Похолодало. Даже сквозь ярость, охватывавшую меня во время боя, я ощутил прикосновение леденящей душу магии.
— Дементоры! — предупреждающе заорал кто-то с противоположной стороны площади.
— Сэм! — Я нашел взглядом старшего над аврорами. — Я встречу дементоров, а вы кончайте здесь.
— Хорошо, лорд Поттер. — Аврор мягко отшагнул в сторону, увернувшись от зеленого луча, и в свою очередь ударил, сплетая заклинание из арсенала некромантов, — по примеру покойного Грюма многие использовали запрещенные ранее приёмы... Впрочем, для аврората Гринграсс одним декретом убрал большую часть ограничений на применяемую в бою магию.
Авроры, наступавшие с северной стороны площади, отходили в сторону, открывая дорогу медленно плывущим над землей тварям, без амулетов мало кто выдерживал их присутствие, меня же защищали приемы, которым научил меня Сириус, освоивший наследство своего деда.
Шаг. Темная аура раскрыла крылья, хлестнув по стенам домов тонкими лезвиями. Дементоры засипели, выпуская незримые щупальца ужаса, но пропитавшаяся тьмой оболочка не пропускала внутрь Шаг. Наполненная силой аура сменила полярность, отбросив ближайшего дементора на стену.
— Flamio Ignis! — Плеть чистого огня, ударившая из палочки одного из последовавших за мной авроров, снесла "голову" дезориентированной твари. С замогильным стоном дементор осыпался пеплом. Вся магия дементоров сосредоточилась на мне, так что волшебники, идущие следом, не ощущали ужаса, исходящего от бывших охранников Азкабана.
Шаг. Два дементора взлетели в воздух, вытянув щупальца, чтобы спикировать на меня сверху, но наткнулись на выросшие из ауры длинные шипы, потеряли подвижность и тоже стали жертвой авроров.
— Держите их! — Выкрикнул один из авроров, набрасывая на дементора Туманную сеть.
Спустя несколько минут бой с дементорами завершился. Пять спелёнутых хитрыми заклинаниями тварей подвисли в воздухе, удерживаемые тонкими жгутами магии огня, а я бескостно осел на землю, — сил не осталось совершенно.
— Лорд Поттер, — один из почерневших от копоти авроров протянул мне флягу. Обжигающая жидкость прокатилась в желудок и вспыхнула там пожаром. Опираясь на протянутые руки, я с трудом встал, ощущая противную дрожь и слабость в ногах.
— Это было... сильно, — выдавил я, переведя дыхание.
— Магловский спирт и специи, — хмыкнул аврор, цепляя фляжку на пояс.
— Зачем вам эти твари? — поморщился я, кивнув в сторону обездвиженных дементоров.
— В Азкабан, — хохотнуло сразу несколько голосов. — Пусть те Пожиратели, которые там сидят, помучаются.
— Дементоры уже один раз ударили защитникам в спину, — я поднял палочку, собираясь сжечь бывших охранников тюрьмы.
— Азкабан недавно перестроили по приказу министра, — подошедший Сэм Тэтчер отвел мою палочку в сторону. — Сейчас дементоры будут находиться на изолированном от заключенных и тюремщиков подземном уровне, правда, их аура все равно будет дотягиваться до сидящих в тюрьме, пусть и чуть слабее.
— Понятно, — я спрятал палочку и сконцентрировался, готовясь аппарировать.
