Грин-де-Вальд исчез из веселья. Многим позже, перерывая воспоминания, я выудил обрывок. Отлучившись на пять минут великий маг вернулся, совершенно трезвый, и поставив чары тишины и невнимания вокруг себя примостился в уголке с книжкой. Воистину не тратит жизнь попусту. Особенно после Нурменгарда.
Ещё один провал. Играем в какую-то дичайшую игру, правила которой я не вспомню. Что-то из разряда «всегда на корпоративах»…
Прыгаем, скачем, и в какой-то момент всеобщей возни я падаю, придавленный пошатнувшейся Беллатрисой. Мы распростерлись на полу, и впервые за вечер наши взгляды соприкоснулись.
Мимолетная секунда, краткая вспышка. Лестрендж мигом вскочила, а меня словно мешком по голове ударили! Отчего?
Провал…
В какой-то момент пьяного угара мне стало дико обидно и грустно, что Лиззи с Игорем целуются взасос беспрерывно. А чем мы с женой хуже?!
Безотлагательно и настойчиво притягиваю Беллатрису к себе, и вглядевшись в ошеломленные темные омуты, начинаю выравнивать счет. Сопротивлялась она, или нет? Не помню…
Провал. Темнота. Забытье…
*
Хуже похмелья — только смерть. И даже тут можно поспорить.
Говорить банальности, воспевая страдания не было смысла. Мне просто — хреново. Язык присох к гортани. В животе что-то неприятно плескалось.
— Кики-и-имер… — такого жалобного стона полудемон Поттер не издавал ещё никогда. Хлопок с громкостью ядерного взрыва и существо возникло где-то рядом.
— Хозяин?
— Вы-ылечи меня… как-нибудь… сможешь? — надежда умирает последней.
— Конечно, хозяин.
И негативные симптомы будто рукой сняло. Я настолько удивился разительному облегчению, что даже открыл глаза. Ничего не болело! Невероятно.
— Хм, спасибо, Кикимер! Огромное!
— Всегда пожалуйста, хозяин. Скажите, мне позаботится о гостях?
— А ты можешь?! Тогда конечно, непременно!
Тотчас возникла мысль о источнике бесперебойного дохода в виде эксплуатации рабского труда на медицинском поприще.
— Только в чертах родового дома, — будто прочел мысли домовик и скрылся выполнять поручение. Предварительно, почему-то, как-то особо мерзко хихикнув.
Интересно, почему? А, неважно. Главное, что я чувствую себя превосходно!
Сладко потягиваюсь, раскидывая руки и распрямляя затекшую спину. И моя ладонь упирается во что-то мягкое и нежное.
И голое.
Приехали.
Неспешно ощупываю себя. Одежда не найдена! Критически плохо.
Нехорошие предчувствия вкупе с мерным сопением сбоку не оставляли никакого шанса разуму отыскать выход.
Медленно, как в замедленной сьемке, поворачиваю голову налево. Пожалуйста, Судьба, пожалуйста, пусть это просто будет боггарт!
В такое причудливой и замысловатой форме.
Но разметавшиеся по постели смольные пряди обрушили суть реальности на сознание.
Она очнулась, даже от случайного прикосновения. Недоуменно и заспанно приподнялась, сонно осматриваясь. Затем также, как и я ощутила некую неправильность ситуации. Подняла голову и начала ме-едленно поворачиваться навстречу жестокой реальности.
Одно могу точно сказать со стопроцентной уверенностью! Я — влип.
Примечание к части
Продолжение к "Новая Сила" от 26.08! Да, так быстро, и все также "слабобечено")) Группа: https://vk.com/vasilenko_f_i
>
Глава 36: Отдел Тайн
Утро. Солнечный зайчик пробивается через портьеру, прыгая то на кровать, то отражаясь от зеркала. Клочок радуги мелькает в окне. Птички поют за стеклом.
Вот только в самой спальне атмосфера более чем тревожная. Угнетающая. Угрожающая? Нет, не так. Смертельно опасная. Во.
