Гарри казалось, что сейчас он услышит звук крошащихся зубов Фреда, который только и делал, что пытался найти слова, лишь бы избежать драки. Его руки дрожали и медленно тянулись в сторону Рона, явно желая сомкнуться на его шее и как следует встряхнуть с парой пощечин для верности. Джордж же так и смотрел застывшим взглядом перед собой.
— Это единственное, в чем мы с тобой согласимся, — презрительно выдохнула Флер, делая шаг навстречу Рону и сжимая в побелевшей руке палочку. Гарри показалось, что он сумел перехватить ее под локоть в последнее мгновение перед взрывом ледяной ярости.
— Да сколько же можно? — прошипел себе под нос Фред, нервно отстукивая костяшками сжатого кулака по покосившейся парте.
— Сколько нужно, — негромко ответил Рон, не отрывая взгляда от уверенно глядящего на него Гарри. — Ни у кого из вас нет даже морально права стоять здесь перед нами и пытаться что-то доказать. Вы друг друга стоите.
Рука Флер задрожала у Гарри в ладони, и она горячо выдохнула, чтобы не разразиться в следующую секунду криками, с каждым сказанным словом вбивающими всех их в беспросветную грязь.
— Я никому не изменяла, — громко прошипела она, — и он тоже, — она мотнула в сторону Гарри головой. — Свадьбы у нас не было. Барьер поломал планы каждого из нас. Да, мы с Биллом встречались, но я не обязана сообщать никому из вас о том, что эти отношения закончились, — Флер сверкнула ледяными глазами, переводя взгляд с Рона на Фреда. — Я была бы рада сказать об этом ему самому, но, если у вас нет волшебного способа это сделать, то оставьте уже свои глупые претензии при себе и перестаньте позорить еще больше свою семью, пока ее имя несет в себе еще хоть немного достоинства!
Гарри напрягся, чувствуя, что все они сейчас стоят на лезвии ножа, и одного неверного вздоха хватит для того, чтобы тут же друг на друга наброситься. Джордж нервно стучал по своему колену появившейся в руке палочкой, не желая встревать в разговор, а Фред так ничего и не ответил, через собственную гордость молчаливо соглашаясь с Флер.
— Твоя последняя атака может стоить целостности всему Северу, дура, — едва слышно в повисшей тишине выдохнул Рон, прямо глядя ей в глаза. — Я, конечно, понимаю, что ты в гробу его видела, но даже ты своими птичьими мозгами должна понимать, что никуда отсюда не денешься. Самой-то не страшно, а?
Гарри нахмурился, впервые за всю встречу ощутив то, что никогда прежде не видел в Роне: несвойственную ему жесткость, которую отделял лишь малый шаг от осознанно приобретенной жестокости.
— Север? — недоуменно выдохнул Гарри, шагнув Рону навстречу и полностью закрыв собою Флер. — Ты говоришь о Севере? А что ты для него сделал? — он вопросительно поднял брови и приоткрыл рот, всем своим видом указывая на бессмысленность вопроса. — Не твои братья, не мать, даже не отец, исследовавший границы барьера еще тогда, когда ты отсыпался в штабе. Ты что-то построил? Решил хоть одну проблему? Дал хлеба сиротам, как Аберфорт, прикрывал нас в Эдинбурге, как Ремус? Нет, — подытожил он, неосознанно указав в его сторону палочкой. — Этот конфликт начал ты с журналистами и Молли. Ты начал сеять ветер, и теперь мы все пожинаем бурю. И уж кто-кто, а ты последний, кто имеет право хоть что-то говорить!
— О, наш герой опять решил показать собственную исключительность, — выплюнул Рон, отталкиваясь от стены, и взмахнул крепко сжатой в руке палочкой так, что из нее посыпались жгучие искры. — Я хотя бы помогаю с делами, пока ты отлеживаешься в теплой постели и бросаешь пыль в глаза журналистам!
