— Мы что, стали за ночь сквибами?
Это был единственный и самый безумный вариант, который пришел Нарциссе в голову. Иной причины во всем происходящем она просто не могла увидеть.
— Не исключено, — ответил Северус, поворачиваясь к окну. — Но ведь магия пропала не только в нас. Ночью произошло кое-что… Я считаю, что из-за этого мы потеряли возможность колдовать.
Нарцисса думала про себя обвинить его в безумии, но, учитывая абсолютную невозможность всего происходившего, приготовилась слушать.
— Примерно через полтора часа после того, как ты ушла, в небе над северо-западом появилось странное алое зарево, а затем из-за горизонта поднялись красные лучи. Они приближались сюда и спустя несколько минут проносились уже над городом. Через некоторое время я услышал странный хлопок и на мгновение почувствовал тяжесть, — Северус прищурил глаза, в точности вспоминая ощущения, — а потом все закончилось. Мне показалось это интересным, и я захотел поискать упоминания о подобном явлении в одной моей старой книге, только вот на Акцио она не отозвалась, а направляясь к книжному шкафу, я не смог зажечь Люмос. Тогда-то мне и показалось, что дело неладно. Как ты сама убедилась, даже самые сильные заклинания не действуют, а я всегда считал свои магические способности выше, чем средними.
Нарцисса и сама не заметила, как во время его короткого рассказа начала нервно всматриваться в небо за окном. Одна за другой в голову лезли пугающие мысли о том, что произошло и насколько велик был эффект от этого страшного красного света. Во время упоминания о Люмосе, Нарцисса сама попыталась наколдовать маленький огонек, но тоже не смогла.
— Почему ты меня раньше не разбудил? — она остановилась и обратилась к Северусу, который перестал говорить. — Еще ночью нужно было объединить силы и проверить окрестности, попытаться написать письмо в Лондон…
— Я не хотел тебя беспокоить до того, как разберусь во всем сам. Стало ясно, что это проклятие затронуло не только меня, когда я убедился, что зелья перестали работать. Кроме того, аппарировать ты бы не смогла. Даже Метка на руке не отвечает. Свою сову я уже отправил с письмом в Лондон, но она пока не возвращалась. Единственное, — он перевел взгляд на небольшую стопку книг, стоявшую на полу, — я еще не успел подробно изучить книги. Этим я и хотел заняться вместе с тобой, но ты проснулась раньше, чем я решил тебя разбудить.
Нарцисса вслед за Северусом перенесла взгляд на книги. Там было не больше десяти томов, но каждый из них теперь казался ей спасительным. Она подошла к стопке и присела напротив нее, вчитываясь в корешки на кожаных обложках. Здесь были «Тайны наитемнейшего искусства», «Неизвестная история магии», «Древние проклятия и ритуалы в изложении Арманда Вульфа», тонкая брошюрка «Легальных и запрещенных артефактов» и даже «Жизнь и посмертие Мерлина». Нарцисса подумала, что последняя книга попала сюда за легендарную биографию великого волшебника, в которой было больше невероятного, чем во всей истории магической Британии.
— А окрестную территорию ты проверял? — спросила женщина, раскрывая «Древние проклятия» на содержании.
— Да, но это ничего не дало. Коукворт — убогий маггловский городок, Нарцисса, здесь нет магов. А колдовать в радиусе мили также не получается, — Северус подошел к ней и присел рядом, всматриваясь в заглавие «Тайн наитемнейшего искусства». — Единственное, в чем я практически уверен, это то, что область поражения ограничена нашим регионом. Мы попали в зону без магии. Я не знаю, что произошло на севере, но на юг, к Лондону, красные лучи точно не дошли. Они рассеялись где-то здесь, — он замолчал, но, вспомнив важное, добавил: — Малфой-мэнор также находится южнее.
Нарцисса ощутила, будто огромная тяжесть опрокидывается на ее плечи. Физически она была здорова, но морально чувствовала себя раздавленной.
— Помоги мне отнести эти книги в гостиную, — даже если все волшебство в мире пропало, она по-прежнему была женщиной. — Там, в уюте и покое, постараемся что-нибудь в них найти.
Она отошла от собранных книг, позволяя Северусу взять их, и направилась следом за ним. Нарцисса думала о том, что в этот момент происходит с Драко и Люциусом, отделенными от нее сотней миль, которые сейчас казались непреодолимым расстоянием; вспоминала о больной сестре, которая ни с кем не делилась своим несчастьем. Нарцисса со страхом понимала, что ничего не знает о жизни магглов, а сейчас только они могли помочь ей вернуться домой. Вся надежда была на Северуса, который всю свою жизнь прожил по соседству с ними.
