Дойдя до легионеров, Михаил Павлович долго и с интересом осматривал первых двух солдат. Повертел в руках ружьё. Осмотрел флягу и котелок. Потребовал он и раскрыть вещь-мешок, проверил содержимое. Когда же его интерес был удовлетворён, он без малейших задержек прошёл вдоль строя легионеров, не удостаивая их вниманием. И дал команду к параду.
Войсковые соединения, один за другим покидали место построения. Михаил Павлович подошёл к великому князю и, указывая взглядом на удаляющихся легионеров, сказал:
— Хорошо, что вы, Александр Николаевич, в цивильном. Пойдёмте, посмотрим хозяйство Александра Дмитриевича.
Через пять часов уставшие, но уже сытые великие князья и генералы сидели в креслах офицерского собрания. Основные блюда с большого стола уже убрали и готовили его к чаю и десертам. Михаил Павлович, косо взглянув на суетившихся слуг, решил превратить разговор из светского в деловой.
— В целом, Александр Дмитриевич, вы доставили мне удовольствие, продемонстрировав вверенное вашим заботам заведение в наилучшем виде. Хочу заметить, что Его Императорское Величество, выражал беспокойства о ваших делах. Увлечённость Александра Николаевича понять можно, но надлежит помнить о высочайших поручениях данных вам по подготовке ракет и фейерверкеров к этой весне. Теперь же я могу заверить государя, что всё будет исполнено к намеченному сроку, и ваши с Александром Николаевичем увлечения не повлияют на это.
— Несомненно, — кивнул Засядко, — однако хотел бы отметить значительную пользу для развития ракетного дела от увлечённости Его Императорского Высочества. Благодаря его участию удалось многое улучшить, и я полагаю в ближайший год представить вам на испытания усовершенствованные ракеты.
— Ну-ну, не будем загадывать, — Михаил Павлович предостерегающе поднял руку, как бы осаживая собеседника. — Нас ждёт новая война. И к весне ваша батарея должна быть полностью готова. А усовершенствования оставьте на мирное время.
— Слушаюсь, — коротко кивнул Засядко.
— Однако, — Михаил Павлович обратился к великому князю, — Александр Николаевич, ваши легионеры выглядят как шайка разбойников. Я учитываю вашу юность и неопытность, но это уже чрезмерно. Вы, очевидно, не успели снарядить всех единообразно, даже ружей не хватает. А времени миновало изрядно. Сколько же вы намерены возиться с сотней оборванцев? Год? Два? Может мне стоит помочь вам?
Михаил Павлович усмехнулся. Прищурив правый глаз, он всматривался в лицо Саши, но не дав возможности для оправданий, продолжил:
— Ваши придумки прекрасны. Определённо, что-то хорошее есть и в новых ружьях и в ракетах. Но всё это теряет смысл при отсутствии должной дисциплины. А она основана в первую очередь однообразии формы и строевом движении. Кои в легионе отсутствуют. Стойкость русского солдата, не раз проявляемая под вражеским огнём, основана многолетнем учении, не оставляющем самой попытки обдумывания приказа. Солдат есть бездумный механизм и никак не возможно иначе. Всякий иной неспособен идти в трёхшереножном строю навстречу картечи. Глаза же ваших солдат наполнены сомнениями и неуверенностью. Указания они выполняют медлительно. Этот сброд не способен ни на что. Они даже умереть красиво не смогут, потому что обряжены в какие-то мужицкие обноски...
Почувствовав, что повысил голос и вообще чрезмерно распалился, Михаил Павлович замолк и пристально посмотрел на великого князя. Картинно, уперев локти в подлокотники и сцепив ладони на уровни груди, великий князь молчал, но вскоре решился ответить:
— Вы правы, Михаил Павлович. Это ещё не солдаты. Рота существует слишком не долгий срок...
— Если мне не изменяет память, — прервал племянника Михаил Павлович, — рота сведена почти два месяца как. В годы Великой войны за такое время удавалось вывести на поле полк. Что же мешает вам?
