— Ты не прав, а преодоление ими передовой линии дотов? Против наших ребят действовали специально подготовленные группы штурмовой пехоты и саперов русских при поддержке танков и артиллерии.
— Я имел в виду несколько другое — отдельные штурмовые бригады, а не те группы штрафников, что русские бросили против нас.
— Вот ты о чем! Тут ты прав. Мы действительно их пока не видим в боях. Хотя они и идут во второй линии русских. Продолжай.
— Во-вторых, командованию в район Гумбиннена1 и Шталлупенена2пришлось ввести в бой против 11-й гвардейской армии генерала Галицкого две дивизии из корпуса 'Герман Геринг', а я на них рассчитывал в ходе контрудара. Своими силами его мы осуществить не сможем.
— Неприятный момент, тем не менее, мы можем и обязаны оставшимися силами сделать задуманное. Иначе русские скоро будут в Кенигсберге.
— Вы правы...
Глава
Огненые дни Победы.
Из воспоминаний Героя Советского Союза старшего сержанта Гладышева А.В. (АИ)
От выстрелов и бега, сатанея, хрипя 'ура', крича и матерясь,
мы прыгаем в немецкую траншею, окопную разбрызгивая грязь.
Чужие перекошенные лица... И в эти лица — в душу, бога мать! —
мы начинаем яростные спицы за очередью очередь вгонять.
И пятятся, ныряют гренадёры в накатные глухие блиндажи, —
и кажется, от нашего напора земля до самой печени дрожит!
(автор фронтовик — окопник Юрий Белаш)
_________________
1 ныне г. Гусев
2 ныне г. Нестеров
Вот ведь хрень какая. Немец что-то успокоил. Второй час не стреляет и в атаки не ходит. К очередному дождю, наверное?! А может, решил раньше времени за жрачку сесть, или наши фронт, наконец — то прорвали и сюда спешат?! Вот было бы хорошо, а то умирать не хочется. Третий день в немецком тылу бои ведем, а фронт как был далеко, так и там похоже и остается. Ну да ничего, не в первый и дай бог не последний раз, в таком положении находимся.
Рейд этот, не был чем-то из ряда вон выходящим. Обычная работа, которую третий год выполняла бригада.
Высадившись на захваченном аэродроме, взвод в составе роты без больших проблем, на трофейных автомашинах, проскочил к лагерю военнопленных. Лагерь оказался пуст. Не успели. Немцы всех пленных расстреляли. Один из оставшихся на территории лагеря немцев рассказал. Рассказал он и о Дотах, замаскированных под конюшни, по дороге в паре километров на запад, которые охраняли 7 пожилых солдат. Ротный наш взвод сразу же отправил их брать.
Через час разведывательный дозор в указанном месте обнаружил замаскированные укрепления. Они были расположены на господствующей высоте, вокруг картофельного поля. Два длинных приземистых кирпичных здания с черепичной крышей и узкими окнами, выходящими на Кенигсбергскую дорогу, были идеальной маскировкой для дотов. Дополняли маскировку расположенные внизу высоты загоны для десятка лошадей и пары коров. Всю эту идиллию охранял одиночный часовой у ворот, остальные расположились в подсобке 'хозяйского дома', выполняющей роль казармы.
Сказать, что часовой исправно нес службу в 'собачий час' сложно. Дремал, прислонившись к закрытым воротам рядом с калиткой. Из-за этого удалось подобраться поближе и его тихо снять. Дальше все как обычно, бросок через калитку, короткий бесшумный бой. В результате охрана была уничтожена, а доты захвачены.
