— Конечно, Корнелиус, у нас достаточно голосов в совете, чтобы протолкнуть создание комиссии... — Протянул Люциус, мысленно кривясь от отвращения. — "Общественность, недовольна... Боишься за свое кресло и хочешь побольнее прижать Дамблдора, которому всегда завидовал... Но нам это на руку, — больше внимания будет привлечено к школе и меньше — к окраинам, где будут работать новички-Упивающиеся".
Улыбавшийся аристократ думал о том, как бы поудобнее привлечь внимание общества и аврората к школе. В том, что задуманный план будет успешным, он не сомневался — невзирая на собранных Блеком и его союзниками людей, политической силы, способной переломить альянс сторонников Вольдеморта, у них не было, так что Комиссию можно было создать, начав процесс в Попечительском совете, а потом... Потом было бы идеальным обвинить во всеуслышание сыночка Августы, старой стервозной женщины с несгибаемыми политическими убеждениями, в использовании темной магии и обучении ей других людей. Теперь главное было сделать так, чтобы инициатива исходила от этих двоих, а не от него, — уважаемого политика и мецената.
— Мне кажется, Корнелиус, — начал плести словесные кружева волшебник, — что лучше всего и быстрее будет, если вы лично, совместно с мадам Амбридж, — уважительный поклон в сторону чиновницы, — составите запрос в Попечительский совет, а позднее, в зависимости от результатов комиссии — и в Визенгамот. Если процесс начну я, мои политические противники постараются помешать нашим с вами замыслам, а у вас, министр, врагов значительно меньше, как у первого лица в государстве. — Небольшая лесть в таком деле никогда не помешает, так что Малфой постарался перенести ответственность на своих собеседников.
"Любезный сын, потрудитесь объяснить немедленно все причины, сподвигшие вас на столь беспокоящее меня и вашу матушку поведение. Мне стало известно, что вы были в Хогсмиде в день, когда состоялось сражение авроров с бойцами Темного лорда. Также с прискорбием вынужден заметить, что вы совершенно разбаловались и не сообщаете мне полной информации о происходящем в Хогвартсе. Почему я вынужден узнавать о изменениях в балансе сил на Гриффиндоре и о внезапно проснувшихся талантах отпрыска Лонгботтомов от Долорес Амбридж, а не из ваших, сын, писем?
Жду вашего скорейшего ответа.
Люциус Малфой"
— Августа, мне это не нравится, — шепнул Сириус, выслушав выступление Корнелиуса Фаджа на заседании Попечительского совета. — Такое чувство, что старый идиот копает под твою семью, ведь обвинение в создании кружка затрагивает твоего внука.
— Нам придется сдать свои позиции, — Августа вежливо улыбнулась посмотревшему на нее Малфою-старшему. — Нас двоих и голоса Поттера не хватит, чтобы заблокировать вопрос организации комиссии, но мы можем побороться за методы выяснения правды.
— Например, настоять, что, раз уж обвинение касается запретной магии, в комиссию должны войти представители Департамента магического правопорядка, а лучше — сама Амелия Боунс. — Сириус задумался. — Пожалуй, на это наши доблестные аристократы согласятся.
Собравшиеся в одном небольшом зале в Министерстве члены Попечительского совета Хогвартса бросали любопытствующие и сочувствующие взгляды на застывшую неподвижно Августу Лонгботтом, на семью которой падало тяжкое по нынешним временам обвинение.
— Я требую организации специальной комиссии, — тряхнув седыми волосами, начала женщина, — которая расследует обвинения министра Фаджа и разоблачит эту нелепую сплетню. Министр Фадж, простите, но я не верю, что в Хогвартсе возможны настолько неприглядные дела.
— Мне кажется, что идея уважаемой миссис Лонгботтом имеет под собой некие основания, — надменно протянул Малфой, несколько удивленный отсутствием сопротивления со стороны старой женщины. — Выдвигаю вопрос на голосование.
— Чертовы интриганы, — оказавшись у себя в комнате в Хогвартсе, женщина не скрывала отвратительного настроения. — Я могу понять, зачем это Фаджу, он боится за свое место и демонстрирует активность, а тут такое громкое дело. Но зачем Малфою подобная нелепая история?
— Ну, он может дискредитировать тебя и весь твой род, обвинить перед обывателями в использовании темной магии, ныне не поощряемой министерством. Не удивлюсь, если завтра выйдет очередная статья на эту тему, где Невилла косвенно свяжут с темной магией и будут удивляться, насколько далеко он ушел от идеалов своих родителей. Это грязные журналистские штучки.
— Учитывая, что из купленных нами людей в газете осталась одна Скитер... — Августа устало опустилась в кресло, — то на поддержку прессы рассчитывать не придется, кроме газеты Ксенофилиуса.
— Да, здесь Фадж и люди Малфоя подсуетились... — Блек вспомнил внезапный перекос в политике "Пророка", увольнение главного редактора и изменение курса политического обозрения. Фактически захваченная купленными Малфоем людьми, газета стала политическим рупором идей сторонников чистой крови и Министерства, лишая Блека возможности знакомить волшебников с необходимой для его замыслов информацией.