Беллатриса Лестрендж довернула очаровательную головушку и воззрилась на меня в немом потрясении.
— Поттер… — выдохнула с неприкрытой ненавистью.
— Лорд! Поттер! — величественно задираю нос. — Побольше уважения, женщина! — погибать, так с музыкой.
Однако ей было не до смеха. Её пальцы добела стиснули скомканную простыню, её буквально всю затрясло.
— Что ты… как ты посмел?! — ой визгу-то!
— Как «Я» посмел? Дорогуша, я что-то не помню, чтобы ты упиралась.
Да у самого в голове какая-то каша. Как это могло случиться?! Ну подумаешь, поцеловались разок… ну несколько раз. Это ещё не повод терять контроль! Что-то тут нечисто. Я с подозрением зыркнул на Лестерндж: не стоит недооценивать её коварство. Строит из себя обиженную: рычит, впивается ногтями в бедра, а потом начинает рвать волосы от отчаяния.
Тут главное словить момент, когда она бросится. Ждать долго не пришлось, и минуту спустя я наворачивал по комнате круги от разъяренной тигрицы. Видок ещё тот! Белла одной рукой удерживала обмотанную вокруг тела простыню, мне же достались две подушки в качестве защиты — одна спереди, другая сзади.
Веселые, на первый взгляд, салочки не доставляли приятных эмоций. Слишком уж злобствовала психопатка!
Наконец, устав наворачивать круги вокруг огромного ложа с балдахином она устало прислонилась к угловой стойке кровати. Грудь её рывками вздымалась вверх-вниз, а взгляд метал многообещающие молнии.
— Передохнем? — миролюбиво предложил я.
— Не дождешься! Я выцарапаю твои глаза и умру сама! Плевать!
— Да угомонись ты!
Она снова прыгнула, в яростной попытке разодрать лицо. Синяя вспышка, и женщина повалилась на постель, извиваясь в судорогах. Я опешил, неужто её намерения настолько серьезны?!
— Н-ненавижу! — сквозь всхлипывания выдавила Беллатриса.
— Сожалею, — подсаживаюсь на край кровати, серьезно рискуя. Кладу ладонь на подрагивающее плечо. Она дергается, но я настойчиво возвращаю ладонь на место. Попытаюсь тщательно подобрать слова:
— Послушай, Белла. Мы вчера были пьяны, и никто из нас не в ответе за произошедшее. Подумаешь, проснулись в одной спальне! С кем не бывает. Пф-ф.
Что-то не помогает. Вздрагивать она перестала, но от её тела заструился могильный лед и холодное равнодушие.
— Мы действительно много выпили, — я передернулся, вспоминая, — и потеряли контроль. Скорее всего. Ты вот накинулась, а я даже не помню ничегошеньки!
Женщина молча поднялась, стряхнув мою ладонь небрежно. Степенно завернулась в простыню, на лице застыла непроницаемая маска. И зашагала к выходу.
— Говоришь, не помнишь ничего? — повернулась она у двери.
— Ничегошеньки. Вообще! — подтвердил я, кивая.
— Надо-же. Я тоже ничего не помню. А значит — ничего не было!
И, скривившись высокомерно, покинула комнату источая ледяное презрение.
Я просто рот разинул от настолько сногсшибательной логики! Но, впрочем, мне же и лучше, если все будет по-прежнему. Не хватало ещё иметь что-нибудь общее с этой маньячкой-пожирательницей! Вспомнить только все её прегрешения, и пережитые из-за нее муки! Очевидно, что могло быть и хуже. Я доволен таким исходом.
Наверное.
*
Ближе к полудню народ стянулся в гостиную. На смену праздничному столу явились стулья, расставленные полукругом вокруг центра комнаты. Грин-де-Вальд сосредоточенно крутил палочку узловатыми пальцами. Создатель Филосовского Камня восседал по соседству, напротив остальных.