Хорошая нам досталась добыча. Умеют немцы строить. На века. Тут тебе и собственная электростанция, и противоштурмовые решетки, и система вентиляции и фильтрации воздуха, и система отопления, и куча бронедверей с люками — амбразурами, и станки под пулеметы, и телефоны кругом.. Каждый ДОТ состоит из 4-х одно-амбразурных и 1-го двух-амбразурного каземата на 6 станковых и ручных пулеметов. Стены бетонные, толщиной — метра под полтора. Не каждое крупнокалиберное орудие пробьет. Казематы сообщаются между собой подземлей круговой галерей — потерной, в виде кольца. Общая протяженность ходов сообщений каждого дота — около 400 метров. Гарнизон Дота должен был быть десятка два человек и еще человек на 50 пехотного прикрытия. Долго бы нашим пришлось эти 'орешки' грызть!!!
Все доты оказались подготовленными к боям — снаряжены необходимым — снарядами, продовольствием и имуществом. В них работала канализация и водопровод. Под специальным навесом и чехлами хранилась 120 мм. минометная батарея. Траншеи вокруг построек были с бетонными стенками и козырьками. В 'хозяйском доме' оказался командный пункт, откуда окрестности были видны как на ладони. Плохо было лишь то, что минные поля немцы не установили, пришлось самим подручными средствами оборудовать.
Захват дотов прошел для немецкого командования незаметно. Где-то через час к дотам приблизилось 13 немцев. Шли они спокойным размеренным шагом, колонной по двое во главе со старшим унтером. Встретили. Не ожидали они нас тут увидеть. Глубокий тыл как-никак. Оказалось, что это гарнизон укреплений. Унтер, после недолгих уговоров, согласился отвечать на звонки из штаба. Да и вообще человеком он оказался довольно разговорчивым. Сдал продовольственный склад и расположение сапёрного батальона, готовившего неподалеку оборонительные позиции и противотанковый ров.
Целый день дурили голову немецким штабным, которые в связи с 'высадкой русского десанта' каждый час требовали докладывать обстановку. Заодно наблюдали за саперами. Ночью совершили налёт на противника. Хорошо порезвились. По-тихому уничтожили сапёрную роту, продовольственный склад и ушли без потерь.
Правда, немцы теперь знали о нас и организовали охоту. Искали ветер в поле!
На следующий день в расположении саперов появилась рота егерей, которые активно стали проводить прочесывание местности. Пришлось ограничивать свою деятельность и занимать оборону в дотах. Думали, что удастся отсидеться, но, увы, где-то прокололись. Следы видимо оставили.
Егеря, развернувшись цепью, приблизились к нашим позициям.
Подпустив немцев практически на бросок гранаты, буквально снесли первую атаку немцев кинжальным огнём. Обиделись. Окружив высотку кольцом, подтянули еще две роты саперов. Пять атак за сутки отбили, качественно намолотив атакующих. Все же восемь пулеметов — это вам не шутка.
Дальше стало хуже. Немчура артиллерию и танки подтянула. Занялись за нас крепко, только бетонные стены и помогали выдержать артналет. С дотов всю маскировку сбили, оголив стены.
Потом были еще пара атак пехоты при поддержке танков. Хоть и с трудом, но отбились. Три обугленных танка тому подтверждение. Один вот во внутреннем дворике красуется. Только тут его и смогли остановить. Остальные на поле ржавеют. Пехоты человек сто ухандокали. Со всех трех направлений. Стараемся к себе не подпускать. Когда танк во двор ворвался. Зеванули слегонца. Штурмовая группа к нам почти в траншеи добралась. Их огнеметчик ошибся малость, в фальшивое окно струю выпустил. Тут его Петров и достал. Бак взорвался, немец и сгорел. Остальных гранатами закидали, да пулеметом подправили.
Правда и нас только половина в строю осталось. Ребят, что погибли, в воронке со стороны болота, рядом с 'хозяйским домом' похоронили. А раненых, кто на своих двоих стоять не может, на нижние ярусы спустили. Глядишь, отлежатся еще.
Связь с ротой и штабом бригады на вторые сутки пропала. По первости по радио говорили, потом унтер нас с замком по телефону через немецкий коммутатор соединил. Ну, а как тут заварушка началась, то со связью проблема возникла. По рации один треск, а немецкий коммутатор не отвечает, может, где телефонный провод перебило.
