Ты позабудешь, приятель Филибер,
Все, что раньше помнил ты.
За поцелуи заплатишь ты вином,
И, от страсти побледнев,
Ты не услышишь, как где-то за окном
Прозвучит родной напев:
В путь, в путь...
Темная кожа, гортанный звук речей
Промелькнуть во сне спешат.
Ласки Фатимы, блеск ее очей
— И внезапный взмах ножа.
В темном подвале рассвет уныл и сер,
Все забыто — боль и гнев.
Больше не слышит приятель Филибер,
Как звучит родной напев:
В путь, в путь, кончен день забав, в поход пора.
Целься в грудь, маленький зуав, кричи "ура"!
Много дней веря в чудеса — Сюзанна ждет.
У ней синие глаза и алый рот. 1
— Ты и там был?
Я промолчал и спросил Ирину.
— Лучше ты мне расскажи как ты тут жила. Почему не уехала в Варшаву? Насколько я помню у тебя там брат.
— Ты и это помнишь! Рассказывать нечего. По-всякому жилось. Как и всем. Одно могу сказать — мне повезло. Очень повезло.
О том, что будет война Германии с Советами — я знала. Об этом на каждом перекрестке говорили. Да и те, кто на той стороне Буга бывали, вести приносили. Ты — то не в курсе, на всем готовом у русских жил, но __________
1 песня "Целься в грудь, маленький зуав..." (музыка Вениамина Баснера). это слегка переделанная песня Б. Прозоровского "Филибер" на стихи Константина Николаевича Подревского
перед самым началом войны курс немецкой марки к рублю был 1:2. За две недели до 22 июня он стал расти. Народ стал резко скупать валюту и часы. Евреи на этом до войны хорошо зарабатывали.
В городе и сейчас ходят две денежные валюты — советский рубль и немецкие марки, причем курс марки и рубля до недавнего времени был равен 1:10. Правда, с недавних пор курс марки немного вниз пошел. Поговаривают, что русские скоро в новое наступление перейдут и вернутся сюда. Потому скупают рубли.
Ну да не об этом разговор.
Приход немцев многие местные жители — поляки, евреи ждали как освобождение от Советов. Надеялись, что вернутся старые времена, когда в магазинах будет много хороших товаров из Европы, снова можно будет ездить, куда захочешь, что снова возродится Польша. Пусть даже и с ограничениями, установленными немецким командованием на время войны. Никто не сомневался, что война будет недолгой, что немецкая военная машина разгромит большевиков. Что все разговоры о репрессиях немцев вранье и русская пропаганда. Поэтому впервые дни и даже недели войны немцев встречали как освободителей цветами и вином. Увы, надежды не оправдались.
Первыми в этом убедились евреи. Немцы через день после взятия Бреста, вывезли детей из еврейского детского дома и всех их расстреляли. Двумя днями позже они расстреляли еще 5 тысяч евреев, а их квартиры разграбили, вынося не только бабушкины серебряные ложечки, но даже консервы и хлеб. Потом евреям ввели ограничение — заставили носить знаки различия1. Затем их расселили в гетто, огородив колючей проволокой кварталы в центре города, ограниченном улицами Советской, Маяковского, Кирова и Интернациональной. Всех белорусов и русских выселили, а вместо них собрали евреев и огородили колючей проволокой. Натянули её через полметра, через эту загородь можно было спокойно войти и выйти оттуда. Охраняли их, но не сильно.
Скоро в город вошел 307-й полицейский батальон майора Теодора Штар, и началось уничтожение евреев, коммунистов и 'восточников', которых немцы здесь полностью уничтожили за эти годы. Самое главное, что многие поляки этому были рады, считая евреев виновными во всех грехах. Даже помогали немцам в выявлении евреев и коммунистов.
Следом за евреями своих надежд лишились и мы. Спустя некоторое время после оккупации города, немецкие военные власти объявили об организации гражданской администрации.
Была образована гражданская администрация — гебитскомиссариат, во главе с городским комиссаром Францем Буратом. Он до войны был бургомистром одного из городков в Восточной Пруссии. Расположилась ____________________________
1на груди и спине желтая тряпочка
администрация в здании железнодорожного техникума на улице Пушкинской. Кроме того в городе были вновь образованны магистрат1. Бургомистром был назначен пан Мауриций Брониковский, до 1939 года возглавлявший бюро водоснабжения и канализации при городском магистрате, а при Советской власти работавший инженером на 'Водоканале'.
Пан Брониковский хорошо знал нашу семью, часто общался с моим отцом и бывал у нас в гостях. Поэтому предложил мне работу в магистрате. В продовольственном отделе машинисткой. Вся документация и переписка ведется только на немецком языке. А хорошо знающих этот язык не так уж и много.
Ситуация с продовольствием тяжелая. Продовольственные склады сразу после начала войны были разграблены, а уцелевшие немцы взяли под свою охрану. Купить продукты можно было только на рынке. За деньги. А их у нас не было. Жили тем, что удавалось вырастить у себя на огороде.
