Теперь наша задача облегчилась. Пройдясь по всем местным подпольным казино и игорным домам, мы вытащили парня, соответствующего описанию из самого грязного заведения. Он был вдрызг пьян.
— Куда вы меня ведете? — он попытался вернуться обратно к бутылке.
— Тебя папаша уже обыскался! — сообщил ему Джек.
— Пошел это папаша куда подальше... — нецензурно выругался парень. — Не чего мне там делать... Не пойду я к нему!
— Почему?
— Он самая большая дрянь из всех виденных мной дряней, — назидательным тоном сказал пьяный, подняв вверх указательный палец.
— Слушай, он же о тебе волнуется...
— Так ему и надо!
— Да что у вас случилось? — спросила Эльза. — Поссорились, что ли?
— Ага! Вот именно! Он меня не любит... ик!
— Но, судя по тому, как он переживает, ты ему дорог... — попытался убедить парня я.
— Врет! Он — величайший лжец всех времен и народов! — пьяный опять попробовал вернуться к бутылке.
— Ну и в чем это выражается?
— Он обещал мне исполнить любое мое пожелание... А сам не разрешает мне жениться по любви!
— Не поняла?! — возмутилась Эльза. — Почему не разрешает?
— Она, дескать, бедная, а я богатый. Не мой уровень, понимаешь...
— А ты пытался ему объяснить?
— Угу. Но он — полный кретин. Вот и пусть подавится собственным богатством!
— Именно! — согласилась наша целительница. — Нельзя же так сердца молодым людям разбивать!
Потом мы уломали Эрика (так звали сына мэра), познакомить нас со своей невестой. Ею оказалась девушка из публичного дома, которая мечтала о тепле домашнего очага и собственной семье. Вообще ее характер, на мой взгляд, совсем не соответствовал профессии. Тогда мы решили помочь влюбленным воссоединиться.
С мэром была проделана настоящая, профессиональная психологическая работа. Ему стали приходить письма с угрозами, сниться по ночам кошмары с собственным сыном в главной роли (тут мне помог монстрик) и происходить всякие мистические происшествия.
Наконец, через неделю после начала обработки, мэр сдался. Лапику удалось подслушать его исповедь, и мы решили, что настало время воссоединения семьи.
Все прошло как нельзя удачно. Влюбленным устроили пышную свадьбу и нас не забыли — мы сидели на почетных местах. Мэр искренне благодарил нас, правда, не за то, что мы воссоединили семью (он об этом не знал). Он считал, что мы выручили его сына от группы разбойников, шурующей за городом.
Теперь к нам пришла слава. И деньги: мэр не поскупился на вознаграждение, да еще и Эрик добавил от себя. Мы совсем хотели, было, уже отправиться на настоящие подвиги, но, как всегда, вмешались непредвиденные события. Пришла зима.
Мы решили пока обосновать в Обреченном городе наш главный штаб. Купив домик, мы разделили его на приемную, гостиную, комнату для секретных совещаний и жилые. Я хотел, чтобы у нас было еще и подземелье, поэтому мы некоторое время расширяли и углубляли погреб... но это кончилось его обвалом. Зато у штаба появился запасной подземный выход, после того, как мы расчистили завал, разумеется.
Следующий подвиг был, на мой взгляд, уже настоящим геройством.
Однажды, бродя за стенами города, мы натолкнулись на грабителей, обижающих пожилую женщину. И мы отбили ее! Это был наш первый настоящий подвиг... И наша первая боевая победа!
После этой битвы, подлечив раны, мы собрались в секретной комнате, для совещания.
— Лапик, тебе надо подучиться, — высказал я не дающую мне покоя мысль. — Где это видано: маг собственными огненными руками обжигается... да еще так сильно, что чуть ли не насмерть!
— Сам хорош, — обиделся Лапик. — Кто арбалетом разбойников по башке лупит, вместо того, чтобы стрелять!
— У меня тетива сорвалась, а направлять некогда было, так что я как раз действовал правильно.
