— Что же это такое?..
* * *
Собираться с мыслями было тяжело. Уже минуть десять, а может полчаса, а может даже час, или день, как Вьерна пришла в себя. Но сколько бы она не ждала, она не могла сообразить, как же она умела двигаться раньше. Вот дыхание первая дочь уже освоила. Почти. Стоило об этом подумать, как она начинала сбиваться, хрипя загнанным круглобоком.
В конце концов, через пару минут — а может дней — странная, путаная слабость отпустила. Первая дочь дома Молувитар с трудом разлепила стальные веки. Казалось, она просто умрёт от напряжения. Но первые движения словно разогнали кровь — ей стало легче. Ощутив надежду, Вьерна усилием воли приподнялась на руках...
Первым что она увидела, когда темнота в глазах прошла, была её мать. Алистраи сидела рядом, спиной к Вьерне, опираясь руками на край кровати в беспокойной позе.
— Мать Алистраи...
Голос прозвучал совсем хрипло. Мать не ответила, молча глядя перед собой.
Вьерна с ужасом обнаружила, что её властная мать выглядит ужасно. Она сидела почти по-детски, понурив голову и бессильно опустив ровные резные плечи. Её посоха с ней не было.
— Ты наконец-то проснулась, Вьерна.
Мелодичный голос прозвучал глухо. В душу первой дочери забрались подозрения об ужасных вещах. Казалось, будто они уже проиграли — она не знала что, но что-то проиграли.
— Йха...
Первая дочь неуверенно захрипела, и покашляла, пытаясь прочистить сухое горло. Алистраи полуобернулась и положила ладонь на руку дочери поверх мягкого покрывала.
— Лежи. Ты была без сознания почти пять дней.
— Что?!..
Вьерна панически дёрнулась, но затихла, когда хватка матери окрепла.
— Как ты себя чувствуешь, дочка?
— Как будто по мне пробежало стадо круглобоков...
Вьерна умолкла, осознав, как именно только что назвала её мать. Такое простое обращение было почти оскорбительным в отношении старших дочерей. В конце концов, Вьерне было за двести, она уже имела собственную дочь... хоть и отдала её матери как будущую принцессу, лишившись права звать Квейлан своей.
— Старшая мать, что случилось? Я... — Вьерна потерянно запнулась, — я ничего не помню...
Она осмотрелась вокруг.
— Это моя комната... — До неё вдруг дошло, что она одета в ночное платье и лежит под мягким покрывалом. — Меня ранили?
Вместо ответа Алистраи убрала руку и снова взялась за край кровати, словно хотела встать. Вьерна попыталась приподняться и сесть. Но её собственные руки так дрожали, что вырваться из плена покрывала не представлялось возможным.
— Не двигайся, Вьерна. Он сказал, что ты сильно ослабла, и даже теперь тебе понадобится отдых...
Алистраи всё-таки поднялась, и шагнула прочь от кровати. Вьерна, прилагая титанические усилия, поспешно перевернулась:
— Кто сказал?.. Что?.. Мать Алистраи, что случилось? На нас напали?
В её разуме всколыхнули воспоминания — крики, свист стрел, рывки её ящера. Паника, быстро зажатая в тисках железного расчёта...
— Я вела отряд... — прошептала дроу. — Кажется...
— Была засада, Вьерна, — перебила старшая мать. — Тебя...
Алистраи сбилась, завив дочь удивлённо нахмуриться. Энергия постепенно возвращалась в тело Вьерны, хоть она всё ещё ощущала себя ужасно. Женщина приподнялась в кровати.
— Тебя ранили, — закончила наконец Алистраи, всё ещё не глядя на дочь. — Но теперь всё хорошо. Ты в безопасности. Ты будешь в безопасности...
Странный дрожащий тон её голоса парализовал дочь как яд на дротике. Вьерна тяжело дышала, не в состоянии прогнать слабость в теле.
— Не... нет... — сипло выдавила она. — Что-то ещё... я не просто...
Алистраи обернулась и Вьерна замерла, увидев её перекошенное болью лицо.
— Не нужно, дочка, — тихо произнесла мать. — Не нужно вспоминать. Всё кончилось. Ты дома, ты... в безопасности.
