— Скажите, что позже я сам с ним поговорю, — живот Гарри жалобно заурчал, — сдам воспоминания и, если нужно, выступлю с речью по радио. Раз слова аврора Сэвиджа недостаточно, пишите все последствия под мою ответственность.
Аврор стрельнул в него недовольным взглядом, сжал губы и оценивающе к нему присмотрелся. На счастье Гарри, над его головой висели те самые часы, а обед в Аврорате всегда был по расписанию. Недовольно замотав головой, штабной секретарь отмахнулся от него рукой и бросил ему через весь проход ворох желтой бумаги.
— Ваша подпись на каждой странице, мистер Поттер, — прокомментировал он сквозь зубы, глядя исподлобья на то, как Гарри подзывает к себе перо.
Перехватывая чернильницу, Поттер закатил глаза. В тоне обращения между слов так отчетливо и сквозил его невысказанный комментарий, призывающий их валить ко всем чертям, захватив с собой все принесенные проблемы.
Из старого покосившегося домика, после бунта державшегося лишь на одной магии, они вышли злые, голодные и усталые к тому моменту, как до двух оставалось всего десять минут.
— Наверняка пропустил Грюма, — прошипел сквозь зубы Ринальдо, подзывая к себе запылившуюся метлу, и взмыл в воздух, едва Гарри успел поставить ноги на скрытые в прутьях подпорки.
Шестое чувство подсказывало ему, что неприятности только начинаются, но он послал его туда, куда минуту назад посылал рассерженного штабного, — куда подальше. Ему нужно было скорее поговорить с Флер. Поэтому до замка они молча летели наперегонки, а у входа затормозили одновременно, бросая поношенный летный инвентарь у стены общего склада. Солнце ярко светило в глаза, и Гарри протер очки, когда показалось, что лучи неровно бликуют на стекле. Надевая их, он заметил удаляющийся силуэт Пивза, то и дело воровато оглядывающегося на него через плечо.
Покачав головой, Гарри ногой раскрыл массивную дверь и уверенно зашагал к Большому залу, в котором должно было хоть что-то остаться от обеда.
* * *
Визг Пивза волной прокатился по Большому залу за секунду до того, как сам он вылетел из висячего канделябра, сотряс свечи и пронесся под потолком. Он закрутился штопором в полете и резко затормозил, повиснув кверху ногами над группкой журналистов, ошеломленно следивших за ним с середины стола Пуффендуя, а затем вскинул вперед длинный палец:
— Вот она!
Сидящие с другой стороны зала перебинтованные ополченцы косо на него поглядели и продолжили дальше ковырять ложками пудинг под шепотки соседей о том, что Пивза не было ни видно, ни слышно целый месяц.
— Почему, ты, гадкая девчонка, шалила этой ночью так громко, что у бедного, маленького Пивза заложило уши? — он со звонким хлопком появился из тарелки Флер, раскидав в разные стороны остатки утренних хлопьев, и насупился, уперев руки в бока.
— Твои постельные игры были слышны в самом подземелье громче, чем лязг цепей его кровавости господина Барона! — он ткнул большим пальцем ей под нос, высоко поднял руку и направил указующий палец к небу. — Да будет тебе известно, мсье Барон крайне недоволен!
Повисла гнетущая тишина, и сидевший напротив Рон, стерев молоко с глаз и отлепив раскисшие хлопья, не моргая на него поглядел.
— Что ты несешь? — прохрипел он и подозрительно глянул на Флер, когда она ни живая, ни мертвая от шока забыла, как дышать.
— Эта молодая особа и Гарри Поттер мешали мне спать! — Пивз крикнул это так громко, что притихли даже портреты в смежных коридорах, а весь Большой зал, минуту назад переливчато о чем-то гомонящий, замер, словно толпа, что ожидала приговора на лобном месте.
