— Вот именно! Так остальные же ребята тоже это дело увидели и тоже все к ним — и выпуск, и наши, ну и мы все с ними, конечно. Они все одна за другой нашим парням на руки прыгать повадились — у этих вообще глаза на лоб, сами-то побоялись бы, а потом Митурда, как только качели освободились, заняла их, раскачалась ещё хлеще "гречанок", да Мато на руки спрыгнула, за ней Каллироя точно так же и на руки к Мартиалу, а там уж и все наши девки в очередь выстроились. Фильтата — и та дала нам мелкого подержать и тоже Кайсару на руки сиганула. Этим табуреткам и глядеть-то на наши забавы страшно, а тут ещё и "гречанки" объявили, что дают почтенным опционам симпосион по случаю их выпуска — ещё две мамаши этих табуреток истерику закатили! Нашли с кем тягаться! Ещё не прибегали жаловаться? Прибегут — не сегодня, так завтра, — предрекла Энушат.

— Эту напасть мы уж как-нибудь переживём, — мы с Велией рассмеялись.

Я ведь упоминал уже, что многим из выпуска, у кого совершеннолетие как раз на него и приходится, гетеры пообещали полный доступ "как только, так сразу"? Выпуск — вот он, "как только" уже наступило, и не приходится сомневаться, что кое-кому уже и на этом симпосионе светит обещанное "так сразу". Есть отчего взбеситься незадачливым кандидатшам в тёщи перспективных опционов! Мало им текущих конкуренток, да таких, что их дочуркам рядом с ними ловить нечего, так тут ещё и "гречанки" высококлассные заполняют паузу до подхода следующего потока конкуренток!

Официально-то тут дискриминации никакой нет, и в теории абсолютно ничего не препятствует и их дочкам выйти замуж за парней из нашего молодняка, если будут ими выбраны. Окажись только лучшей или хотя бы не худшей, чем те, которые учатся с ними, и дерзай, конкурс тут абсолютно открытый. Фактор блата — ну, есть он, конечно, куда же без него в реальной жизни, ну так не у всех же он есть, да и не всемогущ он у нас. Ладно Митурда, которая из "блистательных", можно было бы в принципе списать выбор Мато и на это, будь она во всём остальном простушкой среднестатистической, да только хрен на это ейный случай спишешь, потому как девка и сама по себе — класс, и глядя на неё, как-то не задаёшься вопросом ейного происхождения. Тем более, что абы какие и не оканчивают нашу школу. Каллироя — ничуть не худшего сорта, хоть и ни разу не из "блистательных", а передумавшая становиться гетерой и перевёвшаяся на ускоренный поток нашей школы бывшая "гречанка". Ну, к ним-то тем более простушке не попасть, у "коринфянок" наших глаз намётан, так что тоже девка штучная, но персональный блат в её случае отсутствует как явление. Те, кто мог бы за её перевод к нашим похлопотать, как раз желанием таким вовсе не горели, потому как отпускали к нам своих индивидуально отобранных учениц ну уж очень неохотно, и их уламывать приходится. Зато гарантия качества и по их части, и по нашей, потому как по совместным с нашей школотой занятиям знаем давно и характер каждой из "гречанок", и способности, и круг интересов. И Каллироя являет собой весьма наглядный пример результативности этого двойного отбора. Считать ли уже здешние "все вытекающие" из этого блатом — думайте сами, решайте сами, как говорится.

А по мне, так не у девок тут крутой блат, а у пацанвы — вон каких отборнейших невест им на блюдечке поднесли на выбор, а в дополнение к ним ещё и подружек столь же высококлассных, дабы могли с выбором невест позволить себе не спешить, а выбирать их поспокойнее, да повдумчивее. Внешне-то и в Нетонисе есть девки не хуже, можно из них и по характеру подыскать достойных, потому как не попадают на Атлантидщину семейки ярко выраженных обезьян. Но и лучшие из них не котируются на фоне наших выпускниц и "гречанок", потому как разница — в образовании. Вот и пущай их мамаши жалуются на несправедливость се ля ви всем знакомым, а те — мотают на ус, особенно у кого дети как раз к школьному возрасту подоспевают.