Джордж поерзал на своем столе, пододвигаясь ближе к Рону, а Флер презрительно фыркнула, выглянув из-за плеча Гарри и смерив Рона оценивающим взглядом с ног до головы.
— Тебе отказала одна палочка, и ты думаешь, что сработает другая? — взмахнула ресницами она, встав плечом к плечу к Гарри. — Лучше позволь решить этот вопрос своим братьям. За ними, по крайней мере, не замечалось осечек.
Пожалуй, только сейчас Гарри увидел, каким Рон бывает в бешенстве. Он взмахнул рукой стремительно, на мгновение раньше, чем Гарри успел поднять свою, на автомате накладывая щит. Но готовый к этому Джордж тут же схватил брата обеими руками и повалил на парту, гневным шепотом что-то выговаривая ему на ухо и шлепая рукой по лицу, пока Фред уверенно шел им наперерез. Флер же дожидаться не стала: одним выверенным Депульсо она снесла с ног и Рона, и Джорджа, повалив их в кипы старых мантий из разбитого стенного шкафа.
Первым пришел в себя Поттер и мгновенно переменил почти готовые щитовые чары в ловкую атаку на Фреда, впервые чувствуя на себе пользу от всех глупых уроков танцев. Это они дали ему необходимый запас той стремительности, что сейчас помогла выиграть драгоценную секунду времени.
Фред покачнулся, но выстоял, когда его щиты были сметены быстрой атакой Гарри, однако времени на то, чтобы что-то придумать, у него уже не хватало: в импровизированной связке Импедименты с Конфундусом он повалился на пол безвольным мешком, а Гарри по дуге ушел от россыпи его оранжевых искр, так ничего и не потеряв.
Когда он оглянулся на Флер, она успешно разменивала пространство на время, все быстрее сокращая дистанцию до стены и огрызаясь интуитивным вейловским огнем. Рон и Джордж встали плечом к плечу, и пока один колдовал щит, другой теснил Флер к окну, накрывая ее волной Таранталлегр, чар щекотки и ватных ног. Смотря на это, Гарри только сморщил нос от зародившейся в нем брезгливости к самому себе: они даже не умели сражаться, колдуя все те же глупости, которыми разводили первокурсников в перерывах между уроками. Но он быстро отбросил эти мысли — в этот раз он не был готов отступать. Вместо этого он отметил выгодную позицию и, не думая больше ни о чем, начал колдовать в полную силу.
Машинально накинув на себя мощное Протего, он налетел на братьев со стороны, разбрасываясь Ступефаями, Депульсо и Экспеллиармусами. Под последним из них щит Джорджа не выдержал, и ударная волна от разбившегося Петрификуса отбросила его на два метра назад с такой силой, что он до крови саданул лоб и осел на пол, но палочку из мертвой хватки не выпустил.
В тот раз лишь реакция Рона спасла их от позорного поражения в первые минуты боя. На его лице ни на секунду не мелькнуло удивление, когда он увидел за спиной поверженного брата. Вместо этого он вовремя выровнял щиты, перенес все внимание на Гарри и ушел в глухую оборону, дав Джорджу то необходимое мгновение, за которое он успел оклематься, подняться с ног и привести Фреда в чувства. Но и Рону сокрушительная атака Гарри не далась без потерь: за принятые на себя проклятия он расплатился подожженными штанами и напрочь отбитой о стену поясницей. Сконцентрировавшись, Гарри одним мощным ударом пробил его Протего так, что от удара о стену с потолка едва не посыпалась штукатурка. Флер к тому времени уже начала колдовать в основную силу против близнецов, но, увидев распростертого у стены Рона, не смогла не приложить его пламенем напоследок и оставить на нем такой узор из ожогов, будто лично драла его отравленными когтями.
