Не торопясь, четко отвечая на приветствие встречных военных, шел по знакомым улицам.
Для начала осмотрел 'ликерку'. Благо она рядом с жд вокзалом находится. Как-никак крупнейшим предприятием города было. Что сказать — профиля не сменила, работает на благо третьего рейха. Название соответствующее имеет — 'Водка-фабрик'. Водку выпускает собственной марки, в том числе 'Klarer vodka'.
Местных жителей на улице было мало, а мужчин в гражданском практически не было видно4. Одни военные в фельдграу из пехоты и люфтваффе. Они были везде. В кафе, на улице, рынке, парках и магазинчиках. Поодиночке и группами. Они смеялись, пили пиво, курили, дружески разваривали и читали газеты,общались с местными девушками или дамами из женских подразделений вермахта. Солдаты вели себя непринужденно и уверенно. Не скажу, что вояки были удручены скорой отправкой на фронт. Выглядели отдохнувшими и полными сил. Если бы не наличие военной формы и оружия, то их можно было принять за членов большой студенческой команды.
Несколько другая атмосфера была в районах, где располагались кладбища 'немецких героев'5и госпитали6.Оно и понятно, ранение резко меняет взгляд на жизнь. Хотя и тут можно было увидеть радостные лица, тех, кого комиссовали по инвалидности или кто ехал в отпуск домой после лечения.
Жандармы не злобствовали. Я видел их за проверкой документов у солдат всего пару раз. Офицеров жандармы не трогали.
Часовые стояли практически у всех зданий занимаемых военными
_______________
1 сохранились до сих пор
2 ныне ул .Кижеватова
3'Брест-Центральный', 'Брест-Северный', 'Брест-Западный', 'Брест-Восточный' 4оно и понятно 2/3 мирных жителей расстреляно или отправлено в Германию
5например, в городском парке '1 мая' или у костела
6один из них размещался в 800 метрах от вокзала в двух этажном здании — Гимназии им. Ромуальда Траугутта — до 1939 года средней технической школы, кроме того немецкие госпитали располагались в административных зданиях по улицам 17 Сентября, Московской, Мицкевича, К.Маркса, Пушкинской
или административными оккупационными органами. Стояли они и у ворот, ведущих в крепость. Внутрь крепости заходить не стал. Не зачем. Нет там для меня ничего интересного. Если только на склад авиационных бомб глянуть. По рассказам Попова знал, где он расположен. Но терять времени не стал. Туда мои ребята, если все нормально сложится, наведаются. С меня и обзорной экскурсии достаточно. Посмотрел на валы крепости, лагерь для военнопленных и немецких часовых с Каштановой и вновь вернулся в город. Другие объекты осматривать. Какие? Ну, например здания и школу гестапо, казармы гарнизона, тюрьму и т.п.
Брестский банк1 и стоящее с ним рядом здание горкома и обкома партии2 в котором размещен Reserve Kriegs-Lazarett3.
Банк за высоким решетчатым железным забором. Работает по специальности. Вон вывеска рядом с входом висит. Часовой на входе.
На стоянке перед госпиталем десяток автомашин, из которых только три легковые. Часовые на входах. Пулеметных точек не заметно.
Свято-Николаевская Братская церковь — работает, вон пара женщин из нее вышли.
Городская комендатура раньше размещалась в помещении драмтеатра на ул. Люблинской Унии, 214, теперь переехала на Граевку, так как здание театра разрушено во время недавнего авианалета.
Кинотеатр '1 Мая' работает. Афиши свежие. Показ фильмов только для немцев. Интересно, даже очень.
Биржа труда. Полицай на входе, вроде как еще один внутри.
