Цветочница отложила первый букет в сторону и начала сноровисто собирать второй, а Люциус только нахмурился, не ко времени вспомнив свои утренние потрясения. Прозерпина сейчас наверняка приходила в себя после бешеного министерского собрания. Следовало донести до бедной девочки, что не все дела у них в Британии решались через Аваду, но по всему выходило, что в последнее время они только так их и делали. Да и куда ему было до впечатляющей фигуры Родольфуса? Тот всегда умел себя преподнести.
— Готово!
Расплачивался Люциус уже размышляя над тем, как бы поудачнее представить ей Драко, чтобы тот не смел испортить впечатление. Поправить настроение Прозерпины было делом нехитрым, но его сын мастерством своеволия пошел в маменькину родню, и Белла, очевидно, видела в нем родную душу, раз уж так любовно взялась за воспитание. После собрания у Родольфуса удалось узнать, что он с женой устраивал Драко прогулку по Мунго, где под неусыпным контролем тетушки тому ставили руку на профессиональную Аваду. Безнадежным случаям нужно было как-то помогать, и, судя по всему, тогда Драко и переборол свой страх, а заодно и сам пришел в чувство.
— Иду-иду, — донеслось до него из глубины дома, когда Люциус молоточком несколько раз ударил о массивную входную дверь с вензелями.
Роуз встречала его в невесомой молочной мантии, надетой поверх узкого кремового платья с длинным рукавом, которое было перевязано по талии широким бантом. Она неловко топталась в туфлях лодочках и поправляла выбившийся из прически локон, взволнованно вцепившись в юбку пальцами.
— Панси еще нет, — виновато произнесла она, шире раскрывая перед ним дверь и отступая с прохода, будто боясь подольше задержаться на свету. — Но ты заходи! Маня уже готова подавать первое блюдо.
Судя по прячущей глаза домовичке, нетерпеливо топчущейся за хозяйкой, та была готова подать не только первое, но второе, третье и десерт, лишь бы скорее спрятаться подальше от Люциуса и не мозолить ему своим видом глаза.
— Да это же была ее идея с ужином, — добродушно хмыкнул Малфой, а затем осмотрел полную света прихожую и неспешно ступил через порог, заключая, что Драко еще не объявился. — Наверняка делает последние приготовления. Все всегда в последний момент!
— Разве? — Прозерпина удивленно подняла брови и перестукнула каблучками, переступая с ноги на ногу в неудобных туфлях. — А я думала, твоя. Я отдавала все распоряжения.
Люциус иронично усмехнулся, покачивая головой, но тут же поджал губы: слишком уж бедная девочка перепугалась утром, что сейчас так сильно волновалась, сжимая и разжимая свою несчастную юбку.
— Неважно, — негромко произнес Люциус, мягко улыбнувшись ей, и протянул букет белоснежных лилий и роз, перевязанных широкой атласной лентой. — С нашей победой тебя. Первой, но, обещаю, не последней!
Прозерпина на мгновение встрепенулась, благодарно перехватила у него из рук букет, но тут же засмущалась и кротко обняла Люциуса, а затем прижала цветы к груди и спрятала лицо в бутонах.
— Спасибо.
К фуршетному столу пошли тут же, не церемонясь долгими беседами в прихожей. Маня приняла из рук Люциуса букет для Панси, поставила на столик при камине, забрала лилии у Прозерпины и с негромким хлопком исчезла, давая о себе знать только изредка появляющимися на столе закусками. Роуз еще раз взволнованно поправила туго облегающее платье, взмахнула рукой в приглашающем жесте хозяйки, и Люциус поспешил быстрее протянуть ей один из подготовленных бокалов вина, надеясь, что та еще не слишком переволновалась.
— На самом деле у нас не всегда так, — он мягко коснулся ладонью ее плеча и протянул искрящийся в вечернем свете бокал. — Руди, конечно, резковат, но с ним всегда можно договориться. Пойми, пожалуйста, что Азкабан не красит людей, — Люциус опустился в кресло подле нее и ободряюще сжал рукой плечо, — но с тобой никогда не случится того, что произошло с Амбридж. Ни я, ни Вельзус не дадим этому произойти. Слышишь меня?
