По дороге к себе. Путь друзей

Я захлопала глазами. Как расценить вопрос?

— Да. А что-то не так?— посмотрела на него, подняв брови.

— Все так,— заверил маг.— Не волнуешься?

— Не особо. Сем, а сорока только с тобой дружит?

— Нет, есть еще два лиэля. А что?

— Просто любопытно,— пожала плечами.— А кто они?

— Секрет,— серьезно ответил он, протягивая руку к ручке, чтобы открыть дверь, за которой нас ждут.

Ужинать предстояло в просторной столовой с камином за длинным столом, накрытым красивой бирюзовой скатертью. У каждого под белой тарелкой, расписанной красными розами, лежит круглая белоснежная салфетка, а еще на ней множество незнакомых мне приборов. Они что, этим всем едят? Зачем такие сложности?

Во главе стола сидел отец, меня усадили между Силь и Семеном. Блондинка, к счастью, отсутствовала. Никто не разговаривал, все друг на друга посматривали и улыбались. Я аккуратно орудовала вилкой и ножом, хотя самой хотелось посидеть где-нибудь в более уютном месте да в приятной компании, желательно Семиной.

— Вина?— тихонько предложил Семен, взяв бутылку.

Вина? Я вынырнула в реальность. Когда я последний раз пила вино, и чем это может закончиться? Знать не знаю.

— Нет, спасибо,— благодарно улыбнулась в ответ.

Семен наклонился в мою сторону и прошептал:

— Лив, вернись ко мне. Ты где-то витаешь и плохо кушаешь.

Я резко повернула голову, чтобы тихонько высказать все, что думаю по поводу его закармливания моей персоны, да так ничего и не произнесла. Слишком близко. Смотрит опять как-то иначе.

— Вот ты и вернулась,— констатировал он.

Кто-то вежливо кашлянул, и я смущенно отвернулась к своей тарелке.

— Попробуй, вкусное,— снова доверительный шепот над ухом, пока рука, держащая бутылку, наполняет мой бокал.— Мы с Маком его основу создавали. Виноград, много трав...

— Семен, прекрати спаивать гостью,— тихонько перебила Силь.— Знаю я твои "попробуй". Представляешь, Оливия, как-то раз к нам эльфийский принц приехал, младший, по делам важным, государственным. Так эти два экспериментатора решили проверить, сколько юноша эльфийский сможет вина выпить. Выпил тот на удивление много, но встать смог только через двое суток. За это время в наш город въехал средний эльфийский принц с войском, приехал брата вызволять, потому что тот не откликался на какую-то там "внутреннюю" связь. Оказалось, что юноша отключил все рецепторы, чтобы и не слышать, и не видеть, и не чувствовать, так ему было плохо. Но самое интересное, что пока "выздоравливал" принц младший, эти обалдуи споили и среднего принца и все их войско. Неделю мы не могли выставить их из города. С собой они забрали все оставшиеся пять ящиков этого чудесного вина, в знак компенсации за моральный ущерб. А отцу пришлось налаживать производство, потому что наши остроухие соседи, потребовали еще этого "чудо-зелья".

Я с трудом сдерживала себя, чтобы не расхохотаться в голос. Все улыбались, а Семен, откинувшись на спинку стула впервые покраснел. Совсем чуть-чуть, но так смешно! Я попробовала "зелье" и не успокоилась, пока не допила, не оставив в бокале ни капли. Очень вкусно!

— Спасибо, Силь, ты знаешь, о чем рассказать...— улыбаясь, ответил Семинэль сестре через некоторое время.— Сладенькая.

— Зараза ты сероглазая,— надула губки девушка.

— Силинэль,— строго посмотрела на девушку "мама".— У нас гости.

— Все в порядке,— улыбнулась я и, недолго думая, спросила:— А почему "сладенькая"?

— Рассказать?— обрадовался Семен, сев прямо.

— Сама справлюсь,— недовольно ответила девушка и повернулась ко мне.— Представляешь, Оливия,— жалобно начала она, а я откинулась на спинку стула, чтобы было лучше видно Силь,— я, между прочим, как и все дети, в детстве любила сладкое. Ела его в огромном количестве, без разрешения, конечно. Так вот почему-то, когда мне попадались конфеты с карамелью, на мои щеки обязательно эта карамель налипала. И вот однажды, я наелась конфет и побежала гулять. На дерево залезла и упала.