* * *
Сириус Блек в окружении полутора десятков авроров в багровых мантиях появился на площадке возле парома. За холодным проливом, подсвеченным слабыми лучами луны, чернела молчаливая, ледяная громада замка, окруженная высокими стенами. Слабо светились видимые даже отсюда башенки наблюдателей. Азкабан. Мрачная, безжалостная тюрьма волшебников, где раньше даже на самых верхних и относительно безопасных уровнях чувствовалась безысходность и тоска, исходящая от сотен дементоров, патрулирующих коридоры. Чем ниже расположена камера — тем тяжелее приходилось заключенным в них людям. На самый нижний, расположенный глубоко в скалах уровень, спускались только самые сильные из волшебников-авроров, защищенные к тому же мощными амулетами, заряженными энергией из одного из залов в Отделе Тайн. Содержащиеся там преступники подвергались поистине ужасающему воздействию темной магии дементоров, впрочем, отправляли туда только по-настоящему сильных магов и только за невероятные по жестокости преступления. Впрочем, сейчас в Азкабане дышать было значительно легче. Перестроенные внутренние коридоры ограничили немногочисленных выживших дементоров в перемещении, так что они уже не могли скользить мимо камер заключенных, и только часть их леденящей ауры дотягивалась сквозь пол или потолок до узников. Коридоры самой тюрьмы теперь охраняли только авроры, и лишь изредка по ним медленно пролетала закутанная в саван тварь.
— Проклятье, — аврор передернул плечами, когда его лица коснулась холодная тень от прошедшего совсем рядом молчаливого дементора, за которым следовал стражник-погонщик.
— Спокойствие, Марвин, — Сириус стиснул зубы, заставляя собственную магию повиноваться в этом мрачном месте.
Темная аура Блека уплотнялась с каждой секундой, окружая его непроницаемой стеной, защищавшей даже от воздействия дементоров — у волшебника были свои воспоминания о долгих годах, проведенных здесь в качестве заключенного, и авроры с пониманием косились на стиснувшую палочку руку своего командира.
Не уменьшившись в числе, поскольку теперь не было необходимости оставлять наверху наиболее подверженных влиянию дементоров людей, — группа спустилась на самый нижний уровень, где слабо светились выработавшие свой ресурс магические светильники и глухо капала с необработанных стен холодная вода, скапливающаяся кое-где в затхлые лужицы на полу.
— Это здесь, — тюремщик, закутанный в мантию с защитными рунами, указал на каменную дверь, толщиной, наверное, в человеческое тело. Поверхность двери испещряли руны смерти и тлена, сплетенные в какое-то изощренное заклятье из арсенала запрещенной ныне некромантии.
— Спасибо, — кивнул Сириус. — Откройте дверь, и можете быть свободны.
Даже могущественный волшебник, которым по праву считал себя Блек, не рискнул открывать двери самостоятельно.
Маг-тюремщик приложил несколько практически одинаковых амулетов к маленьким выемкам в двери, активируя систему запоров.
— Защита снята, лорд Блек, — отсалютовав Блеку, маг ушел.
— Всем оставаться снаружи, — скомандовал Сириус, протягивая руку к двери. — То, что мы будем обсуждать с этим изменником, не предназначено для вас, простите.
— Добрый день, бывший великий волшебник, — с язвительной усмешкой произнес он, заходя в камеру.
— Лорд Блек? — в изможденном голосе прикованного к стене Дамблдора смешались усталость, боль и невероятное напряжение, даже в таком жалком состоянии бывший директор Хогвартса все еще частично удерживал губительное воздействие дементоров на расстоянии от своего разума.
— Доверенный советник министра, мистер Дамблдор, — Сириус взмахом руки поднял из пола грубое подобие кресла, небрежно трансфигурированное прямо из камня. — С недавнего времени я — один из тех, кому принадлежит верховная власть в этой стране.
— Вы забыли о Вольдеморте, — усмехнулся волшебник, стараясь выпрямиться и расположить измученное тело поудобнее.
— Это вы забыли о нем, Дамблдор, — жестко ответил Сириус, не реагируя на подначку. — Этот человек учился у вас в Хогвартсе семь долгих лет, согласен, в этом вы не виновны, не каждый мог бы опознать будущего темного лорда в одаренном школьнике. Однако после того, как он возвращался в Хогвартс, желая занять должность преподавателя, вы уже могли видеть печать зла на его ауре. И вы, величайший светлый волшебник прошлого, ни разу за все время Первой войны не столкнулись лично с Вольдемортом. Вместо вас воевали другие — Прюэтты, Поттеры, Лонгботтомы, Грюм, Медоуз, Уизли. Это главное, в чем вы виновны, на мой взгляд, а остальные ваши прегрешения будет разбирать новый состав Визенгамота... когда они восстановят свою численность.