Он шумно вывалил книги на журнальный столик рядом с бутылкой недопитого Нарциссой вина и пододвинул кресло, на которое не замедлил опуститься. Нарцисса присела на диван и тут же подобрала под себя ноги, ощутив прохладу, исходящую от пола. Северус заметил ее движение и быстро поднялся, а затем подошел к камину. Спичек в доме не было, и то, что угли все еще слабо потрескивали, было настоящей удачей, которой Северус не преминул воспользоваться, подбросив в камин самые тонкие из лежащих рядом поленьев. Он поднялся и уже хотел осмотреть комнату, желая найти что-то для раздувания огня, но Нарцисса тут же протянула ему поднос, на котором вчера было оставлено приготовленное для гостьи вино.
— То, что нужно, — он одобрительно кивнул ей. Снейп почему-то не думал, что волшебница из древней родовитой семьи магов имеет хотя бы смутное представление о том, как делать что-то руками.
— Это ведь законы природы, — она пожала плечами, угадывая удивление в его взгляде. — Для того, чтобы знать их, достаточно обладать глазами, а не магией.
Уголки губ Северуса чуть приподнялись в улыбке. Наблюдательность и ум было тем, что он ценил в людях, и если в уме своей невольной спутницы он не сомневался, то о ее наблюдательности узнал впервые. Возможно, все было не так безнадежно. И нужно же было так случиться, что из всех живущих людей он остался именно с той женщиной, рядом с которой чувствовал себя наиболее комфортно. Возможно, сыграла свою роль привычка, но он чутьем ощущал, что может довериться ей. А уж доверие было тем, что Северус Снейп никогда не допускал в своей жизни.
Он вновь опустился к камину и стал раздувать огонь с помощью подноса. Слабые искры рассыпались от углей, но поленья для них все равно были слишком велики, а тонких веток среди припасенных дров не было. Не было в доме и топора, которым можно было разбить большие поленья на щепки, не было даже пилы. Он подумал о том, что сойдут для растопки и чистые пергаменты, но они должны были быстро прогореть, не дав пламени заняться деревом. Не найдя решения лучше, он ободрал с оставшихся дров кору и подложил ее в камин под них. В этот раз после того, как он начал раздувать угли, из-под дров вырвался слабый дымок. Через несколько минут появился и маленький огонек, который постепенно распространился на все поленья. Северус довольно отстранился от камина и с удивлением заметил, как Нарцисса наблюдала за ним. Прежде, чем он успел встать, она отвела взгляд.
Снейп опустился на кресло, расположенное прямо напротив дивана. Журнальный столик с книгами стоял между ними, и Северус взял с него ту, которая с большей вероятностью могла пролить свет на ситуацию. На ее обложке значилось: «Необъяснимые явления: тайны и их разгадки». Ночью он очень обрадовался тому, что откопал ее в старом материнском шкафу: покойная матушка была любительницей хороших историй, а книга, несомненно, была сборником самых настоящих небылиц. И уж если где-то стоило искать ответ на то, что произошло ночью, так точно среди тех знаний, которые высмеивались в приличных кругах. Просто потому, что в приличных кругах считались невероятными три вещи: вечная жизнь, воскрешение из мертвых и абсолютное исчезновение магии. Первую из них опроверг Николас Фламель, вторую братья Певереллы, а третью, по всей видимости, придется опровергать ему с Нарциссой. Общее в этих случаях было то, что все они считались бабушкиными сказками. Однако, видевший и Философский камень, и Старшую палочку Северус бабушкиным сказкам был склонен верить. Открыв книгу на первой странице, он углубился в чтение.
К необъяснимым явлениям автор этого писания относил такие вещи, как размягчение мозга от мозгошмыгов и потеря вечной любви под действием плотоядной омелы, которая, если верить написанному, через невидимые споры проникала в сердца молодых влюбленных и вместе с плотью пожирала их чувства. К каждой такой небылице, а Северус на сей раз был уверен, что это именно низкокачественные выдумки, была составлена «по-настоящему реальная» история и написана иллюстрация. По всей видимости, прежде каждая картинка была волшебной и переливалась разными красками, но сейчас все они были похожи на рисунки со смазанным маслом. Северус поймал себя на мысли, что, будь у него дети, этот фолиант он спрятал бы дальше его полной коллекции книг по Темной магии. Он с шумом захлопнул книгу.
К полудню стало ясно, что ни в одном из выбранных им томов не было того, что могло пролить свет на происходящее. Нигде не упоминалась ни потеря магии, ни странный красный свет, озаривший ночное небо над центральной Англией. Возможно, имело смысл подробнее осмотреть домашнюю библиотеку, но Северус сомневался, что в ней найдутся такие специфичные книги, которых требовала ситуация. Все это было неслыханно.
— Мы мыслим неправильно! — вдруг воскликнула Нарцисса, захлопывая книгу. Северус от неожиданности вздрогнул, вырываясь из мира ритуалов по призыву духов, известных своими красными отсветами. — И, черт побери, мы с тобой не можем мыслить правильно! Не из того теста сделаны!
Он вопросительно поднял бровь, ожидая продолжения ее речи.