Флер выронила из рук ложку и та, звонко стукнувшись о тарелку, упала на пол, прежде перевернув остатки хлопьев с молоком. Тарелка разбилась и залила грязной жидкостью платье. Когда Флер подняла глаза к людям, начавшийся было шепот перерос в громкий гомон, а пошедший красными пятнами Рон горой жил и мускулов над ней возвышался, сжимая и разжимая кулаки.
* * *
Войдя внутрь, Гарри не мог разобраться, что происходит.
Толпа беснующихся волшебников что-то кричала в дальнем конце зала, люди вскакивали со своих мест и подбегали к ним, кто-то упрекал кого-то в неверности, другие во все глаза пялились на Гарри, будто он был тем самым горным троллем, что бродил по замку в хэллоуинский вечер девяносто первого года. Один залетный журналист уже достал зачарованное перо и принялся сыпать на него градом глупых вопросов.
— Каковы ваши отношения с семьей Уизли, мистер Поттер?
Гарри толкнул его плечом, продираясь сквозь теснящую его толпу к тому месту, где он отчетливо слышал крики Молли.
— От того ли вы не комментируете природу барьера, что рады его появлению, лишившему вас соперника?
Гарри сморщил губы, яростно прищурил глаза и глубоко вдохнул, сжимая кулаки и говоря себе о том, что сперва надо разобраться в ситуации. Возникло детское желание обернуться через спину и понять, куда запропастился Ринальдо, но голос разума твердил, что все бессмысленно, и он просто потерялся во всей этой чехарде.
— Можем ли мы ожидать свадьбы?
С каждым новым словом тень на лице Гарри все углублялась. С последним вопросом он заскрипел зубами и, не выдержав, крепко толкнул журналиста локтем так, что тот отлетел в группку зазевавшихся пятикурсниц, во все глаза следящих за тем, как Гарри меняется в лице. Из-за спины он слышал, как тот громко начал ругаться и сыпать угрозами, но что-то мерзкое внутри говорило о том, что в нынешнем положении никто не способен его пошатнуть.
К нему подбегали молодые волшебники, заплетающимся языком что-то говорили и пытались пожать руку, стоявшие в стороне авроры смотрели на него с заинтересованным высокомерием, а пятерка оставшихся в замке первокурсников жалась друг к другу, не зная, как реагировать на происходящее.
— Шлюха, — раздался гневный крик под звук бьющейся посуды, и Гарри пуще прежнего стал работать локтями. Ему послышалась, что это Рон хрипит, задыхаясь от гнева, и захлебывается в рвущихся оскорблениях.
— Мне говорили, и я не верила, — слышались громкие причитания Молли, срывавшейся на крик, — но в душе всегда знала, знала…
— Решила сменить моего брата, воспользовавшись случаем, — Гарри увидел, как красный от гнева Рон держит Флер за волосы, а та, бледная от испуга, царапает ему руки и не решается дать волю силе, — дрянь…
Рон первым встретился взглядом с Гарри и, не думая, выпустил Флер из рук так, что та упала, ударившись лбом о стол. Он бросился на него разъяренным медведем, покрытый пятнами от гнева, стучащий в ярости зубами и готовый разорвать любого на своем пути.
— Ублюдок, — выплюнул он ему в лицо за секунду до того, как разбить кулаком его скулу, — вшивый подонок, — второй кулак угодил в его губу, — предатель! Мой друг, за спиной моей сестры…
Третий удар Гарри машинально принял на предплечье, защищаясь, саданул коленом Рону в бок и ушел ему под руку, инстинктивно разбивая кулаком его щеку под глазом.
Казалось, ярость Уизли впрыснула в кровь столько адреналина, что режь его живым — он бы и не заметил. Он стремительно развернулся, сгреб Гарри длинными руками и повалил на землю, намереваясь вбить его голову в старинный мраморный пол.
