоре туман, невзирая на отчаянное сопротивление оборотня, закружившегося, размахивая плетью, вокруг себя, все же одолел магию огня, окутав Люпина прочной сетью.
— Опять ты ловишься на эти сети, друг. — Сириус, ловко призвав палочку гневно рычащего оборотня, уселся на пыльный пол рядом с ним.
— Сириус, какого черта ты это допустил?! — Всегда такой спокойный, Люпин кипел от ярости.
— Лунатик, прости, но сам бы ты никогда не решился. — Сириус, утратив всё своё веселье, жестко встретил пышущий гневом взгляд друга. — Ты достоин счастья больше всех моих знакомых, но твой взгляд на жизнь...
— Но это так и есть, Сириус! — Раненым зверем взревел лежащий на полу оборотень. — Какого дементора ей сдался оборотень! Темное существо! Министерство каждый год все больше ограничивает нас в правах! Что я могу дать ей?!
— Aquamenti — Вставший с места Блек, призвав к себе все свои родовые способности, окатил друга потоком воды. — Нет, это ты послушай меня! — Аура аристократа наполнилась тьмой, погружая коридор в сумрак. — Вот для этого мы и должны победить. Должны свалить этого поганого полукровного наследника Слизерина и погрязшее в собственном дерьме министерство магии с трясущимся от вида своей тени Фаджем!
— Молчи! — Теперь уже рёв Сириуса, усиленный магией, разнесся по задрожавшему дому, заставив замолчать уже открывшего рот оборотня. — Война рано или поздно закончится, и тогда уже МЫ сможем диктовать правила! И законы, ограничивающие мирных оборотней в их правах, будут отменены! Хватит твердить, что ты недостоин счастья, Ремус! Ты такой, каким создал себя, а не "маленькая ходячая мохнатая проблема"!
Взмах палочки, и туманная сеть растворилась в заполнившем коридор сумраке. Сириус, успокоившись, за руку поднял оборотня с пола и крепко обнял.
— Я хочу, чтобы вы оба были счастливы, друг. У вас все получится. До тех пор, пока я Лорд дома Блеков.
Глава 19. Новый учебный год.
Вечер того же дня, где-то в Лондоне.
"Госпожа Скитер, в память о заключенной с нами договоренности, отправляю вам материалы для первой статьи в Еженедельный Пророк, посвященный началу учебного года в Хогвартсе. В фиалах с воспоминаниями и в моих записях вы найдете достаточно интересного, чтобы создать поистине гениальную статью.
Ваш самый преданный читатель, Гарольд Поттер."
Рита Скитер, смахнув брякнувший мешочек с галеонами в стол, нетерпеливо углубилась в изучение нескольких листочков, мелко исписанных угловатым подчерком. Прочитав заметки сумевшего заинтересовать скандальную журналистку Поттера, женщина забросила в служебный Омут Памяти, по знакомству прихваченный домой, содержимое фиала. Выбравшись оттуда спустя почти час, она полностью утратила некоторый скепсис, ясно видимый на лице после прочтения листов.
— Это будет чертова сенсация, — с этими словами, поставив на стол громадный кофейник, источающий сладостные ароматы свежесваренного напитка, женщина углубилась в работу над новой статьей.
31 августа 1995 года. Дом Уизли.
— Это гнусная ложь! — Рон Уизли, в этот момент сделавший здоровенный глоток чая, поперхнулся от неожиданно раздавшегося голоса Гермионы, гостившей все лето у Уизли.
— Гермиона, деточка, что случилось? — Молли Уизли, еще не читавшая утреннюю газету, с недовольством посмотрела на девушку.
— Вы посмотрите, что пишут про Дамблдора и Хогвартс в этой статье!
Корнелиус Фадж вместе с Люциусом Малфоем, собравшиеся за чашкой утреннего чая, чтобы обсудить действия против Дамблдора, явно не планировавшего отказываться от заявления о возрождении Темного лорда, с удовольствием читали газету.