Тюрьма5 она и в Африке тюрьма. Хорошая такая. Большая и вместительная. Пятиэтажное (считая цокольный этаж) бархатно-красное здание, с железными воротами и такими же дверями камер, наблюдательными вышками и обязательными часовыми. Окна закрыты коваными решетками. Ограда трехметровая, толщиной более полуметра. Всего в тюрьме, рассчитанной на 2680 заключенных, по данным разведки 130 общих камер, 39 одиночных и 28 карцеров, 2 из которых смертников,
_____________
1ныне — областное представительство Национального банка
2 при Польше 'Полесского воеводства', ныне — Брестского областного облисполком
3 нем.резервный военный госпиталь
4 ныне ул. Ленина
5в 2,5 км. от жд. станцииПостроена в 1939 году. на улице Зигмундовской (ныне — Карла Маркса д.88) как следственная тюрьма уголовного департамента министерства юстиций республики Польша. Из-за цвета облицовочной плитки в народе ее сокращенно называли 'Краснуха'. В Советский период 1-й корпус (городская тюрьма Бреста) общей тюрьмы ?23, (2-й корпус ('Бригитки' — помещение бывшего монастыря на территории западной части Кобринского укрепления Брестской крепости). В 1-м корпусе сидели только уголовники. В 1956 году по решению советского правительства тюрьма была закрыта. С 1959 года в ее здании открыли фабрику детских игрушек 'Сувениры'. С 1971 году в большей части здания тюрьмы размещена швейная фабрика 'Динамо', часть помещений занимает действующее СИЗО)
больница на 25 мест и 9 следственных кабинетов. Численность охраны не известна.
Гестапо1 располагается в двухэтажном здании на ул. Белостоцкой2 , ранее принадлежавшем дефензиве3 и в доме с колоннами на ул. Карла Маркса, 35. Опять пара часовых на входе и у ворот. Эсэсманы. Вооружены винтарями. Оборонительных инженерных сооружений нет. На площадке у здания пять легковушек и пара мотоциклов.
Общежитие немецких шоферов и офицерская столовая располагались в здании педучилища, точнее старой гостиницы 'Бристоль'4. Общежитие
на 2-м этаже, столовая на первом. Подполье сообщало, что в общежитии проживает порядка двухсот шоферов. На этажах находятся вооруженные дежурные. В столовой ежедневно питается около сотни офицеров, и парочка генералов. Кстати, в столовой неплохо и недорого кормят, лично проверил. Заодно и внутренний распорядок посмотрел, с официантами пообщался.
Городская полиция располагалась на ул. Короткая (Крутка), 12. Часовой из местных полицаев. Вооружен 'мосинкой'.
Пара патрулей из местных полицаев прогуливается по городу. Никого из них с автоматическим оружием не видел. Одни 'мосинки'.
Немцы активно использовали порт и складские помещения в нем. Охрана минимальная. Пробраться что в порт, что к складам пара пустяков. Заодно и автопарк прочесать можно.
'Интендантские городок' и склады. Часовыми стоят немцы. Караулка за колючей проволокой. Опять-таки вышки. Пара с пулеметами. Солдаты в возрасте. Значит — службу знают. Сколько их в карауле? Думаю не меньше взвода.
Жд. мосты. Часовые — немцы. Оборудованы блокпосты из мешков с землей. Пулеметные стволы вон торчат. Караулка за колючей проволокой. Отрыты окопы. Солдаты в возрасте. На каждом из мостов дежурит отделение. Во всяком случаи я видел, как возница сгрузил с телеги у караулки два небольших бачка с едой.
Неподалеку позиции батареи зенитчиков. Орудия направлены в небо. Дежурные расчеты на месте и даже по форме одеты. Ожидаемо. Как-никак стратегические объекты. Все снабжение ГА 'Центр' тут идет.
Поезда, проходящие по мостам, не досматривают и на подъезде не останавливают. А вот это они зря! Враг, то есть мы не спим. И эту халатность им припомним.
В принципе увиденного вполне хватило. Атака на город и уничтожение мостов авантюрой не казались. Если подойти к делу с умом, то __________
1 тайная государственная полиция в фашистской Германии
2 ныне Улица Советских Пограничников, 34
3 тайная государственная полиция Польши
4 сейчас областной краеведческий музей
имеющимися у меня силами можно сделать задуманное. Единственное, что мне не нравилось, так это то, что придется делить мое далеко не самое большое воинство и действовать в городе малыми группами по два-три человека. Ну, да не боги горшки обжигают. Справимся и не такое вытворяли.