Работы тоже не было. Школы не работали. Они начали работать только с прошлого года2. Идти на 'панель' или в публичный дом обслуживать солдатню 'швабов', как некоторые мои знакомые, или торговать на рынке старыми вещами, вязать клетки для вывозимой в Германию живности не захотела. В магистратуре платили деньги и давали продовольственный паек. Вот я и согласилась с предложением пана Брониковского. Жить то, как то надо.
Мне повезло. Если бы не его предложение я бы наверняка не выжила или скатилась бы 'вниз'.
Городская управа состоит из 12 отделов, непосредственно отвечавших за разные отрасли городской жизни: общего управления, финансово-налоговой службы, строительно-технического отдела, торгово-ремесленного, отделов недвижимости, городских предприятий, экономики и предпринимательства, охраны здоровья, социального обеспечения, школьный, культуры и науки, службы городского хозяйства, вспомогательной полиции. Почти все руководящие должности заняли поляки, а вот заместителями у них украинцы. В полиции служат тоже в основном поляки и местные белорусы. Берут и украинцев.
У нас тут украинцы и белорусы вообще себя вольготно чувствуют. Выходит газета 'Наше слово' на украинском языке. В Пинске — украиноязычная 'Пінська газета'. В районах распространяются белорусскоязычные 'Новая дарога'3 и 'Раніца'4. В Барановичах выходит белорусскоязычная 'Баранавіцкая газэта'.
Работает театр, библиотека, архив и кинотеатр, в котором выступает
_________________
1 городская управа
2русские, украинские, польские и одна белорусская
3издавалась в Белостоке
4издавалась в Берлине
оставшаяся в городе часть труппы Витебского областного театра, хор минской филармонии и солисты балетной труппы. Все они считаются военнопленными. Из театральной группы городского театра комиссар Брест-литовского округа выделил эстрадную группу, которая дает концерты по воскресеньям в райцентрах и для сельских жителей.
Я не знала, что пан Мауриций, как и многие мои другие знакомые был членом 'Армии Крайовой' и занимались подпольной деятельностью на благо великой Польши. В январе этого года немцы после нападения аковцев на Пинскую тюрьму вышли на след Брониковского. Начались аресты. Взяли ксендза Ежи Урбановича, коменданта пожарной команды Партыку и начальника колонны Стриковского, доктора Казимежа Пашкевича, владельца пекарни Лэнского, хозяина уксусного завода Павликовского....
12 февраля Брониковский вместе с женой был расстрелян в городской тюрьме. Тогда же немцы уничтожили и остальных1.
Мне повезло. Незадолго до арестов я уехала в Варшаву к заболевшей маме и поэтому меня не арестовали как остальных.Да и никто из арестованных на меня не донес. Когда вернулась, против меня у следствия ничего не было. Кроме того я лично знаю начальника Брестского областного бюро полиции майора Роде, начальника 1-го участка полиции Бреста лейтенанта Гофмана, заместителей начальника Гольтера, Грибера и Боса, начальника 2-го участка полиции лейтенанта Прейзнигера, начальника криминальной полиции СД обершарфюрера Завадского, заместителя начальника СД оберштурмфюрера Цибеля... Я смогла убедить всех в своей невиновности. Поэтому меня оставили на свободе и работе, и даже повысили в должности, переведя в школьный отдел.
На смену Брониковскому немцы поставили Федора Малюту из украинцев. Он ретивый служака, из кожи лезет, чтобы проявить себя перед начальством и выполнить любой их приказ. Всеми силами пытается вывести из руководства городом поляков и вместо польского языка везде ввести украинский.
Мне тяжело с ним общаться, он частенько пристает ко мне со всевозможными предложениями. Лишь только мое знакомство с руководством немецкой полиции его останавливает...
Ты знаешь, я всегда верила, что снова встречу тебя. Одна из моих знакомых за два дня до войны, вечером на танцах, познакомилась с русским офицером. Он проводил ее домой, а днем 22-го он зашел к ней с букетом цветов уже в немецкой офицерской форме. Прямо как ты сегодня.
— Прости, но цветов у меня нет.
— Главное не это, а то, что ты меня не забыл. Скажи, можешь взять меня с собой?
— Нет. Там куда я еду слишком опасно. Если есть возможность, уезжай отсюда как можно скорее, в Варшаву или лучше в Австрию. Русские скоро ______________________
1 всего по этому делу было расстреляно 24 человека
перейдут в наступление. Немцы не смогут удержать фронт, и русские вернутся сюда. Значит, за город будут бои. Кроме того если ты останешься здесь, у тебя будут проблемы с НКВД. Оно не прощает тех, кто сотрудничал с немцами. В лучшем случаи тебя вышлют в Сибирь. В худшем... Так что уезжай.
