— Ты о том инциденте, когда наши 'асы' накрыли колонну пехотной дивизии? Или было что-то еще?
— Да. Я о том событии и говорю. Тогда мы потеряли почти 700 человек только убитыми и ранеными. А ведь были и 'дружеские' удары артиллерии.
— Сколько мы потеряли за эти дни?
— Порядка 3-х тысяч убитыми и ранеными. Но это еще не все данные. Часть сведений идет кружным путем через Кенигсберг. Я думаю, что сюда можно добавлять еще 500-600 человек.
— Что ты предлагаешь?
— Нам придется сосредоточиться на усилении гарнизонов и удержании дорог. Диверсанты будут этим пользоваться — уничтожат наши более мелкие подразделения, а затем примутся за крупные. Или не вступая в бои, просто начнут минировать дороги. Мы вынуждены будем вновь выделять войска на борьбу с ними и охрану дорог, чем ослабим свой фронт. Следующего русского наступления не сдержим. А дальше все будет проходить по не раз мной описанному сценарию. Но меня беспокоит не только это. Армия НКВД, что формируется в Горьком.
— Ты думаешь, что русские бросят ее к нам в тыл?
— Да. Вспомни Минск прошлого года. Когда, несмотря на наше превосходство в авиации, русские смогли перебросить несколько десантных корпусов на помощь восставшим. Почему бы им не сделать сейчас тоже самое? Тем более, когда у них в руках имеются такие инструменты как — бригада диверсантов в нашем тылу и тяжелые транспортные самолеты способные к массированной переброске войск?
Мне думается, что бригада Седова, скрывшись в лесной чаще, сейчас готовит аэродромы для 'Гигантов', и скоро мы увидим в своем тылу не сотню — тысячу диверсантов, а несколько десятков тысяч хорошо подготовленных для действий в лесах и болотах 'зеленых и синих фуражек'.
— Апокалипсично. Прямо картина 'Судного дня'. Но будем все-таки надеяться, что это не произойдет. По сведениям агентуры формирование 2-й армии НКВД еще не закончено.
70-я армия русских, она же 1-я армия войск НКВД, связана боями на Орловском направлении.
Русские десантные корпуса, ставшие гвардейской пехотой, сосредоточены на южном фасе 'Курского выступа' и усиленно закапываются в землю. А о формировании новых десантных частей нам пока не известно. Да и количество 'Антоновых' всего 20-40 единиц. Их не хватит для переброски крупных войсковых сил. Так что мне думается, что нарисованный тобой Апокалипсис временно откладывается.
— Именно временно. Знать бы какие приказы имеет Седов.
— Да, было бы неплохо. Однозначно знаем только то, что он отвлекает на себя наши скудные резервы.
— Попроси усилить воздушную разведку в районе Беловежской пущи и Августовских лесов. Пусть 'птенцы Геринга' как следует, поищут следы присутствия русских диверсантов и нанесут по ним сильные бомбовые удары.
— Ты думаешь, что бригада Седова рассыпится мелкими группами по лесам?
— Это был бы подарок судьбы. Нам легче бы было бы с ними справиться...
Глава
'...словно волки в лесу...'
...Моя чуйка мне верно служила всегда
В жизни не подводила меня никогда
И сейчас мне твердит что метуться
по нашим следам
Три десятка км наша группа прошла,
Расслабляться нельзя, часто врет тишина.
Словно стая волков из под красных флажков,
Мы идем.
А пока ощетинившись кучей стволов,
Мы похожи на стаю голодных волков.
Ту, что знает, кого предстоит ей
Сегодня порвать.
Три недели пьем кровь, нас не могут найти,
Значит правильно выбраны были пути.
Значит правильно схроны построены,
Да что тут гадать...
( из армейской песни)
...— Как проходит операция гауптштурмфюрер?