Прозерпина рассеянно кивнула и тут же нахмурила брови, недоуменно хлопнув глазами.
— Я об этом даже не думала, — она поерзала в кресле и неуверенно откинулась на его спинку, пригубив немного вина. — Не о чем волноваться.
Люциус ощутил, как у него с души слетел камень, когда Прозерпина легко повела плечом, разрушая все домыслы о том, будто она целый день переживала из-за смерти этой драной министерской кошки, которую он иногда грешным делом и сам подумывал отправить к праотцам. Девочке же просто впервой было организовывать званый ужин!
— Вот что значит чистая кровь и благородные гены! — с довольным видом провозгласил Люциус, покрутив в свободной руке бокал.
Роуз лишь изогнула бровь и, ничего не ответив, сделала большой глоток вина, а затем спешно промокнула губы накрахмаленной белой салфеткой. Впрочем, терзать руками собственное платье она перестала.
— Но хватит о печальном, — Люциус отпустил ее плечо и заметно расслабился, поигрывая в руках собственной палочкой и вполглаза поглядывая на видневшуюся за головой Роуз прихожую. — Не скучаешь по Америке?
Ему показалось, что Прозерпина даже вздрогнула от того, каким неожиданным ей показался вопрос, но быстро собралась и, не теряя лица, взахлеб начала рассказывать о том, как рада была покинуть штаты и наконец обрести здесь семью, покой и дом. Как она счастлива была познакомиться с ним и насколько хорошо ей жить здесь, в Англии, где все ей кажется таким своим и знакомым, будто и не было долгих семнадцати лет разлуки с родиной.
— Я так скучала по Панси в последние годы! — сокрушенно качала головой она и прятала от него взгляд, будто боясь показать слезы.
Люциус, протягивая ей второй бокал, довольно улыбался и качал головой с видом доброго дядюшки, обретшего родную кровь после семнадцати лет разлуки. Впрочем, он уже и сейчас ощущал к ней всю родственную близость и подумывал о том, как же повезло Драко с такой обстоятельной и перспективной невестой. По всему выходило, что за плечами у Роуз никого не осталось, а здесь его сын будет едва ли не первым молодым человеком, с которым ей доведется близко познакомиться. К тому же для Панси он был как брат, и их частые встречи в будущем даже не будут вызывать вопросов и заставлять выдумывать что-то сверх того, чем уже щедро одарила их судьба.
Люциус улыбался, глядя на то, с каким запалом Роуз рассказывает о долгожданном обретении сестры, и понимал, что едва ли еще найдет столь же верную и преданную семье девушку в их прогнившей до основания матушке-Британии. Терпкое вино на языке успокаивало, и его сладость ощущалась, как вкус новой, белой и чистой страницы его жизни.
Из прихожей послышался шум, и Люциус оторвал взгляд от Прозерпины, чтобы взглянуть на часы, а затем и ей за спину.Было три четверти девятого, и Драко уже давно должен был подойти, но, похоже, слишком затянул со сборами. Обычно в школу ему помогала собираться Нарцисса, но сейчас Люциус даже забыл отдать на этот счет распоряжения домовикам.
— Иду-иду! — взволнованно прокричала Прозерпина и подскочила из кресла, едва не забыв собственную палочку на столике от волнения.
Люциус проводил ее умиленным взглядом: все же она была идеалом благопристойной чистокровной жены. Будь Нарцисса рядом, она бы уже наверняка организовала все первые приготовления к помолвке и быстрее него сговорила упрямого, своевольного Драко.
Казалось, из прихожей Роуз даже не услышали. Оттуда лишь раздавался звонкий, довольный голос Панси, перемежающийся с негромкими мужскими комментариями. Едва Прозерпина справилась с непослушными полами мантии и развернулась к дверям, Панси сама влетела в столовую, громко хохоча и шутливо отбиваясь искрящейся палочкой от старшего рыжего Уизли.