Естественно, эти изобиженные за своих не оценённых по достоинству дочурок мамаши прежде всего на "гречанок" баллоны катят, имея в виду их прямую и очевидную функцию, которую только и способны разглядеть. А ведь непонятная им косвенная ничуть не менее важна. Поведение — оно ведь помимо степени тяжести ещё стиль имеет, уровень и манеры. В школе ещё и ради этого совместные уроки для будущих гетер и для школоты нашей проводятся, здесь же дальнейшее образование наших юнкеров, включая и девок — с военным уклоном и со всеми вытекающими. И "гречанки", продолжающие блистать всё теми же безукоризненными светскими манерами коринфского образца, как раз и не дают нашим юнкерам осолдафониться окончательно. У простого тарквиниевского солдата его внутренний "тумблер" между двумя режимами переключает — "в строю" и "вне строя", у нашего же молодняка ещё и третий режим — "вне службы", в котором у него отключается солдафон, а включается нормальный культурный человек. Вот как раз для поддержания этого режима и служат наглядным образцом не осолдафоненные военным бытом гетеры. Они и на банкет специально для этого приглашены — под их руководством, кстати, заодно и готовившийся — не классический роскошный пир элиты эллинистического мира, но и не простой солдатский обед.

Обычно-то мы юнкеров разносолами не балуем — жратва им даётся сытная, но простая, как и солдатам — обычное пайковое довольствие тарквиниевских наёмников. Но сегодня по случаю выпуска второго курса и перевода на второй курс первого и обед у них праздничный. И блюда поизысканнее — ага, ешь ананасы, рябчиков жуй, и посуда ни разу не повседневная, и вино высшего сорта — сам не каждый день такое дегустирую, хоть и на Азорах тоже как есть главный буржуин. Разве только лож этих пиршественных греческих нет, потому как турдетаны едят сидя. Хотели "гречанкам" импровизированные аналоги предложить, но те отмахнулись — типа, если вы все сидите, то и мы с вами тоже посидим. Сами ведь тоже при всей своей рафинированной греческой выучке — нашего испанского разлива. Но в остальном — ага, именно образец изысканнейших античных манер, на фоне которого стыдно устраивать банальную солдатскую попойку. Ведь присутствуют на этом обеде и матёрые солдафоны — и Диталкон с Ассараком, и их коллеги, вёвшие первый курс. Ещё утром грозные начальники, у которых хрен забалуешь, но теперь — для выпускников — первые среди равных, но уж первые без спору, потому как не салажата какие-нибудь, а ветераны и Второй Пунической, и мятежа Кулхаса с Луксинием. В обоих случаях не с той стороны, с какой хотелось бы большому другу и союзнику нашей метрополии, но мы ведь ему об этом не скажем, дабы не расстраивать, верно? Травятся старые солдатские байки, рассказываются и реальные случаи из тогдашних событий — их живым и ещё практически трезвым участникам есть чем поделиться с молодёжью. Но благодаря присутствию гетер всё идёт чинно и благопристойно, а вынужденные замены крепкого солдатского словца выражениями поприличнее только добавляют веселья за столом, поскольку никому ведь не нужно объяснять, что имеется в виду на самом деле.