— По плану. Сигнал продолжает устойчиво фиксироваться. Самолеты ведут наблюдение. Для наземного наблюдения используются обе подвижные станции. Переносные комплексы мы пока не задействовали, они будут использованы, как только отряд русских будет уничтожен. По показаниям пленных и осмотром документов погибших подтверждается, что против нас действуют подразделения Брестской бригады НКВД, силами до тысячи человек. Продвижению и ликвидации противника мешают: погода, активность русской пехоты и выставляемые ею минные ловушки. Мы несем довольно серьезные потери. Тем не менее, войска продолжают теснить русских. В настоящий момент бои проходят в следующих квадратах... Группа захвата и технической разведки находится в непосредственной близости от линии соприкосновения. Осмотр местности, по завершению боев проводится нашими специалистами немедленно. Люфтваффе оказывает всю необходимую помощь. На сегодня не зафиксировано прорывов русской авиации к окруженным.
— Хорошо. Продолжайте действовать по плану. И еще Генрих...Вы пробовали аппаратуру, что привез профессор?
— Да.
— Какие результаты?
— Пока сказать сложно. Наши специаисты жаловались на плохое прохождение радиосигнала и сильные помехи. Материалы испытаний сегодня же вышлю к вам.
— Жду...
* * *
* *
Рейд к Бресту практически сразу же не задался. Крепенько за нас взялись. Очень даже... В сорок первом и то проще было. А тут и авиацию, и танки, и пехоты неумеренно нагнали. Всю живность в лесу распугали. Чуть пущу без зубров не оставили. Хорошо, что немецкие егеря их в специальном загоне держали, и потому они не погибли...
Пришлось нам порываться с боем. Знать бы, что так будет. Еще бы пару дней у партизан на отдыхе провели. Но не судьба! Курская битва была на носу и от того как мы будем действовать зависело новое изменение истории...
Хотя не все так плохо как кажется. Сначала мы неплохо порезвились.
По нашему следу немецкое командование бросило в Пущу 1-й Восточный запасной полк 'Центр'1, специально переброшенный по нашу душу из Бобруйска.
Ну что сказать, пересеклись с 'земляками' на узкой тропке. Поучили воевать друг — друга. Выбили у 'белых' полтора батальона на отдыхе. А они на нас свою авиацию вызвали. Она вцепилась — 'мама не горюй' и ведь не никак не удавалось ее сбросить 'с хвоста'. Бомбила участки леса на раз. Леса море перепортила.
Приходилось играть с маршрутом — качаясь то вправо, то влево, то замирая, то бежать 'сломя голову' с места последнего боестолкновения. Но немцы, нащупав нас, блокировали большую часть пущи и стягивали петлю окружения раз за разом.
Разведчики засекли цветовые сигналы, которыми пользовались немцы для целеуказания, навели 'птенцов Геринга' на колонны врага. Хорошо люфты отбомбились. Качественно. Приятно было посмотреть на то, что осталось от колонны преследователей. Жаль, что это удалось сделать только пару раз. Наученное горьким опытом немецкое командование тут же приняло меры и больше такого сделать, не получалось. Наоборот мы при попыткеповторить понесли потери, две группы разведчиков были уничтожены егерями, а еще одна еле вырвалась из засады.
___________
1РИ.В полк входили два резервных батальона: 1-й (три пехотные роты и рота тяжелого оружия) и 2-й (резервная саперная рота, казачий резервный эскадрон, резервная батарея, резервная рота связи), а также русская команда (рота) пропагандистов. Рота связи насчитывала 100 чел., батарея — 150, все остальные роты — по 250. В полку действовала офицерская школа. На комплектование батальонов направлялись добровольцы из лагерей военнопленных. Офицерам после проверки восстанавливали звание, какое они имели в Красной армии. При этом звания 'старший лейтенант' и 'лейтенант' менялись на 'поручика' и 'подпоручика'. Командным языком в части был русский. Командиром полка был белоэмигрант, офицер Русской армии (на 1920) Н. Г. Яненко (Янецкий) (в 1944 — подполковник Вермахта). Начальником отделения 1с(разведка) в штабе полка был белогвардеец, Георгиевский кавалер Игорь Константинович Соломоновский (в 1944 — майор Вермахта).Полк Яненко часто привлекался к охранно-караульной службе и антипартизанским операциям. В Бобруйске под патронажем полка 'Центр' был сформирован 604-й ост-батальон 'Припять', кавэскадрон и несколько 'восточных' артиллерийских батарей. В октябре 1943 года полк был направлен во Францию
План врага стал понятен на третьи сутки рейда — нас неспешно, тщательно прочесывая местность, выдавливали на открытое пространство. Для нас это было смерти подобно. Поэтому искали слабые места врага и
отступали в пущу, а потом вновь наносили удар и пробивались через окружение, подтянутых к месту прорыва немцами частей. Благо у нас проводники были хорошими.
