— Да! — Звонкий, немного искаженный волнением голос Флер колокольчиком разнесся по старинному залу.
— Обещаешь ли ты перед лицом Господа нашего быть верной Гарольду Джеймсу Поттеру, быть его опорой, как в счастье, так и в горе, в болезни и в здравии?
— Обещаю!
Меня охватило ощущение совершенно непередаваемого счастья, когда исполняется мечта, которой так долго ждал.
— Обменяйтесь кольцами, дети мои, — карие глаза священника с радостью смотрели на нас, пока я взял с протянутой Сириусом подушечки перстень с гербом рода Поттеров и осторожно одел его на палец Флер. Вспыхнуло яркое сияние, и перстень, несколько уменьшившись в размере, плотно охватил тонкий пальчик.
Спустя несколько секунд на моей руке оказался тяжелый перстень, очень похожий на перстень главы рода, но с иным рисунком.
— Властью, данной мне Господом, объявляю вас мужем и женой.
Белоснежный свет охватил наши сплетенные руки, когда я, с последним словом священника поцеловал сияющую Флер. Флер Поттер. Мою жену.
Под радостные крики и аплодисменты собравшихся в церкви людей мы с Флер обменялись первым и самым сладким поцелуем и развернулись к гостям, принимая поздравления. Флер с блестящими глазами и бурно вздымающейся от волнения грудью показалась мне еще очаровательнее обычного.
— Крестник! — Медвежьи объятья Сириуса чуть не заставили захрустеть все кости, однако издевательства учителя над моим телом не прошли даром, и мы с Сириусом оказались равны по силам. Крестный с лукавой улыбкой поцеловал протянутую ему руку Флер и вручил нам свой подарок — старинного вида амулет для Флер и не менее древне выглядящую книгу, посоветовав не показывать ее кому попало, поскольку в талмуде содержались откровенно черные заклинания, давно и навсегда запрещенные Министерством.
Радостно пищащий тайфун чуть не сбил меня с ног, когда мне на шею бросилась довольная Габриель Делакур. Пожимая руку Жан-Клода, я поймал глазами Киарана — учитель с улыбкой отсалютовал мне палочкой, не став подходить ближе.
— Гарри, Флер, — одетый в костюм Ремус и невероятно красивая Нимфадора в свою очередь подошли к нам, а уже через несколько минут должна была наступить их очередь встать перед алтарем.
Пока девушки радостно обнимались и целовались, Ремус протянул мне изящный нож, по матово блестящей поверхности клинка которого бежали серебристые разводы дамасской стали, сплетаясь в причудливые узоры. Взвесив оружие в руке, я оценил качество работы, нож лежал в руке, как влитой, и мне захотелось опробовать его на следующей тренировке. Флер получила от будущей четы Блеков чеканный браслет, полыхавший от вложенной в него магии.
— Этот день будет днем траура для множества незамужних девиц Англии, — ехидно произнесла Луна, пока Невилл улыбался, стискивая мою руку. — Они будут горевать об упущенных шансах.
— Я им покажу, упущенные шансы, — грозно произнесла моя жена, но улыбка говорила, что она все еще на седьмом небе от счастья.
Мы отошли в сторону, а на место перед алтарем вышли Ремус Люпин и Нимфадора Блек. Оборотень в черном костюме, выгодно оттенявшем почти полностью седые волосы, казался воплощением силы — разговор с Сириусом и помощь будущей жены помогли ему окончательно смириться со своей звериной сущностью. Рядом с ним сильная волшебница, выпускница аврорской академии Нимфадора казалась совсем хрупкой и уязвимой.
Зазвучал снова голос священника, однако в этот раз слова клятвы несколько отличались — Ремус Люпин переходил в род Блеков, становясь полноправным членом старинной семьи.