То, что наши продолжают драться, пленные немецкие танкисты сказали. Так что и мы тут держаться будем. Отступать то некуда, враг кругом. Да и природа на нашей стороне — ночной дождик вокруг все расквасил, да так, что ног из грязи не вытянуть. Вот и приходится фрицам снаряды на нас тратить. Стены хоть и гудят от попаданий, но пока держат.
Ну, а то, что они два часа не атакуют, то это хорошо, значит, поживем еще чуток. Оценивая наше положение, вспомнилось читанное стихотворение один в один написанное словно про нас:
Первая ночь и шестая ночь, —
Одна на одну похожи.
В первую дот наш осилить невмочь
Врагу. И в шестую — тоже...
...Пусть окружили, зажали в кольцо,
В доте и душно, и знойно.
Руки тверды и спокойно лицо,
Родина, слышишь, спокойно!1
Так что будем держться, а там глядишь, и наши подтянутся ...
* * *
Из книги воспоминаний 'Штурмовая Бресткая' Героя Советского Союза подполковника ГБ Метелкина (АИ)
Магазины набей, чтоб, помимо подсумков,
В рюкзаке был заложен запас,
Лишний вес лишним весом, но раз такой умный,
То какого... пошёл ты в спецназ?
Сколько россыпью пачек с собою потащишь
— Пусть решает хоть чуйка, хоть лень,
Просто помни, что жизни, твоя и товарищей,
Пока можешь стрелять, в том числе.
И сухпай, и аптечка не будут напрасны,
Если собрано всё по уму,
___________________
1Борис Палийчук, газета 'Красная Армия' 13 августа 1941
Пончо, спальник и обувь — сменные прабосы,
Пригодятся один к одному.
Позабудь про киношную крутость спецназа,
И запомни одно, наконец:
Чтобы выжить, ты двигаться просто обязан,
Без манёвра — считай, что мертвец.
Миномёту плевать на красивую форму,
Шлёпнет так, что ошмётки в труху,
А поэтому очередь и... дёру задорно,
Сохраняя свою требуху.
И не бойся упасть, проползти, откатиться,
В яму, в щель ли, в окоп — всё равно.
Чтоб не стала жизнь вырванной смятой страницей,
Не жалей своих модных штанов.
Будь готов скорректировать артиллеристов,
Навести пулемёты на цель,
А потом две гранаты в проём — теперь чисто,
Законтроль его в самом конце.
Надо, чтобы все были, как минимум, живы,
А для этого — нервы в кулак.
Пусть поможет разумная инициатива
И всё то, что сложил ты в рюкзак.
(Сергей Ефимов)
Вокруг замка и аэродрома были угрюмые, труднопроходимые лесные массивы, малые речки и озера, минные поля, надолбы 'зубы дракона', и рвы укрепрайонов. Почти в каждой деревне стоял гарнизон немцев.
Рота, обнаружив в деревне охранный батальон, и разведав его дислокацию, ворвалась в село. Сняли охрану и забросали дома с гитлеровцами и бронтехнику гранатами. Действовали, как учили — дерзко, предельно жестко и старались не подставляться под огонь врага.
Сперепугу немцы переоценили наши силы и бросились наутек. Надо отдать им должное — недолго они паниковали. Довольно быстро оправились, закрепились на окраине леса и перегруппировались для контратаки.
Преследовать врага мы не стали, дела в деревне надо было доделать. Технику там пожечь, врага по домам вычистить, трофеи собрать, оборону организовать, раненых и погибших на аэродром отправить. Привычное, в общем, дело. На инструктаже комбриг приказывал не увлекаться, работать по правилу — уколол-ушел, да у нас не получилось. Деревенька очень уж удобно расположилась — на взгорке, вокруг болот и озер, запирая единственную хорошую шоссейную дорогу в округе.