Поттер ощутил легкую щекотку под левой рукой, где полчаса назад, пригревшись и обвив его руку хвостом, уснула наколдованная змея. Не обращая внимания, он увернулся головой от удара и, постаравшись не думать ни о чем, кроме выдранных клоков белых волос, замахнулся, чтобы ударить Рона в глаз. Тот увернулся и больно стукнул его в шею, промазав мимо зубов. Гарри судорожно стиснул губы. Рон пылал в своей чистой ярости, бил без разбора, а Гарри не мог сжать кулак так сильно, чтобы не бояться сломать ему нос.
Змея выскользнула из рукава и громко зашипела, пробираясь по груди Гарри ближе к Рону, а затем выпустила длинные, покрытые ядом зубы.
Рон остановился с занесенной рукой, ненависть в его взгляде сменилась презрением, а затем, когда Гарри начал говорить, страхом.
— Отойди, — Гарри резко опустил взгляд на грудь после того, как Рон неподвижно над ним завис.
— Но он бьет вас, Хозяин, — змея озадаченно выгнулась дугой и повернула голову к Гарри, угрожающе расправив широкий капюшон.
— Сейчас же, — Гарри уперся в нее яростным взглядом и, уверенно мотнув головой, указал обратно на рукав.
Он спиной чувствовал, как люди, что прежде наслаждались представлением, окаменели за ним от страха и перешептывались, шаг за шагом отступая к краям зала и все больше расширяя круг.
Откуда-то появилась растрепанная Флер, и Гарри, едва скользнув по ней взглядом, заметил раскрасневшиеся глаза и ссадину над ее правой бровью от твердого края стола. Кровоточащей рукой она подхватила с его груди змею и, не боясь, прижала ее к груди, отходя от него на шаг. Гарри обеспокоенно проследил за ней взглядом и машинально отметил, что рана на ее руке появилась от разбитой на столе посуды.
Тут же из толпы появились близнецы, один из которых бросился к Рону, боясь, что тот вновь начнет драку, а второй к Гарри, сверля его настороженным взглядом. Поттер попытался пересечься с ним глазами, но Фред тут же отвел взгляд, плотно сомкнув губы.
— Закончили, ясно? — тихо пробормотал он, кладя руку Гарри на плечо, чтобы быть готовым его удержать.
Поттер, нахмурившись, кивнул.
Рон с другой стоны тоже сидел смирно, не подавал признаков слепой ярости и лишь вполголоса о чем-то переговаривался с Джорджем, злобно поглядывая в сторону Гарри одним не заплывшим глазом. Молли опустилась перед ним на колени, судорожно бегая глазами по его разбитой скуле и наливавшемуся кровью фингалу, даже не думая оборачиваться к ним через плечо.
— Все меняется, Фред, — сжав зубы, Гарри все же поднял к нему взгляд. — Мы не можем снять барьер и должны жить с ним дальше. Наши представления о правильном не вернут нам Билла и Джинни.
Рука Фреда крепко сжалась у него на плече, и ногти впились в его кожу сквозь все слои форменной мантии.
— Можно было бы выждать хотя бы сорок дней, Поттер, — прошипел он сквозь зубы, придавливая Гарри рукой к полу. — Или хотя бы позаботиться о том, чтобы так не позорить нашу семью.
Гарри крепко сжал губы и отвернулся, мотнув затекшим под крепкой хваткой плечом.
Через полминуты появилась МакГонагалл растерянная, запыхавшаяся и недовольная до безумия открывшемся перед ней видом. Молча, одной палочкой она собрала разбросанную по столу посуду, и от ее злого взгляда люди стали разбредаться по своим делам, в молчании покидая Большой зал. Гарри откровенно ждал выговора от Минервы, но она, смерив его тяжелым взглядом, лишь дала распоряжения домовикам про уборку и, покачав головой, покинула помещение. Была ли она разочарована им или просто злилась за то, во что по его вине превратилась школа, Гарри не знал, но точно понял, что она больше не чувствует за него ответственности.