— Не знаю, кто предоставил Скитер информацию, но этот незнакомец оказал нам немалую услугу. — Фадж отхлебнул чая.
"Завтра начинается новый учебный год, которого с нетерпением ждут множество учеников и их родителей. Хогвартс, цитадель знаний и одно из самых безопасных мест в Англии, готов распахнуть свои ворота перед новыми и старыми учениками. Но так ли безопасен этот волшебный замок в настоящее время?
Четыре года назад, когда в Хогвартс поступил известный всем нашим читателям Гарри Поттер, в школу, воспользовавшись какой-то лазейкой в магической защите, проник одержимый темным духом преподаватель защиты от темных искусств. Практически весь год находясь под самым носом директора Альбуса Дамблдора, несчастный одержимый Квирелл вел занятия у учеников. Одержимый темным духом волшебник — в полной детей школе. В том же году в школу неизвестным образом проник горный тролль, которого победили, по неподтвержденным слухам, трое младшекурсников, одним из которых был Гарри Поттер, спасший свою однокурсницу от смерти под тролльей дубинкой. В конце года профессор Квирелл трагически погиб — по слухам, пытаясь похитить таинственный философский камень. Точно известно лишь одно — директор Дамблдор не сумел вовремя обнаружить одержимого, и нашел только его тело. Кто позаботился о безопасности детей, сразившись и победив одержимого, опередив величайшего светлого волшебника — неизвестно.
На следующий год, о чем мы уже писали, уважаемые читатели, в школе появился новый одержимый темным духом человек, открывший в безопасной школе тайную комнату Салазара Слизерина. И снова кто-то, по слухам, на этот раз Гарри Поттер, спустился в Тайную комнату, в одиночку сражался и убил василиска и одолел злобного духа, захватившего юную дочь уважаемого министерского работника.
Два года назад, когда несправедливо обвиненный в убийстве Сириус Блек сбежал из Азкабана, чтобы защитить своего подвергшегося опасности крестника, Гарри Поттера в ставшем небезопасным Хогвартсе, школу окружили дементорами. И Глава Визенгамота, Альбус Дамблдор пошел на такое беспрецедентное усиление безопасности школы. Демоны, исчадия ночных кошмаров большинства волшебников, те, кто питаются душами — охраняют полную детей школу. Как мы уже писали в прошлых выпусках, настоящий преступник, анимаг-крыса, сумел провести в Хогвартсе несколько лет, и был раскрыт только благодаря усилиям Сириуса Блека и друзей его крестника.
И наконец, прошлый год. Турнир Трех Волшебников, одно из главнейших событий магической жизни, состязание трех магических школ, в котором принимают участие лишь сильнейшие семикурсники. Флёр Делакур из Шармбатона, Виктор Крам из Дурмстранга, Седрик Диггори из Хогвартса, трагически погибший во время последнего испытания. Но, как удалось выяснить нашей редакции, пробравшийся в Хогвартс под видом одного из преподавателей бывший Пожиратель смерти сумел бросить в Кубок огня имя Гарри Поттера, и четверокурсник был вынужден конкурировать с семикурсниками в борьбе за победу в турнире. Куда смотрел величайший светлый волшебник, не позаботившийся о должной охране отборочного артефакта — неизвестно. Известно только то, что по вине Пожирателя смерти в конце года погиб Седрик Диггори, попавший в приготовленную для победителя турнира ловушку.
Что готовит следующий год в самой безопасной школе Англии — время покажет".
Люциус Малфой, дочитав статью, согласно кивнул.
— Рита Скитер на этот раз не сказала ни слова лжи. Колдографии в статье похожи на подлинные. Видимо, заказчик очень обижен на Дамблдора и, так же как и мы, — не разделяет его убеждения в так называемом возрождении Темного лорда.
— Главное, чтобы Дамблдор не попытался воздействовать на родителей через учеников. Дети верят "доброму дедушке", и если он заявит, что Темный лорд возродился — это может смутить неокрепшие умы. — Помолчав, добавил Малфой.
