— А другие государства?
— Мы способны к ведению военных действий. И часто воюем. Это естественно, ведь поддерживать порядок в небольших странах гораздо легче.
Я молчал, обдумывая услышанное.
— Еще вопросы есть?
— Нет, — я насторожился, но дроу согласно кивнул.
— Тогда отправляйся спать. Завтра мы возвращаемся ко мне домой... В Дартоморт. Так что с утра чтобы вышел сразу с собранными вещами.
Я ушел в комнату. Собирать мне было почти что нечего, поэтому я, не спеша, запаковывал голубой костюм, когда остальные рабы закончили работу.
— Уезжаешь? — спросил Ландер.
— Да. В Дартоморт, — грустно сказал я, потому что всплыли старые страхи.
— Хотел бы я на него посмотреть... — вздохнул эльф. — Но мне, похоже, всю свою жизнь придется провести в четырех стенах. Везет тебе.
— Везет? Попасть к дроу — это, по-твоему, везение?
— Конечно. Я слышал, что у принца второго Дома эльфы как на курорте живут, — мечтательно взглянул куда-то мне за спину Ландер. — Так что радуйся.
Я кивнул, хотя в глубине души вовсе не разделял его оптимизма.
Глава 20. Во имя Добра
Гронкарт. Святоград — секретная база. Декабрь 5374 — Апрель 5375 года
Святоград — город моей мечты. Порядок, строгое и ясное законодательство, наличествующее нем, уважение к внутригосударственным войскам... Все это существовало в реальности.
Сам Святоград возведен по хорошо разработанному архитектурному плану, поэтому его улицы проведены с военной четкостью, нет всяких закутков и темных переулков, которые способствуют росту преступности. Дома построены в основном из белого кирпича и других подобных материалов, включая мрамор, поэтому город прямо лучится собственным светом и удивительной чистотой. Красота эта не только внешняя, но и в глубине душ здешнего населения. Монахи безропотно занимаются общественно полезным трудом, и везде царит мир и покой...
Гильдия инквизиторов в Святограде занимает куда большую площадь чем в Мирограде. Под нашей властью находилась почти пятая часть города, не считая нескольких лесопарков и полигонов, предназначенных для тренировок. И корпус абджудикумов, соответственно, тоже гораздо больше.
Обстановка в нем строгая, но спокойная, каждый занимался своим делом и нас никто не дергал. Сразу после прибытия экс абджудикум отправился к Верховному Совету, а мы расположились в двухместной келье временного проживания.
— Как, по-твоему, что это все-таки может быть за отряд? — задумчиво вертя в руках кинжал, спросил меня Артем.
— Если честно, я вообще не представляю. Может для борьбы со шпионажем?
— Меня волнует вот что... Ведь у нас все строится на доверии. Почему Элгор до сих пор не сообщил нам, в чем дело?
— Возможно, приказ от Верховного Совета, — я вытянулся на кровати. Моя прошлая работа часто была связана с тайнами, поэтому меня молчание экс абджудикума почти не удивило.
— Это не в их стиле, — покачал головой Артем. — Хотел бы я все-таки знать, что они задумали...
В этот день Элгор не вернулся к нам, а на следующий нас послали дежурить в спец-тюрьму, предназначенную для особо опасных преступников.
— Ты будешь сторожить эту камеру. С заключенной беседовать разрешается, но нельзя сообщать секретные сведенья государственной важности и пытаться вытянуть соответствующие у нее. Раскрытие личной секретности и общее обсуждение работы не возбраняется, — проинструктировал меня старший инквизитор.
— Почему? — у нас поощрялось задавание подобных вопросов и выяснение всех обстоятельств задания, прежде чем приступить к его выполнению.
— Мы уже потеряли на этом троих, — пояснил охранник. — В каждого верградского шпиона вживлена чип-бомба, для гарантии невыдачи государственных сведений. При неосторожном обращении она может взорваться.
Интересно: выходит я буду стеречь верградца... Может быть, даже одного из тех, которых мы захватили в Мирограде. Их там как раз было четверо.
Когда я зашел в коридор перед одиночной камерой, мои предположения подтвердились. Там сидела та самая девушка — иртериан, в захвате которой я принимал непосредственное участие... Именно та, которая, как оказалось после выяснения обстоятельств и ранила меня.
— Тебя перевели? — спросила она, тоже узнав меня.
— Да. После того задания, — кивнул я.
— Признаю, там вы постарались на славу, — одобрила шпион. — Мы даже и заподозрить ничего не успели. Только вот кое-чего ваши инквизиторы и... кто там еще... абджудикумы кажется, не учли.
— И чего же? — мне стало любопытно.
— Например, того, что мы гораздо лучше вашего разбираемся в транс-аномалиях... вываливаниях. И я не сомневаюсь, что в посольстве смогли понять, что все это подстроено.
— Почему?
— В голубой зоне транс-аномалии являются редкостью. У нас они — каждодневное явление. Поэтому и изучены они у нас гораздо лучше.