Два дня назад зажали нас немцы на холмах у подходов к реке и большому болоту. Хорошо так зажали. По всем правилам военной науки. Со всех сторон обложили. Да так, что на ту сторону реки сходу прорваться не удавалось. Немцы и их приспешники усиленно охраняли противоположенный берег. Пришлось занимать оборону по холмам и принимать бой. Хорошо, что хоть окопаться успели.
Немцы атаковали постоянно. Гнали на пулеметы наших бывших соотечественников — местных полицаев да 'белых' из полка 'Центр' и 'восточных легионов'. А что им их жалеть? 'Разменная монета' — других по лагерям наберут! Немцы и 'гейвропейцы' их с тыла прикрывали, да минометным огнем поддерживали. Ну, еще периодически пулеметами показывали направление движения. Время выигрывали. Подкреплений и артиллерию ждали. Знали, что мы уже не вырвемся. Потому и гнали 'мясо', чтобы мы свои боеприпасы как можно больше сожгли. Мы и жгли! Вся местность вокруг позиций была в воронках и трупах, одетых в черные и серо-зеленые мундиры.
Хорошо, что погода была дождливая и 'люфты' нам не надоедали. А то бы совсем хреново было.
Дрались до позднего вечера. Мы не уступили ни метра своей обороны. Порой было тяжко, но выстояли. Дошло до рукопашной у моего штаба. Ключевую роль в обороне сыграли 'старики' из 'старой гвардии', выделенные в мой личный резерв. Они мгновенно и жестко контратаковали в любом месте, где противник вклинивались в оборону. Девчонки, из гетто, боевыми оказались, и раненых вытаскивали и вместо погибших в строй встали. Спасибо им. Мало их в тот день в живых осталось...
Потери были большими — считай половину ребят убитыми и ранеными потерял. Досталось даже мне. Сосна упала рядом и приласкала своими ветками, да заодно осколки от мины слегка прошлись по ногам. Хорошо, что ничего важного не задели, так сапоги в хлам и на ногах кожу в паре мест порвали. Да крови чуть-чуть выпили.
Перстень, почему-то не помог и не защитил. Он вообще себя странно вел. Пару раз странно загорал по краям, а то по его полю пробегал маленький белый огонек, где-то совсем на краю замирал и долго горел. Искать причину такого поведения Перстня было абсолютно некогда, надо было боем руководить. Так что мысли о поведении Перстня просто выкинул из головы.
Я, честно говоря, уже батальоны к последнему бою готовил, надежды выдержать еще один бой не было, когда, проводники с разведчиками нашли разрыв в окружении — небольшой и узенький мосток через речушку, прикрытый двумя 'Максимами' и всего лишь полицейским взводом из поляков и белорусов. Они нам на один зубок пришлись. Вырвались! Правда, пришлось оставлять почти весь обоз и раненых в прикрытие.
* * *
* *
— Итак, Оскар, что вы можете сказать в свое оправдание?
— Мне нечем дополнить рапорт господин оберштурмбанфюрер1. Готов понести любое наказание.
— Не кипятитесь Оскар. Попасть на фронт вы гауптштурмфюрер2 еще успеете. Рапорт я изучил, но мне еще раз хотелось бы услышать и понять, почему вы потеряли спецмашины и столько солдат.