В числе прочего ветераны рассказали и о турдетанском мятеже Царской Гасты в год Канн против Гасдрубала Барки, младшего брата ушедшего в Италию Циклопа. К их счастью, они были ещё не в том возрасте, чтобы считаться полноценными бойцами, так что в основное войско Халба, взявшего приступом Аскую на берегу Бетиса не попали — и в самом приступе не участвовали, и в грабеже тамошних фиников покуражиться как-то не довелось, зато не довелось и в сражении с войском Гасдрубала сойтись, на котором мятеж и сдулся. А ведь какой был замах! Ганнибал в Италии увяз, братец его на Ибере от братьев Сципионов поражение потерпел и полагаться мог уверенно только на африканские войска. Если бы удалось его и самим разгромить, так и римляне ведь ещё далеко, и к их подходу в Бетике их ожидало бы уже возрождённое Тартесское царство, ставя римлян перед фактом своего существования в тот момент, когда они о Бетике и не помышляют, а крушат только карфагенское господство на полуострове. Я ведь уже упоминал вскользь об этом мятеже? И по словам Диталкона, у которого дядя участвовал в деле при Аскуе и спасся в числе тех, кто сумел прорваться из окружения, выходило, что шансы-то в принципе были. Доверься тогда Халб командирам перешедших на сторону мятежников турдетанских пехотинцев и бастулонских мореманов и наведи с их помощью элементарный порядок в войске — может и не победили бы убедительно, но не было бы и такого разгрома, а потрепали бы Баркида так, что второго сражения с подкреплениями из Гасты тот бы уже не выдержал. Бой ведь тот проиграли отчего? Оттого, что вразнобой атаковали, неорганизованно и без строя. Не из-за того, что не умели, а из-за того, что успехи вскружили голову — возгордились после своих первых побед над карфагенскими тыловыми крысами и вообразили, будто все эти хвалёные африканские вояки примерно таковы. А в результате пришлось и за мятеж свой расплачиваться, и молодёжь уже под карфагенские знамёна в строй ставить. Много ли от неё, не желавшей защищать карфагенскую власть, было толку в дальнейшей войне против римлян — вопрос уже второй. Сами же они урок для себя из рассказов старших извлекли и военному делу на карфагенской службе учились старательно. Как применили свои навыки в войске Магона в решающем сражении под Илипой — вопрос уже третий. Как посчитали правильным сами, так и применили...

После обеда "гречанки" прозрачно намекнули нам, что по их мнению провести какое-нибудь культурное мероприятие в нашем кадетском корпусе, но так и не пострелять при этом из чего-нибудь грохочущего было бы крайне обидно. Убедившись, что их намёк относится исключительно к лёгкой стрелковке, а не к артиллерии, мы с Володей заценили состояние отобедавших — весёлое, но вполне вменяемое — и сочли его ещё допустимым для небольших развлекательных пострелюшек. Тут даже и в оружейку идти не надо, потому как оба курса при своём табельном короткостволе, а боеприпасы там имеются. Заодно как раз и свежеиспечённый второй курс свои капсюльные револьверы опробует, а то получить получили, даже на параде с ними продефилировали, но ещё ни разу из них не постреляли. Только и имели пока дело, что с одним на всех учебным экземпляром, который разбирали и собирали, изучая устройство и работу механизма. Знают уже, что спуск потуже, чем у их прежнего кремнёвого пистолета, но знать в теории и щёлкнуть пару раз на практике — это одно, а опробовать в стрельбе свой табельный — совсем другое.

С них поэтому и начали, дав им вводный инструктаж и проследив за отстрелом ими пробного боекомплекта. И из собственного опыта, и из опыта выпускного курса нам уже известно, что как бы тщательно ни припиливались детали спускового механизма, при эксплуатации револьвера один хрен всплывут какие-то мелкие недостатки, у каждого свои индивидуальные — где-то что-то оселком довести желательно, потому как калёную деталь напильником уже практически не угрызёшь. Выявились они, конечно, и на этой партии. У револьвера Энушат, например, спуск настолько тугим оказался, что ей вообще выжать его сил не хватило, и даже Ганнибалёныш, махнувшийся с ней агрегатами, выжал её спуск с немалым трудом — явно надо и сам спуск дорабатывать, и зуб курка. Разобрали револьвер, посмотрели — ага, так и есть. Объяснить им, что нужно делать, я поручил Волнию, дабы и он привычки не терял, но махнуться с сестрой своим давно доработанным экземпляром я ему запретил категорически, а Гамилькару сказал, что когда будет помогать её, то чтобы именно помогал, но не смел делать всю работу за неё. Любое оружие не вечно, и как ты с ним хорошо ни обращайся, рано или поздно его придётся заменить новым, и надо, чтобы каждый умел довести до ума полученный со склада новый агрегат, из которого потом ему же самому и стрелять. Аналогично решили вопросы и с неполадками у остальных.