Но Рон в тот момент выстоял. Сжав от боли зубы, он наколдовал себе что-то непонятное и уже через минуту стоял рядом с братьями единой стеной, сокрушавшей своим численным перевесом и единством. Гарри морщился от напряжения, распаленно глядя перед собой и отражая рой трансфигурированных из мусора иголок и спичек вперемешку с десятками слабых проклятий, которые за годы практик отскакивали с палочек близнецов даже без слов, по одному верному движению и точной мысли. Фред и Джордж действовали как один человек, дополняя движения друг друга и заставляя Гарри танцевать под их рукотворный ливень из всего того мусора, который он, как приличный маг, никогда бы не стал использовать в дуэли. Они и не думали драться один на один: они нападали вдвоем на одного, оставляя Рона отбиваться от Флер и не дать ей разбить их ритм. На одно мощное заклинание Гарри приходилось по три слабых, щит от половины которых был настолько же бесполезен, насколько неудобен от других. Гарри приходилось левитировать парты, а Флер по возможности заниматься обратной трансфигурацией того, что она не сжигала на подлете. Дела у нее шли неважно: добрая треть из иголок уже нашла свое место в ногах Гарри, и только лицо было цело, благодаря постоянно поддерживаемым у него щитам, которые отнимали у Поттера если не львиную долю силы, то уж точно такой объем концентрации. Рон не давал ей развернуться, каждую секунду заставляя скакать по залу, пока она пыталась прикрыть своей магией Поттера. Ей и самой были нужны щиты, но колдовать их на себя значило оставить Гарри на растерзание рою проклятой мелочи близнецов и окончательно проиграть всю дуэль.
Через несколько минут, когда Поттер стиснул зубы и собрал вокруг себя такое количество мусора в щит, что едва бы в ближайшее время смог вырвать палочку у первокурсника, Уизли сменили тактику: теперь в полную силу они атаковали Флер, а Рон начал сдерживать вялые попытки Гарри отыграться. Уже через минуту они оба ощутили, что темп близнецов быстрее, но и у тех стремительно заканчиваются силы. Не было загадкой, у кого они скорее иссякнут: чистые резервы и опыт были на стороне бывших чемпионов, и никакая бытовая магия, извращенно используемая братьями в бою, не могла окончательно сломить их выдержку.
Встав спиной к спине, они ушли в общую оборону, лишь иногда огрызаясь из-под нее массированными атаками по площади, от которых уже успели разлететься добрых две трети старых парт и начинали шататься стены. Рон стал для Уизли помехой: Гарри и Флер всегда держали за его спиной одного из близнецов, и те больше не могли атаковать, как одно целое, не рискуя задеть брата. Ожидаемо, что к его затянутым ожогам добавился десяток кровоподтеков, пара глубоких царапин и окончательно спаленные накатом магии Флер брови и ресницы, куда по чистой случайности не добавились и все растрепанные на голове волосы. Кроме того, Рон с самого начала выбивался из общего ритма, не успевая ни за стремительностью нападения близнецов, ни за мощными контратаками Гарри, ни за быстрым и точным колдовством Делакур, что уже оставила всем, кроме Поттера, десяток синяков по всему телу от своих подлых подножек, заклинаний липких ног и льда, растянувшегося на половину комнаты. Из всех Уизли первыми силы кончились именно у него.
Уже очень скоро Гарри и Флер больше не нужно было играть от Рона: он и сам прекрасно с этим справлялся, тратя последние силы на щитовые чары от каждого летящего мимо него проклятия. Под конец он пропустил пару безопасных сглазов и замотался по кабинету с заплывшими глазами, то и дело огрызаясь бесполезными искрами на звук.
Обессиленным близнецам вместо ярких, неудержимых атак пришлось прижаться спиной к спине и всеми силами сдерживать натиск без Рона, не имея к этому ни умений, ни опыта. Смекалка больше не помогала: заклинания Гарри не становились слабее, чары Флер — проще, а в комнате не осталось достаточно целой мебели, чтобы использовать ее на манер физического щита. Флер и Гарри пробивали их объединенный Протего с одного простого Депульсо и теснили их к стене, у которой лежал окончательно оглушенный Рон. К тому моменту, когда в класс вошли Молли и Артур, близнецам оставалось не больше пяти минут до того, как палочки сами бы вылетели из их ослабевших рук.