— Русские фанатики! Вот причина моего неуспеха.
-Давайте еще раз по порядку.
— Мы прижали русских к заболоченному берегу реки. В вот этом квадрате. Загонщиками выступали солдаты из 'восточных' батальонов под руководством наших егерей и солдат из зондеркоманды. Мы не выпуская 'сигнал' из вида, следовали колонной по лесной дороге вслед за передовыми частями. Противоположенный берег был занят подразделениями вспомогательной полиции, усиленных станковыми пулеметами и несколькими противотанковыми орудиями. Поняв, что им никуда от нас не деться, русские заняли оборону на нескольких высотах. Преследование длилось уже несколько суток, у русских должны были заканчиваться боеприпасы и питание. Кроме того в ходе боев у них были значительные потери в людях и снаряжении. Поэтому на совещании командиров подразделений было принято решение связать их боем до подхода резервов и уничтожить. Ожидался подход артиллерийского дивизиона и роты танков. Что и было выполнено. Бой шел несколько часов. В качестве тарана использовали 'восточников'. Русские отразили все атаки.
Аппаратура устойчиво показывала нахождение 'сигнала' на русских позициях. До него было не более трех километров. Периодически 'сигнал' перемещался вдоль позиций противника. Но специалистам удалось локализовать место, где он находился дольше всего. Туда была направлена специальная группа солдат из зондеркоманды и добровольцы из роты охраны, но они были уничтожена русскими в рукопашной схватке.
Прибытие подкреплений задерживалось. Первыми уже ближе к вечеру прибыли танкисты на нескольких Pz.747(r) (Т-34). Чуть позже подошло еще пять танков — три Pz.742(r) (БТ-7) и два Pz.Т-70(r) из состава _________
1нем SS-Obersturmbannfuhrer, подполковник (оберст-лейтенант)
2 нем. SS-Hauptsturmfuhrer, равен гауптману, ротмистру вермахта
'Ordnungspolizei'. Их при поддержке пехоты бросили в бой. Русские смогли отразить атаку и выбить все танки, массированно применяя переносные ракетные установки и противотанковые ружья.
— Экипажи в танках были наши?
— Нет. Хиви. Из числа добровольцев. Вскоре операторы стали отмечать перемещение сигнала в сторону болота, а затем сигнал пропал, так как вышел из сферы досягаемости. Продвигаться ближе к линии соприкосновения с противником я запретил. Ночью к нам подошел артдивизион. С рассветом бой возобновился, под прикрытием артогня удалось вклиниться в позиции русских, а потом их уничтожить. Меня беспокоило то, что в течение ночи и утра 'сигнал' не фиксировался. Поэтому после захвата позиций врага я сразу же дал команду на выдвижение ближе к краю реки, так как считал, что территория зачищена и нам ничего не угрожает.
— Авиацию задействовать было нельзя?
— Нет. Погода была нелетная — шел дождь. Выдвинувшись на русские позиции, мы стали искать сигнал. В это время по нам ударило орудие. Всего по нам было произведено десять выстрелов. Первыми же выстрелами спецавтомашины были уничтожены. Пострадали и солдаты бывшие рядом с ними. Огонь велся из подбитого танка Т-34, стоявшего посередине поля. Когда наши солдаты попытались к нему подобраться ударили пулеметы из под соседних танков.
— Наши солдаты, что не проверяли эти машины?
— Проверяли, но видимо недостаточно. Пришлось вызывать артиллерию и подавлять эти огневые точки. Только после этого удалось приблизиться к Т-34 и забросать гранатами. Внутри оказалось несколько тяжелораненых солдат противника. Когда их вытаскивали из танка, они умерли.
— Пленные были?
— Нет. Мы нашли только трупы. Из-за понесенных потерь в людях и технике продолжать преследование русских я посчитал невозможным. Мы связались с подразделениями на противоположенном берегу и сообщили о возможности прорыва русских. Они приняли меры к блокированию района. Тем более, что было обнаружено уничтожение нескольких взводов полиции несших службу на берегу.