— Необычность целей, для которых легион создаётся, — вбросил великий князь и замолчал.
— Хм, — Михаил Павлович задумчиво погладил подбородок.
— И она, требует необычного военного устройства, в котором самый малый отряд зачастую вынужден действовать самостоятельно. Потому осмыслять приказ есть первейшая необходимость для всякого легионера, наряду с желанием исполнить его наилучшим образом. И вы правы, идти на картечь таким солдатам будет сложно.
— Гм, — Ратьков решил вмешаться, — Тем не менее, Ваше Императорское Высочество мы прилагаем все силы к тому, чтобы привести нижние чины в надлежащий вид. Однако, в силу того что потребность в применении легиона не является крайне необходимой в ближайшее время, мы можем позволить себе большую экономию казённых средств и меньшую спешку. Все эти нововведения в обмундировании и амуниции действительно не слишком красивы, но Егор Францевич нами крайне доволен.
— Хм, — хмыкнул Михаил Павлович, — уж он-то завсегда... Впрочем вы правы, я действительно слишком строго подхожу к этому. Армия, артиллерия в особенности, не терпит лёгкости в отношении к службе. Привык.
— Тем более ваша помощь будет весьма кстати, — великий князь расцепил руки и вывернул ладони вверх. — Дело в том, что для легионного полка я предполагаю наличие пушек. И потому хотел бы ближе ознакомиться с артиллерийским делом.
— Вот как, желаешь быть зачисленным в училище? — улыбнулся Михаил Павлович. — Стремление похвально.
— Я полагаю это невозможно. По должности своей мне не уместно посещать занятия и я не могу быть экзаменован никем, кроме государя. Но знания в этом деле мне необходимы. И ещё, имею я идеи не только на предмет ружей и ракет, но и пушек. И хотел бы эти идеи опробовать.
— Ха-ха! — рассмеялся генерал-фельдцейхмейстер. — Вот, уж нет! Здесь уж, мы с Егором Францевичем, в полном согласии, не дозволим вам развлекаться со столь дорогими игрушками. Пока Александр Дмитриевич не аттестует вас на уровне выпускника училища, о своих идеях относительно пушек можете забыть. И, я уверен, что государь согласится со мной.
— Жаль, — вздохнул великий князь, — сколько времени пройдёт пока мне доведётся улучшить нашу артиллерию. Сколько русских солдат погибнет напрасно. И слава нашего оружия не будет столь оглушающей, чтобы другие народы трепетали. Жаль. Жаль терять время. А улучшенные пушки нужны легиону, Тихоокеанскому флоту, Американской экспедиции. Нужны, а их не будет.
— Ничего, повоюют теми что есть, — улыбнулся Михаил Павлович, — зато не будет гигантских трат на бессмысленные, без глубоких знаний, эксперименты. И не будут рваться стволы возле Вашего Императорского Высочества.
— Кх-м, Михаил Павлович, дозвольте высказать, — вмешался в беседу Ратьков.
— Прошу вас, Авраам Петрович, — Михаил Павлович поморщился, взглянув на слуг, заканчивающих сервировку стола для чая.
— Я полностью согласен с вами. Александр Николаевич слишком юн и неопытен в артиллерийском деле. Нельзя допускать его к каким либо экспериментам над орудиями. Но так уж сложилось, что к усовершенствованию ружей он приступил сам, — Ратьков на секунду замялся, заметив улыбку Михаила Павловича, — может пусть он и продолжает это дело. А поскольку ему мнится труд над большими калибрами, то пусть займётся крепостными ружьями, а после них лёгкими пушками. Это не так затратно и опасно. Он получит опыт и вместе с тем обретёт за это время знания. Результат, если он будет удачным, найдёт своё применение и в легионных гарнизонах и в Америке.
— Прекрасная идея! — воскликнул Михаил Павлович, хлопнув ладонью по подлокотнику. — Этакая малая артиллерия. Великолепно. Вы готовы Александр Николаевич заняться крепостным ружьём?