Даже Лестрендж присутствовала, хотя никто и не заставлял. И гнать не стали, выпивали вместе, как-никак!
Из общих плюсов: на покатой головоньке Элизабет начали произрастать золотистые колоски. Из минусов… ну, вчерашний вечер это один большой и жирный минус.
— Итак, господа! — начал Фламель. — Некоторые из нас уже слышали кое-что. Некоторых мы посвящали по отдельности. Во-первых, — Поттер! Я выполнил обещанное, держи.
Из ниоткуда возникло нечто большое, светящееся и магическое. И понеслось прямо навстречу!
Магический посох.
Я ухватил полированное черное древко и сжал ладони. Ощутил, как волна энергии пробежала по рукам. Волосы встали дыбом. Навершие посоха вспыхнуло признавая хозяина.
— Спасибо! — искренне благодарю. Даже независимо задравшую нос Беллатрису пробило: с какой жадностью она взирает на жезл!
— Мощь творимых чар усилится ощутимо. Сам удивишься! Впрочем, ещё будет время попробовать, — довольный моей реакцией потер руки Фламель. — Теперь — к делам более насущным.
Как всегда, когда говорил Алхимик в аудитории разливалась мертвящая тишина: все внимали словам древнего. Он начал издалека. Повторил историю своей жизни. Впечатление от падения человечества в бездонную пропасть. Более обстоятельно рассказывал о фактах и жизненных ситуациях. Приводил разумные доводы беспричинной утечки морали и прочего.
И, как апофеоз всего — тезис о том, что Любовь — заперта в Отделе Тайн. Дверь, которая всегда закрыта.
По полочкам разложенная теория не выглядело столь… притянутой за уши. В отличие от первой беседы. Я не ставил под сомнения опыт оригинального Поттера из пятой книги, как и слова Дамблдора. Да и Фламель явно не лгал. Но вообразить, что на любовь возможно надеть оковы? Удержать каким-либо из известных способов?
Замуровать в Отделе Тайн?
Немыслимо.
Беллатриса слушала вполуха поначалу. Затем согласно прикрыла веки, когда речь зашла о вырождении магов. Но, как дошло до любви — изумленно открыла рот.
— Что вы сказали?!
И дико расхохоталась. Её смех напоминал ту самую — из прошлой жизни. Среди смешинок промелькивали нотки безумия.
Стало как-то даже совестно за нее.
— Прекрати.
Смех оборвался. Она обратила на меня внимание, наконец. Её лицо пылало от гнева, а я приободрился. Все же магия иногда просекает, кто прав, а кто нет. Хоть и злишься, а ни слова не ляпнешь! И вообще, нечего позорить мужа в присутствии высоких гостей! Понимаю, они ей не друзья и вообще никто. Скорее даже враги. Но и честь-то знать надо!
— Спасибо, Гарри, что приструнил свою половинку, — холодно сказал Грин-де-Вальд. — Ситуация действительно неоднозначная. С одной стороны, теория очень уж складная, и мой личный опыт ей не перечит. С другой — звучит слишком невероятно.
С разных сторон послышался согласный гомон. Видимо Фламель единственный, кто истово верил в вышесказанное.
— С какой стороны не глянешь, мне гораздо легче смириться с проникновением в Министерство, чем со стагнацией нашего мира, — внес свою лепту Каркаров. Они сидели с Элизабет рядышком. Её рука покоилась у него то на колене, то на плече. Лица сияли начищенными медалями. Взглянешь на них, и улыбаешься, переполненный светом. Рад за них.
— Именно. Проникновение в Министерство — опасное предприятие, — Гелерт подорвался, и принялся мерять шагами комнату. — Но ничего невозможного в этом нет. Выбрать день недели, прокрасться ночью через пустые коридоры… посмотреть и уйти. Давным-давно доказано, что в Отделе Тайн есть самая защищенная комната, которую охраняют не больше других. С кодовым названием «Сила». И я хочу знать, что там хранится.