Алистраи медленно шагнула к закрытому прозрачной занавеской окну. Сражаясь за каждый волос прогресса, Вьерна сдвинула себя на край кровати и опустила ноги на пол. Видения отчаянной схватки становились всё отчётливей, приобретая болезненные краски реальности. Она вспоминала.
— Я ведь... — хрипло выдавила Вьерна. — Я умерла, так ведь?
Режущее страхом откровение осталось висеть в воздухе. Старшая мать опёрлась о подоконник.
— Как я устала...
Собравшись с силами, Вьерна буквально метнула себя вперёд и вверх, поднимаясь на ноги. Перед глазами пошли круги, но она устояла.
— Как я ненавижу всё это...
Горячий шёпот заставил Первую дочь сжать себя в кулаке. Теперь Алистраи упиралась о подоконник обеими руками.
— Как я ненавижу этот город... — шептала она. — Это место было моим домом всегда, всю мою жизнь! Я не знаю ничего другого! Но я так его ненавижу!.. Ненавижуу!!
Клокочущий рык вырвался из глубин существа Старшей матери Молувитар, рассылая по коже Вьерны легионы ледяных мурашек.
— Старшая мать...
— Я привела вас в этот мир, чтобы вы были моими, — почти жалобно произнесла Алистраи и вдруг злобно рыкнула: — Так приказала нам богиня! И я никогда не думала, как это будет!.. Как сильно я буду вас...
Она потерянно запнулась. В языке дроу не было слова, которое описало бы искреннюю заботу или нежную привязанность.
У них не было слова "любить".
— Мать Алистраи...
Вьерна шагнула на негнущихся ногах, протягивая к матери руку. Та не двигалась, вцепившись пальцами в холодный базальт.
— Я просто... просто хочу, чтобы вы были в безопасности, — разбито прошептала Алистраи. — Я хочу, чтобы вы были со мной. Мои дети...
— Мама!..
Алистраи обернулась, очнувшись от глухого вскрика дочери — и совершенно не успела подхватить рухнувшую на колени Вьерну. Первая дочь упала пред ней и, судорожно сжав в почти бессильных объятиях, уткнулась носом матери в живот. Алистраи поражённо застыла на месте, растерянно приподняв руки.
— Никогда... — дрожащим голосом прошептала Вьерна, — я никогда тебя не предам!.. Моя мать...
Вокруг повисла тишина, укрывая постыдный момент обнажённых чувств двух благородных дроу.
— Я умру ради тебя, мама... — шепнула Вьерна, сжимая объятия крепче.
Алистраи ответила тихим смехом. Затем положила руки на голову дочери и ласково погладила пушистые мягкие волосы.
— Это грех, дочка, — шепнула она. — Тёмная Мать ненавидит тех, кто отдал свою жизнь кому-то кроме неё...
— Пусть так, — пролепетала Вьерна, поднимая голову. — Мне не нужна другая мать! Никто другой не нужен...
Поглаживая волосы дочери, Алистраи заглянула в лицо своего первенца. Голубые глаза блестели от едва сдерживаемых слёз, как два драгоценных сапфира. С нежностью мать провела по её щеке ладонью:
— Моя самая верная дочка...
Круглое, такое простое для благородной дроу, лицо Вьерны озарилось неуверенной улыбкой. Алистраи вновь ласково погладила дочь по голове, затем склонилась и, мягко разрывая её объятия, взяла под руки:
— Тебе нужно прилечь, дорогая... ты едва на ногах стоишь...
— Я могу сама идти... — Запротестовала первая дочь.
Не обращая внимания на смущённое бурчание, Алистраи подвела её к кровати и помогла лечь.
— Ты скажешь мне, что случилось? — кротко спросила Вьерна.
— Ты была права, дочь моя, — ровно ответила та. — Тебя... убили. Была засада недалеко от города, вернулся только один твой солдат. Ещё двое нашлись позже, сбежали в Пустоты и плутали там два дня. Остальные мертвы.
— Но как тогда?.. — тревожно вскинулась дроу.
— Маг. Он... — Алистраи помедлила. — Кажется, он вернул... твоё...