Именно он первым и заметил Люциуса, когда перехватил Персефону поперек талии и развернул к нему лицом, сдувая со лба налипшую прядь рыжих волос, столь неприятно знакомых и набивших Люциусу жуткую оскомину еще от работы с его папашей в Министерстве. Малфой сжал было палочку, хотел подняться из кресла и выгнать рыжего нахала вон, но исподволь взглянул на счастливое лицо Панси, тяжело выдохнул и осунулся, грузно откинувшись назад на спинку кресла. Неужели все это и затевалось только затем, чтобы представить им это ничтожество в новом статусе?
— Дядя, — натянуто улыбнулась Панси, аккуратно высвобождаясь из рук Уизли, и качнула головой в его сторону, — это Билл.
— Уизли, — понятливо уточнил Люциус и, утомленно взмахнув рукой, избавил ее от ожидаемого обратного пасса с представлениями. Притихшая Роуз, с любопытством глядя на Билла, мягко оперлась плечом о косяк и перехватила со столика аккуратную невесомую тарталетку.
— Не знала, что вместо тихого вечера у нас сегодня званый ужин, — Панси неловко передернула плечом, поправляя сбившееся на груди платье, в котором выходила из дома еще в обед.
— Это по поводу нашего выступления в Министерстве, — негромко отметил Люциус, недовольно стуча пальцами по резной поверхности фуршетного столика. — Я думал, что сегодня днем ты сама изъявила желание его отметить. Прозерпина любезно все подготовила.
Панси высоко вскинула брови и перевела удивленный взгляд на растерянную не меньше нее Роуз, а затем через плечо на Билла, продолжавшего аккуратно поглаживать ее бок через невесомую ткань платья.
— Ладно, — бросила Панси в конце концов и подняла глаза к виднеющейся за спиной Люциуса лестнице. — Нам еще кого-то ждать?
— Драко, и можем садиться.
Деловито кивнув, она шепнула что-то про то, что скоро будет, и мелким шагом засеменила на второй этаж экстренно приводить себя в порядок. Прозерпина обреченно вздохнула ей вслед и грустно поджала губы, наблюдая за тем, как презрение оседает ледяной маской на лице Люциуса.
Пока Маня ловко сервировала стол на незваных гостей, Малфой постукивал по колену палочкой и изучающе глядел на Билла, который и не думал прятать взгляд, смотря на Люциуса и без вызова, и без стеснения. Дешевая рабочая рубашка без мантии, уже оставленной где-то в прихожей, будто бросала вызов всем принятым в их обществе правилам и нормам. Люциус мог закрывать глаза на то, что этот плебей развлекал по ночам дочь его покойного друга, но наглости приходить на званый ужин в таком виде не хватило бы даже у клятого, трижды проклятого родом Блэка.
— Так как в банке дела? — сбившимся голосом поинтересовалась Прозерпина, с улыбкой предлагая Биллу взять со столика вино и закуски.
Тот только перевел на нее ироничный взгляд и легко улыбнулся, от чего его скрывающие половину лица волосы сбились, оголяя неровно затянувшиеся рубцы.
— Вашими стараниями живем, — беззлобно ответил он, протянув руку за бокалом. — Только сегодня с самого утра все волнуются. Говорят, грядут большие перемены.
Прозерпина постаралась выдавить из себя мягкую, милую улыбку, но только криво перекосила лицо, с опаской поглядывая на напряженного и недовольного таким знакомством Малфоя. Люциус же поперхнулся вином и поджал губы, прокручивая между пальцами палочку и размышляя о том, сколько же еще информации просочилось сотрудникам, раз даже никчемный ликвидатор имеет на ее счет свое мнение.
— Не настолько, чтобы в отношении вас что-то поменялось, — бросил он Уизли, презрительно поджав губы.
Не то, чтобы Люциус особо об этом сожалел. Но вечер обещал быть таким знаменательным, что незачем было растрачивать свои эмоции на какого-то третьесортного гоблинского лакея. В конце концов, одним больше, одним меньше, какая ему была разница? Он прежде в избытке наблюдал таких каждый рабочий день, выдавая отказы в ходатайствах на очередной лакомый кусок министерских кресел.