Новая вспышка света — и пара слилась в поцелуе, Нимфадора запустила тонкие пальцы в седую гриву мужа, прячась за ним от собравшихся гостей. А я поймал краем глаза выражение какой-то странной тоски на лице Алики Гринграсс, вместе с отцом присутствовавшей на свадебной церемонии. Взгляд девушки то и дело перемещался на стоящего недалеко от меня Сириуса. Крестный стоял, улыбаясь, потому что последний из его друзей наконец-то женился, но в его глазах точно так же стояла грусть.
Церемония закончилась, и гости, радостно переговариваясь, направились к выходу из церкви, чтобы чуть позже воспользоваться порталами к особняку Блеков, где было решено устроить празднование свадьбы.
Спустя несколько часов, наполненных тостами и весельем, собравшиеся в доме Блеков гости начали расходиться, первыми с праздника удалились сопровождаемые шутками Ремус и Нимфадора. Сириус, невзирая на, похоже, показавшуюся мне после свадьбы грусть, громко и долго смеялся над очередной шуткой соседа и выглядел совершенно счастливым и довольным жизнью.
Один шаг — и мы вышли из камина в главном зале особняка Поттеров. Стоявшие на часах авроры отсалютовали палочками — спрятавшись за мерцающей в полумраке пленкой защитных чар, маги бдительно охраняли один из возможных путей в дом. За прошедшие с моего совершеннолетия две недели мне принесло присягу десять авроров, треть отряда Аластора Грюма, и пустовавший пятнадцать лет особняк постепенно наполнялся голосами — семьи волшебников перебирались в надежно защищенное здание, оживляя его. Иногда мне хотелось увидеть, как же выглядело здание в те времена, когда род Поттеров был многочисленным, не сжавшись до одной-единственной ветви наследников семейного достояния. Но те годы былой славы и могущества давно прошли, и от всего семейства остались только я и моя жена, Флер, а теперь к нам добавились вошедшие в род на правах вассалов и младших членов семьи авроры с их семьями.
— Наконец-то праздник закончился. — До этого момента мы не проронили ни слова, погруженные в свои мысли, слишком много событий произошло за последнее время.
— Да, — эхом отозвалась Флер, поднимаясь по лестнице, ведущей в крыло, где находились наши покои.
Я остановился, глядя, как перекатываются мышцы под тонкой тканью платья — изумительная фигура девушки, поднимавшейся по лестнице, манила меня, словно магнитом.
— Я хочу в ванну. — Оказавшись в своей комнате, Флер тут же вызвала личного домовика, приказывая подготовить все для умывания. — О мой муж, нам сегодня нужно многое... обсудить...
— Поэтому добавь в ванну вот это. — Я бросил ей маленький флакон с эликсиром, восстанавливающим силы, вызвав смех девушки. — Я тоже пойду переоденусь.
Дальше, хм, похоже отдаленно на рейт R, так что детям не читать =)
Спустя полчаса, когда я вернулся в комнату жены, там уже было темно, только из-под двери ванной пробивался слабый свет и доносилось мурлыкающее пение, Флер, как настоящая женщина, все еще принимала ванну. Вытащив из ножен палочку, я начал творить заклинание, которое могло бы сделать небольшой сюрприз. В особняке, обладавшем собственным источником силы, любые чары накладывались гораздо легче и проще, так что истощения я не опасался.
Наконец мурлыканье в ванной смолкло и девушка, закутанная в полотенце, вошла в спальню, в изумлении остановившись на пороге — с потолка сыпалась звездная пыль, мягко светящаяся и переливающаяся в темноте, стены и потолок мерцали, покрытые звездами и туманностями.
— Я люблю тебя. — Выскользнув из замаскировавшего меня темного облачка у стены, я обнял девушку, вдыхая аромат разгоряченного тела. — Только тебя.
Тонкие руки обхватили меня за шею, Флер выгнулась, прижимаясь спиной к моей груди. В моей груди будто бы разгорелся настоящий пожар, такого всеобъемлющего желания и нежности я не испытывал никогда.
— Я тоже люблю тебя, — глубоким, незнакомым голосом произнесла Флер. — Муж мой.