Убедившись, что в драку больше никто лезет, Фред отпустил Гарри, когда Рон и Джордж направились в сторону лазарета. Рон прихрамывал на одну ногу, и Гарри сухо отметил про себя, что, должно быть, неплохо заехал тому по боку и задел бедро.
Фред не помог ему встать, ничего не сказал и просто медленно пошел вслед за братьями, беря под руку от чего-то задержавшуюся мать. Сознание Гарри было чисто, к нему не являлся рой бешеных мыслей, но зато навязчиво, как единственный свет во тьме, в голове крутилась лишь одна: Флер.
Он поднялся на ноги и почувствовал, как досталось его шее и рукам, не говоря уже о заплывающем лице, опухоль на котором он ощущал без всякого зеркала. Есть расхотелось, сомнения прошли, говорить ни с кем не хотелось. Он четко знал, что до вечера должен был обратиться к двум людям для того, чтобы окончательно определиться с ситуаций: сначала к Флер, затем к Аластору. И он очень надеялся, что в этот раз никто не встанет на его пути к высокой башне.
Надежды оправдались — на пути никого не было. Впрочем, Гарри был уверен, не от того, что зевак было недостаточно, — просто никто не знал, где именно живет Флер. Гарри с трудом преодолел все лестничные переходы до башни Когтеврана, чувствуя, как после драки дыхание отказывает ему, и начинает колоть с правого бока. По дороге он тщательно высматривал любых призраков и заранее думал о том, что сделает с Пивзом, о котором упоминали все в зале, попадись он еще хоть раз ему на глаза. На подходе к дверям Флер, он всерьез решил, что было бы неплохо поговорить на этот счет с Грюмом. В замке творилось многое, непредназначенное для чужих ужей, и их с Флер отношения — далеко не первая вещь в длинном списке тайн, что всегда должны были оставаться таковыми.
Стукнув раз костяшками пальцев, Гарри не стал дожидаться разрешения войти и тут же открыл незапертую дверь, а секундой позже плотно затворил ее за собой, заперев для надежности заклинанием.
В противовес всем ожиданиям, Флер спокойно лежала на кровати в новом платье, поигрывая пальцами со змейкой, и вовсе не казалась расстроенной. Гарри подошел к ней тихо, сбросил на стул помятую мантию и упал рядом, скосив взгляд к ее порезанным рукам, которые она уже успела обработать.
— Ты как? — пробормотал он, слегка привставая на локте, и прошелся взглядом по ее телу, на котором больше не заметил царапин.
— Устала, — Флер чуть повернулась на бок, чтобы лучше его видеть. — Все это, — она повела рукой, — неожиданно.
Гарри прикрыл глаза.
— Слушай, прости, что пришлось так резко уйти утром, — он поморщился и бросил виноватый взгляд в сторону двери. — Работа.
Флер понимающе кивнула и продолжила со все тем же задумчивым видом поглаживать млеющую от наслаждения змейку под шеей.
— Все нормально, Гарри, — она улыбнулась ему. Как показалось — очень похоже на те улыбки, которые она разбрасывала, пока он не обнаружил ее вчера бьющейся в истерике на полу собственной комнаты. Гарри потянулся и взял ее за руку, другой рукой аккуратно поглаживая по спутавшимся от хватки Рона волосам.
— Знаешь, они ведь все перебесятся и замолкнут, — он легко поцеловал костяшки ее пальцев и погладил их большим пальцем, касаясь носом тонкой впадинки у мизинца. — Не нужно их слушать. Они, — Гарри замолчал, на секунду сжал губы и бросил взгляд за окно, — они, там, в Лондоне, были бы рады за нас.
— Они там, — Флер на секунду опустила погасший взгляд, — а мы здесь. Больше говорить не о чем.
Гарри молча кивнул. Флер улыбнулась краешком губ, выпустила змею из руки и мягко коснулась припухшей щеки Гарри пальцами. Встретившись с ней взглядом, он прикрыл глаза и поцеловал ее в раскрытую ладонь, привлекая ее к себе за плечи.