— Вам всем надо подучиться, если уж на то пошло, — влезла Эльза, стоило нам замолчать.
— Сама-то! — возразил маг. — Я неделю больной валялся!
— Я тебя подлечила, можешь в этом не сомневаться! — возмутилась скелетушка. — Нечего хлюпиком таким быть, вот и все разговоры! Я и не утверждала, что какая-то супер-бупер, но я хороший целитель, спроси любого!
— А Лиса тоже хороша — кто в кустах прячется, вместо того, чтобы в битве участвовать?! — не слушая ее, продолжал Лапик.
— Кто бы говорил! — не выдержала воровка, она вскочила, и волосы ее встали дыбом. — Я двоих подрезала, в отличие от кретинов, которые самоубийством жизнь кончали!
— Сами дураки! Не цените вы меня, вот и все! — маг со слезами на глазах вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.
— Одно слово — хлюпик-маг, — прокомментировал я.
— Ну, и что теперь делать будем? — подал, наконец, голос все это время молчавший Джек.
— А что мы можем? Видимо, другого мага искать придется... — заявила Эльза.
— Ну, уж нет! — возразил я. — Раз этот маг наш, он будет нашим, не смотря ни на что!
— А я — против, — помотала головой Лиса.
— А я — за, — тут же отреагировал Джек.
— Двое против двоих: мнения разделились, — вздохнул я. — Значит, решать самому Лапику.
Подождав, пока маг успокоится, я подошел к нему и изложил суть возникшей проблемы.
— Ну и уйду! Ну и не нужны вы мне вообще! Все, забудьте обо мне!
Я попрощался с ним и отправился к остальным на кухню.
— Он решил уйти, — сообщил я, засовывая в рот бутерброд.
— Тем лучше, — обрадовалась Эльза, которая находилась вместе с нами только ради общения, ведь скелетушкам не надо есть.
Минут через пять в кухню заглянул Лапик со своим большим вещевым мешком.
— Все, я ухожу. Прощайте!
Мы пожелали ему удачи, и он ушел. Но не прошло и получаса, как дверь снова открылась.
— Прощайте, вы больше никогда меня не увидите! — трагично воскликнул он. — Прощай этот дом! Прощайте жестокие люди, не оценившие меня по достоинству!
Когда он ушел, мы с Джеком переглянулись.
— Мне кажется, или он действительно хочет остаться? — спросил он.
— Мне тоже так кажется, — подтвердил я. — Ну что, подождем?
Лапик все не возвращался и я уже начал беспокоиться, когда в дверь тихо постучали.
— Я что, действительно вам совсем не нужен? — всхлипнул маг, останавливаясь на пороге. — Ну, совсем ни капельки?
— Лапик! — вскочил я. — Конечно, ты нам нужен, балда такая!
Увидев искреннее раскаяние мага, девчонки не стали возражать.
Так Лапику пришлось договориться и ходить на занятия к одному из здешних магов.
Зима продолжалась. Становилось все морознее, даже на поиски мелких подвигов ходить было холодно. Теперь мы выполняли в основном поручения, при которых не приходилось выходить из города.
Уже в феврале нам вновь попалось стоящее задание. У одного здешнего мага пропала маленькая девочка, дочь, убежавшая гулять и так и не вернувшаяся.
С помощью ее одежды и Лисы (по запаху), мы обнаружили ее следы, благо их еще не успело совсем замести снегом. Они сначала долго петляли по детским горкам у города, потом отходили в сторону... и исчезали.
Зато в этом месте были другие следы — приходящие из Древнего леса и возвращающиеся в него.
— Зима. Холодно, между прочим, — зачем-то сказал маг, когда мы стояли и глядели на вход в чащу.
В отличие от обычных лесов, Древний начинался резко и сразу плотной темной чащей. Даже войти в него можно было лишь в нескольких местах, странных подозрительных тропах, уводящих в неизведанную тьму. Мы еще ни разу не переступали его пределы, послушавшись совета монстрика.