Вместо ответа я прижался губами к нежной коже шеи, хотя больше всего хотелось сейчас опрокинуть девушку на спину и сделать то, что мы так долго откладывали. Под моими губами сильнее забилась синеватая жилка, ясно различимая под тонкой кожей, а по телу девушки прошла резка дрожь предвкушения.
— Ты моя, — буквально прорычал я, жадно целуя шею и плечи, не позволяя Флер развернуться ко мне.
Флер, мурлыкавшая от моих ласк, выгнулась, прижавшись еще ближе ко мне. Моя рука осторожно сжала мягкое полушарие груди под полотенцем, вызвав судорожный вздох. Бугорок соска под тонкой тканью стремительно твердел, упираясь в мою ладонь и еще больше раззадоривая меня. Узел, удерживавший полотенце на стройном загорелом теле, распустился, открывая разгоряченную кожу. Девушка развернулась, привстав на цыпочки и подставила губы под поцелуй, неожиданно кусая меня за губу.
— Ты меня с ума сводишь, — прошептал я, сжимая упругие ягодицы, и прижимая Флер к себе.
Вместо ответа тонкие руки девушки спустились с моих плеч к поясу халата и спустя секунду мы уже были полностью обнажены, стискивая друг друга в объятиях. Не выпуская девушку из рук, я медленно опускался на колени, покрывая поцелуями шею, грудь, живот, опускаясь к самому чувствительному месту, вознаграждаемый тихими вздохами и стонами наслаждавшейся ласками девушки.
Девушка ахнула, закинув одну ногу мне на плечо и прижимая меня ближе, когда мои губы коснулись нежной кожи губ, уже влажных от желания. Неповторимый аромат тела любимой буквально сводил меня с ума, и я, забывая обо всем, целовал податливую плоть, чувствуя, что еще немного и просто сойду с ума от нетерпения.
— Я больше не могу, — простонала Флер, резко отстранившись от меня. Опрокинувшаяся на кровать девушка выглядела настолько желанной, что я с трудом удерживал себя от поспешных действий. Осторожно, боясь причинить боль, я прижал девушку к постели, чувствуя, что в низу живота пылает настоящий пожар.
— Гарри! — слабый вскрик девушки, почувствовавшей, как наши тела становятся одним целым. Я стиснул зубы, стараясь удержаться от того, чтобы одним рывком овладеть изгибающейся подо мной Флер.
Медленными, осторожными движениями я проникал все глубже в такое податливое и горячее тело, чувствуя невероятное удовольствие. Наконец я замер перед упругой преградой и на секунду остановился.
— Еще, — выдохнула Флер, ногами прижимая меня ближе, заставляя двинуться вперед.
Глава 47. Возвращение.
"Директор школы Хогвартс Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, мое почтение."
Тонкие, витиеватые буквы на листе дорогой бумаги складывались в слова, которые директору Хогвартса очень не хотелось бы видеть. Пришедшее с утренней почтой 30 августа письмо говорило о том, что новый этап борьбы уже начался.
"Я пришел к выводу о том, что Хогвартс вполне подходит для завершения моего образования на ближайшие два года, поэтому перечисляю на счет школы соответствующую сумму, поставив о том в известность Совет Попечителей. Совет Попечителей, выслушав мои аргументы, согласился с тем, что необходимо провести распределение меня на факультет вместе с другими новыми учениками. Также, в соответствии с Уставом Хогвартса, семейным парам среди учеников предоставляется отдельная комната, вместо их проживания в общежитиях факультетов. Поскольку я прибываю в Хогвартс вместе со своей женой, подготовьте для нас соответствующие покои, учитывающие наш статус.
Лорд Гарольд, глава Древнейшего и благороднейшего дома Поттеров".
Лист пергамента под взглядом разозленного великого волшебника задымился, но Дамблдор вовремя взял себя в руки — уничтожать в припадке ярости ценный документ было бы неразумно.