— Эй! — прикрикнул Артур, одним быстрым движением возводя между дуэлянтами щитовую стену. — Это что такое? — он нахмуренным взглядом оглядел разбитых братьев, стрельнул глазами в Гарри и Флер и на мгновение остановился на притихшем Роне, но, впрочем, тут же определил, что тому поможет простое Фините. — Вам хватило бесстыдства напасть втроем на двоих и драться против девушки? — он недовольно упер руки в бока и обратил досадливый взгляд к близнецам, сокрушенно качнув головой. — Не такими я вас воспитывал.
Гарри потупился и снял укрывавшие их с Флер плотным коконом щиты, а затем спрятал палочку назад в карман. Флер подле него только свела руки перед собой на груди и больше даже не пошевелилась, прямо и надменно глядя перед собой. Близнецы переглянулись и отвели взгляд от Артура, слишком пристыженные для того, чтобы что-то возражать, но прекрасно осознающие, что все к этому шло и никак иначе пройти не могло.
— Рон! — отойдя от шока, испуганно вскрикнула Молли и тут же подбежала к своему младшему сыну, а затем отточенными в госпитале движениями начала залечивать раны, не приводя его в сознание вместо обезболивающего.
Она еще что-то тихо бормотала себе под нос, и за все то время, что ей потребовалось для восстановления Рона, никто больше не проронил ни слова. Наконец ее причитания закончились, и Рон рывком поднялся с пола, хмуро оглядываясь по сторонам и потирая широкой ладонью ушибленную поясницу.
— Драка не была нашей целью, — отведя бессильный взгляд от младшего брата, обратился Фред к отцу и с сожалением покосился на обособленно стоявших Поттера и Делакур. — Все просто пошло наперекосяк. Мы пытались этого не допустить… — он с сожалением поморщился и опустил глаза к полу. — Но не вышло.
Рон свел брови и недовольно хмыкнул, но промолчал под пристальным взглядом Артура и взволнованным Молли. Она вцепилась ему в руку и пристально наблюдала за любым его движением, при виде раненого сына сумев отбросить из головы все противоречия.
— Я хочу думать, что здесь собрались взрослые люди, которые просто не совладали с эмоциями и сейчас смогут говорить цивилизованно, — вздохнул тем временем Артур, устало проходя к центру класса и обводя нахмуренным взглядом всех собравшихся. — Вы же понимаете, что Ордену Феникса не нужны люди, которые не способны в стрессовых ситуациях избежать конфликта? Его основание держится на каждом из вас, и каждый из вас своей глупой вспыльчивостью раскачивает его. Не прошло и полмесяца с бунта, который грозил обрушить все, что нам удалось сохранить, а вы уже грызетесь, как дикие собаки и не можете понять, что всех вас объединяет одно — Север! — Артур помял губами, нахмурился и, покачав головой, вздохнул. — Я не хочу решать, кто из вас был сегодня прав. Я хочу, чтобы через месяц правыми были все, и для этого прямо сейчас вы должны начать все с чистого листа. Так что, — он обратил прямой взгляд на Поттера, — я предлагаю забыть все обиды и претензии. Наше будущее важнее.
Никто не нашел ничего, что к этому добавить и не переступил тот порог глупости, из-за которого можно продолжать спорить. За прошедшую пару минут налившийся синевой Рон тяжело вдохнул, болезненно оперся о стену и впервые молча и осознанно взглянул на Флер, а затем перевел хмурый взгляд на Гарри.
— Согласен, — твердо ответил Поттер, отмечая, что после этой драки не только у него закончились все слова. — Прошу простить нас за все те обиды, что мы вольно и невольно нанесли вашей семье.