— При чем здесь холод? — удивился я.
— Как причем, сам же говорил, что если хочешь войти в лес живым, нельзя брать с собой никаких вещей и одежды. Или уже передумал?
— Точно, как я мог забыть...
— У Лисы и Эльзы проблем не будет, — подумав, заметил Джек.
— Но не оставлять же наших девушек одних! — возмутился я. — Интересно, а если попробовать перебросить вещи через границу, а уже потом проходить самим?
— Не получится, — констатировал Лапик, сорвав с себя шапку и запустив ею в просеку. Теперь, подойдя на несколько шагов, он с любопытством рассматривал оставшийся от шапки темный бесформенный блин, лежащий на снегу.
— По крайней мере, теперь у нас есть указатель, и мы точно знаем, где проходит эта невидимая стена.
— Ну, и что будем делать?
Мы решили посоветоваться с монстриком. Точнее, я посоветуюсь с монстриком, потому что никого из остальных он к себе не пускал... да они, почему-то, и не горели желанием его посетить, особенно после того, как я в подробностях описал его внешность.
— Вы уже не сможете помочь девочке, — обратился ко мне монстрик, когда я посвятил его в нашу проблему. — Она или уже мертва... или ей было бы лучше, если бы она была мертва.
— Но нельзя же спускать такое на тормозах! — возмутился я.
— Ты только себя и других погубишь, если попытаешься вмешаться.
— Я-то думал, что ты сможешь помочь, а ты... Эх, что с тебя взять, — махнул я рукой.
— Не ходите туда!
— Все равно пойдем, мы же герои. Ладно, до встречи, — я потянулся за повязкой.
— Нет, подожди. Ладно, раз я не смог тебя переубедить, то помогу. Я могу телепортировать тебя, вместе с взятыми тобой вещами за магическую стену. Но только тебя, остальные должны добираться самостоятельно.
— Понял, то есть я должен взять с собой их одежду и оружие, верно?
— Да.
Когда я сообщил своим эту новость, Джек с Лапиком обрадовались, а девчонки продолжали хмуро сидеть в углу.
— Что случилось? — спросил у них я.
— Слушай... Знаешь, на мориоградскую территорию нам наверное действительно лучше не ходить, — сказала Лиса.
— Почему? Мы же герои!
— Мориоградцы — самые жестокие и злобные создания на свете! — воскликнула воровка. — Разве что верградцы еще хуже...
— Дура ты, верградцы в тысячу раз лучше мориоградцев, — перебила ее скелетушка. — Рыжий, ты действительно хочешь стать таким же, как монстрик? Или тебе жить надоело?
— Мы должны, понимаете — ДОЛЖНЫ выполнить это задание! Мы — герои и нам нельзя отступать перед опасностями!
— Но...
— Мы должны доказать, что с нами стоит иметь дело, разве не так? А мы и так можем поскользнуться и шею сломать, нет? — привел я самый убедительный из своих аргументов.
— Ладно, но в случае чего мы были против, — поколебавшись, решили девчонки.
— Так и скажите мориоградцам, — подколол их Джек, укладывая вещи в мешок.
Мы решили так: я беру с собой всю нормальную теплую одежду и оружие, а они наденут всякие тряпки и таким образом доберутся до леса. Все равно внутри нам гораздо больше понадобится удобные костюмы, чем снаружи.
Я, вместе с громадным мешком, в который, кроме перечисленного, мы положили еще немного жратвы, отправился к монстрику. Он снова попытался переубедить меня, и у него снова ничего не вышло. Тогда он вздохнул, попрощался со мной, как будто даже не надеясь увидеть вновь и утелепнул меня на тропу.
Ждать мне пришлось недолго — народ вышел на два часа раньше меня, поэтому вскоре сквозь сыплющийся с неба снег я различил их фигуры, выглядящие смешно и нелепо в старых одеялах пополам с летней одеждой.
Потом они показали стриптиз и, приплясывая от холода, миновали границу.