Уизли хватило ума смолчать, прогуляться до прихожей и накинуть на плечи то, что он по недоразумению считал достойной волшебника одеждой. Прозерпина прокашлялась в кулачок и сделала большой глоток вина, заедая его очередной аппетитной тарталеткой. Больше поднимать нейтральные темы в разговоре она не решалась, попеременно поглядывая с опаской то на одного, то на другого из собеседников. Сейчас ей хорошо было бы предложить пройти в оранжерею или до библиотеки, но, похоже, все ее силы уходили на то, чтобы после тяжелого дня сохранить хоть немного из остатков собственного самообладания.
Панси проявила чудеса оперативности, когда Люциус сделал последний глоток из бокала с вином, а Роуз надкусила первый попавшийся ей под руку сэндвич. Не долго думая, она надела на себя то же платье, в котором не так давно представляла ему сестру, и накинула на плечи тонкую атласную мантию, едва прикрывающую подол юбки. Судя по едва слышному с первого этажа хлопку, восстанавливать прическу ей уже помогала домовичка.
— Все уже съели? — воодушевленно поинтересовалась Панси, настороженно сверкая глазами в сторону каждого из присутствующих, пока спускалась по лестнице. — Кажется, я видела здесь замечательные канапе с лососем…
Она быстрым шагом пересекла гостиную, подхватила со стола бокал вина вместе с канапе, а затем подошла к Биллу и легко коснулась его плечом, неотрывно следя глазами за Люциусом.
— Так как же вы познакомились? — не преминул поинтересоваться он, размышляя над тем, где же еще успел недоглядеть, пока ломал голову над тем, как прижать гоблинов к ногтю.
Панси ослепительно улыбнулась, полностью придя в себя за те короткие минуты, что провела один на один с зеркалом при поддержке косметички и гардероба. Будь Люциус не столь близок ее дому, он бы, возможно, и посчитал себя незваным гостем, но, право слово, такие условности уже давно перестали быть препонами в их отношениях.
— В семейной лавке Билла, — Панси быстро проглотила канапе и подхватила Уизли под руку. — Мне всегда нравился их ассортимент, да и учились мы с бывшими владельцами почти на одном курсе. Мы зашли туда с Прозерпиной, когда гуляли по переулку. Не могла же я не показать ей их магазин!
Люциус улыбнулся одними губами, постучал пальцем по подлокотнику кресла и вспомнил, как сегодня видел самую мелкую из выводка рыжей семейки за витриной, увлеченно пытавшуюся сотворить что-то из больших и нелепых кленовых листьев. Удивительным было, сколь многое из местного дурновкусия он успел пропустить всего за один год Азкабана!
— Слышал, сейчас дела в этой лавке идут не столь хорошо, — он встретил копию своей дежурной улыбки на лице у Панси.
— Да, но Джинни думает сменить профиль магазина, — небрежно бросила она, отпивая полглотка из бокала.
Билл Уизли глядел то на Панси, то на Люциуса и улыбался уголками губ, легко поддерживая Персефону ладонью за тонкие пальцы. Малфой крепче сжал зубы: никакой слащавой идиллии в этой паре он не видел. Этот несчастный выкормыш предателей крови даже не постарался привести в должный образ свой внешний вид, пока ожидал здесь, рядом с ним и Роуз, свою спутницу. Натянуть дешевую тряпку на плечи было нормой, а не знаком приличия в том обществе, где он привык водить знакомства. Глупым было ожидать большего от Уизли, но хорошие манеры и вкус к одежде он, Люциус, прививал своему сыну с детства. Впрочем, насколько помнилось, прихоти Панси менялись столь часто, как и броши на ее разноцветных мантиях, и очень быстро потом вылетали из головы. Бесполезно было заострять на них внимание. Однако все равно хотелось верить, что в ближайшем будущем он еще поведет ее к алтарю. Вероятно, ей бы подошел Пьюси или Нотт…