Теперь мне стало понятно, почему Артем обрадовался, узнав, что нас посылают на дежурство в тюрьму... особенно когда выяснилось, что не в обычную, а в спец. "Для повышения квалификации", — говорил он. Не знаю, насколько тут можно повысить свой уровень... Но скучно точно не будет.
— Нашему правительству известно много отличительных признаков транс-аномалий, — продолжала девушка. — Я не сомневаюсь, что вы не предусмотрели многие из них. Так что, хоть вы нас и захватили, но больших успехов не добились.
— Мне жаль, что с твоими друзьями так получилось, — извинился я.
— Они не были моими друзьями. Лишь сотрудниками, — шпион искоса взглянул на меня, и с улыбкой продолжила. — Подчиненными.
— Ты осторожней, а-то взорвешься ведь, — предостерег я.
— Это не тайна. Не беспокойся, я прекрасно знаю, что мне говорить можно, а что — нельзя. К тому же все равно меня здесь скоро уже не будет.
— Жаль, — я невольно отвел глаза.
Я привык встречаться со смелыми преступниками и государственными агентами... Но среди них было мало женщин и ни одна из них не держалась с таким бесстрашием и достоинством, если терпела неудачу... И при этом не вела себя так непринужденно.
— Я сомневаюсь, что вы пойдете на убийство, — помолчав, сказала девушка. — Мне кажется, все окончится гораздо банальнее.
— Например?
— Скорее всего, наши правительства договорятся и меня оставят здесь "сотрудником по обмену опытом" до тех пор, пока добытые нами сведенья не станут общеизвестны... а соответственно я перестану угрожать их раскрытием.
Я с сомнением взглянул на нее.
— Ты думаешь, что тебя отпустят?
— Нет, как раз наоборот, — встряхнула волосами шпион. — Это означает, что я останусь в голубой зоне навсегда. Чип будет служить гарантией, что я не раскрою тайн Верграда, а местная служба не откажется от специалиста моего уровня. Хотя бы для подготовки новых абджудикумов. Разумеется, мне придется изучить приемы, применяемые для этого в Мирограде и использовать только их.
— Ну что ж, возможно, — я невольно признал логичность ее рассуждений. — Но ты ведь можешь попытаться сбежать.
— Во-первых, инквизиторы примут меры, чтобы не допустить этого. А во-вторых, если я буду значиться здесь, как прибывшая по обмену опытом, то мой побег может нанести вред репутации моего государства... и, соответственно, сработает чип.
— Тогда понятно, — ее объяснения меня успокоили.
— Расскажи о своем шефе, — попросила девушка через несколько минут.
— Что?
— Он ведь одной со мной расы?
— Да, он иртериан, — кивнул я.
— Черный иртериан, — поправила меня шпион.
— Какая разница? Я не понимаю...
— Иртерианы бывают трех видов. Старая раса или неразделенные иртерианы, существовали в древности. Везде, кроме Черной Дыры, оно давно вымерли. Также есть раса высших иртериан, их генетика изменена. В ней уничтожены практически все гены агрессии. По физическому строению они гораздо примитивнее нас: нет второй дыхательной системы, не регулируется энергетический обмен и много других различий. Я из расы черных иртериан, мутантов, появившихся в результате катастрофы на нашей родной планете. В других мирах мы враждуем с высшими иртерианами, здесь же этого нет, хотя неприязнь сохранилась. Поэтому будь любезен, не забывай употреблять пояснение.
— Спасибо. Я не знал, что у вас в расе такой раскол.
— Не только у нас. Людей ведь тоже несколько разновидностей, хотя их различия не так велики.
— То есть? — удивился я. — В моем прошлом мире никаких разделений не было. Разве что по цвету кожи или вероисповеданью.
— Ты, например, относишься к расе высших людей, — подперев щеку ладонью, сказала девушка. — Соответственно у тебя более развита способность к гипнотическому воздействию и еще несколько мелочей...
— Мне кажется, что это несущественно. Неважно, какой ты расы, если ты разумен и законопослушен.
— Часто это не так, — вздохнула шпион. — Слушай, что ты стоишь? Садись.
— Куда?
— Да на пол. Или люди брезгают сидеть, не возвышаясь над поверхностью?
— Нет, но я же на страже.
— Если бы я могла отсюда выбраться, меня бы тут уже не было. Так что не бойся.
— А зачем тогда вообще охранник?
— По-моему чисто для его же пользы. Чтобы он мог узнать больше и в следующей операции действовать лучше, — лукаво взглянула на меня девушка.
— Думаешь?
— Уверена. Ладно, теперь я укладываюсь спать. Если тебя оставят и на вечер, еще поговорим, — с этими словами шпион отвернулась к стене.
Я долго смотрел на нее. Она была самой совершенной женщиной, которую я когда-либо встречал. Около ста семидесяти сантиметров ростом, широкая и мускулистая, с хорошо развитыми вторичными половыми признаками. Густые иссиня-черные волосы обладают тем же удивительным блеском, как и волосы Элгора. И, в дополнение созданного мной ее мысленного образа, большие темно зеленые глаза с вертикальными зрачками излучают спокойствие и уверенность в своих силах. А ее чуть резковатый, но полный неизмеримого обаяния голос я готов слушать вечно.