Сема, злорадно посмеиваясь, добавил, подливая себе вина:

— Свалилась с таким грохотом, что нам в лаборатории слышно было.

— Ничего подобного,— отмахнулась девушка.— Упала вполне изящно, поцарапалась всего лишь и синяки на коленках заработала. Так вот стою, плачу. Прибегает Семен, как всегда "очень дружелюбный" и говорит: "Ну что, обезьянка, допрыгалась?". Я же маленькая, обиделась и сильнее плакать начала. А тот испугался, что от родителей влетит и стал успокаивать: сел рядом, на колени посадил, по голове гладить начал, стал нашептывать что-то утешительное. Народ сбежался. Потом он взял и в щеку меня поцеловал, губы облизал, причмокнул и говорит: "Ммм... сладенькая".

— Только подумай, Оливия, сладенькая сквозь соленые слезы. Представь, сколько карамелек она съела!— добавил Сема.

— Не перебивай!— грозно прошипела Силь брату.— Все после этого стали звать меня "сладенькая", ведь от Семинэля ловили каждое слово! И так продолжалось несколько лет! Представляешь? Они все имя мое напрочь забыли, даже родители,— упрекнула девушка.— Хорошо, что это в прошлом.

Я крепилась, но улыбку сдержать не могла. Все это выглядело так мило и смешно, что понять Силь не представлялось возможным. Скорее все, она действительно страдала от этого прозвища, но глядя на девушку, и правда хотелось сказать "сладенькая".

Все расслабились. Короткие истории летели одна за другой. Принесли чай. Мы с Семкой по привычке ели каждую сладость на двоих (попробовать хотелось много, а желудок не желал впускать в свое пространство лишнего). На нас смотрели заинтересованно, но молчали. Когда Силь стала мужу объяснять тонкости очередной истории, я тихонько напомнила Семе, что пора уходить. Ведь кошкой могла стать в любую секунду. От понимания этого стало грустно, так хотелось послушать "сладенькую" Силь, она прирожденный рассказчик! Когда девушка замолчала, Семен встал из-за стола.

— У нас с Оливией, к сожалению, есть неотложное дело. Пора идти. Завтра утром обсудим проблему.

Все посерьёзнели. Мама Семы расстроенно опустила голову.

— Конечно,— согласился отец.— Завтракаем в своих комнатах. Так будет быстрее.

Семен кивнул. Я не без его помощи встала из-за стола.

— Спасибо за прекрасный ужин,— поблагодарила всех.

Лиэли улыбнулись. На этот раз и родители среагировали.

Мы медленно шли по широким коридорам, Семен все еще держал меня за руку и отнимать ее не хотелось.

— У тебя неплохая семья,— тихонько сказала я.

— Пока дело не касается чего-то серьезного,— согласился он.— Силь прекрасна.

— Согласна, она меня покорила,— засмеялась я.

— Оливия, завтра мы будем обсуждать поиски Ларина. Я хотел бы, чтобы ты при этом присутствовала. И еще, там будет Макианэль.

— Хорошо,— равнодушно пожала я плечами.

Он проводил меня до комнаты, пожелал спокойной ночи и ушел. Я села на кровать, а потом откинулась на спину и прикрыла глаза. Вино расслабило, в голову непрерывно лезли всякие романтические глупости. Я вскочила на ноги и побежала на лоджию. Свежий воздух стал просто необходим.

Ночь оказалась прохладной, звездной и безлунной. Землю застилала легкая дымка тумана. Ветра практически не было. Тишина. Я обняла себя за плечи. Ноги в легких тряпичных туфельках быстро замерзли, но возвращаться в комнату не хотелось. Меня всегда настораживает, когда природа замирает. Не зря же говорят про затишье перед бурей. Бурю после таких моментов я вижу не всегда, но неприятности постоянно. Завтра что-то будет.