Глава
Нежданная встреча.
Где лучше всего узнать настроение населения? Правильно на рынке! Там где ходят слухи и все знают. Была у меня и еще одна причина туда сходить — порвались перчатки, а я к ним как-то привык. Вот туда и направился. Он находился недалеко на территории построенного еще в период Российской империи Гостиного двора.
Из гражданских мне на улице в основном попадались женщины и вездесущие дети. По внешнему виду можно было определить кто из них 'местные', кто 'восточники'.
'Местные' были одеты более цветасто. Особенно молодежь. Они свободно общались с немецкими солдатами и строили им глазки. 'Восточники' старались не отсвечивать, одевались просто и в большинстве своем были в темных и не всегда хорошо подогнанной одежде явно с чужого плеча.
Сказать, что рынок меня удивил — будет неправдой. Насмотрелся уже, что у нас, что у немцев в тылу в принципе одинаково. Продавцов ыло больше чем покупателей, раза в два. Торговали они всем, чем бог послал — от продуктов питания и книг (подлинный интернационал, на каком хочешь языке), до швейных иголок и банок с керосином из под полы. Гражданских покупателей на рынке было немного. В основном они торговались за продукты питания и керосин. Военных же больше интересовали вещи и не только военные.
Я ходил между прилавками и прислушивался к разговорам продавцов и покупателей. Ничего интересного. Обычные бытовые проблемы измученных войной жителей. На одном из прилавков заметил неплохие перчатки. Пожилая полька, нахваливая товар, запросила за них целых 5 марок. Взял. Переплатил, конечно, но все равно был рад покупке. Перчатки сидели как влитые.
Рассматривая товар на соседних прилавках, обратил внимание на девушку, что покупала неподалеку молоко. Голос ее показался очень знакомым. Хотя я его и не слышал целых два года. Да и фигура оставалась такой же привлекательной. Когда она повернулась, понял, что не ошибся. Это была Ира — та самая девушка, с которой мы были в последний мирный вечер на квартире у Акимова.
Ирина явно узнала меня, но сделала вид, что мы незнакомы. Она еще раз посмотрела на меня и пошла на выход с рынка. Следом пошел и я. Особо не ускоряя шаг, на перекрестке у водонапорной башни1 поравнялся с Ириной. Мы шли рядом всего несколько шагов, но этого хватило, чтобы мы перекинулись парой слов по-польски.
— Сześć2. Рад тебя видеть.
— Я тоже. Нам здесь не дадут поговорить. Может быть, встретимся у меня на квартире?
— Я не против.
— Тогда через час у меня. Надеюсь, дорогу не забыл?
— Нет.
— Я буду очень ждать.
— Хорошо.
И мы разошлись. Каждый своей дорогой — я по переулку направо, она прямо по улице.
Конечно, я рисковал, идя на встречу с девушкой. Она вполне могла оказаться агентом гестапо или польского Сопротивления и на квартире меня будет ждать 'комитет по встрече', но 'кто не рискует, тот не пьет шампанского'...
Ира жила в большом каменном доме на тихой улице, застроенной в 30-е годы поляками типовыми каменными и деревянными малоэтажными жилыми домами в 'национальном стиле'3 на одну или две семьи. По словам девушки, эти домики в польское время предназначались для юристов, врачей, учителей, управленцев. На первом этаже дома — гостиная, кабинет, кухня и столовая, а в мансарде — спальня.
Ира встретила меня в длинном тонком халате похожем на бальное платье. Целоваться стали еще в коридоре, как только за мной закрылась входная дверь...
Очнулись, когда страсти немного утихли. Наши вещи были разбросаны по всей комнате.