Как жаль, что она является врагом! Если бы не это, я попытался бы разузнать, какие у абджудикумов законы о семье и браке.
Мое дежурство закончилось в полдень, одновременно с Артемом.
По пути в комнату он возбужденно рассказывал мне о своем заключенном, но я пропускал его слова мимо ушей, погрузившись в сладкие мечты.
Вечером к нам зашел Элгор. Артем сразу отозвал его в угол, и что-то сообщил, указав в мою сторону.
— С тобой все в порядке? — отослав его, подошел ко мне экс абджудикум.
— Да.
— Ты врешь, — Элгор сел на стул. — Садись и рассказывай.
— Я сам не понимаю, что со мной происходит, — честно покаялся я. — Эта шпионка просто не выходит у меня из головы. Такого со мной еще никогда не было...
— У тебя были женщины.
— Да, но здесь... Тут я чувствую совсем другое. Мне не хочется просто воспользоваться ей, как было раньше. Понимаешь, она такая... необычная. Сильная.
— И что ты собираешься делать?
— Ничего. Если бы она не была преступником, я бы не стал отступать, но в данных обстоятельствах я не собираюсь переступать закон.
— Ты говоришь правду. Это хорошо. Ладно, пока закончим, но в следующий раз не надо скрываться от меня. Если твое состояние не будет иметь пагубных последствий для нашей организации, о нем никто не узнает.
— Ладно.
Через полчаса в комнату вернулся Артем и нерешительно подошел ко мне.
— Гронкарт, я просто волновался за тебя. Ты был какой-то не такой, — извинился он.
— Ты все сделал правильно, — кивнул я. — Это я не должен был скрывать своих проблем. Так что я не в обиде.
— Спасибо, — сказал Артем.
На следующий день прямо с утра к нам снова зашел экс абджудикум.
— Идите за мной.
Мы оказались в прекрасно оборудованной зале.
— Настало время вам узнать, что за отряд решил организовать Вырховный Совет. Садитесь.
Мы сели, и Элгор, проверив помещение на наличие подслушивающих и подглядывающих жучков, начал:
— Вы являетесь членами отряда специального назначения по борьбе с межгосударственной преступностью. Такие отряды имеются почти у всех государств, как обычных, так и гигантских. До сих пор этой проблемой у нас занимался отдел по борьбе с правительственной преступностью, но пришла пора и нам создать свой межгос спецназ.
— Чем мы будем заниматься? — спросил Артем.
— Обезвреживать преступников, опасных как для нашего, так и для других государств. Не простых террористов или шпионов, а тех, кто угрожает подорвать устои фундаментальных законов.
— Мы будем действовать только на нашей территории, или в других странах? — поинтересовался я.
— Везде. Это межгосударственная организация и каждая страна предоставляет своих сотрудников для осуществления ее операций.
— То есть мы будет частью крупной межгосударственной организации, не имеющей отношения к инквизиторам?
— Да.
— Кому мы тогда будем подчиняться? Я имею в виду: кто будет нашим верховным командованием?
— Вашим — я. А я буду входить в совет предводителей отделов всех стран на равных правах.
— Это не будет опасно для мироградских земель?
— Нет. Межгос спецназ защищает интересы всех стран, и ее члены не принадлежат ни к одной из них. Мы потеряем мироградское гражданство и также станем независимыми.
— Но это точно в интересах нашей страны? — на всякий случай уточнил Артем.
— Разумеется.
— Как происходит общение между правительствами и организацией? Нет ли возможности у некоторых стран навязать свое мнение спецназу?
— Это не исключено, но маловероятно. Организация имеет собственную территорию и автономное снабжение, поэтому действие внешних факторов сведено к минимуму.
— А если служение ей будет противоречить тому, что мы познали здесь, как нам поступать?
— Такого не должно случиться. Хотя, насколько мне известно, организация исповедует собственное учение.
— Вы хотите сказать, что мы ничего толком не знаем про эту организацию?
— Это так.
— Но какие тогда могут быть гарантии того, что она является именно тем, что нам нужно?
— Я говорил с одним из ее лидеров. А вам известна моя расовая особенность, чувствовать правду. Расспросив его, я понял, что нам действительно необходимо иметь воспитанников Мирограда в ее членах.
— Почему?
— Только те, кто были гражданами нашей страны, могут разобраться во всех тонкостях ее законов и обычаев.
— Но и я, и Артем — иномирцы. Разве мы сможем помочь?
— Кроме вас с нами отправятся три коренных мироградца.
— Чем мы будем там заниматься?
— Видно будет. Для начала познакомимся с законами других стран — вот тут как раз пригодится ваш беспристрастный взгляд.
— Когда мы выезжаем?
— Послезавтра. Всего едет семеро...
— Погодите, — перебил Артем. — Я с Гронкартом и трое мироградцев — получается пятеро!