— Мои руки, по крайней мере, чисты, — ноздри Дамблдора расширились. — А ваши по локоть в крови.
— Ваши руки в крови по самые плечи, если посчитать, сколько людей погибло за то время, пока вы бездеятельно сидели в Хогвартсе, имея неплохие шансы закончить войну личным поединком с Вольдемортом. Или без Гриндевальда вы побоялись сразиться с сильнейшим темным магом Англии? В Германии, во время нападения немецких аристократов на замок Геллерта, вы не были столь щепетильным.
— Но я пришел сюда не за этим, директор. — Блек резко оборвал разговор. — Меня интересует причина, по которой мой крестник оказался у Дурслей в обход завещания Поттеров. Это первое. И почему мой крестник не был должным образом обучен с младенчества, как делают в большинстве чистокровных семейств? И самое главное — зачем вам понадобилось способствовать министерству в уничтожении наследия чистокровных семейств?
— Боюсь, я не смогу ответить на этот вопрос, мистер Блек, — спокойно ответил Дамблдор.
— В таком случае, боюсь, мне придется прибегнуть к запрещенной магии, чтобы сломать ваш окклюменционный барьер, Дамблдор, — Сириус вытащил из ножен кинжал, сделанный гоблинами.
— Вы будете пытать меня? — Заставил себя усмехнуться Дамблдор.
— Хуже, — Сириус, сосредоточившись, стал вырезать вокруг прикованного директора рунические круги.
— Что это за ритуал? — С каждым последующим знаком, который удавалось разглядеть бывшему директору, его лицо становилось все напряженнее.
— Ритуал Арктуруса, — зловеще хмыкнул Сириус, не прекращая работу. — Дамблдор, мне плевать на вас и ваши тайны, но я не позволю стране развалиться, даже если для этого мне придется вывернуть ваши мозги наизнанку.
Щеки директора резко побледнели.
— Вы не посмеете, — прошипел он. — Этот ритуал был запрещен совместным решением Министров магии всей Европы еще в...
— Да мне плевать. — Сириус воткнул кинжал в центр очередной фигуры, завершая рисунок. — Вы, Дамблдор, и ваши прихвостни, не сумели понять элементарную вещь. Важно не то, какое заклинание вы используете, а то, что у вас при этом происходит в голове. Хотите, я без всякого Круциатуса доведу вас до мышечных судорог заклятьем, восстанавливающим нервную проводимость? Его ведь используют в Мунго для лечения больных.
Сириус отошел чуть дальше, внимательно рассматривая и проверяя начерченные и вырезанные прямо на камнях рунические круги. Подправив кончиком лезвия несколько значков, он удовлетворенно кивнул.
— Ритуал Арктуруса, любезный мой друг, — Сириус начал последовательно прикасаться палочкой к каждой руне, — запрещен вовсе не потому, что он черный, а всего лишь по той причине, что только члены немногих чистокровных семей способны его выполнить... В частности, на это способен я, ведь в далеком прошлом изобрел его один из моих прадедов, Арктурус Блек. Лишь рода, тесно связанные с темной стороной магии, способны использовать этот ритуал, Дамблдор. А в нашей с вами стране последние десятилетия стало не продохнуть от маглорожденных и полукровок, которые пытаются принести в магический мир магловскую культуру и традиции... при вашей, замечу, всесторонней помощи и поддержке... и поддержке покойного идиота-министра, мир его праху. Министру это было выгодно, потому что не разбирающиеся в магических законах и многовековой культуре маглорожденные становились послушным стадом на выборах, ну а зачем это вам — об этом вы расскажете на суде, когда Визенгамот восстановит свой состав.