— Хорошо, я подумаю. Ты считаешь, что русские придут и в Варшаву?
— Да. У них есть привычка провожать 'гостей' до дома. Так что мне кажется, что они проводят немцев до Берлина.
— А как же Польша? Союзники нам не помогут?
— Боюсь, что нет. 'Чуда на Висле' не будет. Увы, мы проиграли свой шанс — нам надо было сразу идти вместе с Германией. Но политики решили по-другому. Надеясь на помощь Англии...
Теперь же когда русские бьют немцев, уже поздно. Если выступим против русских, они вновь зальют Польшу нашей кровью и сделают своей губернией.
— Поэтому ты и служишь немцам?
— Да.
— Может не все так плохо? Говорят, у русских есть польские части?
— Есть. 'Войско Польское' — несколько дивизий, укомплектованных поляками из России.
— Так может Сталин все-таки сохранит Польшу как отдельное государство?
— Не знаю. Мне в это верится с трудом.
— Честно говоря, мне тоже. Я говорила на эту тему с друзьями. В большинстве своем они тоже считают, так же как и ты. Но какой выход из этого положения? Служить Германии?
— Наверное, да. Я где-то слышал, что сейчас в Вермахте служит несколько сот тысяч поляков. По всей Польше открыты призывные пункты.
— Я тоже об этом слышала. Несколько моих знакомых записались в армию, и сейчас проходят службу недалеко от Кракова. Думаешь, мы сможем договориться с Гитлером о возрождении Польши как отдельного государства?
— Не знаю. Но хотя бы останемся частью цивилизованного мира.
— Ты прав... Надеюсь, что наша страна когда-нибудь возродится...
— Я тоже. Но пока этого не случилось, может, займемся, чем-нибудь более интересным, чем политика...
Побыв у Ирины еще час и тепло попрощавшись с девушкой, я пошел по своим делам. Что сказать? Прекрасно провел время и даже прошел проверку на лояльность немцам. Когда я это успел? Да на квартире у Ирины! Так я и поверил, что можно просто так, за здорово живешь, выйти из гестапо. Минимум девушку завербовали, максимум она еще до войны работала на немцев. Вот и занимается выявлением польского подполья и 'сладкой' проверкой немецких офицеров. Почему я так решил? Например, потому что у дамы в комнате на видном месте (пусть и прикрыт кружевной салфеткой) стоит вполне себе современный радиоприемник. И это во время войны! А как же 'чужие голоса'? А вот в то, что в радиоприемник можно встроить магнитофон вам в мое время любой школьник скажет. Во-вторых, не выглядела девушка совсем уж истощенной и голодающей. И это при всеобщем дефиците продовольствия. Нет, я, конечно, понимаю — администрация, махинации с продуктами и т.д., но всему есть пределы. Винцо, кстати, что мы пили, с немецкой этикеткой, свеженькое — оккупационное. Ну да ладно, черт с ней! Может, я ошибаюсь, и девушка просто была рада видеть меня и в душевном порыве раскрыла закоулки души. А я к ней так. Грубо и сапогами! Но, да все к лучшему. Как там говоритсяу Андрея Дементьева
Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.
Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.
Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.
Глава
Из беседы штабных офицеров вермахта вечером 4.07. 1943 г. Брест
— Ты все?
— В основном да. Особо тут смотреть нечего. Русские рассчитали точно. Удар был нанесен с эшелона, что вышел со станции в направлении Варшавы. Охрана моста и форта понятия не имели о захвате поезда русскими и поэтому прозевали удар. Опомнились, когда завязался бой за форт и Дот у моста. Но было уже поздно. Эшелон вошел на мост и тут был взорван. Потери составили до ста человек ранеными и убитыми. В основном пострадали зенитчики и охрана обоих объектов.
— Пленные?
— Русскими освобождено около восемьсот человек в форте. Среди них много раненых и больных. То есть скорость движения русских будет небольшой и наши парни смогут их довольно быстро догнать. Что в городе?
— Примерно, то же самое, что и тут. Атаке подверглись почти все наши учреждения. Где-то обошлось пулеметным и минометным обстрелом казарм и объектов, гибелью и ранением нескольких десятков человек. Но в основном мы пропустили удар. 'Мясники' знали, куда и как наносить удар. Больше всего досталась летчикам. Русским удалось разгромить передовой отряд штаба 4-го авиационного корпуса1, занимавшегося подготовкой к передислокации сюда своих подразделений2, а так же авиагруппы на близлежащих аэродромах. Досталось подразделению гестапо и железнодорожникам.
— Плохо дело. Тебе не кажется, что без участия местных жителей тут не обошлось?
— Так и было. Гестапо, точнее те, кто остался жив после бойни, уже занимается этим вопросом. Но я не думаю, что будет быстрый результат. Еврейское и советское население тут вычищено. Русское подполье давно разгромлено. Если кто и остался, то до последнего времени вел себя тихо, не привлекая нашего внимания ...