— Не могли оттепели подождать, — стуча зубами от холода, сказал Лапик. — Я так простужусь и помру... и останетесь вы без мага!
— Давай, одевайся скорее, иначе точно простудишься — подавая ему шерстяную зимнюю робу, приказала Эльза.
Пока все одевались и вооружились, Лиса снова приняла свой второй истинный облик и обнюхала окрестности.
— Снега слишком много, — сказала она, возвращаясь в человеческое тело и одеваясь. — Но, судя по тому, что по бокам сугробы и там не пройдешь, не наследив, как следует, оно ушло по тропинке.
— Не такие уж и высокие сугробы, — возразила скелетушка, войдя в один из них. — Всего сантиметров пятнадцать.
— Так... Нам надо все-таки решить: идем мы по тропинке или шмонаемся по снегу, — скомандовал Джек. — Давайте проголосуем?
— Мне все равно, — сказала Лиса.
— А я предпочту сугробы, там меньше шансов встретить мориоградцев, — сообщила Эльза.
— Значит, мы с большей вероятностью найдем девочку, если пойдем по тропе, — возразил я.
— Тропа, — переглянувшись, решили Джек с Лапиком, а последний добавил: — А то я промочу ноги и простужусь...
— Трое против одного. Решение принято! — подвел я итоги.
И мы отправились по тропе.
Вокруг был густой и темный зимний лес. Состоящий в большинстве из хвойных деревьев, он позволял нам представить себя идущими по глубокому узкому ущелью... лишь прямо над головой слегка проглядывало пасмурное небо.
Мои мечты были грубо прерваны лавиной снега, непонятно почему сорвавшегося с ветви и свалившегося прямо мне в лицо.
— Что за глюки?! — возмутился я.
— Виверна по деревьям проскакала, — сообщила Эльза, внимательно оглядывая кроны. — Так что пока все в порядке.
Мы шли до позднего вечера, но пейзаж все не менялся.
— Разжигаем костер или спим так? — спросил Джек, когда мы, наконец, остановились на привал.
— Костер разжигать опасно, — ответила скелетушка.
— А так мы замерзнем, — хлюпнул носом Лапик. — Все, я уже простудился.
Опасаясь за здоровье нашего мага, мы все же решили рискнуть. Выбрав заросли погуще и отгородившись от тропинки опавшими ветками мы разожгли маленький костер и подогрели на нем ужин. Как прекрасна горячая еда после целого дня пешей прогулки по заснеженному лесу!
Потом мы распределили дежурства (вся ночь — Эльзе) и отправились спать. Как ни странно за время отдыха с нами ничего не случилось, да и скелетушка не заметила ничего подозрительного.
После завтрака мы вновь отправились в путь. Я начал жалеть, что мы взяли так мало еды — ее хватил еще разве что на день, а если мы задержимся здесь дольше...
Примерно в полдень мы услышали впереди шум. Я хотел отправиться на разведку, но остальные высказались против, поэтому мы засели в придорожных кустах, ожидая, пока шум стихнет.
Через несколько мгновений, после того, как он прекратился, мы вновь услышали звук. Кто-то, отчаянно фальшивя, пытался высвистеть мелодию: "нам не страшен серый волк". Потом, поняв видимо, что это ему не удасться, он запел та ту же мелодию:
— Тпру-тпру-тпру-тпру, всех прибью, всех прибью, всех прибью...
Надо сказать, так мелодия удавалось ему гораздо лучше. А через минуту после начала этой оригинальной песни мимо нас прошел сам песнопевец. Он был один, без ребенка, поэтому мы не стали открывать ему свое местонахождение. Когда он скрылся из виду, мы вышли на тропинку.
— Не нравятся мне их песни... — передернула плечами Эльза.
— А кому нравятся? — скривилась Лиса. — Одно слово — мориоградцы.
Я с уважением поглядел на воровку, — какой надо иметь талант, чтобы произнести это слово одновременно с отвращением, брезгливостью, презрением и страхом!