С каждым прикосновением палочки Сириуса руны начинали светиться, некоторые загорались белым огнем, некоторые — синим или багровым. Радужные переливы спустя несколько минут покрывали всю стену, возле которой был прикован директор. Темную до этого комнату теперь освещал настоящий водоворот красок, бушующий, словно море в шторм.
Сириус прошептал несколько коротких фраз на латыни, которые директор не сумел расслышать, и в такт его словам буйство цветов на вырезанных в стене и полу рунах прекратилось, вся сложная конструкция сияла ровным золотым светом.
— Это только начало, господин бывший директор, — спокойно произнес Сириус, снова принимаясь чертить руны, на этот раз — уже на полу вокруг себя. — Мой прапрапрапрадед был гениальным человеком, и магия текла в его жилах.
Сложная цепочка рун соединила начертанное вокруг директора с руническим кругом, расположенным возле места, где стоял Блек.
— Ну что ж, Дамблдор, — Сириус замкнул последний ряд рун и с удовлетворением вздохнул. — Теперь вы не сможете даже убежать в спасительную для вас смерть. Это заклинание не позволит вам не только сопротивляться моей магии, но и попросту убить себя, чтобы мне не удалось получить ответов... Впрочем... некроманта при необходимости я найду.
— Вы подлый человек, мистер Блек, — директор с горечью смотрел на бывшего соратника.
— Нет, директор, это вы предали доверие моих друзей, а с вашего бездействия, подкрепленного непонятными идеями, погибла добрая половина поверивших вам членов Ордена Феникса. — Сириус побледнел от ярости.
— Итак, начнем, — лицо Сириуса приобрело отстраненное выражение, а блики света на стенах камеры стали еще более яркими. — Покажите-ка мне день, когда вы сражались с Гриндевальдом, директор... а потом — штурм особняка МакЛарена, верховного чародея Визенгамота в 1974.
Ну и мне подкинули недели полторы назад идею для еще одной викторины, хм. Ответ на нее, обещаю, уже известен, как и в прошлый раз. То есть я как автор фанфика ответ на вопрос уже знаю заранее — он уже запланирован в схеме сюжета и меняться не будет вне зависимости от версий, выдвинутых вами. Вопрос для всех: что, по вашему мнению, будет вместо "эпической" битвы Поттера с Вольдемортом, как она описана в каноне, где Лорд убился об Приори Инкантатем с "силой любви"?
Вопрос про финал боя и фанфика не задаю, потому что где-то уже писал, что хэппи-энд хочу.
Бонус тому, кто угадает... Я подумал, а почему б тогда правильно угадавшему не выбрать нераскрытый в тексте ФМ аспект, который я потом пропишу либо в фике, либо в отдельном минифике? Исключая, понятное дело, слеш, омегаверс, зоо-ксено-некрофилию, а также иные извращения)
Глава 64. Чем может помочь дипломатия.
Сириус встал с небольшой каменной скамейки на фамильном кладбище своей семьи. Мраморный ангел с обвисшими крыльями, небольшая эпитафия на постаменте — все, что осталось от одной из последних представительниц славного рода. "Ты ошибалась, — но ты осталась в нашей памяти", — надпись, не вырезанная, но выплавленная огнем в грубом граните основания памятника.
— Да, дорогая? — лицо аристократа было непроницаемо.
— Прибыли представители гоблинов, — взявшая на себя роль добровольного секретаря девушка мягко улыбнулась.
— Хорошо, спасибо, что предупредила, — Сириус ласково погладил жену по волосам.
В молчании они пошли к выходу с кладбища, аппарировать, нарушая покой умерших магией, считалось дурным тоном.
— Тебе... не хватает её? — решилась на вопрос Алика, когда они уже выходили за ограду кладбища.
— Я только недавно начал понимать всю ценность семьи. — Взгляд Сириуса потеплел, — А она до последнего боролась за идеалы Блеков... так, как она их понимала.
Сириус глубоко вздохнул.
— Я бы никогда не сумел переубедить её, и наш бой был неизбежностью, но... она остается моей сестрой.