— Радует хоть, что они согласились включить в комиссию тебя, а также пару наблюдателей и дознавателей от Боунс...
— Ну, видимо, Малфой понял, что на меньшее мы не согласимся, — Блек потер виски. — Я начал бояться, что заседание никогда не окончится... три часа непрерывной торговли!
— Нам стоит ждать новой атаки в Визенгамоте... — Августа мрачно покачала головой. — Если Фадж унюхает хоть что-то подозрительное — он может попытаться провести через Визенгамот какой-нибудь идиотский декрет, например, запретить все студенческие общества и учебные группы и поставить в Хогвартсе еще пару наблюдателей-ретроградов с самыми широкими полномочиями, чтобы "избежать влияния запретных знаний на неокрепшие детские умы".
9 марта 1996. Англия.
"Темная магия в Хогвартсе?
Как это возможно? Наверняка вы бы спросили точно так же, дорогие читатели. В Попечительский совет вчера поступила жалоба лично от министра Корнелиуса Фаджа, обнаружившего ростки возможной скверны в лучшей магической школе Англии. Министр из своих источников получил информацию об организованном в Хогвартсе нелегальном кружке школьников, изучающих, помимо разрешенной защиты от темных искусств, которую прекрасно преподает лично заместитель министра Долорес Абридж, еще и темную магию.
На вчерашнем собрании Попечительского совета министр выступил с требованием направить в Хогвартс комиссию, чтобы подтвердить или опровергнуть полученную им информацию.
— Я не хочу верить, что в нашем славном Хогвартсе, при одном воспоминании о котором теплеет на душе у любого английского волшебника, появились люди, интересующиеся запретной магией. — Сказал министр Корнелиус Фадж.
— Узнав от министра о, возможно, происходящем в Хогвартсе, — сообщил один из членов Совета, пожелавший остаться неизвестным, — я даже не мог поверить, что подобное возможно в школе, где директором является один из самых сильных светлых магов нашего столетия. Я хочу только надеяться, что сведения, пусть и поступившие из надежного источника, окажутся ложными, и никакие опасные знания не смутят неокрепшие детские умы. Если же это подтвердится, то.... Нет, я бы не хотел даже думать о том вреде, который могут причинить такие знания, полученные детьми.
На днях в Хогвартс прибывает специальная комиссия из представителей Попечительского совета, отдела по надзору за образованием Министерства магии, Департамента защиты правопорядка и Аврората.
Как нам удалось выяснить, возможным руководителем нелегальной группы является представитель известной аристократической семьи.
Специальный корреспондент, Рита Скитер".
— Вот Скитер и переметнулась обратно, — я со вздохом убрал газету на полку, прочитав неприятную для всего нашего альянса статью, где читателей исподволь подводили к самым нездоровым выводам. — Если Невилла сумеют уличить в руководстве группой, то после такого грамотного подведения обывателей к темной магии в Хогвартсе, ему долго не отмыться от подозрений..
— Мне иногда кажется, что в Англии проблем хватает и без Вольдеморта, при таком-то правительстве. — Джеймс был мрачен. — Платить Скитер за её статьи дальше нет смысла — после того, как Министерство и люди Малфоя взяли редакцию под контроль, она не станет работать на нас ни за какие золотые горы. Иначе с треском вылетит из редакции после первой же купленной статьи.
— Надеюсь, Невилл сможет отбиться... — Я с тоской посмотрел на часы, показывающие, что времени до тренировки с Киараном уже не осталось.
Тот же день. Хогвартс.
На этот раз среди собравшихся в Комнате-по-желанию учеников не было обычного оживления, готовности к новой тренировке и уверенности — предстоящая проверка Хогвартса с привлечением работников Департамента правопорядка и даже Аврората внушала довольно сильное беспокойство.
— Ну что ж, друзья, нам нужно определиться, что и как делаем дальше. — Невилл, сидевший в самом углу комнаты, казался спокойным, однако внутри юноша тоже был напряжен, как струна. Разговор с бабушкой и Сириусом, пропадавшим в Министерстве у знакомых чиновников, помог выработать примерную стратегию, которую Невилл собирался преподнести своим товарищам.
Раздавшийся при этих словах лидера группы шум постепенно затих, когда Лонгботтом уселся на свое место в кругу школьников.
— Давайте, для начала, расскажу, что удалось выяснить моей бабушке и Лорду Блеку. — Невилл усилием воли заставил себя успокоиться и казаться уверенным, знающим, что делать человеком. — Кто-то рассказал нашей милейшей Амбридж о проводящихся занятиях, а та тут же отправилась к министру. Фадж увидел в этом возможность еще раз ударить по Дамблдору, которого не особо любит, так что проверять эти сведения будут очень и очень тщательно, тем более, что наш пока неизвестный доброжелатель рассказал всё так, будто мы с вами занимаемся темной магией.
— И что ты предлагаешь?! — Не выдержала Лаванда Браун. — Нас будут допрашивать?!