— Вполне, — пожал плечами великий князь.
— У меня как раз есть старое однофунтовое орудие. Если помните, Александр Николаевич, мы запускали из него первые ракеты, — дополнил Засядко, — полагаю, не будет большого ущерба, если взять его в переделку. Оно всё равно не было досель востребовано.
— Прекрасно. Александр Дмитриевич, принимайте ещё одного воспитанника. Ха-ха! — Рассмеялся Михаил Павлович. — Подробнее обсудим завтра. А теперь к столу.
* * *
21 января 1828, Санкт-Петербург
Утомлённый комингсами, книссами и бимсами великий князь с наслаждением отпивал из кружки горячий сбитень.
— Совсем не плохо сегодня, — похвалил его Попов, усаживаясь за стол с полной дымящейся кружкой.
Саша посмотрел на сдвинутые к краю чертежи и небольшой макет, который только что разбирал, а потом собирал.
— Полагаю, этого недостаточно, чтобы выдержать экзамен, — со вздохом заключил Саша.
— Несомненно, — улыбнулся Попов, — для этого нужно отслужить на верфи года три, сходить в кругосветное и жениться на дочери адмирала. Но полагаю, что мне не будет стыдно.
— Я буду стараться.
— Не ожидал, что вам удастся так легко запоминать. Видна привычка искать различия в деталях, а потом объединять по одинаковым чертам. Но она может сослужить и плохую службу, внешний вид обманчив.
— Согласен, — утвердил Саша, — но иногда это единственное, что есть. Назначение не всегда понятно из формы. Здесь важно знать традицию.
Привратник вошёл в мастерскую и доложил о приезде Кларка. Это было неожиданно, но желанно для уставших от учёбы собеседников. Матвей Егорович вошёл, поздоровался и сбросив шубу на стоящее в углу кресло и водрузил рядом цилиндр.
— А я выехал от Кандыбы, и подумал вы точно здесь. Сразу вспомнил про тёплый сбитень и не смог отказать себе в удовольствии зайти, — улыбнувшись Кларк театрально развёл руки в стороны.
Попов вскочил и, доставая из стоящего рядам шкафчика кружку, ответил:
— И это замечательно! Вот ваша обычная кружка. Садитесь. Я сейчас налью. Полагаю, Александру Николаевичу тоже будет интересно послушать про что-то иное, нежели корпусной набор
— С удовольствием, — кивнул великий князь.
— Вот и прекрасно. А у меня как раз зреет идея, построить скоростной пароход для морского сообщения, — с довольным видом откинулся на спинку стула Кларк, стараясь при этом не расплескать сбитень. — Что скажете Александр Андреевич?
— На вроде Наследника? — Переспросил Попов. — И опять на своём иждивении?
— Да. Весьма удачное судёнышко получилось, — улыбнулся Кларк.
— У вас медные котлы были. Теперь, когда для паровых карет вы делаете железные с жаровыми трубами, машину стоит переделать.
— Несомненно. Новый опыт.
— Впрочем, Александр Николаевич не хотел такие котлы на сибирских пароходах, — вспомнил кораблестроитель, и обратился к великому князю: — Может, вы поясните?
— Извольте, но у меня есть непременное условие. — великий князь демонстративно поставил кружку и выдержал паузу: — Первое, либо я оплачиваю строительство пароходов, либо иначе вхожу в это дело. Второе, это будет не морской пароход, а комплекты для сборки речных пароходов на сибирских реках.
— Хм, — Кларк, погладил щёку, — но мне хотелось бы сделать скоростную машину, а в извилистых реках это излишне. Впрочем...
— Сибирские реки достаточно полноводны и речным пароходам найдётся, где разогнаться.
— Я согласен, — заводчик протянул Саше руку.
— Так чем же вас не устраивает котёл от чёртовой телеги, как её прозвали рабочие? — поинтересовался Попов.