Поттер возвращается! Директор потер подбородок, обдумывая изменения в ситуации. Совет Попечителей явно благоволит мальчишке, неизвестно как сумевшему добиться восстановления в правах. Это явно работа Блека и старой Августы.
Значит, придется дать мальчишке то, что он требует, отдельную комнату, распределить его на один из факультетов. А потом — потом пригласить его на беседу. Впрочем, Поттер допустил решающую ошибку, приехав в Англию с молодой женой, которую, к тому же, берет с собой в Хогвартс. А значит — он стал уязвимым для воздействия через пока неизвестную директору девушку. Также придется заново проинструктировать Уизли и Грейнджер. Дамблдор скривился от отвращения. Ни единого толкового исполнителя — остались верные, но лишенные таланта импровизации люди. Разве что Северус... Но Северус вынужден разрываться на два лагеря и служить сразу двум людям, многого сделать не сможет.
Единственное, что порадовало директора, так это наконец-то давший согласие на работу в Хогвартсе Слагхорн. И таким образом закрывалось сразу две дыры в преподавательском составе Хогвартса — вакантное после увольнения Амбридж место преподавателя Защиты от темных искусств, куда с громадным удовольствием ушел Северус Снейп, и освободившееся место преподавателя Зельеварения. Правда уговорить хитрого сибаритствующего зельевара, грандмастера алхимии и члена международной гильдии зельеваров оказалось не слишком легко...
1 сентября 1996 года. Воскресенье
Первого сентября утром платформа возле Хогвартс-экспресса была, как и всегда, заполнена возбужденно переговаривающимися после летней разлуки учениками, огорченными из-за отъезда детей родителями и множеством авроров, среди которых встречались и люди в багровых мантиях, практически поголовно, хотя об этом мало кто знал, принесшие вассальные клятвы домам Блеков и Поттеров.
— Директор говорил, что Поттер приедет в Хогвартс в этом году, — Гермиона внимательно осматривала входящих на платформу людей, забыв о том, что аристократы вполне могли аппарировать непосредственно к поезду, не утруждая себя маскировкой под маглов и проходом через платформу 9 и 34. Рон, с некоторым внутренним злорадством, наоборот сконцентрировал внимание на том участке платформы, куда то и дело аппарировали люди в темно-зеленых и черных мантиях, богато расшитых серебром.
— Хорек прибыл, — с насмешкой сказал рыжий, указывая взглядом на появившегося на платформе Малфоя. На удивление, в этот раз с ним была только его мать, лучащаяся чувством собственного достоинства Нарцисса Малфой, отец же явно предпочел не рисковать, появляясь на наполненной аврорами платформе.
— Не вздумай цепляться к нему, Рон. — Гермиона развернулась обратно к входу на перрон.
— Хорошего года, мой дорогой, — сквозь маску надменности на лице Нарциссы Малфой промелькнуло искреннее беспокойство за сына, отправлявшегося на целый год в Хогвартс. — Будь осторожен.
— Постараюсь, — хмыкнул юноша, оглядываясь в поисках своих сквайров, которые должны были прибыть несколько раньше.
— Мое почтение, леди Малфой, — раздался из-за их спин смутно знакомый голос.
Юноша в вышитом серебром камзоле склонился в легком поклоне перед Нарциссой Малфой. За юношей стояла девушка в мантии с накинутым капюшоном, причем Драко сходу обратил внимание на кажущуюся скромность мантии, пошитой из весьма недешевого шелка.
— Мистер... Поттер? — С недоумением переспросила Нарцисса.
— Лорд Поттер, если быть более точным, мадам. — Поттер еще раз кивнул, изображая поклон. На правой руке сверкнул в свете солнечных лучей тяжелый перстень с печаткой, изображавшей герб Поттеров. Перстень главы рода.
— Мое почтение, лорд Поттер, — Нарцисса Малфой умела владеть собой и не стала показывать удивление тем фактом, что разыскиваемый по всей Англии человек вернулся в страну как ни в чем ни бывало.