С тихим хлопком я вдруг превратилась в кошку. Меня завалило прохладным шелком платья. Выбраться из него оказалось делом непростым. Я воровато огляделась, и тут взгляд зацепился за дверь в мою комнату. Ну скажите кто-нибудь, зачем я ее закрыла? Хоть вой. Мало того, что в кошку превратилась здесь, в месте, где кто-то мог увидеть, так еще и стала заложницей этой холодной лоджии.

В комнате Семена свет уже погас. Зная, как крепко спит маг, стоит смириться и начинать готовить себе кровать из собственного зеленого платья.

Я недовольно протопала до Семкиной двери и села напротив. Может быть, погипнотизирую, и она сама откроется? Прошло минут пять, не открылась. Я аккуратно, стараясь не оставить царапин, постучала когтями по стеклу.

После долгих неудавшихся вторжений в сон сероглазого мага, я зарылась в холодное платье и закрыла глаза. Спать-то надо, а утром и Семка вспомнит про горемычную...

Глава 11

Я проснулось от недовольного бурчания над ухом. Навострила ушки и приоткрыла один глаз. Взъерошенный Семен стоял передо мной на коленях и примерялся, как бы поудобнее меня взять на руки.

— Проснулась?— поморщился он.— Надо было убедиться, что ты легла спать. Ведь обещал же зайти...

И проморгалась и звонко чихнула.

— Будь здорова,— ответил Сема, поднимая меня одной рукой. Мои лапы беспомощно повисли в воздухе, в голове запульсировала слабая боль. Снова чихнула. Семка встал на ноги и понес меня в комнату, мою.

Здесь было тепло. Семен положил меня на кровать, и началась трансформация. Он отвернулся, а я, хлюпая носом, закуталась в одеяло.

— Присаживайся,— просипела ему.

Маг взял стул, стоящий у комода, и, поставив рядом с кроватью, сел. Глаза грустные, улыбка виноватая. Сонный и смешной.

— Еще проснуться не успел и уже на лоджию пошел?— спросила я, натягивая одеяло к носу.

— Да. На холодном воздухе проснуться легче. Вот же дурааак,— протянул он, запустив пальцы в волосы.

— Чего ты сокрушаешься?— просипела я.— Сама виновата.

— Никогда себе этого не прощу,— серьезно заявил маг, тяжело вздохнув.

— Не говори глупостей!— строго сказала ему.— Была бы нормальной кошкой, все было бы в порядке. А я доходяга какая-то.

Маг покачал головой. В хлопковой серой майке и таких же штанах он выглядел так по-домашнему и уютно, даже глаза заслезились. Вот бы так начиналось каждое утро и всю жизнь. Еще бы горячего чаю и чего-нибудь сладенького...

— Оливия, ты плачешь?

Я замотала головой:

— Глаза слезятся.

— Можно?— спросил он, протягивая руку к моему лбу. Я кивнула.— Слезятся от температуры.

Вот обрадовал! А я думала от умиления.

Сема встал и подошел к лежащей на диване сумке. Бесцеремонно ее открыв, начал копаться. Я наблюдала молча, любопытно стало. Что он там ищет?

Как оказалось ничего особенного— ночную сорочку.

— Надевай,— протянул ее мне,— я пока схожу в одно место и кое-чего тебе принесу. И даже не думай вставать!

— Хорошо,— пискнула я, вытащив руку из-под одеяла, чтобы схватить нежную голубую ткань.

Семка быстренько покинул комнату, а я скоренько переоделась и стала ждать, снова забравшись под одеяло. Интересно, что он собирается мне принести?

Ждала недолго. Уже через десять минут дверь приоткрылась, и в комнату въехал небольшой столик на колесиках, за ним и маг вошел.

— Лекарство и завтрак, госпожа,— серьезно и громко сказал он.

Столик подъехал ко мне.

— Начни с вот этого,— мне была протянута большая кружка чего-то страшного, почти черного и горячего.

— Это не опасно для жизни?— неблагодарно скривилась я, принюхиваясь.

— Если бы было опасно, подсунул бы незаметно,— все так же серьезно ответил Сема, присаживаясь рядом.

Я сделала глоток и чуть не выплюнула обратно. Проглотив гадость, заорала:

— Ты издеваешься? Семен, я тебя еще тогда, впервые увидев, прибить хотела, да забыла. Сейчас самое время!