Резкая волна опаски прошила колдунью от макушки до кончиков пальцев ног. Она поспешно прижала палец к губам дочери.
— Мы больше не будет это обсуждать, — строго приказала Алистраи. — Ты поняла?
Вьерна послушно кивнула — в награду её снова с любовью погладили по голове. Первая дочь неожиданно ощутила, что наслаждается каждым прикосновением матери. Она готова была умереть сотни раз, если это позволит ей снова вот так побыть с матерью наедине.
— Но что случилось?.. — протянула Вьерна. — Нас предали? Анх... Я ничего не помню!.. Я кажется, ушла сама...
Алистраи молча смотрела как Вьерна, откинувшись на подушку, пытается вспомнить. И неожиданно дочь вздрогнула:
— Она!..
Алистраи сжала её руку, но Вьерна не заметила, судорожно вцепившись в мать:
— Греянна! Это была... она!
Старшая мать молча отняла руку первой дочери от себя, и положила на кровать, прижимая ладонями.
— Тебе нужно отдохнуть, дочка. Поспи.
Поразив Вьерну совершенно неоправданным равнодушием, Алистраи поднялась и двинулась к двери.
— Но, мать Алистраи, — задохнулась Первая дочь, — она же!.. Греянна прислала то сообщение, она настаивала, что её хотят убить и ей!..
— Я знаю, Вьерна. Она предала нас.
Повисла тяжёлая тишина. Вспышка гнева по отношению к мелочной и жадной младшей сестре, которая только и умела, что грезить о бесполезной власти положения жрицы, быстро улеглась. Вьерна понимала, что значат слова матери.
— Ты... уже приказала её убить? — неловко протянула дочь.
Алистраи замерла. Затем обернулась к Вьерне с озадаченным лицом:
— Честно говоря, я сама не знаю, что я сделала...
Глава 2
— Что ты сказала?..
Кверсати сама того не понимая с угрозой приподнялась из кресла. Глупый жест — в цитадели Дэв-Пала даже её разорвут на куски, и богиня её не спасёт.
Но она сгорала от бешенства, едва контролируя в безумии свои мысли. Мать-настоятельница спокойно опустила бокал с сияющим вином на стол. Дикое поведение Кверсати её не страшило — она знала, что так будет задолго до того, как Первая дочь явилась к ней в крепость.
— И всё же меня удивляет, что ты этого не ожидала, — произнесла Алаурун, будто продолжала другой, более спокойный разговор. — Ты же не думала, что инквизиция Матери станет исполнять твои прихоти, Кверсати?
В большом камине горел живой огонь, свет плясал на стенах высокого помещения. Резные колонны тонули в тенях, будто мерцая на границе золотого круга. Первая дочь подалась вперёд, нависая над не менее могущественной дроу с угрозой.
— Как ты смеешь!.. — прошипела Кверсати. — Ты думаешь, я пришла сюда, чтобы выслушивать твоё самомнение?! Тёмная Мать не будет держать тебя в фаворитках вечно!
— Я думаю, что власть ударила тебе в голову, девчонка, — протянула хозяйка Дэв-Пала. — Ты влетела сюда, будто тебя богиня несла на руках, но она всего лишь даровала тебе видение. Нет?
Кверсати окаменела на секунду. Затем медленно опустилась обратно в кресло.
Никто не знал о её видении, о её приказе. Никто. Кроме неё самой и её богини.
— Она приказала мне... — прошипела Кверсати, — приказала уничтожить их! И я клянусь, что сделаю это, даже без тебя!
— Я так и думала, — протянула Алаурун. — Тёмная Мать приказала уничтожить дом Молувитар?
— Разумеется! Она желает их смерти!
— В таком случае я тем более не стану вмешиваться в вашу войну, — спокойно ответила настоятельница. — Или ты хочешь, чтобы Мать наказала тебя за слабость?
— Они еретики! — взвыла Кверсати. — Алистраи всегда была самовольной выскочкой, безродной тварью, узурпировавшей чужой дом! Ты знаешь, что она просто приёмная безродная!
Настоятельница только отвлечённо двинула бровью. Она знала куда больше о родословной старшей матери Молувитар — но выдавать это Кверсати в её планы не входило.