— Это ведь сделал проклятый Орден! В лучших традициях безумия они использовали что-то такое, что уничтожило нашу магию! — она подскочила с места и судорожно стала ходить у камина. — Их загнали в угол, и они, конечно, решили, что или получат все, или ничего! До сих пор такое поведение лишь отнимало у них территорию, а сейчас какая-то идея этих непризнанных гениев выстрелила против нас!
— Ты говоришь очевидные вещи, Нарцисса, — Северус отложил книгу на стол и поднял на нее спокойный взгляд. — Сядь…
— Нет, ты не понимаешь! Подумай, кто у них остался! Кучка авроров и посредственных учителей, — Нарцисса начала вспоминать постоянный хогвартский штат. — Еще не успевшие разъехаться дети и пара сквибов! Ты всерьез полагаешь, что кто-то из них мог владеть этими чарами? Да единственный, кто мог знать о такой магии там, был Дамблдор, но он мертв!
— Ты недооцениваешь Минерву и Филиуса…
— Профессор трансфигурации и изгнанный из семьи гоблин-полукровка? — она фыркнула, не переставая мерить быстрыми шагами комнату. — Не смеши меня! Одной не по профессии, второму не по крови! Или ты хочешь мне сказать, что это высшая трансфигурация забрала наши силы? — Нарцисса не стала добавлять очевидный факт, что до тайных знаний гоблинов допускались только старейшины семейств. Что уж говорить об отбившемся от народа старом профессоре? Все свои знания он получил из книг. — Нет, тут другое, Северус! Они где-то взяли эти знания! Нашли источник и использовали его. Наверняка слепо, как и все, что они делают!
Северус не стал разубеждать ее в слепоте Ордена. Тем более, что он сам убил единственного последовательно мыслящего там человека. Но идея Нарциссы все же заинтересовала его.
— И зачерпнули невиданную силу в том же источнике, — продолжил он ее мысль. — Они сами не могли обладать таким значительным магическим потенциалом…
— Верно! Мы должны понять, что это был за источник! Несомненно, они нашли его случайно. Возможно, в нем же кроется и разгадка. Возможно, он мог бы и отменить действие своих же чар. Эти недоумки наверняка ошиблись, наводя чары на страну, раз не смогли довести их распространение даже до пригородов Лондона.
Идея в глазах Снейпа начала обретать смысл. Той силой, что могла оставить без магии целый город, не обладал ни один ныне живущий волшебник. Возможно, Темный Лорд был наделен достаточной властью, но он никогда не отличался той глупостью, которая требовалась для воплощения подобной затеи, и всегда ценил магическую кровь. Сложно было ошибиться с тем, кто поспособствовал такой дикости. Лучше всего на эту роль подходил Поттер. Да только вряд ли орденовцы допустили бы его до подобного. Это был кто-то из старшего круга: Минерва или Кингсли. О Грюме Северус даже не думал: слишком уж закоренелым воякой был старый аврор для того, чтобы проводить ритуалы, надеясь на постороннюю силу. Его мощь ограничивалась его же боевой и защитной магией. Во всех областях, выходящих за ее пределы, он был весьма слаб.
— Тогда мы должны подумать, какого рода могут быть подобные источники, и определиться с тем, что из этого доступно на территории Шотландии, — Северус чуть подумал и продолжил: — Ирландию вряд ли стоит рассматривать: слишком уж независим живущий там народ. Вряд ли Орден найдет среди них поддержку.
Нарцисса наконец успокоилась и села на диван. У их действий появилось направление, но сердце все также неспокойно билось в груди. Ей нужны были вовсе не исследования и ответы.
— Только как нам это поможет вернуться в Лондон, Северус? — она обреченно подняла на него взгляд и обняла себя руками за талию.
Уже уходящий в библиотеку Снейп остановился и обернулся к ней.
— Ты хочешь вернуться к семье сквибкой?
Нарцисса вздрогнула от его слов, как от удара. До сих пор ей казалось, будто она выйдет из этого порочного круга в грязном маггловском городишке, и все образуется. Она не думала о том, как ей придется предстать перед семьей, обществом, Лордом… Но Северус четко обозначил границы и был в них прав. Назад было нельзя. Нарцисса обреченно повалилась на диван, кутая себя в оставленный ею с утра плед. Закрывая глаза и отворачиваясь от всего мира, пока Северус не вернется к ней с новой порцией книг, она только бегло подумала, как жалко выглядит перед ним. А ведь он сам не ложился спать в эту ночь.
Глава 4. Точка отсчета
3 июля 1997 года, 9 часов утра, Хогвартс.
Гарри и Рон сидели на своих привычных местах за столом Гриффиндора в Большом зале и доедали завтрак. Печенье и чай, заботливо приготовленные для всей компании в шестом часу утра, вовсе не походили на полноценный утренний прием пищи. Физическая истощенность, затронувшая всех обитателей замка, давала о себе знать стойким чувством голода. Его усиливали и бодрящие настойки, принимаемые уже на протяжении двух дней. Несмотря на то, что Рону удалось немного поспать в эту ночь, выглядел он таким же помятым и измученным, как и все остальные, сидевшие за завтраком.