— Ты бесподобен и вел себя просто как зверь. Похоже, у тебя давно не было женщины. Не беспокойся. Дома никого нет. Софья сегодня дежурит в госпитале и придет только завтра утром. Ты можешь остаться до утра.
— Понятно. Тебя соседи не будут упрекать, что встречаешься с немецким офицером?
— Нет. Во-первых, тут кругом живут поляки. А во-вторых, сейчас это в порядке вещей. Все выживают, как могут. Встреча с немецким офицером у себя дома не самый худший вариант.
_______
1которая напоминала своим видом сказочный терем. Основание башни было из камня. Из каменных блоков выступал металлический кран, откуда лилась вода. Опора башни (ствол) была деревянной с несколькими окнами. На верху ствола башни был установлен деревянный шатер, внутри которого находился металлический бак с водой (так называемый шатер-устройство предохраняло в баке воду от нагрева и замерзания), с улицы к башне подходили ступеньки, поднявшись на них через дверь можно было попасть во внутрь. Сейчас ее нет, а жаль.
2 чещч, польск. — привет
3 пол -stylnarodowy
— Я могу тебе помочь деньгами?
— Лучше продуктами и сигаретами. Можно талонами.
— У меня их с собой нет. Только деньги.
— Хорошо. Пусть будут деньги. Не помешают. У меня есть немного ячменного кофе и хлеба для бутерброда с мармеладом будешь?
— Да.
— Ты надолго в городе?
— Нет. Сегодня уеду.
— Жаль.
— Увы, служба требует моего нахождения в другом месте.
— Ты не изменился. Служба превыше всего! Что до войны, что сейчас. Где ты пропадал все это время? Немецкий мундир тебе идет больше чем красноармейская гимнастерка. Я всегда знала, что ты не русский. Хоть ты и дружил с НКВДэшником.
— Спасибо. По-моему, любому мужчине военная форма к лицу.
— Нет, ты всегда носил форму по-другому, чем остальные русские. И этим себя выдавал. Так как носил ты, раньше носили польские офицеры и немцы. Я бы сказала все-таки как поляки из кавалерийских частей.
— Как майор Хе́нрик Добжа́ньский — 'Хубаль'1?
— Да как он. — Девушка даже не удивилась моим познаниям. — Мой отец его хорошо знал. В 1915 году они вместе служили во 2-м уланском полку. Отец командовал эскадроном. Потом получил ранение под Варшавой и вышел на пенсию. Они встречались с Добжа́ньским под Гродно в 1939 году, когда тот служил в 110 запасном уланском полку. Отец специально к нему в гости ездил. У него в Гродно вообще много знакомых до войны было. У меня даже где-то фотография его сохранилась.
— Славный был улан. Жаль, что я не знал об этом раньше. Мне бы это помогло.
— Ты не ответил на мой вопрос — ты тоже был кавалеристом до войны? Где служил?
— Служил, где приказывали и куда посылал страна.
— Ты мне еще будешь говорить, что ты не поляк. Я еще тогда во время нашей первой встречи на вокзале поняла, что ты из наших, патриотов.
— Вот спасибо. Учту, когда снова буду среди русских.
— Так все-таки, что с тобой было за эти два года?
— Мне рассказывать нечего. Служил. Воевал.
— На востоке?
— Везде куда посылали, — ушел от ответа я и, взяв гитару, напел:
Пой, забавляйся, приятель Филибер,
Здесь, в Алжире, словно во снах,
Темные люди, похожи на химер,
В ярких фесках и чалмах.
__________
1польск. Henryk Dobrzański 'Hubal'
В дымном трактире невольно загрустишь
Над письмом любимой той.
Сердце забьется, и вспомнишь ты Париж,
И напев страны родной:
В путь, в путь, кончен день забав, в поход пора.
Целься в грудь, маленький зуав, кричи "ура"!
Много дней веря в чудеса — Сюзанна ждет.
У ней синие глаза и алый рот.
В плясках звенящих запястьями гетер,
В зное смуглой красоты