Но конечно, самый класс продемонстрировали свежеиспечённые опционы. Их револьверы под унитарный патрон — новейшего образца, двойного действия и с откидным барабаном, получены ими после зимних каникул и зимой ещё доведены до ума, так что и работали теперь как часы. Отстрелявшись сам и перезарядившись, мой наследник вручил свой агрегат Доркаде и установил очерёдность за ней, потому как пострелять из их новых револьверов тут же захотел и весь младший поток. В числе первых удостоили этой чести, конечно, "гречанок" — надо ли объяснять, за что? Правильно, за профессионализм — какой формы одежды от них при этом ждут, они прекрасно сообразили и сами — ага, бижутерия допускается. За Доркадой Волний поставил в очередь Энушат, за ней — Секвану. Прочих служанок гетер тоже не обидели — хоть и в числе последних, но попали в очередь к тому или иному из выпускников все. Потом мы с Володей опробовали свои экспериментальные агрегаты укороченного образца, на которые тут же положили глаз девки — компактнее же табельного. Из моего после меня постреляла Митурда, из володиного — Каллироя. Как и ожидалось, громче звук и резче отдача — с глушаком оно нормально будет, он ведь и как дульный тормоз работает, а вот без него на перспективу немного ослабленный патрон для этой модели напрашивается, потому как замышлялась она у нас прежде всего в качестве женско-подростковой. Хотя, с учётом глушака, не помешает и разведчикам...

— Досточтимый, а нельзя ли как-нибудь и нас такими гром-трубами вооружить? — спросил меня тихонько Диталкон, — А то стыдно нам делается — и парни ваши стреляют из них, и девки, даже "гречанки" эти, а мы командуем учебными центуриями, но не умеем того, что умеют они. Ну сам посуди, досточтимый, куда такое годится?

— Никуда, конечно, — охотно признал я очевидное, — По осени готовьтесь, будете обучаться обращению со всеми этими образцами, чтобы тоже умели не хуже юнкеров. И для городского ополчения уже оружие есть — неужто для вас его не найдём?

Конечно, в идеале с командного состава учебных центурий и следовало начать, потому как армейская субординация — она же не просто так. Но когда начинаешь на голом месте с нуля — какой уж тут может быть идеал? Прореха на прорехе, которые потом латать приходится, когда руки дойдут. Да и разве научишь их всему, чему учим молодняк? Этот командный состав так или иначе в чём-то будет уступать собственным юнкерам, и только их будущая смена, прошедшая полный курс обучения, ликвидирует эту прореху. Но в том, в чём можно, надо подтягивать уже и этих отцов-командиров. С тем же личным оружием, владение которым наглядно в глаза бросается — не можно, а нужно...

Энушат после парка как в воду глядела. Когда "гречанки" после револьверных стрельб предложили прогуляться на пляж, меня на полпути перехватили эти изобиженные мамаши проигнорированных нашими выпускниками расфуфыренных табуреток, зыркая с явной неприязнью вслед выпускницам, а на гетер и вовсе шипя как королевские кобры.

— Досточтимый, ну что же это делается-то?! Да разве же так можно?!

— Кто-то кого-то убил или ограбил? — спросил я, с трудом сдерживая смех.

— Наших дочерей оскорбляют, досточтимый! — заявила самая напористая.