— Её дочери всегда были удалены от церкви, — продолжала злиться Первая дочь. — Одна из них посвятила себя какой-то жалкой бессильной сущности, а другая лишилась своих сил. Ты знаешь, что значит молчание на ритуале подношения!
Алаурун покосилась на Кверсати коротким взглядом и с издёвкой заметила:
— Ты забыла о третьей. Которая вернулась в дом пару дней назад... и пропала. — Мать-настоятельница изящно обняла подбородок пальцами:— Она, кажется, пыталась предать их, подстроила смерть своей сестры. Ты не слышала об этом?
— Разумеется, нет, — отрезала Кверсати и глазом не моргнув.
Обе женщины знали, что это была именно её идея. Двадцать пять лет назад, как только Кверсати узнала, что Алистраи родила очередную девочку, она планировала отрезать младшую дочь от семьи. Именно под её тайным влиянием голову девчонки наполнили самым сладкими фантазиями о жизни жриц Тёмной Матери.
— Власть твоей семьи нужна именно для того, чтобы вы избавляли наш город от подобных ничтожеств...
— Ещё одно слово в таком тоне, Первая дочь, — сухо перебила Алаурун, — и ты узнаешь, что милость богини спасает не всех.
Стальные нотки в голосе матери инквизиции заставили Кверсати резко остыть. В конце концов, она была не на своей территории.
— Не смей мне указывать, как мне исполнять волю Матери, — бесстрастно продолжила настоятельница. — Тебе следует гордиться, что богиня требует от тебя столь значительного деяния, как уничтожение целого правящего дома. Я надеюсь, ты пришла не просить подачек?..
С грохотом кресло отъехало назад. Алаурун молча смотрела на опять вскочившую Кверсати.
— Я уже сказала, — почти прохрипела душимая бешенством дроу, — я сделаю это с тобой, или без тебя!
— Очень хорошо, — ровно ответила настоятельница. — Потому что ты всё ещё у меня в долгу. По твоей просьбе я отказала Алистраи в службе для города. Её солдаты из безродных, но обучены неплохо... — Алаурун с нарочитой задумчивостью отвела глаза: — Кажется, у неё под началом уже почти четыре тысячи бойцов, много женщин и магов...
Она прервалась, заметив движение в воздухе. Кверсати покрылась тёмной пеленой, её платье будто таяло вокруг, как чёрный туман. Как аура сил их богини. Алые глаза утонули в темноте... и сменили синие на чисто белое.
— Она нам не нужна.
Шелестящая фраза пронеслась по залу как поток сухой пыли. Облик пропал так же внезапно, как и появился. Кверсати молча развернулась и, взмахом руки распахнув двойные двери, вылетела из помещения. Мать настоятельница отвернулась и откинулась в кресле, покачивая в руке бокал.
Последняя фраза подразумевала, разумеется, огненную силу Алистраи, унаследовать которую всё ещё никто не мог... но Первая дочь явно считала это мелочью.
— Осторожней, Кверсати, — протянула Алаурун, — если рассуждать так, то выяснится, что нам не нужен никто...
Она перекатилась головой по спинке кресла и с недоброй улыбкой посмотрела вслед исчезнувшей гостье. Двери закрылись.
— Приблизься.
Повинуясь команде, из темноты за одной из колонн выскользнула тень. Стройная молодая женщина дроу встала за спиной настоятельницы. Полные латы обнимали поджарую фигуру как вторая кожа, не упуская ни одного изгиба. Её лицо было узким и сухощавым, но всё же привлекательным, плотный хвост шелковистых волос изящно лежал на плече.
— Прочему ты отказала ей, старшая мать? — тихо произнесла девушка, шуршащим голоском. — Кверсати права, они еретики. Один приказ, и я...
— Наклонись.
Девушка прервалась и послушалась. Старшая мать фривольно обняла подчинённую за подбородок и властно поцеловала в губы.
— Если ты хочешь иметь хоть малейший шанс сменить меня на месте настоятельницы Дэв-Пала, — шепнула Алаурун, — тебе придётся забыть свою глупую энергичность, мой пушистик.