— Котёл хорош, — улыбнулся великий князь. Его основное достоинство, что он весьма мал в объёме, но при этом поверхностей, на которых огонь прогревает воду весьма много. Через это ожидается высокая производительность пара, но есть и очевидные недостатки. Первое, необходимо сразу разогревать весь объём воды в котле. А это настолько затратно, что стоит задуматься о том, чтобы держать котёл под огнём всегда.
— Хе, — Попов неодобрительно покачал головой, но больше ничего не сказал.
— Второе, Весь объём котла находится под значительным давлением, что предъявляет особые требования к конструкции. Кроме того, если в случае какой либо течи давление внезапно падает, то это мгновенно должно вызвать образование большого количества пара, который, неуспев перераспределиться, разорвёт котёл. Третье, поскольку вода в котле находится без существенного движения и кипит как в котелке на огне. А следовательно есть большой риск образования накипи, которая в котелке оседает на стенках. А в нашем котле осядет на жаровых трубах и затруднит нагрев воды. Но это полбеды. Трубы, не имея должного охлаждения, начнут прогорать. Появится течь, давление упадёт, резко образуется значительное количество пара... — великий князь не стал договаривать и руками изобразил взрыв.
Некоторое время все молчали, попивая сбитень. Затем, великий князь продолжил:
— Потому жаротрубный котёл требует внимательности. Всякое снижение эффективности нагрева должно выявляться, котёл необходимо постоянно осматривать, обстукивать его стенки и всеми способами выяснять его состояние. Его необходимо периодически вскрывать и чистить. Это очень хлопотно. Но для парохода требования по объёму не столь жёсткие как для паровоза. А для фабричной паровой машины и вовсе их можно не брать в расчёт. Там надо ставить иной котёл. Будьте любезны бумагу и карандаш.
Великий князь отставил кружку и принялся рисовать.
— Необходимо устранить недостатки, сохраняя поверхность нагрева воды. Это можно сделать следующим образом. Не помещать жаровые трубы в котёл, а поместить водяные трубы внутрь топки. Тогда вся конструкция, производящая пар превратится в одну большую топку. Следовательно, стенки её не будут теперь испытывать давления пара. Вода внутри трубок будет быстро закипать и замещаться свежей водой. Потому внутри трубок постоянно будет ход воды, мешающий отложению накипи. Этот ход можно дополнительно усилить насосом. Я себе это представляю примерно так. Вот это корабельная топка... здесь горит огонь, вот дымовая труба. — великий князь нарисовал треугольную топку с трубой. В верхней части он разместил кружок. — Это основной переливной бак. Вода накачивается из большого водяного бака. Лучше её подавать уже подогретой пропустив водопровод через дымовую трубу. Из этого бака вода сливается в трубки, отходящие влево и вправо огибая огонь. Трубки идут в несколько слоёв и внизу упираются в малые баки. Сколько их будет, точно не знаю, но чем больше трубок, тем больше поверхность прогрева воды, а значит больше пара. Когда машина работает, трубки находящиеся ближе к огню нагреваются сильнее. Вода, расширяясь, поступает в основной бак и через малые замещается водой из более дальних трубок. В основном баке так же отделяется пар, который по трубкам отводится вниз к огню, где разогревается ещё сильнее и, уже совсем перегретый, уходит в паровые цилиндры... Вот так это должно выглядеть в самом общем виде. Но вижу здесь немало тонкостей, которые предстоит решить по ходу.
— Да-а, — Кларк задумчиво потёр лоб, — должен сразу разочаровать вас, Александр Николаевич, но видимо сделать столь значительное количество водонепроницаемых и жаростойких труб весьма затруднительно. Я бы сказал невозможно. Добиться соединений с баками не допускающие течи, также невозможно...
— Но согласитесь, Матвей Егорович, сама идея хороша, — с улыбкой отметил Попов
— Идея хороша, да не выйдет ни шиша, — в задумчивости покусывая карандаш, проговорил великий князь, — можно проще... Без малых баков. Просто загнуть трубки.