Все помолчали. В принципе, особых возражений не было. Я пообещал идти с учителем до конца. По крайней мере на эту операцию определенно дал согласие. Беллатриса пусть решает сама — заставлять не буду. Немцы готовы рвануть за вожаком хоть на край света. Максимов удовлетворенно потирает бороду предвкушая веселую драку. И, на последок…
— Я с вами! — выпалила Элизабет преисполненная энтузиазма.
— Нет! — отрезали мы с Каркаровым одновременно и обменялись понимающими ухмылками.
— Сговорились! — возмущенно крикнула Стюарт. — Да как вы можете, я сама способна решать!..
— Не можешь, — мягко, но непреклонно возразил учитель. — А особенно, если тебе одновременно приказывают любимый человек и непосредственный хозяин. Хочешь не хочешь, а подчинишься.
— Нечестно! — выпалила Лиззи и обиженно насупилась. Так умилительно, как барсучок, что невольно вызвала всеобщий смех.
— Собралась пугать пожирателей внешним видом? Хотя нет, тебя свои же авроры и пострелят. Говорят, лысым сейчас вообще в Британии непросто…
Лиззи дотронулась до головы, и расстроилась ещё больше. Но перестала упрямиться. Воистину, пойдет на подвиг за край света! Но только с красивой прической и опрятным бельем.
— Первичный план разработан ещё давно. Теперь, давайте перейдем к деталям. Все согласны с моим руководством? — обвел комнату взглядом Грин-де-Вальд. Так, что аж мурашки пробежали по коже.
— Раньше ты не спрашивал, — буркнул Тимофей.
— Раньше я был моложе. Старею, видимо. Да и нынче демократия в моде, скажешь нет?
— Нет-то я может и скажу, только вот что изменится?
Гелерт лишь усмехнулся и взмахнул палочкой. В пространстве буквально из ничего соткались несколько полотен, испещрённых различными схемами, стрелочками и чертежами.
— Я в этом безумии участвовать не собираюсь! — заявила, поднявшись, Беллатриса. — Надеюсь, ты не вздумаешь меня заставлять?
Все взгляды сошлись на мне. Я спокойно и немного разочаровано смотрел на излучающую холод женщину.
— Тебя и не звали. Нам не нужны ненадежные союзники, — оу, она видимо не это собиралась услышать. Думала, уговаривать-заставлять буду? Ну уж нет. И добавляю отстраненно: — Покинь помещение.
И, уже в спину:
— Не дом, Белла, а именно эту комнату.
Её спина напряглась на миг, а затем разочарованно расслабилась.
Спустя минуту в комнате уже вовсю кипело обсуждение.
Прежде всего провели мозговой штурм, в ходе которого выясняли возможные нюансы и рассматривали вероятности. План был рассчитан до мельчайших подробностей: я даже удивился такому профессионализму.
Каждому выделялись магические часы и засекались тайминги: сколько займет преодолеть вот этот вот коридор, или перебежать вот этот узел.
План должен быть выучен назубок. Тут нам в помощь зелье памяти, которое уже сейчас начинает варить Гарфилд. Боевые коктейли, зелья силы, оборотные зелья, заготовленные заранее… Почти вся большая братия завтра будет химичить беспрерывно.
Максимов, как выяснилось, был тем ещё медвежатником. «На моей памяти не существует дверей, которые бы он не открыл. Настоящая находка в нашем деле», — охарактеризовал русского Грин-де-Вальд.
Два немца — два добротных боевика. Чуть хуже учителя, но тоже вполне ничего — для массовки.
Пушечное мясо — прочел я по глазам Грин-де-Вальда.
Уже вечером, когда мы с темным магом остались наедине, он мне поведал извинительно о своем пунктике:
— Есть у меня недостаток, которого нет у дорогого друга Альбуса. Я не умею жертвовать чужими. Считаю, что не имею права. Только своими… поскольку я один из них, и очевидно лучший. Если распоряжаться судьбой, то только своей, и своего народа.