— Лорд Блек рассказал, что пока министр получил два имени — моё и Гермионы, и упоминание о том, что большинство участников группы принадлежат факультету Гриффиндор. Но не все так плохо. — Лонгботтом заставил себя ободряюще улыбнуться, хотя перспектива допроса аврорами и следователем департамента правопорядка его пугала. — На заседании попечительского совета, а потом и в приватном разговоре с Амелией Боунс, которая придерживается некоего нейтралитета, удалось договориться, что допрос будет проходить в мягкой форме, хотя министр и Амбридж настаивали на использовании Веритасерума.
Многие вздрогнули.
— Но тут возникают юридические формальности.... — Лонгботтом усмехнулся уже более уверенно. — Для применения Веритасерума на несовершеннолетних требуется официальное разрешение родителей или опекунов студента, сделанное в присутствии директора и представителя Министерства. А на такую огласку никто не пойдет. Амелия Боунс считает, что допрос вызовет слишком большой резонанс, если детям будут вливать Сыворотку правды.
— И что тогда нас ожидает? — Фред Уизли с усмешкой посмотрел на лидера группы.
— Нас будет ждать обыкновенный допрос, в присутствии следователя из Аврората и представителя от Попечительского совета. Из Совета будет лорд Блек, лорд Малфой, леди Лонгботтом и, возможно, кто-то еще. Кто будет из авроров — неизвестно.
— Самое главное, определиться с тем, что мы рассказываем. — Невилл прервал собравшегося задать новый вопрос Фреда. — Но сначала — давайте выясним вот что, господа и дамы.
Невилл неожиданно жестким взглядом обвел собравшихся. Бабушка рассказала, какие последствия для сторонников Поттера могут быть в случае, если обвинения Фаджа будут доказаны, и теперь Лонгботтом собирался докопаться до правды: кто подставил всю их группу под удар Министерства и сторонников Малфоя.
— Давайте выясним, — голос Невилла приобрел вкрадчивые и в то же время угрожающие интонации, — откуда госпожа Амбридж узнала о наших собраниях, если мы собираемся только в этом составе, если мы подписали договор и каждый раз проверяем возможных наблюдателей с помощью Карты Мародеров.
— А как ты собираешься это выяснять, Невилл? — Джордж и Фред, отбросив шутки, серьезно посмотрели на парня. — Он или она, нас, конечно, подставил, но как это узнать, и главное, как доказать?
— Способ есть... — Протянул Невилл, пристально оглядывая собравшихся. В основном все прямо и спокойно встречали его взгляд, но некоторые девушки ощутимо нервничали. — Гермиона, расскажи о контракте, который все мы подписали.
Вышедшая вперед девушка казалась странным образом довольной, словно ученица, выполнившая задание.
— На пергамент были наложены чары Магического контракта... — Начала Гермиона, но ее прервала вскочившая Мариэтта Эджкомб.
— Магический контракт? — Воскликнула она. — Ты с ума сошла! А если бы ты ошиблась при наложении заклинания?!
Гермиона вскинулась, словно ее ударили.
— Я не допускаю ошибок в заклинаниях!
— Мариэтта, полегче! — с возмущением выкрикнул Рон, вставая. — Гермиона лучшая ученица факультета, и она не допускает ошибок в важных вещах!
— Девушки, успокойтесь! — Невилл постарался вклиниться между разозленными ученицами. Чжоу Чанг в это время пыталась усадить на место возмущенную подругу. — Все равно нам были необходимы чары, позволяющие вам всем молчать, а в случае появления среди нас... несдержанных на язык людей — уведомить об этом нас, пострадавших от такого несдержанного.
Луна Лавгуд мягко улыбнулась своему парню, наблюдая, как остальные резко успокоились — Невилл смог переключить их возмущение от использованного на членах группы магического контракта на поиск предателя.
— Гермиона, давай дальше, — Фред, улыбаясь, взглянул на все еще недовольную девушку. — Нам уже интересно, что заложено при нарушении контракта.
— Если человек вольно или невольно выдаст тайну нашей группы посторонним лицам или сообщит, где проходят занятия без разрешения остальных членов группы, а об этом и говорилось в тексте присяги, то его лицо покроется несводимыми магией прыщами.
— Получается, что предателей или болтунов среди нас нет, — Джордж демонстративно присмотрелся к своему близнецу. — Фред, ты не видишь ни на ком прыщей?
— Нет, Джордж, — Фред в ответ одарил близнеца внимательным взглядом. — У тебя на носу прыщ, братишка.
— Пошел ты! — стукнул его по лбу Джордж.
— Ладно, Невилл, получается, никто из нас не нарушил контракта. — Лаванда Браун одарила юношу томным взглядом. — Но если ты хочешь, можно допросить каждого по отдельности... наедине...
Невилл стойко выдержал доставшийся ему преувеличенно нежный взгляд девушки, все еще пытавшейся привлечь его внимание.
— Есть одно маленькое "но". — Юноша достал из кармана мантии маленький футляр, в котором оказались небольшие изящные очки в золотой оправе. Нацепив их на нос, Невилл обернулся к остальной группе.
— И что ты хотел нам этим сказать, Невилл, в очках ты мне нравишься еще больше. — Опередив Лаванду, лукаво сказала Луна, в ответ на что парень заулыбался.