Где-то часа через полтора, немцы нас атаковали, но нарвавшись на плотный пулеметный и минометный огонь, оставив на поле боя порядка полусотни трупов, откатились на исходные.. Вскоре к ним на помощь прибыл батальон из соседнего городка. Недобившись успеха в очередной атаке они были вынуждены бросить против нас авиацию. Но, да мы ученые, зря время не теряли, закапались в землю и организовали узел ПВО, использовав для этого трофейные пулеметы и два зенитных автомата. Наши зенитчики один 'лаптежник' смогли сбить, еще один дымя, ушел в сторону своего аэродрома. Люфты нам, правда, всю трофейную артиллерию из строя вывели, не успели мы их спрятать. Так и стояли открыто, привлекая внимание 'птенцов Геринга'. Как говорится, 'не жили богато, нехрена и привыкать'. Тем, что осталось, врага немало положили.
После обеда отбив еще одну атаку, роте пришлось выйти из боя, отступить к лесу, а там делиться и дальше действовать отдельными взводами.
Не зря говорят что диверсанта — ноги кормят, потому и бегали, маневрировали, как могли, уклоняясь от преследователей, и устраивали врагу засады. За двое суток рота уничтожила: базу горючего, несколько складов с боеприпасами, колонну автомашин с горючим, 12 танков, 6 бронемашин, 16 мотоциклов.
Разведчики обнаружили скопление танков, артиллерии и пехоты, два полевых аэродрома, штаб в доме отдыха. Данные были переданы в разведотдел фронта, и фронтовая авиация нанесла удар по объектам противника, что помогло продвижению наших войск.
На третий день гонок взвод занял оборону у неширокой такой речки с крутыми берегами, рядышком с хорошиньким таким мостиком на бетонном основании, по которому так и двигались колонны противника. Охрана моста состояла из пехотного взвода, с парой станковых пулеметов в блиндажах на обоих берегах реки. Для нас задачка на раз плюнуть. Но мы решили не шуметь, а потихому мостик заминировать и рвануть его, когда нужно будет. Что и сделали. Благо ночь была темная и дожливая. А часовые забрались в будки. Водичка вот только дюже холодной оказалась, пришлось ребятам трофейным 'мартелем' здоровье поправлять. Выше по течению на противоположенный берег переправилась группа разведки усиленная станкачем, 'оседлав' дорогу с той стороны. Нам же осталось лишь ждать случая...
Утром разведка сообщила, что в нашу сторону движется колонна из пары грузовиков и легковушки в сопровождении двух танков. Причем танки идут последними. Наш случай. Прям как по заказу. Позиции мы еще ночью заняли. Как только автомашины миновали мостик, а танки противника оказались на мосту, его подорвали, а автомашины обстреляли и забросали гранатами. Немцы под нашим огнем пытались разбежаться, да куда там. Так и полегли на обочине. Досталось и охране моста. Часовые пали первыми, Остальные выскакивая из дежурки, влетели под огонь станкача. Один из танков решил 'искупаться' и свалился в речку, второй застыл на остатках моста. Закончив с охраной, ребята забросали его бутылками с зажигательной смесью.
На заднем сидении легковушки мы обнаружили труп полковника, который прижимал к своей груди коричневый портфель, опечатанный мастичной печатью. В портфеле оказались документы с оперативными картами немецкого контрнаступления. Значение документов было настолько важным, что для их доставки в штаб фронта был вызван самолёт. Благо нашлась площадка для его приема.
Не все 'коту масленица'. На следующий день, после приема самолета, вычислили нас немцы, заставили пробежаться с полтора десятка километров по пересеченной местности с форсированием ручьев и болот и в итоге прижали к берегу озера. Плотненько так нас обложили. Грамотно. Мы так же в Литве 'лесных братьев' зажимали. До вечера продержались, а ночью пришлось на подручных средствах на противоположенный берег вплавь уходить, а то бы совсем кирдык пришел. В живых нас от взвода осталось лишь 9 человек. К рассвету мы вышли к основным силам бригады в районе замка.
Глава
Кошки— мышки
Мы вернёмся из пекла даже