— Что?— растерялся маг, посмотрев на кружку в моих руках испуганными глазами.

— Сахар где? Что ж ты травишь меня горечью постоянно!?— возмущенно воскликнула я. Не думала, что голос прорежется.

— Сахар по вкусу,— тут же протянул мне сахарницу нахал.

Я зло поставила чашку на столик и сыпанула туда ложек пять, иначе пить невозможно.

— Как тебя в Вешенке народ терпел?!— сокрушалась я.

Семка молчал. Плотно сжав губы, он смотрел мимо меня. Злится.

Мне стало стыдно. Ну что я, в самом деле? Он же не мальчик, чтобы такое выслушивать. Маг мне завтрак в постель принес, зелье приготовил, а я накричала.

— Сем,— позвала жалобно, допив лекарство.— Прости меня.

— Угу,— промычал он, все еще рассматривая что-то на стене.

— Сем, прости. Пожалуйста,— протянула.— Спасибо тебе за зелье. Позавтракаем вместе?

Прикрыл глаза, расслабился. Я почти запрыгала от счастья, когда, посмотрев на меня, он вдруг ответил:

— Пирожное съем я. А ты булочками давись, кошка.

Эти жесткие слова были сказаны беззлобно, поэтому я тут же согласилась.

Мы завтракали, дурачась (причмокивали, облизывали пальцы и корчили рожицы), пока нас не прервал стук в дверь. Оба замерли, не зная, что делать. Стук повторился вновь.

— Кажется, надо открыть,— выдала я очевидное, вытирая пальцы о салфетку.

— Кажется, надо,— согласился маг.— Только руки у меня грязные, да видок еще тот.

— А у меня еще хуже,— пробубнила я.

— Да ну их!— выдал Сема и встал со стула.— Пойду руки помою. Дождутся— повезет, нет— и ладно.

Я согласилась.

Когда открыли дверь, за ней уже никого не было, чему лично я несказанно обрадовалась.

— Скоро совещание. Я пойду готовиться, а ты отдыхай. Посуду кто-нибудь заберет позже,— сказал Семка, направляясь к двери на лоджию.

— Стоять! Не собираюсь я тут лежать весь день!— возмутилась я, погружая свой нос в платочек.

— Оливия, ты поправишься уже сегодня, если будешь соблюдать постельный режим,— остановился он на полпути.

— Сама знаю!— я вскочила с кровати.— Пойду, седлаю из себя человека. На совещании поприсутствую, а потом и полежу.

— Уговаривать бесполезно?— недовольно спросил маг, обернувшись.

— Так точно,— кивнула я и, послав ему воздушный поцелуй, скрылась за дверью ванной.

* * *

Через полчаса я уже была готова и ждала Семена, сидя на диване, не сводя глаз с двери. Я надела один из брючных костюмов, что подобрала мне Лита, из черного бархата. Необычно и не по погоде, зато перестало знобить.

Семка вошел без стука, оглядел меня с ног до головы и рукой показал подойти. Я подошла. На мою шею был накручен теплый и мягкий темно-синий шарфик, который я сразу и не заметила в его руках.

— Спасибо,— благодарно кивнула я.

Маг серьезно махнул головой и, взяв меня под руку, повел на собрание и выяснение цели нашего здесь пребывания. Я сгорала от нетерпения. Кстати, смотрелись мы забавно. Семен тоже был в черном.

* * *

В кабинете за прямоугольным столом сидело семеро. И все бы ничего, если бы не блондинка и наш голубоглазый охотник. Увидев меня на пороге, последний посерьезнел и отвернулся.

Ах, да! Совсем забыла, что я его обидела.

Мы прошли в комнату, заставленную по периметру книжными шкафами. Семен помог мне сесть.

— Оливия, с вами все в порядке?— забеспокоилась Силь.— Вы бледны.

— Не волнуйтесь, я всего лишь переохладилась вчера.

Макианель удостоил меня тревожным взглядом. Ну да, так я и поверила...

Выдав жалкое подобие улыбки, я все свое внимание обратила на родителей моего сероглазого мага.

— Итак, начнем,— заговорил отец. Еще за ужином я выяснила, что зовут его Кодарэль.— История вышла наиглупейшая, а последствия оказались печальными.